Питерская коммуналка делаем жизнь лучше своими руками

Обновлено: 07.01.2025

Вероника Борецкая переехала в Петербург в 2013 году, а спустя восемь лет решила купить комнату в коммунальной квартире. Сегодня это частая для города практика. По комнате выкупать дореволюционные квартиры легче: не нужно платить за общие зоны. Но сразу после заключения сделки начались проблемы с соседкой. О своём опыте поиска жилья, битве с соседями и разочаровании Вероника рассказала Strelka Mag.

Это коммунальная квартира

Часто в коммуналках встречаются огромные комнаты со стеной посредине, которая разбивает ансамбль надвое. Коммуналки появились после революции, когда раскулачивали богачей и интеллигенцию. Когда это богатство попадало в руки рабочих, они могли сбить лепнину и люстры. Недавно я была в потрясающей квартире Римского-Корсакова: окна там выходят на три разные стороны, и только в одной этой квартире жили десять разных семей.

Музей-квартира Римского-Корсакова в Санкт-Петербурге

Наконец я нашла свою комнату на улице Репина — самой узкой улице Санкт-Петербурга — в четырёхкомнатной коммунальной квартире. Там жили молодые собственники. Я прожила там довольно долго, но однажды к нам заехала пара молодых ребят, и один из них сильно меня напугал. Кажется, он был под наркотиками, и когда мы обсуждали какую-то бытовую мелочь, он резко побежал за мной. Я закрылась в ванной, и он долбил по двери от злости — было страшно.

Васильевский остров

Коммуналки остаются большой проблемой для петербургских властей. На дворе XXI век, а огромное количество людей вынуждены делить туалет и плиту с незнакомцами. Существует несколько городских программ по расселению коммуналок. Для участия в них нужно собрать всех жильцов, прийти в Горжилобмен и встать на очередь, которая длится от трёх лет до бесконечности. В программе участвуют неохотно: во многом потому, что власти меняют комнату на квартиру в Ленобласти, но как человек из центра переедет в область? Все этим недовольны.

Все квартиры, в которых я жила, располагались на Васильевском острове. Там находился мой университет. Я полюбила это место: мой дом располагался около Университетской набережной, и я могла сидеть у парка и смотреть на разводные мосты.

Любовь к старому фонду во мне была всегда. Кроме того, когда ты живёшь в центре и постоянно любуешься архитектурой, то быстро привыкаешь к этому. Как-то я на время переехала в спальник в Приморском районе. Это, конечно, не Девяткино и Парнас, где квадраты и прямоугольники умножены на тридцать, но вокруг всё равно были одни панельки и грязь.

Покупка

Печь в комнате Вероники

Комната в коммуналке стоит около двух миллионов, а маленькая студия на Васильевском острове — четыре. Я остановилась на комнате, потому что посчитала ипотеку неподъёмной. Часть денег накопила, часть заняла у родственников. В это неспокойное время я хотела сохранить свои деньги, не перепродавая недвижимость. К тому же собиралась потом сдавать эту комнату.

Искала я долго и просмотрела около 20 квартир. Мне хотелось, чтобы в квартире было немного комнат. Чем меньше комнат, тем больше вероятность со временем выкупить их все. Так гораздо выгоднее, чем покупать четырёхкомнатную квартиру, потому что не нужно платить за общие пространства. В Петербурге так часто делают, но соседи не всегда идут навстречу, ведь они прожили там всю жизнь. Так было и с квартирой Бродского. Инвестор Максим Левченко выкупил квартиру, но одна соседка отказалась уехать. Сейчас там открыт музей. Когда я пришла в него на экскурсию в прошлом году, соседка била по стенам, заявляя о себе.

В ноябре 2020 года я зашла в одну из квартир и поняла, что это моё. Было ощущение, что с 1912 года там ничего не изменилось: потолок обрушился и провис, пять слоёв обоев — от дореволюционных до советских, обвалившаяся штукатурка, стена с дырами, ванная с неработающей батареей и кухня со старой плитой и раковиной. Условия просто адские, но я надеялась, что смогу выкупить по комнате, отремонтировать квартиру и жить в ней. Стоимость моей комнаты была 1 600 000 рублей.

Соседи

Что я знала о соседях, когда покупала комнату? Знала, что в одной комнате живёт женщина-собственница, в другой — мужчина-строитель, а в третьей — пьющий мужчина. Больше всего меня сначала напугал пьющий. Он нигде не работает, а зарабатывает тем, что находит что-то на свалках и сдаёт. Пакеты с собранными вещами хранятся прямо в его комнате. У него тяжёлая судьба, но он настоящий интеллигент, поэтому я ему впоследствии иногда помогала едой и деньгами. А вот другие соседи угнетали его и даже могли выгнать в подъезд.

Во время одного из визитов я встретила свою соседку и сказала ей, что покупаю комнату для сдачи. Она бегала за мной по всей квартире и жаловалась на соседей, на то, что в квартире всё осыпается. Меня успокоила риелтор: она заверила, что с женщиной всё в порядке. Я посоветовалась с семьёй и всё же решилась на покупку. На следующий день соседка заявила, что в моей комнате никто жить не будет.

Ремонт

Розетка из лепнины

В моей комнате есть изразцовая печь и розетка из лепнины — они охраняются государством как объект культурного наследия. Я не могла с ними ничего сделать: ни снять, ни перенести, а вот потолок, стены и пол можно было отремонтировать.

Комната после ремонта

Соседский террор

После ремонта я решила сдать свою комнату. Моя соседка всячески препятствовала аренде. Например, не разрешала поставить новую стиральную машину на кухне.

Коммунальные комнаты в квартире по закону — обычный вид частной собственности. Я могу её сдавать, использовать для коммерческой цели, устроить там шоурум. Соседи не имеют права отказать.

Моей изначальной тактикой были попытки задобрить соседку. Я приносила ей пирожные, вкручивала лампочки в тёмном коридоре и пыталась найти с ней общий язык. Понимаю, что она прожила здесь десять лет и у неё свои правила: весь коридор и кухня принадлежат ей. Но мои усилия не помогли. Каждая встреча с соседкой заканчивалась слезами и скандалом.

Тогда я начала вести Instagram и рассказывала о треше, который происходит в моей коммуналке. Через страницу меня нашла молодая пара, которые хотели снять комнату. Я предупредила их, как и других арендаторов, о проблемных соседях, но их это не остановило — они въехали в комнату. Через два часа мне позвонила девушка и сообщила, что они съезжают, потому что соседка с силой вытолкала её из кухни.

Следующим арендаторам — женщине с ребёнком — моя соседка не давала варить кашу: просто выключала газ. Они тоже быстро уехали. Третьим заехал взрослый мужчина, но, подозреваю, что он тоже скоро съедет: моя соседка на днях подлила ему что-то в еду.

Единственный путь — это наладить отношения самим. Ни полицейские, ни участковые не могут с этим помочь. Даже если я выиграю иск в суде, то нет никаких гарантий, что соседи будут соблюдать решение: не станут вламываться в комнату и мешать арендаторам.

Подозреваю, что вся проблема в том, что моя соседка хочет продолжать жить в квартире со сложившимся укладом, где хозяйка — она. Ещё она хочет участвовать в программе расселения коммунальных квартир и рассчитывает на субсидию от города — это доплата собственнику комнаты при продаже квартиры целиком. Для этого нужно прожить в Петербурге не менее десяти лет и доказать свой статус малоимущего. Я получить субсидию не могу, но могу участвовать в расселении квартиры, на что бы с радостью согласилась. Но соседка требует подтвердить моё желание у нотариуса, и это исключительно её прихоть, на которую я пойти не готова.

Ещё я предложила выставить квартиру на продажу без участия городской программы — это выгоднее, чем каждому продавать свою комнату, потому что при продаже учитываются места общего пользования. Но и с этим вариантом есть проблема: у соседки есть минимум, который она хочет выручить от сделки, и если учитывать его, то квартира будет стоить значительно выше рынка.

Петербург — российская столица коммуналок. В начале 2018 года в исторической части города их насчитывалось около 75 тысяч. После 1990-х, когда в России появилась частная собственность, в коммуналках остались те, кто по каким-то причинам не смог переехать в отдельную квартиру. Остальные собственники либо продали свои комнаты, либо стали их сдавать, причем по относительно низким ценам: из-за неблагополучных соседей и необходимости в капитальном ремонте в современном Петербурге образовалась уникальная ситуация, когда такой вид жилья в центре города зачастую становится одним из самых дешевых вариантов.

Именно поэтому последние годы представители молодого поколения, не желая переезжать из центра, но чтобы повысить свой уровень комфорта, объединяются в сообщества и снимают уже выкупленные инвесторами большие квартиры в историческом центре. Коливинги, коммуны, арт-пространства — этому явлению пока нет устоявшегося названия. Но объединяет их то, что, по-мнению самих съемщиков, жить в подобных местах куда комфортнее и веселее, чем в одиночестве в спальных районах мегаполиса.

Самая старая сеть домов

«Еще подростком я участвовала в выездных школах развития ЭШЭР, которые все еще организуют жители коммуны на Среднем. Там я нашла много друзей, в том числе тех, кто жил на Среднем. Мне понравилась атмосфера дома, когда много людей живут одной семьей, и после одной из школ мы с друзьями решили, что хотим жить так же, но компанией из сверстников.

Первый такой дом я организовала в 21 год. В течение нескольких лет это были наши поиски и эксперименты. С того момента поменялось много мест и составов. В последний раз мы остановились в большой квартире на Петроградке составом из 15 человек, в том числе с двумя детьми. Но хозяевам было важно, чтобы квартира оставалась без изменений и в идеальном состоянии. А при нашем образе жизни это практически невозможно: нас много, к нам приезжают гости, у нас есть дети, мы строим настилы, потому что это важная часть нашего быта. Нас попросили съехать через девять месяцев. Это стало проблемой: практически невозможно найти большую квартиру в быстрый срок, и в итоге коммуна разъехалась на две отдельные квартиры.

Когда мы ходим друг другу в гости, мы приходим не к конкретному человеку, а ко всему дому. Поэтому мы не хотим селить сюда людей просто чтобы за коммуналку платить меньше или ради веселья. Так что если сюда кто-то въезжает, то это люди, которые готовы осознанно строить отношения, включаться в существующий образ жизни и в деятельность. А если кто-то сталкивается с трудностями, он не замалчивает это, а либо пытается сам разрешить ситуацию, либо обращается за помощью к остальным. Важно уметь разговаривать.

История полной анархии

Адрес: Загородный просп., 26
Площадь: около 100 метров
Стоимость аренды: в среднем 18 тысяч за комнату
Количество комнат: 5
Количество жильцов: 4–8

Еще в 2017 году группа молодых людей DK снимали большую коммуналку в 32 комнаты в центре на Фонтанке. Тридцать человек, единая цена для всех — 18 тысяч за 20 метров, общие приемы пищи, уборка по субботникам, совместная йога в медитативном зале, выставки картин и вечеринки — все, что хотело воплотить в жизнь сообщество, сбылось. Пока в какой-то день в квартиру не пришла полиция и не рассказала, что это помещение вообще не может сдаваться — оно принадлежит государству. С того момента плата за квартиру исчезла, и на несколько месяцев, пока коммуну окончательно не выгнали из дома, квартира перешла от коммунистических к анархическим принципам жизни.

Сейчас DK разделился на два независимых проекта: часть друзей живет вот в этой, довольно небольшой коммуне, а другая часть — организовали пространство EthnoRoom на базе старого завода в две тысячи квадратных метров.

«Еще когда мы жили в большой квартире на Фонтанке, между нами не было личных границ — мы сразу стали огромной семьей. Это была убитая квартира, но люди, которые заезжали, знали, на что шли, и не боялись трудностей. Мы прошпаклевали и разрисовали все стены, сразу же нашелся человек, который захотел быть поваром, — и мы договорились вместе с арендной платой скидываться на продукты и кушать все вместе. Сразу же решилось, что кухня будет полностью вегетарианской, чтобы не создавать лишних конфликтов. Были люди, которые ели мясо, но они это делали в своих отдельных комнатах.

Когда выяснилось, что эта квартира сдается незаконно, из коммуны мы сразу превратились в сквоттеров — тех, кто живет на пустом месте без договора и аренды

С одной стороны, нам больше не пришлось платить за жилье, но с другой, наша жизнь превратилась в кошмар, — потому что мы стали популярны. Пришел канал НТВ и выставил нас в плохом свете. Журналисты без спроса открывали комнаты и снимали только самые неказистые и грязные углы, а в репортаже назвали нас бомжами и наркоманами. Но благодаря черному пиару о нас узнали в городе, и уже на следующий день к нам стали приходить люди и самовольно занимать место. Это была анархия, по квартире уже курсировали 100–120 человек. Говорили, что имеют право тут жить так же, как и мы. Так мы познакомились как с очень интересными замечательными людьми, так и с не очень благожелательными. Например, к нам заехал парень, который регулярно стал водить на несколько дней бомжей, после чего пропадали вещи.

После того, как квартиру на Фонтанке продали на аукционе, все жильцы разбежались. Но я очень скучала по славным временам, и мне захотелось попробовать организовать похожий проект. В этот момент мне захотел помочь Паша, с которым мы стали встречаться после разъезда. К сожалению, я смогла найти только эту небольшую квартиру, хотя наши друзья с Фонтанки сейчас сняли целое здание и теперь пытаются там сделать арт-пространство еще масштабнее. Лично я побоялась вступать в такой сложный авантюрный проект, и мы с Пашей решили, что хотим просто квартиру, где сможем спокойно жить с друзьями, иногда устраивая общественные мероприятия.

Сейчас в квартире живут пять человек. Но мы с Пашей хотим освободить одну комнату, соединить ее с нашей и сделать из двух комнат большой зал, в нем построить настил и переехать как бы на второй этаж. Конечно, мне грустно — пространство кажется намного меньше. Тут не так весело, но я надеюсь, что сюда будут приходить новые люди, и все встанет на свои места.

Красивые фасады

Доходный дом Барановского

Адрес: ул. Достоевского, 26

Год постройки: 1897

Доходный дом князя Мурузи

Адрес: Литейный пр., 24

Год постройки: 1874-1876

Фонтанный дом (Шереметьевский дворец)

Адрес: наб. р. Фонтанки, 34

Год постройки: 1746-1750

Сложно в это поверить, но и этот восхитительный дворец, ныне служащий Музеем Анны Ахматовой, тоже одно время использовался как коммуналка. В 1930-х годах здесь проживал близкий друг Ахматовой — Николай Пунин, а также сама поэтесса и многие другие вынужденные соседи. В 1929 году тут ютился совсем молодой Лев Гумилев.

Взгляд изнутри

Доходный дом Пантелеймоновской церкви

Адрес: ул. Пестеля, 6

Год постройки: 1874

Здание на первый взгляд непримечательное и не слишком пользуется популярностью у туристов. Построил его архитектор В.Ф. фон Геккер. Большинство жителей коммунальных квартир терпели все недостатки общего быта из-за расположения в центре города. Впрочем, жаловаться действительно практически не на что — бывает хуже.

Коммуналка на Комсомола

Адрес: ул. Комсомола, 13

Год постройки: 1912

В комнатах можно обнаружить много артефактов старины: дореволюционные газеты под обоями, следы от печей, древний пол и прочее.

Все коммуналки разные, но есть вещи, которые всегда были основополагающими в совместной жизни: расписание пользования душем, график дежурства по уборке общих площадей, бытовые склоки. Во многих подобных квартирах пользовались системой количества звонков в дверь. Часто на входной двери висела памятка, сколько раз нужно нажать на кнопку, чтобы открыла та или иная семья. Помимо этого, в квартирах было несколько счетчиков электроэнергии и воды — для каждой семьи собственный. Не дай Бог, вы включите не ту лампочку — вас предадут анафеме и будут долго обсуждать в полный голос на кухне.

Доходный дом Кривопишина

Адрес: ул. Садовая, 42/пл. Сенная, 8

Доходный дом начала XIX века был в свое время лечебницей, палаты которой впоследствии трансформировались в комнатки коммунальных квартир. Как и во многих других зданиях подобного типа, здесь сбитая нумерация квартир: площади в советское время делили как попало, и жильцы сами выбирали номер, который им нравился. Также нередкой была картина, когда люди жили в помещении, предназначенном для кладовой, то есть совсем без окон и свежего воздуха.

Доходный дом Гиршовича

Адрес: ул. Рузовская, 19

Не все коммуналки постигла разруха. Некоторые, как эта, выглядят почти на уровне царских хором.

Фото: Роман Везенин

Фотографию сделал известный петербургский исследователь архитектурного наследия Роман Везенин.

Канувшее в лету

Доходный дом на Розенштейна

Адрес: ул. Розенштейна, 39

Год постройки: 1902-1904

Эту бывшую коммунальную квартиру уже расселили, но, видимо, что делать со зданием — так и не решили. Стоит оно сейчас никому не нужное, обветшавшее, как призрак улицы Розенштейна.

Особняк Теплова

Адрес: ул. Галерная, 61

Год постройки: 1870

Раньше дом украшала лепнина и восхитительные панно, во внутреннем оформлении использовали мраморные камины и витые лестницы. В советское время пространство разделили перегородками и устроили тут коммуналку. Сейчас большая часть архитектурных шедевров, особенно интерьерных, утрачена.

Фото: Роман Везенин

Особняк Штакеншнейдеров

Адрес: ул. Миллионная, 10

Год постройки: 1851-1852

Красивое здание авторства архитектора Штакеншнайдера много лет радовало глаз прохожих своими барельефами, лепниной, ажурными лестницами и прочими украшениями. В истории дома были и коммунальные времена, которые, как ни странно, нанесли меньше архитектурного урона, нежели проводимая в 2014 году современная перестройка. Тогда новых хозяев обвинили в разрушении объекта культурного наследия, а многие исторические эркеры были утрачены.

Коммунальные квартиры — пережиток прошлого, с которым правительство Петербурга борется и по сей день. Тем не менее это огромная часть истории города и страны в целом. Некоторым удается найти в маленьких комнатках и общих помещениях своеобразную эстетику. К примеру, уже упоминавшийся в этой статье Роман Везенин водит экскурсии по петербургским парадным, исследует архитектуру старых домов и заодно фотографирует быт современных коммуналок.