Дом на мосфильмовской история строительства
Дом на Мосфильмовской. Полный отчет.
«Дом на Мосфильмовской» это жилой комплекс класса De Luxe от компании Дон-Строй. Благодаря уникальному расположению дома жильцы могут наслаждаться потрясающими видами Новодевичьего монастыря, Москвы-реки, МГУ, Поклонной горы, центра столицы. Этот, пожалуй, самый необычный дом расположился на западе столицы, в районе Мосфильмовской улицы на Воробьевых горах. Комплекс состоит из двух высотных корпусов, соединенных между собой параллельными малоэтажными секциями. Первый высотный корпус представляет собой прямоугольную винтообразную башню. Параллельные секции, объединяющие высотные корпуса, обращены друг к другу полностью стеклянными галереями-переходами. 5 лет назад мы делали архитектурную визуализацию этого комплекса, и вот сейчас он почти достроен. На крышу мы с
Дом на мосфильмовской история строительства
Войти
Нет аккаунта? ЗарегистрироватьсяАвторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Нет аккаунта? Зарегистрироваться«Дом на Мосфильмовской» - история создания небоскреба
Первый эскизный проект «Дома на Мосфильмовской», представленный еще в 2004 году, никак не соответствовал масштабности идей руководства компании «Дон-строй». С мертвой точки все сдвинулось только после привлечения к работе талантливого московского архитектора Сергея Скуратова, не боящегося экспериментов . Вдохновленный возможностью строительства небоскреба, он представил проект, в котором основная башня высотой 155 м представляла собой скрученный вокруг своей оси параллелепипед, по аналогии со структурой колокольни Ивана Великого на Соборной площади Московского Кремля.
По ряду причин от первоначальной идеи пришлось отказаться, и в 2007 году был предложен новый вариант башни. Ее высота увеличилась до 213 м, второй корпус тоже увеличился до 130 м. Неизменной осталась основная архитектурная изюминка — поворот башни, а видоизменены были лишь фасадные диагонали, принявшие вид ромбических фигур.
В таком варианте Дом на Мосфильмовской был заново согласован в Москомархитектуре! Но. проект ждал один из самых громких скандалов на московском рынке недвижимости. Бывший мэр Москвы Юрий Лужков и власти города решили, что «небоскреб» портит облик центра Москвы, и его нужно укоротить на 22 метра! Это длительное «разбирательство» привело к тому, что летом 2010 г. строительство было заморожено. Спустя некоторое время новому руководству проекта все же удалось урегулировать с московскими властями высоту и внешний вид самого небоскреба.
*примечание: эмоциональное интервью Сергея Скуратова после официального заявления властей о сносе верхушки «Дома на Мосфильмовской»
Дом был успешно достроен и сдан в эксплуатацию в 2011 году. В завершенном виде секция А представляет собой 47-ми этажный небоскреб высотой 214 м, секция Б имеет высоту 132 м. Многолетние усилия Сергея Скуратова и «Дон-строя» не прошли даром: «Дом на Мосфильмовской» был признан одним из пяти лучших высотных зданий Европы в рамках премии STBUH Awards.
Премия получена вполне заслужено, ведь техническое оснащение здания выполнено на высшем уровне. Все инженерные системы автоматизированы и управляются единой диспетчерской службой. В жилой части дома работают 15 лифтов, на офисную часть приходится 6 лифтов, на торговую зону — 5. При этом, по словам представителей управляющей компании, тарифы на обслуживание 1 кв. м. всего этого супертехнологичного комплекса почти в два раза ниже, чем в аналогичных по классу элитных московских новостройках.
Помимо жилых площадей комплекс включает в себя трехуровневый паркинг на 1155 машин, бизнес центр, площадью 15 871 м, и торговый комплекс общей площадью 14 808 м.
Дом на Мосфильмовской: девелоперская революция
МОСЛЕНТА начинает серию публикаций о московской архитектуре новейшего времени и девелоперской революции, которая произошла в столице. Проект «Вертикально» расскажет о домах, которые полностью изменили облик Москвы, градостроительных технологиях XXI века, о людях, построивших современный город, и о том, как нам теперь в этом жить.
В первой серии – Дом на Мосфильмовской, один из самых знаменитых в Москве. Создатель дома, архитектор Сергей Скуратов объяснил, как строить небоскрёб, который должен простоять несколько веков.
Подробнее о революционных архитектурных решениях можете узнать из нашего видео-материала, а пока вот 9 интересных фактов о необычном доме:
1) Он состоит из двух секций. Высота «Башни» — 213,3 метра, 52 этажа, высота «Пластины» — 132 метра, 34 этажа.
2) С верхнего этажа небоскрёба в ясную погоду можно увидеть всю Москву до МКАД на 360 градусов.
3) На последнем этаже находится 2000-метровый пентхаус с бассейном, открытой площадкой на крыше и лучшим в городе видом. Стоимость — 50 млн долларов, пока не выкуплен.
4) Дом стоит на пятидесяти 17-метровых наклонных колоннах. Подобные использовала Заха Хадид, но придумала их не она — впервые такое архитектурное решение было реализовано именно на Мосфильмовской. Технологию скользящей опалубки и особого армирования для колонн разработала немецкая компания «Таубер».
5) Стоимость инженерной и технической части дома составляет не менее 40% от всей стоимости строительства.
6) Дом умеет выставлять температуру в зависимости от сезона и числа находящихся в нем людей. Система отслеживает, сколько человек вошло в здание, и регулирует температурный режим.
7) Квартиры на верхних этажах ориентированы на Кремль.
8) Окна из специального джамбо-стекла, предотвращающего нагревание помещения, достигают в высоту 5 метров. Ранее такие делали только в Нью-Йорке. Фрамуги для проветривания открываются на 10 см даже на верхних этажах и не создают опасности для человека.
9) Фасадное остекление и отделка панелями восьми цветов – от белого до темно-серого — позволяет дому менять свой облик в зависимости от состояния неба, освещённости, времени суток и сезона.
Сергей Скуратов: История дома на Мосфильмовской
Впервые пути «Дон-строя» и мои пересеклись в 2003 году. Я строил «Купер Хаус» в Бутиковском переулке, а они — дом рядом, «Новую Остоженку». Между домами была граница, и «Дон-строй» ее, мягко говоря, не заметил, вывесив консоль дома с балконами и эркерами на 5 метров на нашу территорию. Так что можете сами смоделировать тогдашнее мое отношение к «Дон-строю»
Впервые пути «Дон-строя» и мои пересеклись в 2003 году. Я строил «Купер Хаус» в Бутиковском переулке, а они — дом рядом, «Новую Остоженку». Между домами была граница, и «Дон-строй» ее, мягко говоря, не заметил, вывесив консоль дома с балконами и эркерами на 5 метров на нашу территорию. Так что можете сами смоделировать тогдашнее мое отношение к «Дон-строю».
По квадратным метрам площадей на продажу они всегда выбирали максимум, даже чуть больше. При этом компания делала дорогостоящие и очень накрученные фасады, много денег тратила на внутреннюю отделку — это была своего рода их философия. Но я ее никогда не разделял.
Прошло три года, и мой проект вновь оказался рядом с проектом «Дон-строя». По заказу компании «Форум Проперти» я спроектировал киноцентр «Мосфильма» и жилые дома на его территории. А напротив «Дон-строй» собирался строить небоскреб. Архитектор «Дон-строя» сделал проект здания высотой 165 метров, который точно учитывал рекомендации Центра визуально-ландшафтного анализа.
Sorry, your browser doesn't support embedded videos.
Но вернемся к рассказу. Так получилось, что мой проект и проект «Дон-строя» оказались на одном планшете. И вариант «придворного» архитектора «Дон-строя» главному архитектору Москвы Александру Кузьмину категорически не понравился. Зато наши дома пришлись по душе, и кончилось тем, что Кузьмин мне позвонил и предложил спроектировать небоскреб для «Дон-строя». Я не был в восторге от этой идеи, но после разговоров и встречи с Блажко все-таки согласился. Тема очень захватила, да и серьезность и сложность задачи тоже. Самое главное условие осталось — высота не более 165 метров. Чем было продиктовано это ограничение, мне тогда до конца понятно не было, хотя теоретически я представляю себе, что принимают в расчет специалисты Центра визуально-ландшафтного анализа, проводящие подобные экспертизы. С самого начала с этим высотным ограничением я внутренне согласен не был. Однако мой большой профессиональный опыт подсказывал, что убедить Центр пересмотреть свое решение мне будет не под силу.
Внутри мастерской был проведен конкурс, в котором победил вариант, который предполагал четыре здания — две пары, очень похожие друг на друга. Площадка для строительства предполагалась в 2,5 раза больше нынешней. Вся территория делалась общедоступной. Проект поддержали все: и Кузьмин, и Архитектурный совет. Рецензент, академик Юрий Платонов, сказал, что если это здание будет построено, оно может стать прорывом в европейское архитектурное пространство. И в начале 2005 года мы приступили к разработке этого проекта, причем все инженеры, конструкторы, технологи и другие специалисты были российскими.
Дом с самого начала был суперсложный. Он был таким «недокрутом» и вызывал множество ассоциаций — от улитки на склоне до кентавра. Вот только за счет искусственно выставленной высоты он все время получался недостаточно выразительным, поскольку разница между пластиной и башней была невелика. Меня это беспокоило, и я несколько раз обращался к Кузьмину с просьбой пересмотреть высотные параметры. А потом экономисты «Дон-строя» просчитали мой проект и поняли, что себестоимость его строительства зашкаливает. К тому же в этот момент я узнал о том, что появился дом «Вращающийся торс», который построил Сантьяго Калатрава в Мальме. Тогда мы с заказчиком приняли коллективное решение, что нас могут обвинить в плагиате, хотя, когда мы начинали рисовать, об этом доме ничего не было известно. Эта идея родилась у нас параллельно.
Sorry, your browser doesn't support embedded videos.
И в итоге по просьбе Блажко мы стали рисовать другую версию, менее дорогую, но с той же идеей поворота торса, его внутреннего смещения. Так была придумана история с диагональю, создающей ощущение скрученности и движения. Но эта тема требовала других параметров корпусов и другой высоты. Я нарисовал вариант высотой 203 метра, и он понравился сначала Блажко, а потом и Кузьмину. Однако высотные ограничения по-прежнему были в силе, и, чтобы урегулировать эту ситуацию, Центр вновь провел исследование и сказал, что его смущает единственный вид — из Новодевичьего монастыря. Поскольку он находится под охраной ЮНЕСКО, представитель «Дон-строя» направил своего представителя в Париж, в ЮНЕСКО, и в результате вопрос был решен.
Sorry, your browser doesn't support embedded videos.
Я подготовил все материалы для согласования: новый альбом проекта, планшеты для прохождения рабочей группы и т. д. — и передал их по договору представителю заказчика для получения всех необходимых согласований. Это была абсолютно его функция и его «конек». Позднее мне сообщили, что со всеми чиновниками все договорено, процесс согласования пошел и можно переходить к стадии разработки рабочей документации. Нужно было дополнительно показать и окончательно утвердить фасады у Кузьмина. Что, естественно, было сделано. На этом этапе, кстати, небоскреб еще немного вырос: по просьбе Блажко я добавил 11 метров, увеличив высоту последних этажей. За счет этого немножко изменилась геометрия завершающей части — стали крупнее окна, и последний пентхаус получился двухуровневым. И это немножко барское желание заказчика в итоге мне подсказало завершение — белоснежную корону. Таким образом, конечный вариант дома меня чрезвычайно устраивал — и по пластике, и по архитектуре, и по пропорциям, и по высотности. Кузьмину я его показал, но все это ему возилось уже в свободном режиме — посмотрел, кивнул.
То, что процесс согласования шел параллельно строительству, мне никогда не нравилось. Более того, меня несколько раз предупреждали представители Москомархитектуры, да и тот же Кузьмин говорил: «Сережа, там, наверху, есть какие-то проблемы, меня в них не посвящают, но дом еще окончательно не согласован». Но Блажко все время говорил, что проект вот-вот подпишут, и это подтверждали некоторые чиновники из Москомархитектуры, которые непосредственно этим занимались. Есть такое понятие — «устная договоренность», причем заключалась она на таком уровне компетенции, который мне недоступен. Мне было сказано, что мое дело — строить, и строить красиво. А их дело — это все согласовывать. Вот они и согласовывали.
Когда Лужков «узнал» о ситуации, он организовал закрытое совещание, после которого дал Кузьмину поручение оформить все протоколом и четко определить высоту. Блажко предлагал заплатить штрафы, построить что-то в качестве компенсации, отдать «лишние» квартиры ветеранам войны и т. д. Любой градоначальник согласился бы на эти предложения. Тем более что этот дом лучше старого, оставшегося на бумаге. Это не только мое мнение.
Меня очень удручает, что судьба этого дома решается, к сожалению, совсем не в созидательном и общественно-культурном пространстве. Для «Дон-строя» срезание этажей — сильная экономическая потеря и, может быть, фиаско его компании. Хотя дом ему чрезвычайно нравится, он принимал активное участие в его создании, и только благодаря ему были построены такие вещи, как диагональ, колонны, фасады. Любой другой заказчик сказал бы, что это дорого, никаких колонн и балок. Блажко понимал, что архитектура этого дома — мощнейшая добавочная стоимость к имиджу компании.
Я ни в коем случае не защищаю заказчика, он плоть от плоти этого мира. Но случилось чудо, такой крупный, не вполне щедрый и свой «у них» заказчик способствовал созданию такого дома. Ведь это была попытка уйти от стереотипов. Как правило, все небоскребы стеклянные. А это небоскреб — нет, и его шагреневая кожа сбитых ритмов окон, изменение цвета от темного снизу к белому сверху — все это делает его художественно насыщенным. Он высокий, заметный и своей дерзновенностью, наверное, раздражает колоссальное количество ретроградов. И у заказчика, к сожалению, больше нет ресурсов, чтобы противостоять той силе, которая хочет его наказать или отобрать бизнес.
Sorry, your browser doesn't support embedded videos.
Я не знаю, что мы будем делать дальше. Попробуем подключить все ресурсы: СМИ, влиятельных, умных и порядочных людей, вплоть до президента. Ведь тема конструктивной модернизации и инновации, которую он проводит в жизнь, вряд ли подразумевает разрушение только что построенных суперсовременных зданий. Да, оно появилось на свет не вполне простым и юридически безупречным путем, но очень распространенным для того докризисного времени. Но разве незаконнорожденные дети в чем-то провинились перед обществом, и им непременно надо отрезать голову, чтобы простить или наказать их родителей, и после этого, возможно, прописать их в этом мире?
Дом на Мосфильмовской
Дом на Мосфильмовской – это комплекс из двух небоскрёбов, которые были построены в 2012 году. Главным архитектором объекта выступил Сергей Скуратов, который создал проект, отличившийся излишним вниманием к себе столичных властей, зарубежных инвесторов и сообщества архитекторов, наблюдавших за процессом и изменениями проекта во время строительства.
Дом на Мосфильмовской
На данный момент, комплекс имеет ряд престижных международных архитектурных наград, которые выделяют его на фоне других современных строений Москвы, комплекс домов на Мосфильмовской один из лучших проектов небоскребов Москвы.
Изменения проекта потребовавалсь так же из-за схожеси с архитектурой башни Turning Torso открывшийся в 2004 в Мальмо. Turning Torso это башня закрученна в спираль.
История строительства
Одной из причин изменения проекта называют высокую стоимость стройматериалов, а также сходство с недавно открытым небоскрёбом Turning Torso. Для устранения визуального сходства Скуратов разработал новую конструкцию башни, в которой заменил изначальный плавный изгиб башни в спираль на угловую и острую геометризованную форму.
Второй причиной задержек в реализации проекта стало вмешательство городской администрации, потребовавшей изменить проект и этажность комплекса, по какой-то причине это случилось уже после согласования проекта с главным архитектором города, когда все договоренности были зафиксированы между инвестором и застройщиком.
Изначальная высота 165 м была продиктована Центром ландшафтно-визуального анализа из опасений искажения панорамы Новодевичьего монастыря. Ранее этот показатель подвергся критике Архитектурного совета. Когда Скуратов увеличил высоту почти на 50 метров, главный городской архитектор Александр Кузьмин сказал, что может согласовать объект такой высоты лишь при условии одобрения ЮНЕСКО. «Дон-строй» отправил в Париж материалы по проекту и получил согласие организации.
Wikipedia утверждает, что просьба зарубежных партнеров была проигнорирована и инвестор обратились в Федеральный суд, и в феврале 2010 года иск на сумму 101,32 миллиона долларов был отклонен, установив, что истец не выполнил процедуру одностороннего отказа.
В июне 2010 года когда строительство первой пары близнецов было закончено московские власти посчитали небоскрёб самостроем и пришли к выводу, что его следует снести или частично демонтировать.
Власти утверждали, что застройщик незаконно увеличил высоту объекта. Первоначально речь шла о разборе 22 этажей (то есть большей части здания), впоследствии эта цифра уменьшилась до 7 этажей.
В мэрию Москвы были направлены открытые письма в поддержку предприятия. Московские архитекторы Александр Асадов, Павел Андреев, Никита Бирюков, Сергей Чобан и Михаил Хазанов попросили мэра «избежать формального подхода» в решении судьбы верхних этажей «Дома на Мосфильмовской» и «с особым вниманием отнестись к сложившейся ситуации и не допустить, чтобы в силу политических либо бюрократических решений пострадал знаковый объект авторской архитектуры и образ Москвы как современного цивилизованного мегаполиса».
В марте 2011 пресс-служба мэрии объявила, что «Дом на Мосфильмовской» будет завершён согласно замыслу инженера и дизайнера. Через десять дней после отмены постановления о сносе «Дома на Мосфильмовской» суд прекратил разбирательство по иску Spacestation Investments. Стороны заключили мирный договор, подробности которого остались в тайне.
Архитектура комплекса
Здания представляют собой конструкции разной высоты, которые объединены между собой. Высота башни составляет 213 метров, а Пластины 132 метра.
Особенность окон верхних этажей заключается в том, что они направлены на Кремль, а с пентахуса открывается удивительный вид на Москву.
Главный архитектор Сергей Скуратов в интервью заявлял о том, что сам видит этот дом, как гипермасштабную улитку. На данный момент строение входит в список лучших небоскребов Европы, что дает ему возможность быть одним из лучших зданий, которые украшают Москву.
Большая часть строений – это жилые помещения. Комплекс занимает 120 тысяч квадратных метров, из них 68 тысяч – это место для жилья людей. Таким образом, на данный момент, это одно из самых крупных и красивых зданий, в которое архитектор вложил максимальное количество идей, по итогу ставших украшением всего города.
Мы советуем вам посетить это место, чтобы увидеть то, как в современном мире создаются настоящие шедевры архитектуры. Здание до сих пор входит в список одного из лучших небоскрёбов Европы, и по праву заслужило все награды, Которое получило за время строительства и после того, как было сдано.
Дом на Мосфильмовской
Важнейшим фактором в проектировании была окружающая градостроительная ситуация, проблема восприятия высотного комплекса, расположенного на Воробьевых горах и видимого с разных точек Москвы. Со стороны Поклонной горы до киноконцерна «Мосфильм» тянутся большие, практически не застроенные пространства со сложным криволинейным рельефом долины реки Сетунь. Архитектура жилого комплекса, состоящего из двух башен разной высоты, соединяющихся между собой малоэтажной секцией, откликается не столько на редкую окружающую застройку, сколько на природную среду, уподобляясь скале.
Архитектура
Два корпуса, 53-этажный (213 метров) и 34-этажный (132 метра), создают сложную композицию. Этот непривычный для небоскреба образ родился оттого, что авторы хотели избежать линейности силуэта, жесткого однообразия его абриса вне зависимости от точки обзора, освещения и времени года. В композиции, цвете и фактуре здания, в пластике его фасадов есть эффект движения, современный нерв, порыв вверх, скрыта некая бесконечная игра со светом и изменчивым московским небом. И ассоциации, рождающиеся при взгляде на Дом, действительно очень разнообразны.
В поисках возможной исторической преемственности Сергей Скуратов обратился к ансамблю колокольни Ивана Великого. Его композиция — единое целое, состоящее из трех зданий различной архитектуры, построенных в разное время. При этом сама колокольня всегда оставалась важной доминантой в силуэте города. Можно обнаружить между ней и небоскребом черты композиционного сходства, общую идею постепенного роста, когда стремление вверх, вертикальный рывок, «поддержано» группой объемов.
В процессе работы проект менялся. В конце 2006 года заказчик по целому ряду соображений, прежде всего, экономических, отказался от проекта 2005 года, в котором основная башня была решена в виде скрученного вокруг своей оси параллелепипеда высотой 155 метров. В 2007 был сделан новый вариант башни с фасадными диагоналями на основе ромбического плана. Эта новая форма сохраняла тему поворота, но делала башню более необычной и элегантной. Новое решение повлекло за собой пересмотр параметров всего комплекса. Высота главной башни поднялась до 213 метров, а корпус пониже получил отметку 130 метров.
Конструкции
Сергей Скуратов: «Я буду отстаивать свой дом. »
Последние три недели в центре внимания столичной прессы находится «Дом на Мосфильмовской». Правда, на этот раз поводом для многочисленных публикаций стали не архитектурные достоинства проекта и даже не обилие полученных им профессиональных наград. Столичные власти неожиданно признали в знаменитом небоскребе самострой и пообещали демонтировать его примерно на четверть. С просьбой прокомментировать эту ситуацию мы обратились к автору «Дома на Мосфильмовской» архитектору Сергею Скуратову.
Авторский коллектив:
Сергей Скуратов, Сергей Некрасов – ГАП, Иван Ильин, Ю.Ковалева, Т.Груздева, И.Ильин, П.Карповский, А.Нигматулин, В.Пашкевич, В.Шульц, Ю.Фролов
2004 — 2005 / 2007 — 2012
Заказчик – ДОН-Строй. Конструкторы – «Проектно-строительное бюро И.Шипетина». Инженеры – «Проектно-производственная фирма Алексей Колубков». Строительные работы – «ГП СМУ-2» (Svargo).
Архи.ру: Сергей Александрович, «Дом на Мосфильмовской» – одна из самых известных, если не сказать знаменитых, новостроек Москвы. Количество этажей этого объекта и его высота постоянно афишировались девелопером, в том числе и в ходе рекламной кампании нового ЖК. Как в принципе могло получиться, что власти города несколько лет не обращали внимания на эти цифры и вдруг заметили их? Когда Вы впервые узнали о том, что с реализацией проекта могут возникнуть проблемы?
С.Скуратов: Первые звоночки прозвучали осенью прошлого года. Тогда коллеги рассказали мне о том, что в кулуарах Общественного совета мэр Москвы Юрий Лужков отрицательно высказывался о «Доме на Мосфильмовской». Правда, о высоте объекта, насколько я понимаю, речь тогда совершенно не шла. Мэра, скорее, не устраивала архитектура комплекса, которая казалась ему слишком яркой и современной. Спустя какое-то время, уже в этом году, ко мне обратился заказчик – компания «ДОН-Строй» – с просьбой разработать несколько новых вариантов завершения башни. Я не был убежден в необходимости этого, но просьбу выполнил. В одном из вариантов попробовал увеличить количество матового стекла, в другом добавил стекла со сложной поверхностью, заставляющие дом сверкать, в третьем увеличил уклон плоскости кровли. Все эти варианты действительно несколько меняли облик дома, но требовали больших конструктивных изменений, и я, честно говоря, не очень понимал, зачем идти на подобное усложнение и удорожание проекта, так как не подозревал тогда, что с согласованием уже почти построенного объекта могут быть какие-то сложности. И, насколько я знаю, все новые варианты были показаны мэру, однако не удовлетворили его. Прошло еще какое-то время, примерно месяц, и вдруг как гром среди ясного неба – диагноз «самострой».
Архи.ру: В официальных заявлениях властей постоянно фигурирует тот факт, что габариты этого объекта и, в частности, его высота не были согласованы девелопером перед началом строительства. Насколько это соответствует действительности?
С.Скуратов: Как вы, конечно, знаете, в Москве невозможно начать строительство, не имея на руках разрешительной документации. Проект «Дома на Мосфильмовской» был согласован, и только после этого началась подготовка стройплощадки и работа над фундаментом, однако затем проект действительно был изменен. Объясню, как и почему это произошло.
Дело в том, что сначала «ДОН-Строй» планировал реализовать две очереди жилого комплекса, а именно построить две одинаковые пары домов, состоящие из пластины и башни. Был выделен участок соответствующих габаритов, просчитаны и утверждены ТЭПы. Однако позже заказчик отказался от идеи двух очередей в пользу одной, но уникальной – как по своей архитектуре, так и по качеству исполнения, – пары зданий. Башня изначально проектировалась скрученной, но это неизбежно влекло за собой очень высокие расходы на строительные материалы, в частности, каждую панель фасада пришлось бы изготавливать по отдельному шаблону. И когда в шведском Мальмё состоялось открытие небоскреба Turning Torso Сантьяго Калатравы, «ДОН-Строй» окончательно отказался от идеи столь сложного решения небоскреба – мало того, что оно было слишком дорогим, так еще и могло быть воспринято как заимствование. Я разработал новый проект башни, в котором первоначальный плавный изгиб заменил на его геометризованную имитацию.
Эта диагональ совершенно явно требовала другой высоты, о чем я и сообщил заказчику. Должен сказать, что первоначальная высота – 165 метров – была продиктована Центром ландшафтно-визуального анализа, который опасался, что новый комплекс исказит панораму Новодевичьего монастыря. Ранее эта цифра была подвергнута критике со стороны Архитектурного совета – эксперты совершенно справедливо отметили, что в панораме Воробьевых гор 165-метровая башня смотрится обрубком, «недоскребом». Башне отчетливо не хватало стройности, и даже геометрия и пластика фасада ее не спасали. И лишь когда я сделал ее выше почти на 50 метров, композиция зазвучала в полную силу. Этот новый вариант безоговорочно понравился заказчику, а главный архитектор города Александр Кузьмин сказал, что сможет согласовать объект такой высоты только при условии, если против строительства 200-метрового небоскреба не будет возражать ЮНЕСКО (монастырь входит в число объектов, охраняемых этой организацией). Насколько я знаю, «ДОН-Строй» тут же отправил в Париж все материалы по проекту, и согласие ЮНЕСКО было получено.
И, честно говоря, с тех пор я совершенно не беспокоился за судьбу «Дома на Мосфильмовской», а просто делал все от меня зависящее для того, чтобы он был построен максимально качественно. Должен признать, в этом заказчик всегда и всецело шел мне навстречу, не жалея средств на создание во всех смыслах уникального комплекса. Многочисленными подтверждениями этого факта стали профессиональные награды, как архитектурные, так и в сфере коммерческой недвижимости и девелопмента, полученные «Домом на Мосфильмовской». Кроме того, проект успешно выставлялся в Каннах и Венеции, где его видели и хвалили все первые лица города, – и все это лично у меня не оставляло сомнений в том, что новая высота небоскреба (213 метров) ни у кого не вызывает вопросов.
Архи.ру: Откуда взялась цифра 22 этажа? От 213 метров чиновники отнимают согласованные 165?
С.Скуратов: Честно говоря, не знаю. Даже если речь идет о разнице именно этих цифр, то это не более 12 этажей. Парадокс ситуации в том, что я не видел никаких документов. Фактически главный архитектор проекта к урегулированию конфликта не допущен, все решают между собой заказчик и власть. Впрочем, такова особенность работы с «ДОН-Строем» – эта компания всегда берет на себя все взаимоотношения с чиновниками.
Архи.ру: Насколько пострадают архитектура и конструктивная схема здания в случае его частичного демонтажа?
С.Скуратов: Проблемы, прежде всего, коснутся конструктива здания. Дело в том, что каждая часть жилого комплекса (башня, «пластина» и низкоэтажный объем между ними) стоит на своем фундаменте, и если какую-то часть перегрузить или недогрузить, она «потянет» за собой соседа. Если башню сейчас укоротить, дом после сдачи в эксплуатацию не займет свое проектное положение и соседним объектам грозят деформации.
Существенно исказятся пропорции и колористика башни. Ведь главной темой ее фасада является муар, постепенный переход от темного тона к белоснежному, и если светлая верхушка будет отрезана, башня окажется просто неравномерно и нелепо окрашенной. Вообще архитектура этой высотной доминанты выверена до мелочей – я стремился сделать нетрадиционное завершение небоскреба, без тяжелого заключительного тектонического аккорда, и, считаю, что после долгих поисков мне это удалось (хотелось бы надеяться). Во многом именно за счет белоснежного цвета верхних этажей и больших окон со стеклами сложной конфигурации, которые развернуты к пластине и перекликаются с ее фасадом. В градостроительном плане демонтаж части небоскреба только ухудшит ситуацию. В этой части известной панорамы не было никаких знаковых ориентиров, она казалась незаконченной.
Архи.ру: Существуют ли альтернативные варианты разрешения конфликта, помимо сноса «лишних» этажей?
С.Скуратов: Конечно! Практика экономического воздействия на активно строящего заказчика у нас широко распространена. Такой заказчик в погашение своей вины может заплатить штраф в казну города, предоставить часть квартир очередникам, проживающим в данном районе, или выделить часть помещений под общественные функции. Кстати, последний вариант мы с Максимом Блажко обсуждали: пентхаус, расположенный на самом верхнем этаже и имеющий потрясающий вид на Москву, можно превратить в галерею, обзорную площадку, конференц-зал, наконец. Я бы понял такую меру, как частичный демонтаж здания, если бы речь шла о строительстве в историческом центре города, или в том случае, если бы мы кардинально испортили своим домом инсоляцию всех окрестных домов. Но инсоляция была самым тщательным образом просчитана, а жалобы местных жителей, если и были, касались лишь долгих сроков самого строительства.
Архи.ру: Известны ли Вам другие случаи, когда уже практически построенное и многократно отмеченное профессиональными премиями здание частично демонтировалось?
С.Скуратов: Нет, я о подобной практике никогда не слышал. И именно это пугает меня больше всего. Ведь в том случае, если «Дом на Мосфильмовской» будет частично снесен, это создаст абсурдный и в то же время, на мой взгляд, очень опасный прецедент – фактически это будет означать, что уничтожить, убрать с глаз долой можно любой вновь построенный объект, который чем-то неугоден нынешней власти. Как тогда вообще защищена профессия архитектора и есть ли в ней смысл.
Архи.ру: Откажетесь ли Вы в этом случае от авторства?
С.Скуратов: Честно говоря, сейчас я не готов ответить на этот вопрос. Но я точно знаю, что буду отстаивать свой дом до конца.
Сергей Скуратов: «Дом на Мосфильмовской» – ответ на вопрос, что могут русские люди, если хотят и если им никто не мешает
Жилой комплекс на Мосфильмовской назван одним из лучших небоскребов, построенных в 2012 году, по версии Emporis Skyscraper Award. Беседуем с Сергеем Скуратовым.
Проекты:
Жилой комплекс на ул. Пырьева, вл. 2 (Дом на Мосфильмовской)
Сергей Скуратов ARCHITECTS
Сергей Скуратов
2012
Москва
Сергей Скуратов
Архи.ру:
– Как был организован процесс номинирования«Дома на Мосфильмовской» на премию Emporis Skyscraper Award? Вы сами подавали заявку?
Сергей Скуратов:
– Нет, для меня все это стало неожиданным приятным сюрпризом. Это полностью независимая премия, на которую работает много экспертов. Единственное, могу сказать точно, что наш дом уже выдвигался на аналогичную премию – в 2010 году. Это была премия Совета по высотным зданиям и городской среде (CTBUH) – Best tall biildings 2010. Правда, тогда он еще был не достроен и формально получить награду не мог, но был отмечен жюри как номинант и опубликован в каталоге в пятерке лучших европейских небоскребов. Думаю, тогда его и заметили. Не скрою, мне очень приятно оказаться в числе победителей премии – передо мной такие величины современной архитектуры, как MAD, Aedas, Нувель и Фостер, за мной – Skidmore, Owings&Merrill, RMJM и Сезар Пелли. И, конечно, я считаю это не своим личным успехом, а заслуженной наградой всей команды проекта, сумевшей консолидировать свои усилия и создать действительно экстраординарную вещь.
– Иными словами, вы довольны качеством реализации «Дома на Мосфильмовской»?
– Видите ли, архитектор всегда недоволен качеством реализации – это аксиома. В процессе реализации любого проекта возникают моменты, с которыми автор не согласен. И этот дом – не исключение, в нем есть вещи, которые мне хотелось бы видеть реализованными по-другому. Есть элементы, которые заказчик из соображений экономики пытался заменить или, наоборот, добавить, например, торговый центр, а я сопротивлялся, иногда успешно. Думаю, теперь уже нет смысла рассуждать о том, каким мог бы быть «Дом на Мосфильмовской» – это как ребенок, который вырос и стал тем, кем стал, не очень-то обращая внимание на ожидания родителей. Одно могу сказать точно: с инженерно-конструктивной точки зрения это совершенно уникальный для России объект, и в этом смысле я, конечно, чрезвычайно горжусь тем, что удалось довести его до ума. Во многом мы обязаны этим заказчику, который не испугался столь сложного проекта. У нас был прекрасный конструктор Игорь Шипетин, блестяще рассчитавший все конструкции и системы и тем самым сделавший возможным строительство небоскреба. И уникальный строитель – компания «Сварго», вложившая в этот проект все свои умения и мощности.
Дом на Мосфильмовской. Фото Михаила Розанова
Дом на Мосфильмовской. Фото Михаила Розанова
– Правильно ли я понимаю, что проект был реализован силами только российских специалистов?
Дом на Мосфильмовской. Фото Михаила Розанова
– Иными словами, вот оно – воплощенное доказательство того, что российские архитекторы и строители действительно могут придумать и реализовать проект высочайшей сложности, ни в чем не уступая своим западным коллегам?
– Но ведь именно «Дому на Мосфильмовской» в свое время мешали и немало…
– Если вы о попытке отрезать дому несколько верхних этажей, то это скорее финансовая борьба в период тяжелого кризиса, в которой использовались все доступные методы. Возможно, что если бы тогдашний мэр Москвы не был мужем владельца девелоперской компании, эта история в принципе бы не случилась. К архитектуре она точно не имеет никакого отношения.
– Хорошо, давайте зайдем с другой стороны. Если реализация проектов такой сложности в принципе возможна, почему в России всего один «Дом на Мосфильмовской»? Неужели только потому, что это элитное жилье?
– Честно говоря, я не считаю этот дом элитным. Просто высококлассное жилье, с хорошими видами и хорошим качеством строительства. Хотя, конечно, в московских условиях это и делает его совершенно уникальным, а значит, и очень дорогим, а значит, малодоступным для среднего класса…
Дом на Мосфильмовской. Фото Михаила Розанова
Дом с таким названием действительно один, но профессионально построенных современных сооружений становится больше. Другое дело, что строится в основном жилье, офисные и торговые здания. А это та жестко-функциональная типология, в которой редко хотят архитектурных прорывов – как заказчики, так и само общество. Девелопер, готовый тратиться на красоту и уникальное качество архитектуры – редкость. Чаще это случается в небольших, менее известных постройках.А вот больших уникальных, особенно общественных и культурных, проектов действительно мало.Во всем мире ситуация иная: самые известные, самые интересные, самые инновационные здания – это здания, заказанные государством, и ассоциируются они именно с городом, страной, культурой. Очень хочется, чтобы у нас было так же! В самых заметных, значимых для города местах должны появляться не только жилые и офисные комплексы, но яркие, современные жизнеобразующие объекты – музеи, медиатеки, концертные и выставочные комплексы. Подобные проекты должны быть востребованы и заказаны обществом и властью, их конкретные задачи, функции и бюджеты должны быть тщательно продуманы на основе комплексного урбанистического анализа и вписаны в стратегические планы развития территорий.
Дом на Мосфильмовской. Фото Михаила Розанова
– Вы так позитивно говорите о сосуществовании коммерческих и социальных проектов. Мне в современной Москве, честно говоря, в это не очень верится.
– Тот же «Дом на Мосфильмовской» должен был решить и ряд социальных задач, вместо офисного центра, например, в нем мог бы возникнуть культурный центр, а вокруг дома изначально задумывался роскошный парк… Это, кстати, к вашему недавнему вопросу о том, всем ли я доволен в смысле реализации проекта. Поймите меня правильно: у меня нет претензий к девелоперу – один инвестор, особенно в ситуации кризиса, вряд ли способен решить все эти вопросы. Но бесспорно то, что качественная социально ответственная архитектура может возникнуть только там, где интересы частного девелопера пересекаются с интересами общества и государства. Повторюсь: усилиями только частного девелопмента качественные преобразования городской среды невозможны.
– Сейчас, когда активно внедряется новая градостроительная политика, стали проводиться профессионально организованные архитектурные конкурсы, кажется ли Вам, что эта ситуация начинает меняться к лучшему?
– Я считаю, очень важно, что к решению этих вопросов приступили очень профессиональные люди. Я имею в виду не только команду главного архитектора, но и новый состав Института генерального плана Москвы. Похоже, что зачистка участков и навязывание профессиональному сообществу собственных представлений о прекрасном перестали быть приоритетным занятием архитектурных властей. Начат серьезный системный анализ сложной городской ситуации, готовятся какие-то стратегические решения. Хотя есть некоторые опасения, что велосипедные дорожки, пешеходные набережные – это декоративные меры, пока больше пиар, чем реальное качественное преображение среды.
– А Вы считаете для себя важным участвовать в тех громких конкурсах, которые проводятся сегодня в Москве?
– Дело не в громкости того или иного конкурса, а в площадке и объекте, который должен на ней возникнуть. Так, например, признаюсь, что в конкурсе на новое здание ГСЦИ я принципиально не стал участвовать, потому что мне категорически не нравится место, где его планируется построить. Даже если очень красивую вещь нарисовать, ее форма и конфигурация по отношению к существующему на Ходынке торговому центру ничего хорошего городу не дадут – это мое мнение. К сожалению, потому что в принципе мне очень хочется построить общественно-культурное здание. По похожим соображениям решил для себя не участвовать в конкурсе на Зарядье: я не увидел ни в обществе, ни в задании конкурса ясного понимания того, что там должно появиться.
А вот на конкурс реорганизации территории завода «Серп и Молот» мы подаем заявку и надеемся, что жюри сочтет наш опыт в«Садовых кварталах» достаточным для работы над таким участком. Ведь для столь масштабной территории мало предложить эффектную планировочную схему, реконструкция этой территории – очень смелый и интересный вызов. Удастся ли сделать одно из самых непрестижных и неблагополучных направлений Москвы – восток – привлекательным и удобным для жизни? Это задача сложная, но для меня как архитектора чрезвычайно интересная. Сталкиваясь с такими территориями, как «Серп и молот», в очередной раз убеждаешься, что жить в маленьком патриархальном городе, конечно, проще и симпатичнее, но зато в индустриальном – гораздо интереснее.
Читайте также: