Дома фотографии домов построены в начале xx века
Дом, которого нет: история особняка на Садовом кольце
На карте Москвы много белых пятен: центр города строили и перестраивали. Если новым планам мешали старые постройки, с ними зачастую обходились неделикатно. История и люди не пощадили многих зданий: их история прячется в архивах, малодоступных для просмотра. Архитектура не живет сама по себе, она всегда рассказывает нам об эпохе, и один из артефактов этой эпохи мы нашли в центре Москвы.
В интернете гуляет фотография старой почтовой карточки. Это открытка начала XX века: «Москва, Садовая, дом Мальмбергъ». Дом впечатляющий и загадочный — других его фотографий в интернете не найти, упоминаются только некоторые факты.
Итак, этот дом мог быть:
а) построен профессором истории искусств Московского университета Владимиром Мальмбергом в арендованном имении Шугаевой;
б) стоял на углу Садового кольца и Лихого переулка;
в) спроектирован архитекторами Федором Кольбе и Сергеем Калугиным;
г) возведен в 1901 году;
д) разобран при строительстве нового корпуса кооперативного дома 4а в 1927 году или снесен при расширении Садового кольца.
На углу Садового кольца и Лихова переулка, в районе Цветного бульвара, действительно стоит дом под номером 4а. Он построен в 1935, а не 1927 году, если верить источникам из интернета. Его плотно окружают высокие доходные дома 1910–1917 годов. Сложно представить, что готический дом с открытки поместился бы здесь. Даже если это так, то в кадре на фоне дома должен быть виден купол храма, открытый в 1903 году, но его там также нет.
Итак, дом где‑то на Садовом. Похож на жилой: двухэтажный особняк, нарядный, кирпичный. Вдохновлен готикой — «maison au style gothique». Много деталей и декора. Перед домом у фонтана двое мужчин позируют фотографу. Один уверенно положил руку в карман, второй, в каске и рубахе, сложил руки за спиной. Окна затянуты белым полотном — вероятно, в момент съемки в доме не живут.
Быстрая проверка адреса показала, что факты спорные, да и сама открытка вызывала много вопросов: почему дом Мальмберг нигде не упоминается без контекста открытки? Что за дом стоит на фоне? Кто эти люди, которые позируют фотографу? Если дом и правда существовал в Москве, где он стоял и куда исчез?
От открытки веяло тайной, и мы решили найти ответы этой головоломки.
Открытка дореволюционная, издательства П. фон Гиргенсона, напечатана гамбургской фирмой Knackstedl & Näther. Мы видим дом целиком — чтобы получить такой кадр, фотограф без широкоугольного объектива (а их в начале XX века еще не изобрели) должен был отойти на немалое расстояние. Для подобных карточек использовали, как правило, снимки городской жизни без позирования, но это фото явно постановочное. Раз в кадре нет улиц, здание имеет большой двор с садом или парком. Значит, кто‑то специально позвал фотографа на закрытую территорию. И это место выглядит настолько большим, что исчезновение дома с карты центра города становится еще более загадочным.
Шаг 1. Мальмберг
Дома до революции называли по имени владельцев, и, по версии интернета, наш дом принадлежал Владимиру Константиновичу Мальмбергу — русскому историку и археологу, профессору истории искусств, первому директору Пушкинского музея.
Он работал в Казани, Петербурге и Дерпте. В 1907 году был приглашен в Московский университет, а в 1909 окончательно переехал в Москву, где начал работу над созданием Музея изобразительных искусств имени императора Александра (современного Пушкинского).
Если это так, то можно сделать вывод, что фото сделано после 1909 года, когда профессор уже поселился в городе. Выглядит это достаточно убедительно. Мальмберг — фамилия редкая, и в Москве начала XX века именно Владимир Константинович предстает перед нами успешным и богатым человеком. Почему бы ему не иметь такой дом?
Но на сайте аукциона коллекционеров «Унц» мы нашли открытку с письмом и почтовыми печатями. На печати стоит дата отправки — 24 сентября 1906 года. Это значит, что дом сфотографировали в 1906 году или раньше , когда Владимира Мальмберга в Москве еще не было.
Убедиться, что владелец дома точно не основатель Пушкинского музея, нам помогла Ярослава Мальмберг — правнучка Владимира Константиновича. Мы нашли Ярославу по ее статье, посвященной поиску потомков Мальмберга. С ее слов, про личный дом В.К.Мальмберга в Москве нет никакой информации: его семье была выделена квартира в здании музея, куда семья и переехала.
Значит, нам нужен другой Мальмберг.
В Москве начала века жили несколько Мальмбергов. Мы нашли их в адресных книгах «Вся Москва» — ежегодном справочнике, где можно узнать адрес москвичей по фамилии. Из жителей Садового кольца упоминаются Алексей Романович, Ираида Ивановна, Николай Романович, Роман Романович и его жена с инициалами А.А. Google выдает, что эти люди имели статус, занимались бизнесом и участвовали в светской жизни: пометка «п.п.гр.» означает «потомственный почетный гражданин». Кто‑то из них вполне мог владеть таким домом.
Мы расставили на карте точки, где на Садовом проживали найденные Мальмберги. Среди адресов оказался дом Шехтеля (дом 4 на Большой Садовой). Адрес на пересечении Лихова переулка с Садовым кольцом также подходит, хотя вызывает вопросы.
Шаг 2. Садовая
Садовое кольцо состоит из множества Садовых улиц, переходящих одна в другую. На нашей открытке Садовая указана без пояснений, однако Садовая улица — это не привычное нам Садовое кольцо, а лишь его часть. Садовыми назывались улицы от Кудринской площади до Таганской, а другой участок кольца делился на бульвары и валы. Поэтому поиск мы ограничили только историческими Садовыми.
Садовая также нашлась на старых картах в районе Останкино — позже эту улицу переименовали в Щелкановскую. Идея, что дом Мальмберг находится не на плотном Садовом кольце, а где‑то в пригороде Москвы, нам очень нравилась. Это вполне могла быть загородная резиденция. Но следов в Останкино мы не нашли, а поиски результатов не дали.
Мы взялись за старые карты Москвы и стали размышлять, где мог бы стоять этот дом. Если забыть адреса возможных Мальмбергов, то можно предположить, что дом находится на внешней стороне Садового кольца — в XIX веке там была более свободная застройка.
Кадр с открытки сделан в ясный солнечный день, и мы попробовали определить местоположение дома по наклону теней от деревьев — так можно предположить, в какую сторону света он повернут, а это поможет найти на картах наиболее подходящее место.
Деревья зеленые, лучи падают под углом 45 градусов — скорее всего, на фото летнее утро. С помощью приложения Sunfollower можно определить, куда будут падать тени в зависимости от дня и времени суток. Мы предположили день и время — получилось, что здание направлено фасадом на юг или восток . Это значит, что наиболее подходящее расположение — внешняя сторона Садового кольца от Кудринской до Самотечной.
Кабинетного изучения карт и документов не хватало. Мы пошли в город и обошли дворы в зоне поиска. Искали намеки на перестройку зданий, сохранивших черты дома Мальмберг или соседнего дома с открытки, но ничего похожего не нашли. Также мы посетили адреса Мальмбергов из «Всей Москвы»:
- на углу Садового кольца и Лихого переулка особняк с открытки не поместился бы — мало места и много сохранившихся исторических зданий;
- на Большой Садовой, 4 (дом Шехтеля), по месту жительства одного из Мальмбергов во дворе нашлось интересное здание. Там находится сильно перестроенный особняк, в котором прочитываются формы изначальной постройки. Это вполне могли бы быть остатки нашего дома с открытки. Но строение настолько изуродовано, что определить, чем оно было изначально, невозможно, а исторических фактов о нем не сохранилось.
- на Садовой-Черногрязской и Садовой-Сухаревской не выполнялись все наши условия.
Проанализировав всю доступную информацию и архивные фотографии, мы пришли к выводу, что самое загадочное место в нашей зоне поиска — это внешняя сторона Садовой-Самотечной в районе Цветного бульвара, где сейчас стоит Театр кукол имени Образцова. Найти внятную информацию и архивные фото из этого места мы не смогли.
Шаг 3. Архитекторы
Интернет говорит нам, что дом спроектировали архитекторы Кольбе и Калугин. За ответом мы пошли в Музей архитектуры имени Щусева. Просмотрели в картотеке архитекторов их портфолио — дома Мальмберг и ничего похожего на него там нет.
В отделе фототеки мы пытались отыскать съемку Садового кольца, где потенциально мог находиться дом. Снова ничего: дом стоял на закрытой территории, за забором, и в кадры городских панорам, вероятно, не попал.Фрагмент чертежа фасада дома с указанием авторства Кольбе и Калугина нам помогла найти Ирина Титунова, сотрудница Российской государственной библиотеки искусств. Ирина прислала фотографии страниц из справочника доктора искусствоведения Марии Нащокиной «Архитекторы московского модерна». Кольбе и Калугин в интернете появились, по-видимому, из этой книги: по версии справочника, они участвовали в перестройке дома.
Но и тут нестыковка: на чертеже перестройки — два этажа, а на фотографии только один. Вероятно, Кольбе и Калугин все-таки не имеют отношения к первоначальному варианту дома, хотя фотография дома с одним этажом стоит заглавной иллюстрацией к статье Марии Нащокиной о Кольбе.
Мы написали автору книги письмо с просьбой подсказать, где стоял дом Мальмберг и строил ли его Кольбе, но получили лишь скупой ответ: «вся информация есть в главархиве». Хорошо, это мы еще проверим.
Шаг 4. Владельцы и адрес
Историк и москвовед Павел Гнилорыбов сделал предположение, что дом Мальмберг, возможно, снесли при расширении Садового кольца. В интернете стали упоминать это предположение как факт. Мы уточнили у Павла, и он честно сказал, что это лишь версия — ему тоже интересно, что стало с домом.
Вопросы о доме Мальмберга мы задавали экспертам по архитектуре Москвы, но в ответ они пожимали плечами. Искусствоведы задавали нам встречный вопрос — уверены ли мы, что дом точно стоял в Москве? Да, мы были в этом уверены — он выглядит слишком значительным, чтобы просто исчезнуть.
По совету Гнилорыбова мы пошли в Российскую государственную библиотеку искать информацию о зданиях Москвы с 1900 года в подборках журнала «Зодчий», на старых московских картах и в справочниках. Информации о доме не было нигде, поэтому мы решили повнимательнее изучить дом, который числился за Мальмбергами в районе Самотечной.
В Российской государственной библиотеке мы снова взяли справочник «Вся Москва» и проверили Самотечную Садовую за разные годы. В справочнике указан список владельцев домов на каждой улице по порядку, но этот список не привязан к привычным нам номерам домов — нумерация в то время только появилась, и чаще дома называли по фамилиям владельцев. Поэтому с точностью сказать, где кто жил, сложно.
Мы сопоставили список владельцев домов, в котором упоминается Мальмберг на Самотечной, с такими же списками за предыдущие издания. На участке 247 эта фамилия появляется в 1903 году — с искажением в написании. Предыдущий владелец участка — Владимир Петрович Смирнов, сын «водочного короля» Петра Арсеньевича Смирнова, а годом ранее участок закреплен за видным русским банкиром и предпринимателем Яковом Рекком.
Из сохранившейся недвижимости Смирнова мы нашли загородный дом в Шелковке в 80 километрах от Москвы. Фотографии усадьбы выдают стиль, похожий на дом Мальмберг в Москве: едем посмотреть, чтобы убедиться.
Дом заброшен и находится на территории бывшей лесопилки. Усадьба стоит в руинах, но в ней легко читаются черты нарядной псевдоготики, которую мы видели в доме Мальмберг. Дом строил Шехтель — об этом Смирнов пишет в своих воспоминаниях, хотя в списке работ архитектора это здание упоминается редко.
Дома в Шелковке и на Садовом выдают сложившиеся архитектурные вкусы заказчика. И становится понятно, что загадка не в Мальмберге, а в Смирнове — дом в Москве строили по его заказу, а Мальмберги там какое‑то время проживали и владели домом на момент издания открытки.
Семья Смирновых прославила свою фамилию на весь мир крепкими напитками. Петр Арсеньевич Смирнов, бывший крепостной, построил большой и успешный бизнес на производстве алкоголя, который процветал до введения в России винной монополии. Владимир Петрович — его сын, предприниматель и конезаводчик — продолжил дело отца и в эмиграции основал бренд Smirnoff.
Вернемся в библиотеку. В справочнике за фамилией Смирнов стоит комбинация цифр 1326/333. С этим номером мы можем узнать адрес дома. Для этого нужна карта 1903 года с размеченной нумерацией участков по городским частям Москвы. Участок 1326/333 находится на внешней стороне Садового кольца в Сущевской части города. Совместив эту карту в прозрачности с современным снимком из космоса, мы увидели, где стоял наш особняк.
Все сходится: Мальмберги жили где‑то на Садовой-Самотечной. Наше предположение про внешнюю сторону Садового кольца и падающие тени оказалось верным.
Что находится в этом месте сейчас? Дореволюционный жилой дом (современный адрес — Садовая-Самотечная, 7), построенный в 1916 году. Но стоп: мы знаем, что дом Мальмберг снесли в конце 1920-х годов — так говорит интернет. Как на этом месте может стоять дом 1916 года? В справочнике ошибка? На карте 1903 года неверная нумерация? Проверить это можно только в Главном архиве Москвы.
Шаг 5. Архив
Поиск в архиве — занятие для сильных духом или очень увлеченных людей. Чтобы получить для изучения в читальном зале документы, нужно заполнить множество бумаг, переписывая с одной страницы на другую внутренние индексы томов. Документы не выдадут сразу: нужно ждать неделю — и, если допустят, можно приезжать и смотреть.
Информация о зданиях Москвы хранится в читальном зале архива научно-технической литературы. Мы были новичками: придя туда, мы знали только современный адрес участка и тот факт, что дома на нем больше нет. По номеру участка 1326/333 Сущевской части города нашли том дела с материалами — чтобы его получить, нужно было написать запрос на имя руководства.
Но запроса недостаточно: для допуска к материалам нам нужно доказать архиву, что дом снесен . Нам подсказали: пишите так, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что дома больше нет. Мы подготовили обоснование с фрагментами современных карт, фотографиями и скриншотами страниц из интернета. Это сработало, и через неделю мы получили папку с материалами. Нам повезло, что мы ищем снесенный дом: если здание хотя бы частично сохранилось, документы покажут только собственнику недвижимости.
Мы не ошиблись с номером участка. В запрошенных документах оказалась вся история дома Мальмберг – от строительства до гибели.
Рождение и гибель готического особняка Мальмберг
Сейчас на месте дома стоит жилая многоэтажка, но в середине XIX века это была почтовая станция с прудом, который использовали, вероятно, для обслуживания лошадей. Прудов в этом районе было несколько. Вместе с рекой Самотекой они дали улицам имена — Самотецкая (сейчас Самотечная) и Самотецкая Садовая (Садовая-Самотечная).
Во второй половине XIX века вместо лошадей стали использовать железнодорожный транспорт, и почтовые станции заменили на конторы. К 1874 году почты здесь уже нет: теперь это владение поручика Шипова — с прудом и постройками на территории.
В 1899 году участок покупает Яков Рекк, крупный девелопер того времени, который основал одну из крупнейших домостроительных фирм: Московское торгово-строительное акционерное общество. Общество Рекка выкупало территории в центре Москвы и строило частные дома, приглашая ведущих архитекторов.
На Самотечной Садовой Рекк засыпает пруд и строит на его месте деревянный особняк с каменной пристройкой по проекту архитектора Шервуда. Это и есть наш дом Мальмберг с открытки.
Нельзя утверждать наверняка, но, вероятно, Рекк строил дом не для себя. Он был крупным застройщиком, и, скорее всего, дом на Самотечной построил по заказу Владимира Смирнова . На это указывают два факта: в собственности семьи Рекк участок находится недолго, а стиль архитектуры, который так нравится Смирнову, мы видим и в Шелковке, и в других его строениях в Москве.
Известно, что 23 мая 1901 года новый владелец дома Владимир Петрович Смирнов подает в городскую управу прошение о его надстройке по проекту архитектора Калугина. На чертеже также стоит подпись архитектора Кольбе — вероятно, над проектом они работали вместе. Но к фотографии дома они не имеют отношения.
Мы разгадали тайну открытки: на фотографии мы видим дом на Самотечной после окончания строительства. Окна закрыты, поскольку там еще никто не живет. Перед фонтаном позируют два человека: судя по осанке, позе и одежде, справа стоит сам Смирнов. Фотографироваться он явно любил, сохранилось много снимков его семьи. На фотографиях он, как правило, держит голову в три четверти и немного наклоняется вперед.
Фотограф стоит у забора, выходящего на Садовое кольцо. Перед нами сад: Садовая улица получила свое название именно из‑за него. Сейчас садов не осталось — в 1930-е годы кольцевая зеленая улица Москвы превратилась в широкую магистраль.
Но дом снесен не из‑за расширения Садового кольца: в 1903 году дому надстроили второй этаж, и, возможно, Смирнов решил его перестроить сразу после покупки. Для себя или на продажу — мы уже не узнаем.Мальмберги прожили здесь пять лет, с 1903 по 1908 год. Дальше дом перепродавали несколько раз, и в 1914 году новый владелец участка, московский ювелир В.В.Шипотовский, подал прошение в Городскую управу с просьбой снести особняк. Он продал участок М.А.Страхову для строительства огромного по тем временам жилого многоквартирного дома. На плане хорошо видно, что форма нового дома задумана так, чтобы по максимуму использовать площадь купленного участка. Заднюю часть дома надстроили в конце 40-х. Сейчас он не очень выделяется на панораме улицы: его окружили соразмерные сталинские гиганты.
В 1914 году Москва лишилась удивительного особняка. Мы никогда не узнаем, была это только погоня за прибылью нового владельца или у него были объективные причины разобрать дом. Но это очень похоже на то, что происходит с историческими зданиями сейчас.
Проекты домов начала XX века. Малоизвестные сегодня технологии
Если сравнивать современное строительство и старинные постройки, то окажется, что в старину строили на века и дома действительно продержались очень долго. Современные дома вряд ли столько продержатся, но в статье речь не об этом. В основном все старинные дома строились по проектам максимально удобных и комфортных для проживания.
“Альбом сельскохозяйственных построек” 1872 год. “Альбом сельскохозяйственных построек” 1872 год.Несмотря на кажущуюся простоту эти дома были хорошо продуманы и проекты сделаны с учетом всех новшеств и максимально удобных для проживания. Конечно времена изменились и слепо копировать их непрактично и нецелесообразно.
“Альбом сельскохозяйственных построек” 1872 год. “Альбом сельскохозяйственных построек” 1872 год.В этой книге, “Наши сельскохозяйственные постройки”, все расписано очень подробно, даны размеры и высота помещений, есть объяснения почему нужно строить так, а не иначе.
“Наши сельскохозяйственные постройки” 1911 год. “Наши сельскохозяйственные постройки” 1911 год.Сегодня вновь возвратились к тем же самым размерам и планировке жилых домов, так как в них продуманно расположены комнаты и вся планировка сделана с максимальным комфортом.
Конечно современные архитекторы, в своем большинстве, не читали и не видели этих проектов, но жизнь диктует свое и получилось, что современные дома по внутреннему расположению очень похожи на старинные проекты.
“Наши сельскохозяйственные постройки” 1911 год. “Наши сельскохозяйственные постройки” 1911 год.Можно оспаривать и говорить, что времени прошло много и все изменилось, но если вы сравните современные наиболее комфортные дома со старинными проектами, то практически сразу убедитесь в том, что они очень похожи по внутреннему устройству.
Можно долго описывать и рассказывать об устройстве различных построек, а можно поступить намного проще.
Для точного перевода из старинных мер в современные привел таблицу. Благодаря ей вы можете перевести из старинных объемов и размеров в принятые сегодня.
Эта книга, как и много других есть на моем сайте. Книги можно скачивать и изучать. Для перехода на сайт нажмите тут.
masterok
Дореволюционные доходные дома – особая тема и особый пласт как в российской архитектуре, так и в жилом строительстве вообще. В конце XIX – начале XX века популярность этого направления стала так стремительно расти, что дома для сдачи квартир и комнат внаем начали появляться в крупных городах как грибы. Богатые купцы понимали, что строить такие дома – дело выгодное. Очень интересно, какое развитие получило бы это направление дальше, но, увы, cлучилась революция.
В Петербурге было построено немало интересных доходных домов. Владельцы хотели иметь не просто типовые многоквартирные здания, а дома, которые своей красотой и шиком подчеркивали бы статус и влиятельность хозяина. Более того, некоторые владельцы и сами жили в своих доходных домах, занимая, к примеру отдельный этаж. Так что внешний вид был очень важен.
Некоторые проекты, реализованные в те времена в городе на Неве, особенно красивы и необычны. Например, дом Бадаева, расположенный на пересечении двух улиц (адрес: ул. Восстания, 19), интересен своей асимметрией. Правое крыло почти в два раза короче левого. Оно выглядит скромнее и жили в нем, соответственно, люди более скромного достатка. А в более помпезном левом крыле селились арендаторы состоятельнее.
Два так называемых крыла этого здания объединял изящный барельеф: девушка-ангел. Кстати, именно в угловой части дома располагались самые шикарные квартиры – многокомнатные. Двери в парадную жильцам и их гостям здесь открывали швейцары.
А расположенный на площади Толстого Дом с башнями (дом Розенштейна) выполнен в стиле неоготики и неоренессанса. Снаружи здание шикарно украшено, а бельведеры на углах дома выполнены в виде шестигранных башен, за что здание и прозвали «Дом с башнями».
Еще один интересный проект доходного дома – здание, один фасад которого выходит на улицу Рубинштейна, а второй – на набережную реки Фонтанки. По фамилии владельца здание получило прозвище «Толстовский дом». Проект представлял собой по сути целый жилой комплекс.
При проектировании этого дома сразу было предусмотрено наличие прачечной, водопровода, лифтов. Но помещения здесь сдавали не только элите. Были и вполне бюджетные варианты – для небогатых людей.
Квартиры в доходных домах обычно сдавали минимум на год. Кстати, арендатор платил не только деньги за проживание, но и налог – в государственную казну.
Как и в наше время, арендная стоимость квартиры или комнаты зависела не только от условий проживания, но и от того, где расположен дом. И, так же, как и сегодня, годовая аренда квартиры могла равняться зарплате чиновника средней руки, а могла быть и намного более высокой.
Человек, стесненный в средствах, но остро нуждающийся в жилье (например, студент или молодой одинокий чиновник самого низшего звена) обычно снимал комнату. Более предприимчивые делали так: снимали в доходном доме двух- или трехкомнатную квартиру, занимали в ней одну комнату, а остальную площадь сдавали в субаренду коллеге или однокурснику.
Заключая контракт, арендатор и хозяин в мельчайших подробностях оговаривали, что можно делать на съемной площади, а что – нет. Например, постояльцу могло быть запрещено держать домашних животных, курить, играть на музыкальном инструменте, приводить в квартиру посторонних и так далее.
Элитные доходные дома были обустроены по последнему слову техники: у постояльцев были телефоны, помещения для карет и гаражи, прачечные, а на нужный этаж жильца доставлял лифт. Само собой, в доме предусматривались газификация и отопление. Кроме того, в богатом доходном доме обычно располагалась своя электростанция.
В квартирах были просторные комнаты, высокие потолки, а в некоторых из них при кухне даже предусматривалась комнатушка для кухарки.
В Петербурге начала прошлого века три четверти от общего числа зданий составляли доходные дома. А то, насколько выгодным был этот бизнес не только для коммерсантов, сдававших квартиры внаем, но и для государства, можно посмотреть на примере Москвы. В 1913 году общий доход Первопрестольной составил 47 миллионов рублей, 7 млн. из которых – это налоги, выплаченные владельцами доходных домов
Жаль, что сейчас государство так и не вернулось к практике доходных домов.
Угрюмые интерьеры крестьянских изб и рабочих квартир. Правдивые фото нач. ХХ века без прикрас
С 2011 года я профессионально снимаю интерьеры и архитектуру. И конечно, мне очень интересна история этого дела, а также то, как интерьеры домов и квартир выглядели раньше. И речь не об обстановке эпохи позднего СССР, который я немного застал, а о том, что было ещё раньше. Ну хотя бы, допустим, в конце 19 - начале 20 века.
В общем, я полез в фотоархивы и пришёл к не радостному выводу. История сохранила нам массу снимков с изображением роскошной жизни дворянских особ. Но фотографы тех лет, увы, практически не снимали быт простых людей.
Но кое-что мне всё же раскопать удалось. Давайте рассмотрим эти кадры внимательно. Но для начала пару снимков интерьеров людей из высшего общества. Для контраста.
Княгиня Зинаида Юсупова и великая княгиня Елизавета Романова в интерьере Красной гостиной московского дома генерал-губернатора, 1900-1903 гг.
Анастасия Вяльцева в салоне личного железнодорожного вагона, оборудованного для гастрольных поездок по русской провинции, 1900-е.
Слышали что-нибудь про эту женщину? Нет? Это популярная певица того времени, исполнительница романсов и артистка оперетты. Я почему-то сразу вспомнил про личный самолёт Киркорова, а вы? =)
Ну да ладненько. Едем дальше.
Нет-нет, но встречаются фото интерьеров не самых богатых, но всё же более-менее зажиточных людей. Вот, например, мужчины собрались в приличном кабинете. Виден резной стол, обои, занавески, настольная лампа, книги, фотографии на стенах.
Автор фото неизвестен | Источник: МАММ / МДФ Автор фото неизвестен | Источник: МАММ / МДФНо всё таки давайте уже смотреть как жили более бедные слои населения.
Офицер с гармонью в избе, 1900-е:
Автор фото неизвестен | Источник: МАММ / МДФ Автор фото неизвестен | Источник: МАММ / МДФПока вроде бы относительно прилично. Возможно, это связано с тем, что это жилье военнослужащего в офицерском чине. О доходах военных в эти годы сообщается следующее:
Офицерские жалования после повышения в 1909-м равнялись: 80 рублей у подпоручика, 90-120 у штабс-капитана и до 200 рублей у подполковника. Генерал в должности командира корпуса зарабатывал не менее 700 рублей в месяц.
А теперь посмотрим как в начале 20 века жил рабочий класс. Квартира рабочих, Санкт-Петербург, 1900-1913 гг.:
Фото: Карл Булла | Источник: МАММ/МДФ Фото: Карл Булла | Источник: МАММ/МДФМожно разглядеть закопченную печку, стул со спинкой, табуретку, на которой стоит деревянное корыто, небольшую полку с посудой, верхнюю одежду на гвозде и чугунную высокую кровать.
Ещё одно интересное фото. Две семьи рабочих кондитерской фабрики снимают угол в одной комнате. Петроград, 1920-1923 гг.
Санитарный врач доктор Прокопович в книге " По подвалам, чердакам и угловым квартирам Петербурга " даёт такое описание квартиры, занимаемой рабочими с Невской бумагопрядильни:
Квартира помещается во втором этаже старого каменного двухэтажного дома, в котором находится до двадцати квартир. Она состоит из трех комнат и кухни. Ход через кухню. Вода доставляется из Невы в бочках, хранится в кухне, в ушате. Ушат содержится грязно. Простое отхожее место на лестнице. В квартире шесть окон. Свету достаточно. В комнатах есть форточки, в кухне нет. Две голландских печи и русская. Стены выкрашены клеевой краской и носят следы сырости. Плата за квартиру 24 р. 50 к. без дров.
Посмотрим, что за ситуация в Москве. Это комната рабочего общежития, 1928 г.
В ней живет 29 человек: 24 мужчин и 5 женщин. В первой комнате живет 10 человек, спят на пяти кроватях, во второй и третьей по шести человек и по три кровати. В кухне семь человек и четыре кровати. Плата за кровать 3 р.
Если вы читали цитату не очень внимательно, то я обращаю ваше внимание, что персональные кровати имелись далеко не у всех. То есть люди арендовали одну кровать на двоих, иначе говоря, полкровати .
Полкровати нанимает каждый, кто сойдётся с хозяином в условиях. Таким образом трезвому и чистоплотному может попасть в товарищи пьяница и неряха, порядочному и скромному - развращенный и бесшабашный. . Одна кровать на двоих служит источником разного зла, ссор и неприятностей, которые разрушительно действуют на духовное здоровье рабочих.
Эта книга была издана в 1903 году, но судя по фото, даже к началу 1930-х изменилось немногое.
Ну а мы переходим к фотографиям быта крестьян. Обратите внимание на количество тараканов под потолком.
Фото: Борис Игнатович | Источник: МАММ/МДФ. Фото: Борис Игнатович | Источник: МАММ/МДФ.Сначала покажу одно дореволюционное фото. Голодный год в Нижегородской губернии. Семья крестьянина Тугаева, больная тифом, 1891 - 1892 гг.
Фото: Максим Дмитриев | Источник: МАММ / МДФ Фото: Максим Дмитриев | Источник: МАММ / МДФПолный мрак и безнадёга, конечно. В двух словах расскажу об авторе этого снимка - Максиме Дмитриеве, который не побоялся зайти в эту избу. И это был не единичный случай, а целая серия фотографий.
Фотограф издал целый альбом "Неурожайный 1891-1892 год в Нижегородской губернии" и тем самым очень поспособствовал сбору средств голодающим Поволжья, т. к. эти снимки "говорили" громче любых слов. Это был один из первых опытов настоящей документальной фотографии в России.
Но движемся далее. И посмотрим сразу несколько работ ещё одного русского фотографа, который тоже считал своим долгом запечатлеть жизнь простых людей. Крестьянская изба на Гатчине, 1928 год:
Как мы дошли до жизни такой: коммуналки, бараки, муравейники
Продолжаем изучать историю жилого строительства в XX веке. В первой части я рассказал вам, какие процессы происходили на рубеже XIX-XX веков и почему во всем мире отказались от плотной квартальной застройки и начали строить микрорайоны.
Сегодня давайте посмотрим, как менялся формат жилья. Почему мы не живем в одноэтажных особняках, как американцы, как появились коммуналки и как дома решили собирать на заводах. Большинство людей почему-то думает, что это пришел злой Хрущев и начал везде строить свои пятиэтажки из панелей. А до него все было хорошо. На самом деле началось все гораздо раньше.
Моисей Гинзбург, один из зачинателей индустриального домостроения, говорил, что в пятиэтажках удалось заменить самый атавистичный термин «постройка» более современным – «монтаж» и «сборка». Мне кажется, это очень хорошее определение для индустриального домостроения. Это раньше дома строили, а в 20-е годы по всему миру дома начали собирать!
Да, именно в 20-е годы мир начал задуматься о том, чтобы дома делать на заводах, а потом быстро монтировать на стройке, как конструктор. И причина тут опять же – отсутствие денег и необходимость строить много и быстро.
20 век стал во-многом революционном. Вы только представьте, что некоторые здания раньше строили столетиями! Уму непостижимо. Люди рождались, а за окном у них была стройка, люди умирали, а стройка продолжалась. Одни поколения сменялись другими, войны, эпидемии, смена власти, а какой-нибудь собор все строили. В современном мире можно вспомнить только церковь Святого Семейства в Барселоне, которая строится с 1882 года и по настоящее время. Но в целом человек научился возводить здания быстро. Сложнейшие инженерные проекты, здания рекордной высоты и целые города сегодня растут на глазах и никого уже не удивляет постоянно меняющийся профиль на горизонте.
Вырастает новый дом.Позовите, позовите, позовите, если надо,А уж мы не подведем.Что нам стоит дом построить,Просто вырыть котлован,А потом приладить рельсы,И пустить по рельсам кран.
Но так, конечно, было не всегда.
С чего всё началось?
Впервые крупные панели из армированного бетона были использованы еще в 1910 году при строительстве Форест-Хиллс Гарденс - района-сада в одном из пригородов Нью-Йорка Куинсе. А вот в Европе эта технология действительно стала популярна в 1920-х, когда Европа начала приходить в себя после разрушений, оставленных Первой мировой войной, и возникла острая потребность в простом, дешевом, массовом жилье. В 1925 году Ле Корбюзье представил в Париже свой жилой панельный блок высотного типа, который по сути был прообразом современного крупнопанельного строительства.
Вместе с проектом панельной высотки Ле Корбюзье предложил снести пол-Парижа, поэтому его замысел так и не был реализован, но несколькими годами позднее первые высотки, собранные из крупных панелей, во Франции все же появились. Они были построены в 1931 году в деревушке Дранси под Парижем. Пять 15-этажных башен, а рядом с ними еще 10 трехэтажных корпусов. Все эти дома были впервые для Франции собраны из железобетонных панелей, которые изготавливались в построенном рядом ангаре. Вы только посмотрите, какая красота! Вокруг частный сектор, а в центре растут башенки панельные!
Не перестаю удивляться, как циклична история! Через 90 лет подобные пейзажи продолжат появляться на окраинах Петербурга:
Я буду постоянно делать отсылки к сегодняшнему дню, ведь нам важно не изучить историю архитектуры, а разобраться, как мы дошли до жизни такой и насколько правильный путь выбрали.
Но вернемся в прошлый век. Подобные проекты появлялись и в Германии. Во Франкфурте-на-Майне осуществлялось сборное строительство из бетонных панелей, которые монтировались при помощи мачтовых кранов. Или один из самых ярких примеров экономичной жилой ячейки – жилой массив Георгсгартен в Целле, построенный в 1924-1926 годах по проекту архитектора О. Хезлера.
Одной из самых важных вех в истории панельного домостроения стала «Афинская хартия» 1933 года – документ, составителем которого был все тот же Ле Корбюзье. Прямо на корабле, плывущем из Марселя в Афины, состоялся Международный конгресс современной архитектуры, где собрались все самые активные и прогрессивные архитекторы мира. Вместе они утвердили принципы, по которым теперь следовало развивать города. Целью этих принципов было вытащить рабочих из темных подвалов без света и воды и обеспечить каждого человека достаточным количеством солнца, зелени и открытого пространства. Конечно, из-за ограниченности в средствах архитекторы не могли дать каждому рабочему просторную квартиру, зато недостаток пространства должны были компенсировать большие окна, выходящие на открытое пространство, полное зелени, а не на стены соседнего дома. Для этого был составлен план жилого микрорайона со свободной планировкой стоящих на довольно большом расстоянии друг от друга многоэтажек. Таким образом, вся Европа в одночасье отказалась от плотной квартальной застройки и дворов-колодцев.
Корбюзье с архитекторами на корабле Марсель - Афины.А что происходило в СССР?
Примерно те же процессы происходили и в СССР. Отсутствие денег и необходимость строить много и быстро логично приводят к индустриальному строительству. В 20-х советские архитекторы думают о том, как собирать дом на конвейере.
"Ориентация на индустриализацию строительства в ее наиболее совершенных технических формах, с фабричным производством деталей и круглогодовым их монтажом на месте потребления также непосредственно вытекает из природы социалистического строительства, составляет его специфическую характеристику," – писал Моисей Гинзбург в 30-е годы
Но мало поставить стройку на конвейер, тут примерно все понятно. Надо еще понять, что строить. Сколько квартир должно быть на лестничной клетке? Какие должны быть размеры комнат и высота потолков? Нужна ли советским гражданам столовая или это пережиток прошлого? А кухня? Каким должен быть санузел, смежным или раздельным? Это сегодня на эти вопросы отвечает рынок и люди, имея деньги, могут позволить себе сделать ванную в каждой комнате, а в начале прошлого века на эти вопросы предстояло ответить заказчикам нового жилья.
Да, у на обычно принято во всем винить архитекторов. Но не надо забывать, что архитектор получает заказ и по этому заказу пытается спроектировать что-то дельное. Так кто же был заказчиком?
Кто заказывал музыку в СССР
Фактически было 3 заказчика:
Во-первых, был заказчик частный. Да, вы мне сейчас скажете, какой еще частный заказчик, Варламов! Мы все хорошо помним, что еще 20 августа 1918 года был опубликован декрет «Об отмене частной собственности». Но с 1921 года государство начинает привлекать частный капитал через кооперативы. Постепенно это превращается в строительство государственного жилья за частные деньги. Так появились ЖАКТы и, простите, РЖСКТ! Кто расшифрует это без интернета, тот молодец, а кто не расшифрует, то и ладно. Сейчас нам это не очень важно, но если вам интересно, я отдельно напишу про это.
Во-вторых, был заказчик ведомственный. То есть строительство мог заказать какой-нибудь наркомат или завод. Тут тоже иногда думали о людях, хотя и не так, как в первом случае.
Ну и, в-третьих, был заказчик государственный, его представляли местные советы. В случае с Москвой это был Моссовет. И заказчик в лице государства о людях просто думать не мог. Не потому, что государство плохое, просто в задачи государства тогда входило обеспечить жильем всех нуждающихся и думало государство в первую очередь о квадратных метрах. Лучше всего ситуацию иллюстрирует архитектор А. Мешков, который обозначил лозунг московского муниципального строительства 1925 г.: «При минимуме затрат - максимальная жилая площадь».
Ну и тут я не могу опять не вернуться ко дню сегодняшнему. Подробнее об этом мы поговорим в пятой части (да, я собрался пять больших постов сделать). Но до сих пор губернаторы отчитываются перед Москвой не за качество строительства, а за сданные квадратные метры.
Чтобы вы лучше прочувствовали атмосферу 20-х годов, приведу вам запись из архивных документов Управления Нижегородского губернского инженера от 1925 года: «Отчаянное положение заставляло рабочих самим браться за сооружение неких подобий жилища, часто используя вагон, каюту с баржи или из полугнилого леса, употребляя даже днища разбиваемых за ветхостью барж, создавая для себя постройки в 2–3 кв. сажени и при всём этом впадая в долги, вызывающие длительное полуголодное существование семей построившихся».
Переломный момент тут наступает в середине 20-х. С 1923 года до 1927 ассигнования Моссовета в денежном выражении увеличились в 33 раза, а их доля в общих затратах на жилищное строительство возросла с 3 до 60%. Главным заказчиком становится государство в лице местных советов.
Как появились коробки для людей
В первые годы советской власти трудящихся собирались селить в отдельностоящие дома, как в деревне. Но в городе это было экономически нецелесообразно. Второй вариант был с домами-коммунами, но этот вариант провалился, я отдельно рассказывал, как так вышло. Советские власти быстро поняли, что ни дома-коммуны, ни малоэтажные дома не решат острого жилищного кризиса. Необходимо было создать новый массовый и экономичный тип жилья, и в середине 20-х годов таким типом становятся секционные жилые дома. Продуманная жилая секция хорошо тиражировалась и позволяла быстро возводить одинаковые коробки.
Кстати, забавно, что именно такие типы жилья ассоциировались с дореволюционными доходными домами или же рабочими казармами. И в первые годы такое жилье подвергалось критике либо по социальным причинам, либо по санитарным. Но в 20-е годы стало не до жиру, так что пришлось фактически вернуться к истокам.
Еще тут надо заметить, что советская власть обратилась к зарубежному опыту, а именно к немецкому, где в начале 20-х годов в строительстве жилья для рабочих отказались от поселков-садов и перешли к кварталам из секционных домов.
Как появились коммуналки
Первые типовые секции появляются в 1925 году и потом начинают меняться почти каждый год. Например, в 1925-м стандартной была четырехквартирная секция с двухкомнатными квартирами. Ванных не было.
Дореволюционные кирпичные дома. Часть № 2.
Таких домов дореволюционной постройки значительно меньше. В них выше потолки, чем в деревянных домах обложенных кирпичом. Вот, например, этот дом, в нем жило четыре семьи. Это дом богатого человека. Дом построен в начале 20 века.
У него красивый внешний фасад. Сбоку видно на фотографии обычный кирпич, и во дворе тоже.
Внутри раньше было очень дорогое убранство. Отделка в таких домах была в разы дороже, чем сам дом.
Сейчас в этом доме находится на 2 этаже детский садик и живет множество людей. В отличии от деревянных домов тут все сделано из кирпича. Лестницы металлические.
Кирпич красный глиняный обожженный, очень крепкий, люди, которые сверлили дырки в таких домах, рассказывали, что тут как попадешь, иногда даже сверла с «победитом» могли сразу сгореть. Сверлили специальным сверлом, которое спокойно сверлит железобетонные плиты и только после 100 отверстий тупится. На второй дырке при сверлении кирпича в похожем доме, сверло сгорело.
При разборе таких домов находили в качестве утепления пробковое дерево.
Как мне рассказывал старый прораб, ему приходилось пробивать метровую кирпичную кладку в похожем старом доме, и что его удивило, дома такие сделаны не на цементе, а на, если я правильно помню, известковом растворе, так чтобы пробить эту кладку ушло несколько дней. И раствор, которому было больше 100 лет, еще не до конца схватился, с него еще текла белая жидкость.
Во дворах домов, кирпичных или деревянных, обложенных кирпичом, обычно были дворы и конюшни, которые сейчас переделаны под сараи.
На основании всего, что я знаю про эти дома: кирпичные или деревянные обложенные кирпичом, могу сказать, что если за этими домами следить, они могут простоять еще по 100 лет.
Вам может быть интересно:
Если вам интересны мои публикации, поставьте палец вверх, напишите комментарий и подпишитесь на канал.
Спасибо за внимание!
Читайте также: