Гойя до самой смерти
"Автопортрет"
Судьба серии «Капричос» трагична, как трагична судьба и самого Гойи.
Первые зарисовки к этой серии художник создал в 1793 году. В это время вследствие перенесенной болезни, предполагают, что менингит, Гойя начинает терять слух. Но именно потеря слуха усиливает его зрительное восприятие. Он начинает острее чувствовать окружающий его мир и вдруг понимает, что окружающие его люди вовсе не те, за кого себя выдают.
Первоначально свою серию Гойя хотел назвать «сны» по названию одного из рисунков, и предполагалось, что посвящена она будет колдовству и шабашу ведьм - снам. Но по мере работы он отказывается от этого варианта, берет название «Капричос», и серия приобретает совершенно другой характер – сатирический и социально направленный, скажем так. В 1799 году серия из 80 листов была окончена. Как говорят исследователи, последние два года работы над ней Гойя практически доламывал себя, болезнь очень сильно прогрессировала – его постоянно мучили сильные головные боли. Физические и психические травмы заставляли сильно напрягаться. Но 19 февраля 1799 года серия была выпущена. А спустя четыре дня (за это время было продано всего 27 экземпляров из 240) по решению инквизиции она изымается из продажи. Мы знаем об инквизиции по книгам и фильмам. Гойя жил в это время. И, конечно же, он не мог откровенно показать то, что хотелось. Мы можем лишь об этом догадываться по некоторым штрихам.Гойя был вынужден прийти к королю Карлу IV извиниться за то, что позволил себе выпустить такую серию. И в качестве жеста примирения он передает ему собрание из 499 репродукций своих произведений, в том числе 80 типографских пластин, а также все непроданные экземпляры вместе с рукописными страницами. С этого момента при жизни Гойи ни одна из его серий, созданных впоследствии, не увидела свет.
Слово Capriccio имеет два значения. В первом варианте это «взбалмошная коза», другой перевод звучит как «взъерошенные волосы». В итоге если соединить все вместе и сказать русским языком, то получится примерно следующее: от увиденного волосы встанут дыбом.
"Они говорят "да" и протягивают руку первому встречному
Легкость с которой многие женщины соглашаются на брак,
объясняется надеждой жить в нем более свободно, чем раньше."
"Бука идет!"
Пагубная ошибка в начальном воспитании: у ребенка вызывают страх перед несуществующим и заставляют его бояться буки больше чем отца.
"Маменькин сынок"
Небрежное воспитание, потворство и баловство делают детей капризными, упрямыми, заносчивыми, жадными, ленивыми и несносными. Вырастая, они становятся недорослями. Таков и этот маменькин сынок.
"Один другого стоит"
Немало было споров о том, кто хуже: мужчины или женщины. Пороки тех и других происходят от дурного воспитания. Распутство мужчин влечет за собой разврат женщин. Барышня на этой картинке так же безрассудна, как и щеголь, беседующий с ней, а что до двух гнусных старух, то они друг друга стоят.
"Никто никого не знает"
Свет - тот же маскарад. Лицо, одежда и голос - все в нем притворно. Все хотят казаться не тем, что они есть на самом деле. Все обманывают друг друга, и никого не узнаешь.
"Он даже и так не разглядит ее"
А как же ему распознать ее? Чтобы узнать ее как следует, мало лорнета. Нужен здравый смысл и жизненный опыт, а этого-то и не достает нашему бедняжке.
"Ее похитили!"
Женщина которая не умеет себя соблюсти, оказывается во власти первого встречного. А когда уже ничего не поделаешь, удивляется, что ее похитили.
"Тантал"
Если бы он был более учтив и менее назойлив, она, быть может, ожила бы.
"Любовь и смерть"
Вот любовник в духе Кальдерона: не сумев посмеяться над соперником, он умирает в объятиях возлюбленной и теряет ее из-за собственного безрассудства. Не следует слишком часто обнажать шпагу.
"За дело, ребята"
Их лица и одежда сами за себя говорят.
"Охота за зубами"
Зубы повешенного - чудодейственное средство для всякого колдовства. Без них ничего толкового не сделаешь. Жаль, что простонародье верит этим бессмыслицам.
"Горячо"
Они так торопятся проглотить, что глотают кипящее. В удовольствиях тоже необходимы умеренность и воздержание.
"Какая жертва!"
Как водится, жених не из самых привлекательных, но он богат, и ценою свободы несчастной девушки нищая семья покупает благополучие. Такова жизнь.
"Добрые советы"
Советы достойны той, кто их дает. Хуже всего то, что сеньорита будет следовать им буквально. Горе тому, кто к ней приблизится!
"Бог простит. Это была ее мать"
Барышня покинула дом ребенком. Она училась ремеслу в Кадиксе и приехала в Мадрид, где ей повезло. Она отправляется в Прадо, и там грязная и дряхлая старуха просит у ней милостыню. Она прогоняет ее, старуха пристает. Щеголиха оборачивается и видит - подумать только! - что нищенка ее мать.
"Он хорошо натянут"
О, тетушка Курра не дура. Она отлично знает, как важно иметь хорошо натянутые чулки.
"А у него горит дом"
Пока пожарные насосы не освежат его, ему никак не удается снять штаны и прервать беседу со светильником. Такова сила вина.
"Все погибнут"
Удивительно! Опыт погибших не идет в прок тем, кто стоит на краю гибели. Ничего тут не поделаешь. Все погибнут.
"Вот они и ощипаны"
Раз их уже ощипали, пусть убираются, другие придут на их место
"Как ее ощипывают!"
И на цыпочек находятся коршуны, которые обдерут их до перышка
Недаром говорят: как аукнется, так и откликнется.
Безобразие! С такой порядочной женщиной, которая за гроши всем оказывала услуги,
такой усердной, такой полезной – и так обойтись! Безобразие!
"Тут ничего нельзя было поделать"
Эту святую сеньору жестоко преследуют. Огласив историю ее жизни, ей оказывают почёт.
Но если это делают, чтобы устыдить ее, то зря теряют время. Невозможно устыдить того, кто не знает стыда.
"Ведь он разбил кувшин. Кто из них хуже?"
"У них уже есть на что сесть"
Чтобы образумить легкомысленных девиц, нет ничего полезнее, чем надеть им стулья на голову.
"Кто более предан?"
Ни тот, ни другой. Он - вертопрах в любовных делах, который всем женщинам говорит одно и тоже, а она занята мыслями о том, как ей разделаться с пятью свиданиями, которые она назначила от восьми до девяти, а сейчас уже половина восьмого.
"Никому ни слова"
Превосходная мамаша для деликатного поручения.
"Вот это называется читать"
Никто не скажет, что он теряет время зря
"Зачем их прятать?"
Ответ очень прост: потому что он не хочет их тратить, а не тратит их потому, что, хотя ему уже исполнилось 80 лет и жить осталось не больше месяца, он все еще боится, что ему не хватит денег на жизнь. Столь обманчивы расчеты скупости.
"Она молится за нее"
И хорошо делает: да ниспошлет ей Бог удачу и избавит ее от зла, от лекарей - кровопускателей и от альгвасилов, и пусть она станет такой же ловкой, расторопной и готовой угодить всем, как ее покойная мамаша, Царство ей небесное.
"За то, что она была слишком чувствительна"
На жизненном пути бывают подъемы и падения
Во всех науках есть шарлатаны, которые все знают, ничему не учившись
"Их одолевает сон"
Не надо будить их. Быть может, это единственное утешение несчастных
"Она его гладко бреет"
Его бреют чисто и с него сдерут шкуру. Сам виноват, что вверяет себя такому брадобрею.
"Скверная ночь"
Вот как плохо приходится гулящим девицам, которым не сидится дома.
"А не умнее ли ученик?"
Не известно умнее ли он или глупее, но нет сомнения, что более важной, глубокомысленной особы, чем этот учитель, невозможно сыскать
"Брависсимо!"
Если для понимания довольно иметь длинные уши, то лучшего ценителя не найти; но как бы он не стал хлопать тому, что совсем плохо звучит.
"Вплоть до третьего поколения"
Это бедное животное свели с ума знатоки геральдики и родословных. Оно не одиноко.
"От какой болезни он умрет?"
Врач отменный, способный к размышлению, сосредоточенный, неторопливый, серьезный. Чего же еще желать?
"Точь-в-точь"
Он заказал свой портрет - и хорошо сделал. Те кто с ним не знаком и не видал его, все узнают по портрету.
"Ты, которому невмоготу"
Разве не ясно, что эти верховые суть верховые животные?
* Название офорта - часть поговорки: "Ты, которому невмоготу, взвали-ка и меня на спину".
"Сон разума рождает чудовищ"
Воображение, покинутое разумом, порождает немыслимых чудовищ;
но в союзе с разумом оно – мать искусств и источник творимых им чудес.
Они тонко прядут и сам черт не распутает тех нитей, которые они уготовят этим малюткам
"Многое можно сосать"
Человек словно для того и рождается и живет на свете, чтобы из него тянули соки
"Строгий выговор"
Без выговоров и нравоучений нельзя преуспеть ни в какой науке, а ведовство требует особого таланта, усердия, зрелости, покорности и послушания Великому Ведьмаку, который ведает колдовской семинарией Бараоны.
"Подношение учителю"
Правильно делают: они были бы неблагодарными учениками, если бы не угощали своего наставника, которому они обязаны всей своей дьявольской выучкой.
"Доносчики"
Из всех видов нечисти наушники - самые противные и в то же время самые несведущие в колдовском искусстве.
"Маленькие домовые"
А вот совсем другой народец. Веселые, резвые и услужливые; немножко лакомки и охотники до шалостей; но все-таки это славные человечки.
Тот, кто ничего не слышит, и ничего не знает, и ничего не делает,
принадлежит к огромному семейству сурков, которые ни на что не годятся.
Иметь длинные когти настолько предосудительно, что запрещается даже нечистой силе.
"Чего не сделает портной!"
Нередко приходится видеть, как смешной урод вдруг преображается в надутое ничтожество, пустое, но весьма представительное на вид! Поистине велико могущество ловкого портного и столь же велика глупость тех, кто судит по внешности.
Когда он говорит, он настоящий златоуст, а когда выписывает рецепты – настоящий ирод.
Есть люди, у которых самая непристойная часть тела – это лицо, и было бы не худо,
если бы обладатели таких смешных им злополучных физиономий прятали их в штаны
Она прихорашивается – и очень кстати. Сегодня день ее рождения.
Ей исполняется семьдесят пять лет. К ней придут подружки.
Фортуна очень плохо обращается с теми, кто с нею угодлив.
Тому, кто с таким трудом взбирается наверх, она дает дым, а потом в наказание сбрасывает вниз.
"Родословная"
Здесь стараются обольстить жениха, показывая ему по родословной, кто ее родители, деды, прадеды и прапрадеды. А кто она сама? Это он узнает после.
"Пропади все пропадом!"
Кто станет жить среди людей, тому не избежать клистира.
А если он этого не хочет, ему придется удалиться в леса и горы.
И там он все равно убедиться, что жизнь – сплошной клистир.
" А они все не уходят!"
Тот, кто не задумывается над превратностями судьбы, спит спокойно среди опасностей;
он не умеет уберечься от бед, которые ему угрожают, и любое несчастье застает его врасплох.
"Первые опыты"
Мало-помалу он продвигается вперед и уже делает первые шаги, а со временем он будет знать столько же, сколько его наставница.
"Они взлетели"
Этот клубок ведьм, который служит подножием щеголихе, вовсе ей не нужен, - разве что для красы. У иных в голове столько горючего газа, что они могут взлететь на воздух без помощи ведьм и без воздушного шара.
"Невероятно!"
Две ведьмы крепко повздорили, которая из них сильнее в бесовском деле. Трудно поверить, что Косматая и Кудлатая способны на такую потасовку. Дружба - дочь добродетели: злодеи могут быть только сообщниками, но не друзьями.
"Какие важные персоны!"
На картинке - два почтенных и сановитых ведьмака. Они выехали верхом, чтобы поразмяться.
"Счастливого пути"
Куда держит путь эта адская банда, завывающая в ночном мраке? При свете было бы нетрудно перестрелять всю эту нечисть. Однако в темноте их не видно.
"Куда направляется маменька?"
У мамаши водянка, и ей предписан моцион. Дай Бог, чтобы ей полегчало.
"Ну-ка, полегче! Вот ведьма верхом на Хромом бесе"
"Погоди, тебя подмажут"
Его посылают с важным поручением, и он торопится в путь, хотя его еще не успели подмазать как следует. Среди ведьмаков тоже встречаются ветреники, торопыги, нетерпеливые сумасброды без капли здравого смысла. Всюду бывает всякое.
"Вот так наставница"
Для ведьмы метла - одно из важнейших орудий: помимо того, что ведьмы - славные метельщицы, они, как известно, иногда превращают метлу в верхового мула, и тогда сам черт их не догонит.
"Поддувает*
Наверное, в прошлую ночь был богатый улов младенцев. Готовится знатный пир. Приятного аппетита!
* Буквально - дуть, поддувать, фигурально - доносить.
"Благочестивая профессия"
- Клянешься ли ты слушаться и почитать своих наставников и начальников, подметать чердаки, прясть паклю, бить в бубен, визжать, выть, летать, варить, подмазывать, сосать, поддувать, жарить - всякий раз как тебе прикажут? - Клянусь! - в таком случае, милая, ты уже ведьма. В добрый час!
"Когда рассвет, мы уйдем"
А хоть бы и вовсе не приходили: никому вы не нужны.
"Тебе не уйти!"
Конечно, не уйдет та, которая сама хочет быть пойманной.
"Лучше бездельничать"
Если тому, кто больше трудится, достается меньше благ, то, право, лучше бездельничать.
Бедняжка Пакилья! Она пошла позвать лакея - и повстречалась с домовым. Не надо бояться: Мартинико в хорошем расположении духа и не причинит ей зла.
"Неужели никто нас не развяжет?"
Что это? Мужчина и женщина, связанные веревками, изо всех сил стараются освободиться и кричат, чтобы их скорее развязали? Если я не ошибаюсь, это жертвы насильственного супружества.
"Поняли? Чтоб все было по-моему, слышите? А не то. "
Этот болван воображает, что раз он носит кокарду и жезл, то он от природы выше других, и злоупотребляет доверенной ему властью, чтобы досаждать всем кто имеет с ним дело. Тщеславный, спесивый, наглый с теми, кто ниже его по положению, он гнет спину и пресмыкается перед теми, кто его сильнее.
Такова жизнь. Люди издеваются один над другим и мучают друг друга, словно разыгрывают бой быков.
Тот, кто вчера был на месте быка, сегодня – тореро.
Фортуна правит фиестой и распределяет роли по своей прихоти.
"Кончай скорее, уже просыпаются"
Маленькие домовые - это самый услужливый и домовитый народец. Если служанка умеет их уважить, то они снимают пену с ольм, варят овощи, судомойничают, подметают и баюкают ребенка. Много спорили, не дьяволы ли они. Рассеем заблуждения. Дьяволы - это те кто причиняет зло или мешает другим делать добро, или кто вообще ничего не делает.
"Нас никто не видел"
Что за беда, если эти маленькие домовые Мартинико спустятся в погреб и пропустят стаканчик, раз они работали целую ночь и до блеска начистили кран бочки?
"Уже пора"
На рассвете разбегаются в разные стороны ведьмы, домовые, привидения и призраки. Хорошо, что это племя показывается только ночью и в темноте. До сих пор никто не сумел узнать где они прячутся днем. Тот, кому удалось бы захватить логово домовых, поместить его в клетку и показывать в десять часов утра на Пуэрта дель Соль, не нуждался бы ни в каком наследстве.
Название серии восходи к итальянскому слову «Каприччи» – искусство, открывающее новые способы восприятия мира. Гойя создал «Капричос», что называется, на одном дыхании, всего за полтора года и при первой же публикации заставил о себе говорить. Современники если и не всегда понимали художника, то не могли не отметить новизну, не похожесть творения Гойи на все, что случалось им видеть прежде. Сам Гойя назвал серию «Сюитой офортов на причудливые сюжеты», проведя аналогии с музыкальной формой. Ведущей темой, лейтмотивом сюиты он избрал историю своей счастливой и трагической любви к герцогине Каэтане Альба. Никогда прежде личная драма художника не становилась содержанием его искусства. Художник был ремесленник, его работа определялась вкусами заказчика, и только романтики превратили творчество в выражение душевных и духовных переживаний автора. В музыке впервые это сделал Л. Бетховен, в изобразительном искусстве – Гойя.
Второе, что поражает в «Капричос» - отчаянная смелость художника. Гойя зло и саркастически высмеял Испанию: пороки простых людей, лицемерие дворянства, придворные круги, правящую чету, церковь, инквизицию. Смелость Гойи граничила бы с безумием, если бы он не понимал, что его художественные приемы слишком новы, чтобы правильно быть понятыми всеми. И главное, рассказав о своей несчастной любви и о своей несчастливой Родине, Гойя поднялся на более высокий уровень восприятия мира. В «Капричос» впервые в европейском искусстве было сказано о беззащитности человека в его отношении к судьбе. Никогда художник не был так пессимистичен, никогда так остро не ощущал себя беспомощной игрушкой темных сил мироздания, как Гойя в «Капричос».
Когда вы слышите имя Франсиско Гойи - перед вами всплывают портреты придворных дам в стиле реализма, батальные сцены, но уж точно не сатирические офорты с лёгким флёром сюрреализма. Давайте же сегодня посмотрим и на другую сторону прославленного мастера!
Что за Капричос?
Давайте как всегда, разбираться с азов. Капричос ( «Los Caprichos», от итальянского capriccio — «каприз» ) - это рисунок или картина, содержащая причудливые сочетания сюжетов и персонажей. Создание капричос - серии из 80 офортов стало для Гойи очень важным этапом творчества. Искусствоведы считают, что таким образом он пытался выразить себя после перенесённой тяжелой болезни, которая лишила художника слуха.
Если очень коротко, то это серия сатирических шаржей на текущую политическую, социальную и религиозную ситуацию в стране. На самом деле многие проблемы, которые он пытался высмеять, являются актуальными для любых стран и в любую эпоху.
Все 80 эстампов вы можете увидеть тут , а в статье мы с вами посмотрим на самые интересные из них (10 изображений, надеюсь вы не устанете). Вперёд!
Зачем Гойя переводил Веласкеса из живописи в графику? Какие обстоятельства сделали из художника мизантропа, создавшего «Капричос», «Дезастрес» и «Диспаратес»? За что Гойя может стать изгоем в социальных сетях (подсказка: эйджизм и сцены насилия)? И почему всё-таки графика Гойи — более достоверное свидетельство о его романе с герцогиней Альба, чем живопись?
Санлукарский альбом: неопровержимое свидетельство
Роман Гойи с герцогиней Каэтаной Альба — история не столь достоверная, как уверяет нас художественная беллетристика.
Гойя по отцовской линии был батурро — фактически простолюдин, а титулы Марии дель Пилар Тересы Каэтаны де Сильва и Альварес де Толедо герцогини Альба при написании занимали полстраницы. Кроме того, Гойя был на 20 лет старше. Немолодой, тяжелого нрава и совершенно глухой. Вряд ли, говорят те, кто ставит под сомнение сам факт романа, это могло быть интересно только что овдовевшей и никогда не знавшей недостатка в поклонниках герцогине.
Правда, на живописном портрете Альбы обнаружилась надпись solo Goya — «только Гойя» (под ногами герцогини). Но и эта почва для утверждений — довольно зыбка.
Во всем этом тумане неопределённости центральным доказательством того, что между Гойей и Альбой действительно промелькнула искра, является не живопись, а небольшой альбом Гойи для зарисовок (сейчас его назвали бы скетч-бук), получивший название Санлукарский альбом.
Весной 1796 года Франсиско Гойя, которому только что исполнилось 50, запасшись с альбомом с превосходной мелованной бумагой и золочёным обрезом, приехал в городок Санлукар де Баррамеда в провинции Кадис. Зачем? Уж точно не на пленеры. Туда после скоропостижной смерти мужа удалилась в родовое поместье герцогиня Альба. По-видимому, ей не хотелось, чтобы приличествующий её положению траур наблюдали при дворе — злопыхателей у блестящей герцогини хватало. Вполне достоверен и подтвержден письмами Гойи факт того, что они с герцогиней общались.
Художник не прекращал рисовать. Его альбомчик был таким маленьким (17,2 на 10,1 см), что на листке помещалась всего одна или две фигуры. И часто это была фигура именно герцогини — или, выразимся осторожнее, кого-то чрезвычайно похожего. Во всяком случае женщина с темнокожим ребёнком на коленях считается бесспорным портретом Альбы — эксцентричная герцогиня приютила маленькую Марию де ла Луз, родителе которой были рабами, очень привязалась к ней и даже оставила девочке годовую ренту в своем завещании.
Санлукарский альбом — своего рода интимный дневник. Гойя зарисовывал Альбу в разных позах и ракурсах, карандашом и чернилами, обнажённую и в платье махи. Есть похожие на Альбу героини набросков и в другом, мадридском, альбоме Гойи.
Сбоку от рисунка есть приписка Гойи: «Она рвёт на себе волосы и топает ножками, потому что аббат Пикхурис сказал ей, что она выглядит бледной». В одной этой приписке столько любования и нежной иронии, что из неё и вправду легко вырастить и сценарий, и роман, и миф.
Капричос: сатира на грани фола
«До сорока лет Гойя был крепким мужчиной, темпераментный, временами непредсказуемый, он был большим любителем острых ощущений, шоколада и охоты на куропаток» , — писал искусствовед Пьер Гассье.
Но почему же только до сорока? И что случилось потом?
Осенью 1792 года 46-летний художник покидает Мадрид и едет в Севилью. Он срывается с места так неожиданно, что даже не удосуживается получить разрешение короля — своего работодателя. Неясно, что же погнало его прочь из столицы?
Впрочем, до Севильи беглец не доехал. Почувствовав себя неважно, Гойя остановился у своего приятеля Мартинеса в Кадисе. Недомогание, начавшееся всего лишь с «плохого расположения духа» и чудовищной раздражительности, стало прогрессировать — начались сильные головные боли, шум в ушах, потемнение в глазах и потеря координации. У Гойи отнялась правая рука и появились мышечные судороги.
Что это было? Диагнозы (вирусный менингит, отравление свинцом, осложнения застарелого сифилиса и тому подобное) являются лишь гипотезами, для которых недостаточно данных. Паралич руки, к счастью, оказался временным.
Но произошло кое-что не менее страшное: Гойя полностью оглох.
Глухота останется с ним на всю жизнь. Ему придётся мучительно восстанавливать связь между собой и миром, учиться читать чужую речь по губам и общаться при помощи записок и рисунков.
Это была катастрофа. Его прежнюю жизнь как будто беспардонно похитили, опрокинув вверх ногами, как героиню одноимённого офорта.
"Ее похитили!" (Серия "Капричос", страница 8) Франсиско Гойя, 1799 "Ее похитили!" (Серия "Капричос", страница 8) Франсиско Гойя, 1799Пережитый кризис изменил Гойю и его творчество. Оно стало более мрачным, фантасмагорическим, загадочным. И — мизантропическим.
Дело не только в болезни. Вспомним, что любви к людям не добавляли и отношения с Альбой, полные ревности и сознания сословного неравенства.
Логичным завершением этого непростого жизненного этапа стали «Капричос» — самая известная серия офортов Гойи о том, как сон разума рождает чудовищ.
Сон разума рождает чудовищ (из серии "Капричос", лист 43). Франсиско Гойя, 1799 Сон разума рождает чудовищ (из серии "Капричос", лист 43). Франсиско Гойя, 1799В «Капричос» он высмеял испанских грандов и святую инквизицию, распутных мужчин и продажных женщин, молодящихся старух и лицемерных епископов, маменькиных сынков и неверных жён. Он был так едок, изобретателен и ядовит в своей сатире, что иногда кажется: вся работа и затевалась-то не для исправления нравов, а чтобы самому не отравиться собственным ядом, выплеснув его вовне.
Интересно, что на подготовительном к гравюре «Сон разума рождает чудовищ» (1797) рисунке чернилами присутствует автопортрет Гойи Интересно, что на подготовительном к гравюре «Сон разума рождает чудовищ» (1797) рисунке чернилами присутствует автопортрет ГойиНазвание листа № 50 из Капричос переводят по-разному: «Сурки», «Хомяки», «Ленивцы», хотя Гойя назвал этот офорт Los Chinchillas — «Шиншиллы». Но изображены тут не животные. Точнее, не вполне. Мы видим двух человекообразных, которые могут напомнить персонажей каких-нибудь фантастических мультфильмов. Их глаза закрыты добровольно, а на ушах — еще и замки, зато они охотно раскрывают рты, чтобы поглощать варево, которым их пичкает некто с завязанными глазами и ослиными ушами. Комментарий Гойи: «Те, кто не хотят ничего знать, видеть и слышать, принадлежат к многочисленному семейству шиншилл (ленивцев, сурков, хомяков), которые никогда ни на что не были полезны» . А ведь Гойя ничего не мог знать о таких явлениях современного мира, как, к примеру, телевизионная пропаганда или сетевые «хомячки»!
Серия "Капричос", лист 55: До самой смерти. Франсиско Гойя, 1799 Серия "Капричос", лист 55: До самой смерти. Франсиско Гойя, 1799Одна из сквозных тем Капричос — неприязненное изображение старух — в наших реалиях вряд ли найдёт отклик. Эйджизм сейчас все чаще общественно порицается и, возможно, недалек тот день, когда работы Гойи соцсети станут банить как визуальный аналог hate speech. Тем не менее, тема эта для Гойи важная. В Капричос он высмеивает молодящихся старух («До самой смерти») и старух-сводниц. Ну, а ведьмы — один из любимых персонажей его родовой баскской мифологии.
Католическая церковь была одним из основных объектов критики Гойи.
В офорте «Что может сделать портной» Гойя изображает толпу, которая, как пишет искусствовед Татьяна Каптерева, «в страхе склонилась перед грозной, надвигающейся на нее фигурой монаха, но это лишь пустая ряса, напяленная на засохшее дерево…, из складок капюшона возникает образованное рисунком коры дерева жуткое лицо призрака, к нему слетаются из пустого пространства светлого неба гнусные существа, оседлавшие летучих мышей».
Наивно было бы думать, что Церковь оставит нападки без ответа. Гойя выставил «Капричос» на продажу в феврале 1799, но уже через две недели изъял их, так как достоверные слухи говорили: художнику несдобровать. Гойя ничего почти не смог выручить за гравюры, это был финансовый крах. Он долго жил в неприятном предвкушении расправы от инквизиции, пока три года спустя не придумал остроумный финт. Все непроданные копии вкупе с оригиналами гравировальных пластин Гойя… преподнёс в дар королю. Король, таким образом, становился гарантом того, что художника не тронут.
По стопам Веласкеса: Гойя ищет свой путь
Считается, что первыми по-настоящему оригинальными произведениями Гойи в области графики стали «Капричос», созданные в 1790-е годы. Однако искать свой почерк Гойя начал на 20 лет раньше — в 1770-е. В это время он, будучи художником королевской мануфактуры гобеленов, «для души» делал тщательные (может, лишь слегка утрированные) графические копии с живописных работ Диего Веласкеса.
По натуре он был практиком и любил повторять, что признаёт только трёх учителей — Рембрандта, природу и Веласкеса. Очевидно, это и были его университеты.
Темы, которые Гойя ощущает своими, выполняя графические штудии Веласкеса, — изображение особ королевской крови и острохарактерные, почти гротескные портреты.
Да и сама карьерная траектория Веласкеса, прошедшего путь от королевского камергера до интенданта королевских покоев и первого художника испанской короны, поначалу представлялась Гойе весьма привлекательной. И когда после многих усилий получает титул придворного художника, с удовлетворением отмечает: ну вот, дескать, и я теперь совсем как Веласкес!
Дезастрес ("Бедствия войны")
Под одним из листов Desastres de la Guerra Гойя написал лаконично-знаменитое: « Я это видел».
Шесть бурных лет Испания, обескровленная гражданской войной и бездарным коррупционным правлением Бурбонов, воевала за независимость с наполеоновской Францией. Узнав о героической обороне Сарагосы, руководимой доном Хосе Палафоксом, герцогом Сарагосским, Гойя лично ринулся в Сарагосу и там оказался в осаде — к счастью, ненадолго. А когда основной театр военных действий переместился в Мадрид — снова поспешил туда.
Отношение Гойи к французам не было однозначным, и это не раз будет ставиться ему в упрёк. Он явно симпатизировал либеральной политике Жозефа Бонапарта (брата Наполеона, которого тот сделал испанским королём) и в то же время не мог не сопереживать испанцам.
Вот что сам Гойя писал о разрушенной Сарагосе: «Увидев руины города, я стал изучать их, чтобы создать картины, прославляющие городских жителей, я не отрицаю громадного интереса, который возник во мне к славе моего отечества».
Одна из самых известных гравюр серии «Бедствия войны» прославляет Марию Августину Арагонскую — национальную героиню, воевавшую против Франции, прозванную «испанской Жанной д’Арк». Поскольку Гойя и сам был уроженцем Сарагосы, мужество Марии Августины, собственными руками управлявшейся с артиллерийским орудием, восхищало его настолько, что в череде безымянных персонажей «Бедствий войны» она стала единственной героиней с именем. Одна из самых известных гравюр серии «Бедствия войны» прославляет Марию Августину Арагонскую — национальную героиню, воевавшую против Франции, прозванную «испанской Жанной д’Арк». Поскольку Гойя и сам был уроженцем Сарагосы, мужество Марии Августины, собственными руками управлявшейся с артиллерийским орудием, восхищало его настолько, что в череде безымянных персонажей «Бедствий войны» она стала единственной героиней с именем.Гравюра «Какое мужество!» с Августиной Арагонской — одна из немногих, если не единственная, где война подаётся в героическом и патетическом ключе. Во всех остальных случаях у Гойи это — ужас и кровь.
«Бедствия войны» считаются вершиной реализма художника. Местами Гойя физиологичен, как патологоанатом. Жертвами войны становятся не только военные, но и дети, женщины и старики.
До Гойи европейская графика не знала такой концентрации людских зверств. Серия из более чем 80 работ полностью так и не была опубликована при жизни художника: слишком уж это был, выражаясь языком современных медиа, «шокирующий контент». Впервые Академия Сан-Фернандо опубликовала серию целиком лишь в 1863 году — через полстолетия по окончании войны и 35 лет после смерти Гойи.
Тауромахия
Гойе исполнилось 70, когда в 1816 году увидела свет его серия офортов Tauromaquia — 33 листа со сценами корриды, очень зрелищных и динамичных. «Тауромахия» в буквальном переводе «борьба с быками», но чаще её называют «История и практика боя быков».
Коррида всю жизнь привлекала Гойю. Юношей, чтобы попасть в Рим, он примкнул к группе матадоров, направлявшихся в Италию. Бой быков, кураж, возбужденный гул толпы — это вообще была его стихия. Общительный и задиристый юный Франчо сам принимал участие в корриде и выступлениях уличных акробатов. И потом, остепенившись, Гойя никогда не отказывался от зрелища корриды. И он почти наверняка видел, как погиб на Пласа де Мадрид Пепе Ильо.
Серия "Тавромахия", лист 33: Трагическая смерть Пепе Ильо на арене Мадрида. Франсиско Гойя, 1815 Серия "Тавромахия", лист 33: Трагическая смерть Пепе Ильо на арене Мадрида. Франсиско Гойя, 1815Нужно сказать, что вопросы этичности кровавого зрелища поднимались и во времена Гойи. Просветили уже тогда твердили: коррида — это национальный позор.
Но Гойя смотрел на корриду иначе: его привлекали человеческая храбрость и риск.
Изображать корриду было для Гойи интересно и чисто технически: как передать стремительность разъярённого быка, напряжение тореро, толпу — ликующую или затаившую дыхание? Задача была очень сложной: и бык, и тореро всё время находятся в движении, ракурсы динамично меняются. Передать это движение - вот что можно считать основной технической задачей «Тауромахии», с которой Гойя справляется блестяще.
Диспаратес ("Безумие")
27 февраля 1819 года Гойя купил в пригороде Мадрида поместье Quinta del Sordo — Дом глухого. Стены своей новой виллы одинокий глухой вдовец распишет мрачными, пугающими фресками — их потом назовут «Черные картины», перенесут со стены на холст и передадут в музей, а дом в 1909 году будет разрушен.
Параллельно с живописной росписью стен Гойя в Кинта дель Сордо начинает графическую серию — не менее странную и и загадочную, чем его «Черные картины». Она известная под разными названиями — Proverbios (Притчи), Sueños (Мечты) или Los disparates (Безумие).
Серия "Диспаратес", лист 13: Способ летать. Франсиско Гойя, 1819 Серия "Диспаратес", лист 13: Способ летать. Франсиско Гойя, 1819Гравюры Диспаратес — это предсмертное завещание Гойи.
«Вне времени и вне пространства , — писал о них Пьер Гассье, — Диспаратес в своих формах становятся всё более человечными и с даром ясновидца заклинают человека от падения в преисподнюю».
« Мрачные ( или „Чёрные“) картины» первоначально написаны на стенах в Quinta del Sordo , «Потаённой усадьбы» ( другой вариант — «Дом Глухого»; это название поместье получило ещё при жизни хозяина , страдавшего проблемами со слухом). Гойя купил её в начале 1819 года , намереваясь жить там с замужней женщиной Леокадией Вайс , не привлекая излишнего внимания. В 1823 году поместье было передано внуку художника Мариано де Гойе, — возможно , во избежание преследований со стороны властей.
Дело в том , что после победы над французами и своего возвращения в Испанию в 1814 году король Фердинанд VII развернул масштабные репрессии против либералов и тех , кого подозревал в сотрудничестве с Наполеоном. Все свободомыслящие друзья Гойи были либо казнены , либо заключены в тюрьму , либо изгнаны из страны. Самому художнику монарх заявил: «Гойя , вы заслуживаете не просто смерти , а виселицы! И если я прощаю вас , то лишь потому , что восхищаюсь вами!».
Слева: одна из «Мрачных картин» Франсиско Гойи , «Сатурн , пожирающий своего сына»
Читайте также: