Жанры утопии и антиутопии определение характерные черты котлован

Обновлено: 10.01.2025

Утопия и антиутопия

Утопия (от греч. u - нет и topos - место, т. е. место, которого нет; по другой версии, от ей - благо и topos - место, т. е. благословенная страна) – изображение идеального общественного строя. Жанр утопии предполагает развёрнутое описание идеальной общественной, государственной и частной жизни воображаемой страны. Впоследствии понятие «утопия» стало нарицательным для обозначения различных описаний вымышленной страны, призванной служить образцом общественного строя, а также в расширительном смысле всех сочинений и трактатов, содержащих нереальные планы социальных преобразований. Станислав Лем называет утопию "изложением определенной теории бытия при помощи конкретных объектов".

В истории человечества утопия воплощала в себе такие черты, как осмысливание социального идеала, критику существующего строя, стремление бежать от мрачной действительности, а также попытки предвосхитить будущее общества. Первоначально утопия тесно переплетается с легендами о "золотом веке", об "островах блаженных". В античности и в эпоху Возрождения утопия приобрела преимущественно форму описания совершенных государств, якобы существующих где-то на земле либо существовавших в прошлом; в 17-18 вв. получили распространение различные утопические трактаты и проекты социальных и политических реформ. С середины 19 в. утопия всё больше превращается в специфический жанр полемической литературы, посвященной проблеме социального идеала и моральных ценностей. Появлению и укоренению утопий особенно способствуют периоды глубоких общественных потрясений, когда становится очевидным крах господствующего строя, а контуры какого-либо другого строя еще не видны.

К первым утопическим сочинениям относят сочинения Платона – «Государство", "Законы", диалоги "Тимей" и "Критий». В «Государстве» Платона представлена идеальная модель устройства общества. Утопия представлена также в истории общественной мысли древнего и средневекового Китая (утопические сочинения Лао-цзы и др.), народов Ближнего и Среднего Востока. Основоположником жанра утопии в литературе считается английский гуманист Томас Мор (1478 -1535), автор романа «Утопия» (1516). От названия книги Томаса Мора и происходит термин «утопия».

Утопия имеет много общего с социальным мифом по идейному содержанию, с социальной сатирой - по литературной форме, с научной фантастикой - по познавательной функции. Особенности утопии:

убеждение в возможности разрешения всех противоречий общества однократным применением какой-либо универсальной схемы, рассматриваемой как панацея от любого социального зла. Поэтому для утопии характерны антиисторизм, намеренный отрыв от реальности, обычно нигилистическое отношение к действительности, стремление конструировать вещи и отношения по принципу "всё должно быть наоборот", склонность к формализму, пренебрежение к переходу от реального к идеальному, идеалистическое понимание истории, обнаруживающее себя в преувеличении роли воспитания и законодательства, а также упование на поддержку со стороны выдающихся личностей, обладателей власти, филантропов и т.п.
Создатели утопии стремятся изображать мир максимально завершенным и однозначным в своем совершенстве. Утописты часто прибегают к "говорящим картинам", а не к отвлеченным рассуждениям. Для классической утопии обязателен элемент социальной мифологии; он может быть выражен с большей или меньшей отчетливостью, однако присутствует всегда. Утописты резко противопоставляют действительность и идеал.
Авторы утопии описывают ритуализированные действия: их интересуют не какие-либо необычные происшествия, а только то, что является правилом в вымышленной стране. Необычайно лишь само ее существование, а также способ, при помощи которого попал туда рассказчик; все остальное - привычная повседневность. Это ритуализированное поведение поддается рациональному объяснению.

Для утопий также характерно:

1. Центральная идея - всеобщее равенство, которое приводит каждого в отдельности к ощущению счастья. Объект изображения утопии - не отдельная личность, а общественное устройство. Как правило, герой-повествователь – путешественник, наблюдающий за этой прекрасной идеальной жизнью. Люди, живущие в этом обществе, похожи друг на друга. Так возникает конфликт между человеком и породившей его социальной системой. В антиутопии герой-повествователь не наблюдатель, а гражданин "идеальной" страны.

2. Общество, которое они изображают статично; утописты не изображают изобретенный ими мир во временном протяжении.

3. утопии предполагают полное единомыслие, в них присутствует упрощенный взгляд на человека, нет индивидуализации характеров, схематизм в их изображении.

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

4. Поэтому в утопиях нет каких-либо внутренних конфликтов. Сюжет утопии предполагает описание мира, его законов, взаимоотношение людей, основанных на разумных принципах и поэтому не располагающих к конфликту.

5. Все процессы, происходящие в обществах, протекают по заранее установленному образцу.

6. Эти совершенные общества полностью отгорожены от внешнего мира. Пространство в утопии замкнуто, изолировано.

7. Утопиям свойственно изображать свой мир, ориентируясь на некий идеал, оторванный от реальности.

8. Поэтому в утопиях нет сатиры, т.к. там идет утверждение идеала и противопоставление этого идеала реально существующей действительности.

Существует несколько концепций по классификации утопий.

Утопии каждой эпохи, даже если они устремлены в будущее, или, напротив, ищут идеал в далеком прошлом, носят на себе отпечаток времени и места, в котором они возникли. Даже используя традиционные литературные схемы и не выходя из круга все тех же вопросов, они не перестают свидетельствовать о ситуации, которая их породила. Утопии каждой исторической эпохи имеют свои специфические черты. Поэтому их можно разделить на античные утопии, средневековые утопии, утопии Возрождения, Просвещения, романтизма, реализма и т.д.

К античным утопиям относятся книги Платона, к эпохе Возрождения - “Утопия” Т. Мора. Линию Т. Мора продолжит Т. Кампанелла “Город солнца” (1602), В. Андреа “Христианополь” (1619) и Ф. Бэкон “Новая Атлантида” (1627), отразившие гуманистическую веру и торжество разума. Начиная с Бэкона, в утопию входит представление о материальном (научно-техническом) прогрессе. Утопические “прорывы” в будущее мы находим у Рабле (это Телемское Аббатство в “Гаргантюа и Пантагрюэле”), отчасти у В. Шекспира в его драматической сказке “Буря” (1623) и т.д. В эпоху Просвещения утопические проекты создавались преимущественно в форме публицистических трактатов (Ж.Ж. Руссо и др.); известен утопический роман Л. Мерсье “2440 год” (1770). Для эпохи романтизма, отмеченной распространением идей утопического социализма (Р. Оуэн, Ш. Фурье, Сен-Симон), характерны не столько утопии в “чистом виде”, сколько отдельные картины светлого будущего (“Королева Маб”, “Освобожденный Прометей” П.Б. Шелли, “Остров” Байрона, “Грех г-на Актуана” Ж. Санд, “Отверженные” В. Гюго). Э. Кабе своей классической утопией “Путешествие в Икарию” (1840) в свое время оказал большое влияние на Ж. Верна.

Рубеж XIX-XX вв. отмечен многочисленным появлением утопий, попытками их теоретического осмысления. Некоторые утопические проекты были восприняты как практические рекомендации к осуществлению утопического идеала. В этом смысле исключительный резонанс приобрел роман Э. Беллами “Взгляд назад” (1988). Развивая идеи Беллами У.Д. Хоуэлс в своей дилогии (“Путешественник из Альтрурии” (1894) и “Через игольное ушко” (1907)) соединил утопию с социально-философской сатирой. Широкую известность приобрели романы австрийского писателя Т. Перцка “Свободная страна” (1890) и “Заброшенный в будущее” (1895).

В XX в. в утопии все больше преобладает “технический уклон, в центре оказывается не столько социально-политическая организация будущего, сколько прогнозирование научных достижений и - главное - их социальные и психологические последствия”. Эту проблему отражают утопии А. Азимова, С. Лема и др.

Кроме этого, существует другой способ разделения утопии. Е. Шацкий делит утопии на эскапистские и героические (Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1990). Эскапистские утопии - это все те же мечтания о лучшем мире, но из них не вытекает призыв к борьбе за этот мир. Одним из классических примеров является Т. Мор. В рамках эскапистской утопии можно обнаружить три различных способа бегства от действительности.

Утопия места - это повествование о странах, в которых люди живут счастливо. Иногда это (например, в случае “Утопии” Т. Мора и “Икарии” Кабе) чистый вымысел, т.к. этих стран нельзя найти ни на одной географической карте. Интересен хронотоп этих утопий, иногда это просто далеко идущая идеализация известных стран или, скорее, стран, известных ровно настолько, чтобы можно было приписать им идеальные общественные отношения. Но в любом случае, это были общества, отгороженные от внешнего мира. В литературе Просвещения подобную роль нередко играли острова южных морей, а иногда, например, Китай. К утопиям места относятся “Город солнца” Т. Кампанеллы (1602), “Описание Христианополитанской Республики” И.В. Андреа (1619), “Новая Атлантида” Ф. Бэкона (1627), “Путешествие в Икарию” Э. Кабе (1842).

Утописты сознательно использовали приемы литературы о путешествиях, чтобы тем самым сообщить некоторые идеи, которые иначе не могли бы рассчитывать на столь же широкое распространение. Они использовали усиленный спрос на экзотические новинки, чтобы пропагандировать новые идеи.

Утопии времени (ухронии) рисуют счастливое “когда-то” или “когда-нибудь”. Например, библейский рай, “Золотой век” античных авторов, или произведения с выбранными датами, наподобие “2440” Мерсье или “2000” Беллами, в которых появляется идеал общества. Своеобразен хронотоп данного вида утопии, там прошлое и будущее никак не связано с настоящим, а лишь противостоит ему. Некоторые авторы считают, что появление этой разновидности утопии было естественным следствием завершения эпохи великих географических открытий, когда весь мир был уже в общем известен. Утопия из пространственного измерения перемещается во временное. На смену прежнему “где-то” приходит “когда-нибудь”. Существенное значение имеет и то, что человечество постепенно вступает в эпоху веры в прогресс. Эпоха такой веры и порождает утопии типа “Год 2440” Мерсье, где мечта о лучшем мире становится мечтой о будущем мире.

Утопии места подвергают сомнению самоочевидность и “естественность” общественного порядка, показывая, что где-то в мире возможен порядок, принципиально иной и более совершенный. Утопия времени - прошлого или будущего - делает то же самое, показывая, что когда-то было или когда-нибудь будет совершенно иначе и лучше. В таких утопиях нет внутренних конфликтов. Есть утопии, представляющие собой идеализацию какого-либо прежнего состояния: “при царе”, “до реформы”, “до войны”. При отсутствии определенного образа будущего автор обращается к прошлому времени. (“когда-то было лучше”).

Утопии вневременного порядка - свой идеал утописты помещают вне сферы земного существования человека, хотя бы предполагаемого. Авторы просто переносят свой образец куда-то вне времени и пространства и связывают его с вечными ценностями, наподобие Бога, Природы, Разума и т.д. В утопиях вневременного порядка концепции излагались без посредничества “говорящих картин”, но с тем же намерением противопоставить господствующим отношениям иные отношения и предложить им в противовес некий комплекс желательных общественных ценностей. Воплощение этих ценностей может быть весьма различным, но их общей чертой всегда было то, что они существуют вне времени и пространства. Мир этих утопий построен без опоры на реальность. Значение этих утопий в том, что они служили философской основой для другого типа, особенно тех, которые конструировали вымышленные модели совершенного общества. Например, учение Платона о совершенном государстве находится в тесной связи с его учением “об идеях”. Картине Утопии у Т. Мора соответствует определенная концепция природы человека. В утопии места и времени нередко проявляется образ некоего идеала, существующего вне времени и пространства. В их основе обычно лежит недоверие ко всем человеческим установкам, сочетающееся с убеждением в необходимости отыскать какую-то точку опоры, не имеющую ничего общего с этими установлениями, извечную и неизменную, абсолютную и универсальную.

Кроме эскапистских утопий существуют героические утопии. Это любые утопии, содержащие какие-либо программы и призывы к действию. Героические утопии в свою очередь делятся на утопии ордена и утопии политики.

Утопии ордена. В основе таких утопий лежит деятельность, имеющая целью создание неких островов добра внутри плохого общества. В них идет утверждение идеала, противопоставление его реально существующему плохому обществу. В конце XVIII - первой половине XIX вв. в Европе были весьма многочисленны “Союзы друзей”, чаще всего они объединяли вокруг себя молодежь, протестующую против мира “старых”, в котором они усматривали господство эгоизма. Группа молодых, не видя возможности полного преображения этого дурного общества, создает внутри него заповедник высших моральных ценностей - маленький мир, основанный на совершенно иных принципах, нежели большой мир. Классический литературный пример такого рода утопии - роман “Вильгельм Мейстер” Гете.

Утопии политики. В их основе лежит деятельность, имеющая целью заменить плохое общество новым, хорошим. Это практическое применение утопического мышления в жизни общества. Якобинцы учились по книгам Руссо, Бабеф, создавая “Заговор во имя равенства”, обращались непосредственно к Морелли. Классические примеры утопий политики дает эпоха Великой французской революции, единственная в истории эпоха, когда революционная политика жила лозунгом “начать все сначала”, лозунгом полного разрыва с прошлым и построения нового общества по принципу Разума. Политической утопией той эпохи был общественный договор.

Н. Бердяев: "Утопии выглядят гораздо более осуществимыми, чем в это верили прежде. И ныне перед нами стоит вопрос, терзающий нас совсем иначе: как избежать их окончательного осуществления?". (О. Хаксли приводит это высказывание в качестве эпиграфа к своей книге - "Brave New world") Утопия в 20 в. характеризуется как насилие над действительностью, над человеческой природой, как обоснование и идеализацию тоталитарного строя. Эта тенденция проявилась в широком распространении антиутопии, назначение которой состоит в том, чтобы изобразить социальные идеалы своего противника в заведомо пугающем или карикатурном виде, предположив их воплощение в жизнь. Хотя подобный приём, близкий к социальной сатире, встречался и прежде, например в творчестве Свифта или Вольтера, он стал ведущим в жанре утопии лишь в 20 в. Наиболее известными сочинениями такого рода являются романы "Мы" Е. Замятина, "О, дивный новый мир" О. Хаксли и "1984 год" Дж. Оруэлла, в которых воплотились враждебность к социализму, смятение перед лицом грядущих социальных последствий научно-технического прогресса, стремление отстоять индивидуализм от рационализированной технократической цивилизации. Одновременно в ряде антиутопий проявляются законная тревога за судьбу личности в "массовом обществе", протест против манипуляции сознанием и поведением личности в условиях тоталитарного государства.

Антиутопия (негативная утопия) - изображение опасных и непредвиденных последствий, связанных с построением общества, соответствующего тому или иному социальному идеалу. антиутопия - произведение пессимистического характера, рисующее отрицательные стороны воплощения какой-либо утопии. Мир антиутопии, как и утопии, идеален и рационалистически выверен. Изначально антиутопия была внутренне зависима от утопии как ее полная противоположность, утопия со знаком "минус". Она была близка к социальной сатире; позднее включила в себя и функцию социального предостережения (роман-предостережение). Антиутопия ставит под сомнение возможность достижения социальных идеалов и исходит из убеждения, что произвольные попытки воплотить эти идеалы в жизнь сопровождаются катастрофическими последствиями. Осуществление утопии рассматривается как насилие над действительностью и человеческой природой. В антиутопии критикуются различные формы тоталитаризма, угрозы рационализированной технократии и бюрократизации общества.

Антиутопия зарождается и развивается по мере закрепления утопической традиции общественной мысли, зачастую выполняя роль необходимого корректива утопии, всегда несколько статичной и замкнутой. Так, своеобразными поправками к утопиям Т. Мора, Ф. Бэкона, Т. Кампанеллы, Дж. Харрингтона и др. ранних утопистов были: “Левиафан” (1651) Т. Гоббса – первая ярко выраженная антиутопия в форме трактата о благоустройстве государства. Государство сравнивается с библейским чудовищем Левиафаном; аллегорическая сатира “Басня о пчелах, или Частные пороки – общая выгода” (1714) Б. Мандевиля, повествующая о самопроизвольном крушении идеального сообщества; “Путешествия Гулливера” Дж. Свифта, где в 3-й книге осмеиваются замыслы благодетельной технократии, а в 4-й иронически превозносится воплощенный в соответствии с духом деистской философии и вдохновленных ею утопических сочинений идеал опрощения и приближения к естеств. состоянию, по сути дела исключающий человечность. Т. о., антиутопия 17 – 19 вв. может в большинстве случаев рассматриваться как сатирическое вспомогательное средство, идеологический и практический комментарий к утопическим построениям. Как таковая антиутопия редко обретает самостоятельную художественную значимость. Позднее антиутопия противостояла как наивно-техницистским иллюзиям, попыткам представить прогресс как путь к светлому будущему и механистически разрешить социальные противоречии, так и, напротив, консервативной ностальгии, проектам упразднения прогресса. К кон. 19 в., когда утопия, смыкаясь с научной фантастикой, приобретает статус футурологического прогноза, антиутопия порождает особый жанр фантастического “романа предупреждения”, напр.: “Машина времени” Г. Уэллса, “Наполеон из Нотинг-хилла” Г. К. Честертона, “Легче азбуки” Р. Киплинга, “Машина останавливается” Э. М. Форстера, “Воспоминания о будущем” Р. Нокса, “R.U.R.” К. Чапека.

После октябрьской революции, когда построение социализма перешло из области мечтаний в область практики, объектом сатиры антиутопии становятся реальные социалистические общества. Если утопия пишется в сравнительно мирное, предкризисное время ожидания будущего, то антиутопия создается на сломе времени, в эпоху неожиданностей, которое это будущее преподнесло.

Коренное свойство антиутопии, которое остается в ней постоянным - она оспаривает миф, созданный утопией. Миф, из которого вырастает образ земного рая, в антиутопии испытывается с целью проверить даже не столько его осуществляемость, сколько нравственность его оснований. А. Зверев считает, что “антиутопия - это карикатура на позитивную утопию, произведение, задавшееся целью высмеять и опорочить саму идею совершенства, утопическую установку вообще”

Критики утопизма выдвигали против него два ряда аргументов:

1) утопизм не принимает во внимание особенности материи общественной жизни - слишком сложной, чтобы к ней можно было применить какие-либо простые принципы. Любая попытка их применения влечет за собой использование силы, чтобы привести жизнь в соответствие с требованием абстрактного идеала.

2) утопии основаны на ложной концепции природы человека, ибо, как правило, предполагают, что призванием человека является достижение счастья и совершенства.

Утописты обычно изображали миры упорядоченные, устроенные по таблице умножения. Коль скоро система совершенна, любое изменение будет изменением к худшему, возвратом к доутопическому хаосу. “Стремления к переменам” в утопиях не предвидится. Обитатели Утопии не хотят перемен, не хотят ничего такого, что не принадлежит к устоявшемуся порядку. Достигнув счастья, они уподобляются механизмам, свободная воля им уже не нужна. Мир негативных утопий - это мир огромных организаций, располагающих неограниченными техническими возможностями, которые позволяют либо произвольно манипулировать людьми, либо создавать послушных существ, которыми можно управлять при помощи простейших физических стимулов. А. Зверев: “Общество настолько совершенно, что человеку не обязательно быть добрым, ибо он уже не несет ответственности за что бы то ни было. За решение многих трудных проблем своего прежнего существования он платит высокую цену, отказываясь от важной части того, что всегда считалось признаком истинно человеческим”. Антиутопические произведения проникнуты трезвым рациональным взглядом на утопические идеалы.

Среди антиутопий наибольшей известностью пользуются О. Хаксли “О дивный новый мир” (1932), дополненный впоследствии публикацией книги “Дивный новый мир, посещенный вторично”, а также роман Дж. Оруэлла “1984” (1949). Другими известными книгами были: “Мы” Е.И. Замятина (1927), “Котлован” (1928), “Чевенгур” (1929) А.П. Платонова, “Механическая пианола” К. Воннегута (1932), “451° по Фаренгейту” Г. Брэдбери (1953).

Антиутопии отличаются в своей поэтике от утопии:

1. В антиутопиях тоже изображены вымышленные общества, но они призваны вызывать не восхищение, как в утопиях, а ужас, не привлекать, а отпугивать, и ни в коем случае они не могли бы считаться идеальными.

2. Для антиутопий характерен мотив предостережения

3. Антиутопии свойственен трезвый, рациональный взгляд на утопические идеалы. Антиутопии всегда оспаривают миф, созданный утопиями без опоры на реальность.

4. Антиутопии связаны с реальной жизнью, они показывают, что выходит из утопических идей если их претворять в жизнь, поэтому антиутопии всегда строятся на остром конфликте, подсказанном жизнью, имеют драматический, напряженный сюжет, яркие характеры героев.

5. Антиутопии ведут полемику с утопическими идеалами с помощью иллюзий, реминисценций.

6. Антиутопии используют фантастику с целью дискредитации мира, выявления его нелогичности, абсурдности, враждебности человеку. Этим же целям служат сатира, гротеск, парадоксы.

У каждого из этих жанров свои целевые установки, отсюда своеобразие поэтики. Утопия связана с рационалистическим образом мышления и схематизмом в изображении жизни и людей. Антиутопия более свободна в использовании художественных средств, она обращается к научной фантастике, сатирическим приемам, аллюзиям, реминисценциям. В антиутопии всегда развернутый сюжет, который строится на конфликте идей, получающих конкретное воплощение в характерах героев.

Черты антиутопии в повести «Котлован»:

Черты антиутопии в повести «Котлован»: Все события, которые происходят в повести и составляют ее сюжет, не получают ни психологического обоснования, ни дальнейшего развития. Тема детства: образ Насти - символ и настоящего обездоленного детства с его естественной и страшной жестокостью, и символ будущего, замешанного на крови и костях. Нет верного человека, время убивает в человеке и радость и движение, поэтому будущего тоже не будет. Таков взгляд писателя на новую жизнь, в которой смешались его личная трагедия и трагедия целого поколения послереволюционных лет.

Слайд 12 из презентации «Антиутопия как жанр в русской прозе 20-30-х годов ХХ века»

Элементы антиутопии, их своеобразие в романе А.Платонова "Чевенгур"

Рассмотрение элементов творчества А. Платонова, автора романа-антиутопии «Чевенгур». Определена специфика данного жанра, типологические и его субъективные черты. Столкновение утопических представлений о социализме с реальной практикой его строительства.

Рубрика	Литература
Вид	статья
Язык	русский
Дата добавления	20.05.2018
Размер файла	17,8 K

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Элементы антиутопии, их своеобразие в романе А.Платонова «Чевенгур»

В данной статье рассматриваются элементы творчества А. Платонова, автора романа-антиутопии «Чевенгур». Определена специфика данного жанра, типологические и субъективные черты антиутопии.

Работая в студенческой аудитории, я еще иногда слышу вопрос: а нужен ли нам А.Платонов со своими косноязычными героями, трудным для восприятия сегодняшнего читателя языком ? И, не задумываясь, отвечаю, что не только нужен, но необходим. Мало кто из писателей сумел столь правдиво воспроизвести эпоху, ее язык, показать тех, кто счел себя в праве доказать возможность земного рая. Но если бы только об этом были произведения Платонова. Платонов принадлежит к тем немногочисленным писателям, кто услышал в революции не только музыку, но и отчаянный крик. Народ воспринял октябрь 1917 года в духе библейского мифа о рае, но рае земном. Все казалось возможным и легко осуществимым. Возвращение к реальности было тяжелым и болезненным - слишком велики были перегрузки. Революционные идеи овладевали массами, но вот как они усваивались - это вопрос. платонов утопический социализм

В романе «Чевенгур» сталкиваются утопические надежды перестроить мир как в сказке «по щучьему ( по коммунистическому- З.П.) велению, по моему (народному-З.П.) хотению». В представлении народа социализм видится как сообщество хороших людей, заботящихся о человеческой душе. Нет ни бедных, ни богатых, ни униженных. Все равны, все одинаковы. А социализм получится сам по себе, без кропотливой работы, организации, учета, строгой дисциплины. Ведь всякий труд - это уже товар, собственность, а значит - капитализм.

Такой утопический социализм и создают герои А.Платонова в «Чевенгуре». Столкновение утопических представлений о социализме с реальной практикой строительства социализма точно зафиксировано Платоновым, причем писателю удалось показать глубину этой проблемы и ее социальные потенции. Поэтому роман Платонова «Чевенгур» относится к жанру антиутопии. Антиутопия предполагает изображение отрицательных последствий социальных экспериментов, в основе которых лежит построение «общества будущего», соответствующего определенной идеологической модели.

Роман «Чевенгур» состоит из двух частей: повести-притчи «Происхождение мастера», рассказывающей о русском умельце Захаре Павловиче, своеобразном народном философе, эволюции его мироощущения, а также о дореволюционной жизни России, и романа «Чевенгур». Обе части романа связаны образами главных героев- Захара Павловича и его приемного сына Саши Дванова и сквозным мотивом путешествия: ”Чевенгур” имеет подзаголовок «Путешествие с открытым сердцем», в связи с этим возникает вопрос - о ком говорится в подзаголовке, кто путешествует вначале по дореволюционной, охваченной голодом России, а затем по России периода военного коммунизма и НЭПА - Захар Павлович, Саша Дванов, Чепурный или Копенкин? На этот вопрос поможет ответить повесть-притча «Происхождение мастера», в которой скрыт глубокий философский смысл, воплощающий авторскую сверхзадачу. Мы приходим к выводу, что это путешествие по России с открытым сердцем предпринимает сам Платонов, чтобы показать хотя бы уголок провинциальной России и правдиво, без утайки, рассказать о происходящем. «Как Гоголь, который следуя мотивам «Божественной комедии» Данте, попытался показать ад современной российской жизни , своеобразную русскую преисподню с галереей «мертвых душ» помещиков и чиновников, так и Платонов представляет читателю «адово дно коммунизма» - целую серию гротескных ревзаповедников, уездных коммун, маленьких «чевенгуров», где того и гляди, по мнению их основателей, наступает «коммунизм» [1].

Герои «Чевенгура» представляют социализм малодворными артельными поселками с общими приусадебными наделами. Все они не сеют, не пашут, а ждут, что само-собой «произрастет» коммунизм - без труда, без имущества, без материальных забот. Это люди, думающие в соответствии с обстоятельствами, с разными идеями, со своими странностями и фантазиями, входящие в соприкосновение друг с другом. Но все они идут к общей цели. Яснее других ее формулирует рыцарь революции, Копенкин. Он кричит «задумавшемуся человеку: «Да что ты, гнида такая…закончи к лету социализм. Вынь меч коммунизма, раз у нас железная дисциплина». И еще: «Социализм придет моментально и все покроет. Еще ничего не успеет родиться, как хорошо настанет» [2].

Большинству героев поначалу свойственен утопизм мышления и чувств. После окончания жестокой братоубийственной гражданской войны все ждали немедленного наступления социализма. Ведь для этого и воевали, лили кровь, жертвовали собой. Только откуда же он возьмется, если кругом разруха, запустение, холод и голод?! Но отрезвление придет позже, а пока все «строят» немедленный социализм за счет разграбления богатых помещичьих усадеб, передачи домашней скотины имущих, неимущим, уравнительного распределения материальных благ, бюрократического придумывания фиктивных должностей для быстрейшего воплощения идей революции, а на самом деле выгодного «обслуживания самих себя.»

Широко используя такие художественные средства как словесный гротеск, ирония, символика образов, искусство детали и др., Платонов шаг за шагом обнажает несостоятельность нелепых новообразований на огромной российской земле, абсурдность и трагизм внезапно образовавшихся утопий.

Платонов представляет в романе, если воспользоваться терминологией М.Бахтина «множественность голосов эпохи», которые выражают точки зрения реально существовавших социальных групп: крестьянства (кузнец Сотых, Недоделанный рябой мужик), рабочих (Захар Павлович, безымянный машинист), левацки настроенных революционеров (Чепурный, Копенкин, Прохор Дванов), анархистов (Пашинцев, Мрачковский). Таким образом «Чевенгур»- роман многоголосый, и эту его особенность отметила Н. Иванова : «По Платонову, истина не может принадлежать одному человеку, не может вместиться в одно сознание. Роман являет собой мощный народный диспут, открытый митинг о судьбах страны, о настоящем и будущем общества» [3].

Автор показывает как постепенно народный здравый смысл начинает противостоять идеологии нового порядка, подчеркивается утопичность и недолговечность последнего: «…Жителям надоели большие идеи и бесконечные пространства: они убедились, что звезды могут превратиться в пайковую горсть пшена, а идеалы охраняет тифозная вошь».

И в самом деле, кроме высоких идей, не было у коммунаров знаний, не было политического опыта; стихийно утверждалась идея неизбежности, необходимости построения коммунизма, представляющимся всем неопределенным раем, где упразднены «буржуазные» ценности, нет изнуряющего труда, нет классов, ведь коммунизм- общество бесклассовое: «Когда пролетариат живет себе один, то и коммунизм у него сам выходит».

Оттого выливалось иногда это чувство в действия жестокие и бессмысленные, как расстрел бывшей буржуазии и «класса остаточной сволочи» в Чевенгуре. Как говорит Копенкин: «Мое дело - устранять враждебные силы. Когда все устраню,- тогда оно само получится, что надо.» Даже «сокровенный» человек Дванов, герой всегда занятый своими мыслями, также думает, что только полностью разрушив прошлое, можно на нетронутой почве устроить заманчивую и интересную жизнь. Поэтому и ведет Платонов своего героя по России, делая свидетелем самых невероятных социальных экспериментов, помогая ему осознать происходящее, сделать вывод о губительных последствиях подобных социальных опытов. Сталкивая с самыми странными людьми, фанатиками, прожектерами, чудаками, бандитами, не обладающими ни культурой, ни интеллектом, единственным оружием которых является насилие и классовое чутье, автор показывает как строится в Чевенгуре коммунизм: прежде всего необходимо отучить грамотных от букв для всеобщего равенства. Отменены деньги, почта отменена, потому что «пролетарии уже вплотную соединены, труд объявляется пережитком жадности, ум под подозрением. Коммунизм, как считают чевенгурцы, утвержден полностью. Только вот все глуше становится, все бесприютнее и безнадежнее! «Пролетарии и прочие …быстро доели пищевые остатки буржуазии…». Надвигается зима. Умирает от голода мальчик. Коммунизм оказался выдуманным для идеи, а не для жизни ребенка, не для человека. Вызванный Копенкиным в Чевенгур Дванов, для перенятия опыта коммунизма с целью распространения, тоже глубоко потрясен и опечален.

«Революция миновала эти места, освободила поля под мирную тоску, а сама ушла неизвестно куда, словно скрылась во внутренней темноте человека, утомивших на своих пройденных путях. А в мире было - как вечером, и Дванов почувствовал, что в нем наступает вечер, время зрелости, время счастья или сожаления…»

Это ключевые страницы романа. С них начинается переоценка прежних ценностей, происходит возвращение к человеку, его потребностям, к работе, семье, восстанавливаются связи между людьми, человеком и природой… Чевенгурцы стали налаживать электричество, изобретать полезные машины, строить, пахать землю. Казалось бы, на этой мажорной ноте можно было закончить роман. Но мудрый Платонов увидел новую опасность. К народу, делавшему свое дело «пристраивался бюрократ, аппаратчик, учетчик, демагог. Теперь он начинал организовывать, командовать, учить, подбирать кадры. А в сущности, рвать самую большую долю незаработанного им пирога» [4].

Александр Дванов, который всегда хранил память об отце, детстве, озере Мутево, на дне которого отец пытался разгадать тайну смерти, «в чувстве стыда жизни» повторяет его путь. Этим можно было бы и закончить, если не вспомнить о том, что роман написан в конце 1920-х годов, когда насильственно был прерван НЭП и столь же крутыми мерами проводилась коллективизация. В известном смысле возвращался тот же «коммунизм» с продразверсткой, уничтожением «капиталистических» классов, а потом и середняка для полного торжества бедноты во всех отношениях- социальном, материальном, моральном.

Это ли не дантовские круги ада, когда две эпохи неожиданно начали совпадать, и поэтому платоновский их анализ имел не только смысл, но и смысл прогностический. Уже было очевидно, что нельзя основывать коммунизм только на перераспределении существующего имущества, на уравниловке, без наращивания производства, на материальной незаинтересованности в труде. Поэтому мы можем добавить к тому, что «Чевенгур» Платонова - антиутопия, это еще и роман-предупреждение.

Платонов предупреждал против равенства в бедности, голого пролетарства, когда лучше не работать, потому что всякая работа рождает добавочный продукт, связывает человека имуществом и лишает его классовой чистоты.

В этом предупреждении была мысль и о новых человеческих жертвах, о разрушении экономических связей, об ожесточении сердец, о взрыве бумажной, пустопорожней, бюрократической деятельности, плодящей сотни тысяч инструкций, циркуляров, приказов. О понижении общего интеллектуального уровня сводимого к приказу и исполнению, о страданиях тех, кто лишился родственных связей, духовных запросов и личной независимой жизни. Оттого на столь трагической ноте заканчивается роман. Платонов говорил нам не только о строительстве коммунизма, коллективизации. Его прогнозы были связаны с сегодняшним днем. Ведь то, что есть в «Чевенгуре», есть еще и в нашей жизни.

1. Белова Т. Художественные принципы контраста и взаимопроникновения образов в романе А.Платонова «Чевенгур» //Вестник Московского университета,1999, №5- С.28.

2. Платонов А. Ювенильное море. Котлован. Чевенгур.-М.,1989.-С.278.

3. Иванова Н. Третье рождение //Дружба народов, 1988,№ 4- С.160.

4. Васильев В. Национальная трагедия: утопия и реальность. Роман Андрея Платонова в контексте его времени //Наш современник, 1989, № 3.-С.41.

Советская антиутопия: Андрей Платонов - "Котлован"

Эта повесть Андрея Платонова (имя при рождении Андрей Платонович Климентов) была опубликована уже после смерти писателя усилиями его дочери. Произведение было создано в 1930-м году, а увидело свет (на двух языках) лишь в 1973 в США.

Отечественный читатель познакомился с "Котлованом" в 1987 на страницах журнала "Новый мир".

Двуязычное издание "Котлована" в США. 1973 Двуязычное издание "Котлована" в США. 1973

Обычный рабочий Вощев теряет свое место на механическом заводе по причине своей "задумчивости". Он находит место новой работы - устраивается землекопом на рытье огромного котлована для будущего Общепролетарского дома.

Мастеровые и руководители артели напрочь лишены инициативы и энтузиазма. Наступает зима, а котлован еще не готов. Руководство направляет некоторых из рабочих для классовой борьбы и тотальной коллективизации в соседние деревни. Действуют активисты жестко и круто. Крестьяне вынуждены подчиняться, ведь рабочим помогает еще и волшебный медведь.

Помимо гротескного описания "мира котлована", повесть наполнена еще и компонентами реального быта сталинской поры. Есть здесь и парадные шествия, оркестры и радио. Автор в ходе своего повествования называет и СССР и Москву, а деревни в произведении напоминают населенные пункты юга Союза периода 1930-х.

Философская подоплека "Котлована" завязана, главным образом, на поиске смысла жизни. Каждый из его героев понимает его по-своему. Кто-то отрицает необходимость счастья, кто-то уверен, что главный враг пролетарского движения - истина.

И все же, впечатление после прочтения книги не совсем однозначное. Реально созданный мир первой пятилетки дал значительный толчок развитию страны, заложил основу ее обороноспособности. Между тем повесть через гротеск критикует такие явления как бессмысленная отчетность, волокита, боязнь отойти от "генеральной линии" и очковтирательство.

Думается, что каждый найдет в "Котловане" Платонова нечто свое, подчас, к сожалению, вполне актуальное и злободневное.

Что такое антиутопия: история, признаки, примеры (простыми словами)

История возникновения

Антиутопия как жанр считается продолжением развития жанра утопии, описывающей идеальный и не существующий мир, где царят любовь, довольство и счастье. Жанр утопии берет свое начало в эпохе Ренессанса, и своим появлением обязан Томасу Мору, написавшему в 1516 году одноименное произведение. События в книге происходят на вымышленном острове Утопия, где все люди имеют равные права, где нет частной собственности, где труд осуществляется всеми на благо всех, а распределение ресурсов осуществляется исходя из потребностей каждого члена общества.

Говоря об истории происхождения Антиутопии, стоит отметить, что термин был впервые употреблен британским философом Джоном Стюартом Миллем в парламентской речи 1868 года. Однако характерные для антиутопии произведения, были написаны задолго до этого, и встречаются в работах таких философов как Аристотель (384 г. до н.э-321 г. до н.э.) и Марк Аврелий (121 г.- 180 г.). Элементы антиутопии можно наблюдать и в более поздних литературных произведениях, таких авторов как: Жюль Верн, Герберт Уэллс и Джек Лондон и др.

Антиутопия и утопия: в чем разница?

Несмотря на то, что антиутопия считается разновидностью утопии, между двумя этими жанрами существует ряд колоссальных отличий.

Писатели-утописты стремятся показать людям общество с идеальным социальным устройством, то, в какой гармонии и радости могут жить люди, если однажды сумеют преодолеть неравенство. Утопия делает акцент на развитии позитивных черт общества, в антиутопии же все наоборот. Антиутопия рисует нам картину ужасного мира, где людьми правит жестокость и насилие.

Немаловажным отличием является и то, что утопия статична в совсем совершенстве, в то время как антиутопия все время находится в динамике: вариации тем и проблем безграничны.

Основные черты

Для того чтобы определить, относится ли то или иное произведение к жанру антиутопии, следует знать ее основные черты:

Антиутопия — это крайне динамичный жанр, ведь общественные проблемы и кризисы, неизбежно происходящие в мире, служат мощным источником вдохновения для творческих людей и рождают новые виды.

На сегодняшний день, можно выделить несколько основных видов антиутопии, а именно:

Социальная (Е. Замятин «Мы», М. Булгаков «Мастер и Маргарита», А. Платонов «Котлован» и «Чевенгур»);
Научная (М. Булгаков «Роковые яйца»);
Аллегорическая (М. Булгаков «Собачье сердце», Ф. Искандер «Кролики и удавы»);
Историческая (В. Аксенов «Остров Крым»);
Пародийная (В. Войнович «Москва 2042», Лао Шэ «Записки о кошачьем городе»);
Роман-предупреждение (П. Буль «Планета Обезьян», Уэллс «Война в воздухе»).

Безусловно, это направление не ограничивается данной классификацией, поскольку в одном произведении могут встречаться элементы сразу двух, а порой и более видов. Антиутопия подразделяется не только по месту и характеру катастрофы, но и по ее аудитории, к примеру, существует подростковая антиутопия.

Примеры: 10 лучших антиутопий

Среди великого множества произведений, написанных в жанре антиутопии, есть ряд классических примеров, так называемых образцов, отражающих всю суть и специфику этого литературного направления.

Считается, что роман является некой сатирой на западный капитализм и, по словам внука писателя, «Незнайка на Луне» — это описание России в 90-е годы XX века, находящейся под влиянием дикого капитализма.

Читайте также: