В светлом послекризисном будущем можно будет снова

Обновлено: 08.01.2025

Британский политик Иэн Маклауд в 1965-м, на пике экономического кризиса в Великобритании, стал автором термина «стагфляция». Термин вошел в широкий обиход в 70-е годы прошлого века, который как раз и был периодом той самой стагфляции, действовавшей в мировом масштабе. Затем он был убран на полку в силу потери актуальности, вновь кратковременно вернулся где-то в 2010–2011 годах, когда встали вопросы относительно посткризисного восстановления мировой экономики. Устойчивость, основанная на многочисленных программах вброса ликвидности от мировых ЦБ и правительств, оказалась достаточной, и о стагфляции вновь временно забыли — до нынешнего момента. Подробности — в материале экономического обозревателя «БИЗНЕС Online» Александра Виноградова.

Мы имеем худшее из обоих миров:

не только инфляцию с одной стороны

и застой экономики с другой,

а то и другое вместе.

— Иэн Маклауд, британский политик.

«Отсутствие внятного экономического роста при существенном росте цен прямо бьет по кошелькам, при этом чем выше инфляция, тем заметнее эффект запаздывания зарплат относительно роста цен»

А велики ли риски этой самой стагфляции?

Когда я чуть более полугода назад писал о «демоне инфляции», честно говоря, не предполагал, что ситуация вполне может повернуть на, если можно так выразиться, смежное направление, которое явно хуже, чем просто инфляция. Отсутствие внятного экономического роста при существенном росте цен прямо бьет по кошелькам, при этом чем выше инфляция, тем заметнее эффект запаздывания зарплат относительно роста цен — иначе говоря, обеднение людей становится видимым, и оно никак не компенсируется обогащением как производной от роста экономики. Хуже того, нормальных рабочих рецептов «от стагфляции» не существует, но при этом в недавней истории был стагфляционный период длительностью более десятилетия, сменившийся добротным экономическим ростом. Осталось понять, возможно ли повторение его сейчас, да и вообще — а велики ли риски этой самой стагфляции?

Иэн Маклауд (полагаю, из клана Маклаудов), чья реплика вынесена в эпиграф, продолжил ее словами «у нас что-то вроде стагфляции», чем и зафиксировал в языке данный неологизм. Было это давно, в далеком 1965-м, на пике экономического кризиса в Великобритании. Термин вошел в широкий обиход в 70-е годы прошлого века, который как раз и был периодом той самой стагфляции, действовавшей в мировом масштабе. Затем он был убран на полку в силу потери актуальности, вновь кратковременно вернулся где-то в 2010–2011 годах, когда встали вопросы относительно посткризисного восстановления мировой экономики, точнее, устойчивости этого восстановления. Устойчивость, основанная на многочисленных программах вброса ликвидности от мировых ЦБ и правительств, оказалась достаточной, и о стагфляции вновь временно забыли — до нынешнего момента.

Итак, что же произошло?

«Постковидное восстановление мировой экономики нестабильно по географическому признаку, где-то очередной локдаун и бунты граждан (как в той же Австралии), где-то ситуация более-менее нормальна»

Бьют рекорды цены на продовольствие

Надо понимать, что демон инфляции все же вырвался на свободу. Безудержное вливание ликвидности на рынки и в карманы потребителей не прошло даром, денежная волна прошла свой путь от инфляции цен активов к инфляции издержек, а через нее — к инфляции потребительской. Так, можно вспомнить недозаполненные хранилища и лютые цены на газ в Европе, серьезный рост их в Азии, активное подметание Китаем всех возможных запасов угля (кроме австралийских, которые он не хочет брать по политическим причинам) и т. п. Очевидно, что рост цен на энергоносители с некоторым лагом отразится на ценах всего спектра товаров и услуг. Масла в огонь добавляет ожидание холодной зимы в Северном полушарии. Любопытно, что минимальная (на начало осени) площадь арктических льдов в этом году максимальна за 9 лет, так что, скорее всего, и по снегу будет выход за пределы стандартного отклонения от многолетней средней уже третий год подряд, и в этом, полагаю, вновь окажется виноват «углеродный след».

Далее, бьют рекорды цены на продовольствие. Индекс цен продуктов питания FAO (продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН) в сентябре вновь вырос. Это наблюдается второй месяц подряд (т. е. обусловленное урожаем удешевление сошло на нет) и достигло рекордных значений за последние 10 лет, с сентября 2011 года. Данный индикатор, отслеживающий 95 важнейших продовольственных товаров, прибавил 1,2% за месяц и 32,8% в годовом выражении. Важно здесь то, что от текущих уровней уже близко пики конца 2010 – начала 2011 годов, что тогда было обусловлено серьезнейшими неурожаями в планетарном масштабе и обернулось чередой политических протестов, позже названных «арабской весной».

Помимо этого, в общий рост цен вкладываются и иные факторы. Постковидное восстановление мировой экономики нестабильно по географическому признаку, где-то очередной локдаун и бунты граждан (как в той же Австралии), где-то ситуация более-менее нормальна. Итогом этого является закономерный разрыв мировых производственных цепочек, порушенные поставки по принципу just-in-time, а через это — возникшее стремление нарастить личные запасы и закономерный рост цен и на саму продукцию, и на логистические услуги. Раскручивание инфляционной спирали идет и со стороны потребителей: так, некоторое время назад сообщалось о начавшемся в Европе давлении профсоюзов на работодателей с целью увеличения зарплат сотрудников.

Прогнозируется заметное замедление экономического роста в мире

С другой стороны, прогнозируется заметное замедление экономического роста в мире. Во-первых, причиной тому стало исчерпание резервов постковидного восстановления: фактически реализующийся отложенный спрос лишь возвращает ситуацию к норме, а не выводит ее на позитивную траекторию. Во-вторых, этот рост в самое ближайшее время будет прибит вниз в силу намеченного сокращения эмиссионных программ, те же США явно намерены подворачивать кран уже с ноября с обнулением к лету и выходом на повышение ставки к концу следующего года. Это опять же будет иметь планетарный эффект с укреплением доллара и девальвацией валют развивающихся стран, что дополнительно ударит по их экономикам, поскольку у них возникнет сложность с закупкой и обновлением оборудования, и этот фактор сильнее, чем отталкивание других стран от рынка посредством передевальвации. Наконец на первые полосы выходит Китай, где, похоже, намечается целенаправленный погром в перекормленном кредитами строительном секторе. Это то, что делать давно пора, насыщение экономики «зомби»-фирмами действительно опасно, но строительный сектор имеет очень сильный мультипликатор воздействия на смежные отрасли, и эффект от такого «наведения порядка» пойдет по всей китайской экономике.

Кстати, любопытно то, что для России эта ситуация в целом нейтральна, негатива много я здесь не вижу. Связано это с тем, что ничего нового мировая стагфляция для РФ не несет, поскольку она в стране длится уже 8 лет. Рост экономики за эти годы минимален, плюс сменялся минусом, инфляция никуда не делась, а реальные доходы населения, как сообщает Счетная палата, ушли куда-то на уровень 2010–2011 годов. В этом смысле даже наблюдаемый рост цен на продукцию российского экспорта (энергоносители и продовольствие в первую очередь) ничего особо не даст — приток валюты аккумулируется в резервах и трансформируется в отток капитала, а не в просачивание этих денег в карманы граждан страны.

Теперь о том, что с этим можно сделать.

Конечно, есть дикая и нищая Африка

В 80-е годы прошлого века мир вышел из стагфляционной ловушки посредством резкой трансформации всей мировой схемы экономической деятельности — через активный переход к столь же активному взаимодействию развитых и развивающихся стран. Проще говоря, принялся выводить производства в Китай (и не только), где к тому моменту скончался Мао Цзэдун, была убрана «банда четырех», затем в мир иной ушел Хуа Гофэн и его место занял реформатор Дэн Сяопин. При этом инфраструктура для такого взаимодействия была заложена еще при Мао, во время его встречи с Ричардом Никсоном за 10 лет до того. Итогом же стало то, что на рынок вывалились тонны и тонны самых разнообразных недорогих товаров, что прибило инфляцию, удешевило поставки, позволило переформировать производственные цепочки и т. д. Мир получил новый толчок в развитии.

Сейчас такой возможности уже нет, и про это я уже неоднократно говорил. Да, конечно, есть дикая и нищая Африка, но разница между США и Китаем тогда была куда больше, чем между Китаем и Африкой сейчас, иначе говоря, такой большой выгоды от переноса производств получить уже невозможно. Привычный же за последнее десятилетие эмиссионный путь тоже перестал приносить значимый эффект. Прорывов в производительности не наблюдается: вся эта история с ESG была и остается политической, а не экономической. Американский IT-сектор тащит уже три десятка лет и в общем уже тоже подустал. Китайские же усилия совершить качественный скачок на тотальной цифровизации в управлении экономикой, конечно же, выглядят перспективно (с обывательской точки зрения), но и здесь внятный результат, т. е. ожидаемый прирост в эффективности, никак не гарантирован.

На выходе, скорее всего, будет та самая secular stagnation — вековая стагнация. Инфляция со временем утрясется, ковид станет привычным эндемиком, производственные цепочки восстановятся, равно как и логистика поставок. Но для экономических рывков, для хоть сколько-то масштабных мировых прорывов в светлое и более богатое будущее я в целом оснований не вижу.

Владислав Сурков: Безлюдная демократия и другие политические чудеса 2121 года

Есть понятие «исторический факт». Понятия «футуристический факт» не существует.

Считается, что мы «знаем» то, что было. А то, что будет — лишь «выдумываем». Преобладает мнение о надежности прошлого, противопоставленного неопределенности будущего. Поэтому стрессированные личности и расстроенные нации охотнее предаются воспоминаниям, нежели мечтам. Им спокойнее среди теней славных предков. Шумная компания незнакомых и непредсказуемых потомков пугает их. Так, история получает превосходство над футурологией. Превосходство не вполне обоснованное.

Так что, в среднем прошлое и будущее воздействуют на настоящее более-менее равносильно и равноправно. Обе эти большие галлюцинации сотканы из размытых образов. В них примерно поровну фактов и фикций.

Как поставленные друг напротив друга зеркала, память и предвидение заводят нас в бесконечный туннель взаимных отражений, создавая иллюзию вечности.

Их симметричность и зеркальность наглядно выражаются в мифах о возвращении богов и героев: Иисус Рождества и Голгофы является христианам из прошлого, Иисус Второго пришествия и Хилиазма — из будущего. Кетцалькоатль, изгнанный народом, которому дал все, обязательно вернется для мести и милости. Король Артур — once and future king — был когда-то и когда-нибудь будет опять. По обе стороны настоящего действуют и Терминатор, и Андрей Сатор…

Сказанное выше призвано оправдать предпринимаемую здесь попытку краткого описания государств отдаленного будущего. Без претензий на полноту картины. Но с гарантией ее реалистичности. Никаких домыслов и гаданий. Только сухие футуристические факты.

Для того, чтобы прогноз получился интересным, ближайшие лет сто можно смело пролистать, так как с ними все достаточно ясно. Они станут временами i-империализма, то есть, активного дележа и «колонизации» киберпространства. В контексте этого генерального процесса произойдет несколько войн (в том числе, кажется, ядерная) за американское наследство. А в его итоге образуется новая система глобального распределения господства и подчинения.

Модели государственного устройства при этом еще долго существенно не изменятся. Политические мутации копятся медленно, и только в конце века реформы и революции породят несколько новых видов государств, которые разовьются и окрепнут к началу следующего столетия.

К 2121 году эти футуристические паттерны государственности дополнят, чтобы впоследствии окончательно вытеснить привычные для нас формы политической организации общества.

Политическое представительство проваливается по всем направлениям. С одной стороны, «народные» представители, по небесспорному, конечно, утверждению критиков западной демократии, превращаются в узурпаторов и манипуляторов, искажая сигналы, подаваемые народом. С другой стороны, и сам народ, в свою очередь, посылает все более путаные сигналы, поскольку живых избирателей теснят и перекрикивают банды наглых ботов, фейковых аккаунтов и прочих виртуальных иммигрантов, дополняющих политическую реальность до степени неузнаваемости.

В нашей электронной современности уже существуют технические возможности для того, чтобы граждане могли представлять себя сами, напрямую включаясь в процедуры принятия решений. Если понадобится очередной закон о, допустим, каком-нибудь пчеловодстве, то в его составлении, внесении, обсуждении и принятии могут непосредственно, в режиме онлайн участвовать все, кому есть до этого дело — пчеловоды, любители меда, косметологи и фармацевты, люди, покусанные пчелами, и люди, покусавшие пчел, и аллергики, и юристы, производители ульев и дымарей, пчелофилы и пчелофобы, и, наконец, просто те, кому всегда есть дело до всего. В этой схеме нет парламента. Вместо него — средства связи, алгоритмы и модераторы. И это ложное освобождение: избавляясь от «конгрессменов-узурпаторов», избиратель тут же попадает во Всемирную паутину и запутывается в Сети. Он вступает в двусмысленные и неравноправные отношения с миром машин.

Алгоритмы уже эффективно распоряжаются средствами инвесторов на глобальных финансовых рынках. Основные политические практики, как законодательные, так и, тем более, электоральные ничуть не сложнее фондовых и валютных транзакций. И уж если люди доверяют электронному алгоритму самое дорогое, что у них есть — любимые деньги, то ничто не мешает доверить ему же какие-то там политические убеждения, твердость которых, увы, обратно пропорциональна ликвидности. Выборы, законотворчество, многие функции исполнительной власти, судебные и арбитражные разбирательства, дебаты и даже протестные акции — все это можно будет делегировать искусственному интеллекту, не покидая вечеринку. Общество перестанет содержать своих дорогих «представителей», что приведет к краху сразу двух грандиозных бюрократий — профессиональных лоялистов и профессиональных же протестников.

Конечно, политический класс полностью не исчезнет. Ведь у алгоритмов есть владельцы. По К. Марксу, кто владеет средствами производства, тот обладает и решающим влиянием. В цифровую эпоху это IT-гиганты, которые поворачиваются передом (дружественным интерфейсом) к народным массам, а задом (гостеприимно распахнутым бэкдором) — к спецслужбам. Цифровики и силовики, таким образом, останутся в игре.

Но все же количество рабочих мест в политической индустрии радикально сократится.

Цеха высокотехнологичных, автоматизированных и роботизированных предприятий таинственны и пустынны. Есть специальный термин для их обозначения — безлюдное производство.

В результате неизбежной цифровизации и роботизации политической системы возникнет высокотехнологичное государство — безлюдная демократия.

Главной особенностью безлюдной демократии станет резкое снижение роли человеческого фактора в политическом процессе. Вожди и толпы постепенно покинут историческую сцену. А выйдут на нее машины.

М. Маклюэн считал машины продолжением человеческих органов. Но есть и иная точка зрения. Что машина не приложение к человеку, а его порождение. И как любое порождение, она одержима комплексом Эдипа — устранить родителя.

Как человек «произошел от обезьяны», так и машина «происходит от человека» и занимает его место на вершине эволюции.

Человеческое, «слишком человеческое» государство веками развивалось как постоянно расширяющаяся семья (семья-род-народ-нация…), в которой находилось место отцам отечества и его сынам и дочерям, и Родине-матери, и любви, и насилию. Ему на смену придет техногенное государство, в котором иерархия машин и алгоритмов будет преследовать цели, недоступные пониманию обслуживающих ее людей.

Железная логика машинного мира неуклонно стремится исключить человеческий фактор (понятие, давно ставшее синонимом фатальной ошибки) ради эффективности систем управления. Биологические граждане будут иметь все больше комфорта и все меньше значения.

Безлюдная демократия станет высшей и финальной формой человеческой государственности в преддверии эры машин. На ее платформе выстроится линейка вторичных и промежуточных моделей политического существования — карликовая сверхдержава, экологическая диктатура, постпатриотическое сообщество, виртуальная республика…

Несколько небольших по территории и населению стран смогут нарастить столь мощные кибернетические ресурсы, что окажутся в состоянии контролировать значительную часть пока еще «ничейного» киберпространства и при необходимости парализовать военные и экономические потенциалы самых больших государств. Как в XVI веке крохотная Португалия обрела несоразмерное могущество с помощью всего нескольких десятков кораблей, пары тысяч моряков и купцов и своевременного захвата «ничейных» морских торговых путей, так и будущие карликовые сверхдержавы посредством умело комбинируемых технологий e-war и e-commerce сравняются по влиянию с традиционными сверхдержавами.

Ряд правительств решится на принудительное ограничение потребления под давлением обостряющихся экологических проблем. Эти злосчастные правительства испытают на себе всю силу гнева заматеревшего общества потребления. Народы не захотят прозябать в условиях жесткой экономии. Ониомания, давно ставшая едва ли не единственным экзистенциалом обывательского бытия, вдохновит их на активное сопротивление властям, озабоченным экологией . Восстания воинствующих шопоголиков, гедонистов и консьюмеристов потрясут основы социального порядка и вызовут встречные массовые репрессии. Так сформируются экологические диктатуры с недобрым лицом Г. Тунберг на гербах и банкнотах.

Х .Мюнклер, характеризуя отдельные западные общества как постгероические, обозначает важную тенденцию исключения жертвенности из политики. Это один из симптомов угасания патриотизма. Почитание предков, историческое родство как основа идентичности, готовность к подвигу страдания и смерти и другие иррациональные начала национального государства не очень решительно, но весьма последовательно отодвигаются ради культа комфорта и торгово-прагматического взгляда на отношения личности и социума. Постгероизм приведет к постпатриотической, постнациональной государственности «по расчету», а не «по любви к отечеству». Некоторые великие городские агломерации, будучи рассадниками космополитизма, обособятся в автономные сообщества меркантильных людей «без роду и племени», приблизившись к либертарианскому идеалу государства как гипертрофированного коворкинга, не отягощенного сентиментальной идеологией долга и верности. Правительства не смогут навязывать себя человеку в качестве Родины и фатерлянда, и станут для него только совокупностью специфических сервисов.

Виртуальные республики покажут пример создания государств без территории. Их население составят как цифровые двойники реальных людей, так и абсолютно бестелесные чистопородные боты. Возникнув, возможно, в даркнете как полулегальные налоговые гавани или пиратские маркетплейсы, или просто как игровые пространства, существуя исключительно в Сети, они постепенно обзаведутся стабильной экономикой, системой управления, кибероружием и коллективной гордостью, то есть всей полнотой суверенитета. И превратятся в равноправных участников международных отношений. Гражданин такой виртуальной страны своим «юридическим телом» будет обитать в ее суверенном цифровом облаке, а «физическим», если таковое имеется, на твердой земле «обычного» государства — как иностранец.

Да и повсюду люди будут чувствовать себя в каком-то смысле иностранцами, чужаками. Выбор будет невелик — быть в гостях у Машины, либо в услужении у нее.

Лучше ли 2121 год, чем 1984? Светло ли будущее? Прекрасно ли оно? Как посмотреть. Красота ведь в глазах смотрящего. Как и справедливость, и свобода, и много чего еще.

Умно ли это предсказание? Серьезно ли? Трудно сказать. Во всяком случае, оно достаточно нелепо, чтобы сбыться. Оно и сбудется — quia absurdum.

Хотите узнать, существует ли «тот свет»? Я там побывала.

Я помню процесс отделения моей души от тела. Он длится недолго, и в конце концов я очутилась. Дома. Именно Дома! Там, где я уже когда-то была и где меня давно ждали.

То пространство, в которое я попала, было наполнено блаженным светом любви, там царили мир и спокойствие. В нем было настолько хорошо, что не хотелось покидать его. Такого светлого эмоционального состояния мне никогда не приходилось испытывать при той жизни на Земле.

Трудно описать словами то, что я почувствовала и увидела в той пространственной мерности.

Подобные ощущения можно получить, как я теперь знаю, в глубокой медитации, когда удается полностью отсоединить чувства от физического плана. Потому что тот мир - это другой мир, совершенно не похожий на наш материальный.

То, что я буду называть тем или иным физическим термином, на самом деле не является таковым. Мне кажется, что тот или иной образ возникал в зависимости от того, как моему сознанию (душе) было привычней воспринимать этот сгусток энергии в материальном мире.

Мое сознание воспринимало окружающее пространство не так, как это делают отдельные органы чувств, а общую картину всего сразу. Это было - как часть абсолютного знания.

Пространство было светлым, его светимость, его «настроение» и качество оставались постоянными, за исключением особых случаев.

Предо мной возник образ человека и прозвучал вопрос: «Все ли ты выполнил на Земле?» После некоторого раздумья я ответила: «Все». Затем этот человек (он стал моим проводником) куда-то повел меня.

Все, что я увидела в дальнейшем, было объяснено мне в доступной форме - так, как тогда я это могла воспринять, находясь на том этапе развития.

Восхищению тем миром не было предела! Тот мир - это была моя мечта! Там были покой и гармония. И тогда у меня возникло сильное эмоциональное желание: «Я не хочу больше возвращаться на Землю! Что я должна сделать, чтобы больше не возвращаться?» - спросил я у своего проводника.

«Ничего, - ответил он, - ты должна прожить следующую жизнь так, чтобы не было нужды в перевоплощении».

Мой проводник рассказал мне, что достичь состояния, когда больше не воплощаются на Землю, можно только во время жизни на ней.

Это состояние - еще не предел развития, но после этого люди могут продолжить развиваться, не воплощаясь на Земле, хотя на это потребуется гораздо больше времени, чем проделав тот же путь на ней.

По мере нашего путешествия мне приходилось наблюдать многие ситуации. В них мне дали понять, что в зависимости от качества прожитой жизни разные люди попадают в разные пространственные мерности.

Например, во время нашего путешествия мой проводник на какое-то время оставил меня, и ко мне тут же подошли два человека и стали превозносить себя как всемогущих и обещать «манну небесную», если я пойду с ними.

В нашем материальном мире часто встречаешься с такими людьми. Было видно, что на самом деле они ничего не могут, а просто зазнайки.

В том мире общение происходит посредством мыслей, и поэтому любая мысль, которая возникает, тут же становится достоянием всего окружающего.

А эти два человека как будто не знали об этом и говорили одно, а думали другое.

И другой случай. Тогда мой проводник завел меня в ужасное пространство, и там я увидела группу людей, занимающихся какой-то тяжелой работой. Рядом с ними был надсмотрщик.

Мне доводилось встречаться с ним при жизни, и он мне не нравился. Надсмотрщик, как и в жизни, приказал мне подойти к нему, но я чувствовала, что он мне не может уже ничего сделать, и не двинулась с места. Затем подошел проводник, и мы отправились дальше.

В том мире стало ясно, что хороших людей очень много, а также, что люди на Земле могут жить лучше. Проблемы у них, конечно, не отпадут, но их может стать значительно меньше и решать их будет легче, если относиться друг к другу с любовью и делать добро бескорыстно.

В конце нашего первого путешествия с проводником мы пришли в «комнату», где я увидела свою жизнь - основные моменты, в которых мне приходилось принимать те или иные решения.

Но некоторых «картин» в том «кино» не было, хотя я помнила об их существовании и, как мне казалось, я принимала в них некоторые важные решения.

Самое интересное было в том, что некоторые вещи, на Земле кажущиеся неправильными, на самом деле правильны и наоборот. Причем, первое происходит тогда, когда поступаешь не «по уму», а «по сердцу». За некоторые же действия мне стало очень стыдно.

Просмотр окончился, и создалась такая обстановка, как будто какой-то суд должен вынести свое постановление. Затем ко мне подошел мой проводник и сказал, что в общем-то я, прожила неплохо, но еще не достигла того момента, когда можно больше не возвращаться на Землю.

Мне ужасно не хотелось опять на Землю. Ведь при каждом возвращении всякий раз подвергаешься множеству искушений. Всякий раз начинаешь все отчасти с начала - так легко свернуть в сторону и свалиться в пропасть! И то, что мне удалось хорошо прожить предыдущую жизнь, - просто чудо.

Но поняв, что перевоплощение неизбежно, я решила, что нечего отсиживаться в этом блаженном мире, и попросила, чтобы меня побыстрее отправили снова на Землю, как только это будет возможно.

В какой-то момент я услышала Голос: «Почему люди так плохо живут, почему не стремятся к добру?».

«Потому что люди не помнят этого мира, и потому, что у них нет примера праведной жизни в виде такого человека, как Иисус Христос», - ответила я.

Голос сказал, что скоро «Он» опять пришлет Сына Своего помогать людям. И тут я поняла, что люди на Земле опять не поймут Его и могут распять.

Чувство сострадания наполнило меня - чувство, когда понимаешь, что может случиться несчастье, но ничего не можешь изменить.

Затем я попросила своего проводника показать то, чего мне необходимо достичь на Земле.

К сожалению, в памяти у меня сохранилось немного - но среди того была река - Живая река. Она была без начала и конца, занимая все вокруг.

Она все время двигалась, временами из нее появлялись различные сущности и обратно пропадали в ней. В этой реке были видны причины действий и следствия одновременно.

Еще в самом начале пути в том мире мой проводник разрешил задавать любые вопросы. Основным направлением вопросов стали, естественно, выбор пути и достижение состояния Освобождения.

Сколько есть путей?
Есть две возможности:
Ежедневно молиться, т.е. обращать все свои мысли и чувства к Богу, постоянно, без пропусков, в течение очень длительного времени;
Особый путь, по которому без учителя не пройти.

Кому нужно молиться? Можно ли молиться тебе, благодарить тебя?
Молись только Богу!

Что это за особый путь и смогу ли я по нему идти?
На Земле живет человек, который научит тебя. А в нужный момент я приду к тебе и скажу, что делать.

Можно ли обойтись без учителя?
Нет! Даже такому человеку, как Иисус Христос, пришлось учиться.

Можно ли постоянно говорить с Богом?
Нет. Можно спрашивать совет, но не всегда. Постоянное такое Его руководство не позволило бы человеку развиваться.

Правда ли, что, чего ни попросишь у Бога, - будет дано?
Да!
А если попросить стать совершенной личностью, а самой ничего не делать для этого?
Все равно будешь совершенной.

Смогу ли я в своей следующей жизни стать совершенной?
Скорее всего, нет, но через жизнь - достигнешь.

Скажи о христианстве.
В настоящее время христианство так извратили, что ничего от изначального христианства не осталось.

Пришло время моего воплощения на Земле. Об этом сказал мне мой проводник и добавил: «Сейчас там - неблагоприятная обстановка, будет трудно, но нужно все перенести. Существует также возможность и того, что тебя отправят на другую планету, но там еще хуже».

И еще он рассказал, что, пока я не поднимусь до его уровня, он не сможет развиваться дальше.

Незадолго до моего очередного воплощения, он сказал, что со мной хочет поговорить «Он». Проводник говорил об этом с величайшим почтением. Я очутилась в некой комнате и услышала Голос:

Что тебе нужно?
Чтобы я и все люди, которые близки ко мне, ни в чем не нуждались на Земле и чтобы у меня была возможность стать совершенной. И еще: сохраните мне память о моем пребывании здесь.

На этом аудиенция закончилась.

. Через некоторое время я почувствовала себя в животе у моей мамы. Там было хорошо и тепло, и мне казалось, что я еще не скоро встречусь с земным миром.

В заключение скажу, что наличие данных знаний не дает каких-либо привилегий.

Вспоминая опыт предыдущих воплощений, можно сказать, что занятия магией, эзотерикой, овладение разными экстраординарными способностями - конечно, интересно, захватывающе и полезно, но это не дает полного Освобождения!

Приходит конец одной жизни, начинается новая, и все начинается сначала. Вырваться из этого «Колеса Сансары» можно только одним путем - Путем любви к Богу и неистового стремления к Совершенству и слиянию с Ним.

И еще: в процессе эволюции каждый человек попадает во всевозможные ситуации. Он то терпит нужду, то имеет власть. Человеку дается возможность испытать все.

Но никакие материальные блага, никакие тепличные условия не дают полного удовлетворения и спокойствия душе и не позволяют человеку вырваться из цепи перевоплощений, пока он сам того не захочет и не устремит все помыслы, все свои усилия на достижение Совершенства.

Бог делает все, что у Него ни попросишь. Но человек не всегда готов принять то, что делает для него Бог. И чаще всего он не воспринимает протянутую к нему Божественную Руку.

Хочется отметить, что, прожив праведную жизнь, человек еще не гарантирует себе бесконечное существование «там».

Да, он будет в раю какой-то период времени, но затем ему снова придется вернуться на Землю и все может начаться сначала. «Оттуда» хорошо видно, насколько трудно прожить на Земле хотя бы праведную жизнь!

Часто спрашивают: почему не все люди помнят подобный опыт? Это может быть по двум причинам.

Во-первых, на ранних этапах психогенетического развития человек еще не может умственно растождествлять себя с физическим телом и после кончины его сознание впадает как бы в сон до следующего воплощения.

Во-вторых, не всем людям нужно помнить эти переживания. Ведь они могут как бы тянуть человека назад, не давая ему принимать правильные в новых ситуациях решения. Всем этим распоряжается Бог.

Желаю всем вам скорейшего достижения Великого Освобождения, или, если это пока что невозможно в данной жизни, то хотя бы желаю попасть в чистые и светлые нематериальные миры!

«На выходе – вековая стагнация»: ждать ли прорывов в экономическое светлое будущее?