Сколько стоит картина рембрандта ночной дозор
Эта картина была написана художником по заказу стрелков из народного ополчения Нидерландов. Казалось бы, тут всё просто — стрелки хотят украсить новое здание своего штаба групповым портретом. Однако полотно до сих пор полно необъяснимых тайн, который пытаются разгадать искусствоведы.
Рембрандт «Ночной дозор» или «Выступление стрелковой роты капитана Франса Баннинга Кока и лейтенанта Виллема ван Рёйтенбюрга», 1642 год Рембрандт «Ночной дозор» или «Выступление стрелковой роты капитана Франса Баннинга Кока и лейтенанта Виллема ван Рёйтенбюрга», 1642 годПервая странность — это динамичность картины. Ведь заказчики ожидали получить статичный портрет, на котором каждый из них будет представлен во всей красе. Однако Ремрандт не так представляет себе сюжет полотна и делает всё по принципу "я художник, я так вижу".
Мастер выделил на картине всего две фигуры: капитана Франс Баннинг Кока и лейтенанта Рейтенбурга. Остальные герои произведения остались в тени, хотя каждый заплатил за работу одну и ту же сумму. Разумеется, многие заказчики остались недовольны, некоторые из них даже забрали деньги.
Второй странностью является наличие на картине дополнительных персонажей. Например, непонятно кто эта маленькая девочка в светлом платье, которая лицом походит на старушку. К её платью почему-то привязана мёртвая курица.
По поводу этого персонажа мнения искусствоведов расходятся. Есть версия, что девочка в светлом платье написана для равновесия тёмной левой части картины со светлым образом лейтенанта справа. Другая гипотеза говорит о том, что Рембрант таким образом увековечил свою жену Саскию, которая скончалась во время написания картины — внешне девочка на неё похожа.
Часть искусствоведов склоняются к тому, что девочка является маркитанкой — торговкой, которая следует за солдатами в походах и помогает им с припасами. Маркитанок нередко изображали с тушками петуха или курицы на поясе.
Третьим удивительным фактом считается изображение художником на картине самого себя. Искусствоведы полагают, что мастер запечатлел часть своего лица, которое прикрыто рукой одного из мушкетёров.
Картина претерпела немало страданий за более чем 350 лет своего существования. Изначально она висела в штабе Стрелкового сообщества, но потом оно распалось и работу переместили в городскую ратушу. Полотно имело довольно большие размеры, поэтому никуда не помещалась и тогда его решено было обрезать.
Огромную картину размером 379,5 × 453,5 см уменьшили, убрав с неё пару героев. К счастью, капитан Кок пожелал иметь общий портрет у себя дома, поэтому заказал копию художнику Герриту Лунденсу. Благодаря этому можно представить, как картина выглядела изначально.
Копия "Ночного дозора" Геррита Люнденса. Белыми линиями показаны изначально необрезанные части оригинальной картины. Копия "Ночного дозора" Геррита Люнденса. Белыми линиями показаны изначально необрезанные части оригинальной картины.Странным является и название работы, которое появилось гораздо позже её создания. В ратуше полотно долгое время висело напротив камина, поэтому закоптилось и потемнело. В результате, стало казаться, что действие сюжета происходит ночью и картину стали называть "Ночной дозор".
Только в 1947 году во время реставрации стало понятно, что полотно просто покрыто слоем копоти, под которым обнаружились яркие краски. Внимательно изучив работу, искусствоведы увидели, что тени на ней соответствуют дневному времени суток. Поэтому по сути здесь изображён, не ночной, а дневной дозор.
Согласно теням, действие картины происходит где-то в 2 часа дня Согласно теням, действие картины происходит где-то в 2 часа дняНо всё же старое название так прочно закрепилось за картиной, что менять его не стали. Сейчас работа Рембрандта висит в Государственном музее Амстердама и привлекает множество туристов со всего мира.
Почему «Ночной дозор» был обрезан?
В XVIII веке культ голландских стрелков пошёл на убыль: стрелковые гильдии упразднили, их имущество передали городским магистратам, а рембрандтовский «Ночной дозор» решено было перенести из Кловенирсдуэлена (здания штаба) в перестроенную городскую ратушу. Беда в том, что там таких высоких и просторных помещений, как в штабе ополчения, не нашлось. Чтобы «Ночной дозор» смог поместиться на стену, его обрезали с четырёх сторон – самая широкая полоса была срезана сверху. Подобное варварство говорит лишь о том, что если картину Рембрандта в то время и ценили, то уж точно не воспринимали как национальное достояние. Её культ начался позднее.
К счастью, сохранилась уменьшенная копия «Ночного дозора»: капитан Баннинг Кок хотел повесить её у себя дома и заказал повторение художнику Герриту Лунденсу. Благодаря этому можно представить, как картина выглядела изначально.
В ратуше из-за особенностей отопления картина покрылась копотью и значительно потемнела, к XIX веку многие успели позабыть, что в её названии когда-то присутствовали имена капитана и лейтенанта. Картина стала называться просто «Ночной дозор». Это название приклеилось к картине так прочно, что осталось за ней и когда при одной из нескольких реставраций, очистив слой сажи, выяснили, что время суток, изображённое Рембрандтом, – это скорее не ночь, а около двух часов пополудни. Это, впрочем, тоже весьма приблизительно: по свидетельствам современников Рембрандта, многие сразу сетовали, что картина получилась слишком тёмной.
Современникам «Ночной дозор» мог казаться необычным, странным, даже – на фоне остальных картин со стрелковыми ротами – шокирующим. Но постепенно складывалось понимание, что именно картина Рембрандта – это не больше и не меньше, чем национальная реликвия, что-то такое, что придаёт чисто голландским реалиям универсальный смысл, делает картину интересной всему человечеству, а не только родственникам и потомкам тех бравых аркебузиров, что на ней изображены.
«Группа бравых гвардейцев всего-навсего отправляется в ежедневный обход города, – говорит британский арт-критик Вальдемар Янушчак, – но ощущение значимости, настроения, движения, напряжения так по-барочному интенсивны, будто они идут спасать мир!»
Так сколько же Рембрандт получил за свою работу?
Очень часто можно встретить такой расчёт: известно, что Рембрандт запросил с каждого из стрелков, которых изобразил в «Ночном дозоре», по 100 гульденов; в роте Баннинга Кока их было 16, следовательно, и гонорар художника составил 1600 гульденов. Но на самом деле эта нехитрая арифметика – просто укоренившаяся легенда. Всё могло быть запутаннее и сложнее. Во-первых, должна была еще быть сумма, которую заплатили капитан и лейтенант – с командиров, изображённых на первом плане, традиционно брали больше. Во-вторых, кто-то из тех, кто отказался где-то «на задворках» или чье лицо было не слишком хорошо видно (из-за экспериментов Рембрандта со светом и с расположением стрелков) мог и отказаться вносить свою часть платы за недостаточно подробное освещение его личности, наружности и военной доблести на полотне. И хотя документальных свидетельств об этом всё же не сохранилось, второй миф о картине утверждает: некоторые стрелки отказались платить Рембрандту. Существует и третий миф: жадный Рембрандт еще и торговался с вояками и варьировал плату в зависимости от того, насколько выгодное положение на полотне занимал тот или иной аркебузир.
Таким образом, точной суммы, полученной художником за «Ночной дозор», мы не знаем. Одно несомненно: эта картина, прославив его имя среди потомков, сослужила ему плохую службу при жизни. После «Ночного дозора» прибыльных заказов у Рембрандта поубавилось, поскольку во всем мире и во все времена абсолютное большинство тех, кто платит за портрет, хотят чтобы было «красиво» и «похоже», а вовсе не стать объектом чужих и непредсказуемых художественных экспериментов.
Ночной дозор, или Выступление стрелковой роты капитана Франса Баннинга Кока и лейтенанта Виллема ван Рёйтенбюрга
Культовый «Ночной дозор» Рембрандта идёт на реставрацию – на виду у публики
Название « Ночной дозор» картина получила позже — за долгое время нахождения в различных залах она покрылась слоем копоти , которая превратила сцену в ночную. На самом же деле всё происходит примерно в два часа пополудни ( это вычислили по положению тени от левой руки капитана).
« Ночной дозор» входит в коллекцию Рейксмузеума с 1808 года , и сейчас его ежегодно рассматривают примерно 2,2 миллиона человек.
Фрагмент полотна « Ночной дозор», исцарапанного ножом в 1976 году. Источник: Википедия
За свою историю « Ночной дозор» перенёс несколько актов вандализма. В 1700-х годах от него были отрезаны крупные куски. В 1911 году мужчина ударил картину ножом , затем в сентябре 1939-го её эвакуировали перед нападением нацистов и спрятали в пещере.
Сейчас же консерваторы музея заметили , что нижний правый угол работы ( тот , где маленькая собака) со временем становится бледнее — и они не знают , почему.
Рейксмузеум отвёл примерно восемь месяцев на изучение картины с помощью новейших технологий , которые не были доступны во время предыдущих реставраций. Эксперты проведут сканирование и компьютерный анализ каждого слоя , включая лак , краску и холст. Само же восстановление , по словам Тако Диббитса , займёт не менее двух лет. Работы будут проходить за стеклянной витриной , которую спроектировал французский архитектор Жан-Мишель Вильмотт.
« Обычно реставрация происходит за закрытыми дверями. Но это очень важная картина , которую все любят , и мы чувствуем , что публика , владеющая ею , имеет право видеть , что мы с ней делаем», — пояснил директор Рейксмузеума. Он вспомнил , как наблюдал за предыдущей реставрацией « Ночного дозора», когда был 9-летним ребёнком. «Это очень впечатляет , потому что вы видите процесс , как будто находитесь в операционном зале», — сказал он.
Диббитс пообещал , что работу ожидает « большое визуальное изменение»: проявится гораздо больше деталей , а некоторые фрагменты будет намного легче читать. Он также надеется , что учёным удастся приподнять завесу над загадками картины. «Мы действительно мало знаем о том , как Рембрандт написал её. Теперь мы сможем заглянуть в творческий ум одного из самых ярких художников в мире», — сказал директор. О том , какие странности можно обнаружить на картине и какие вопросы она вызывает , читайте тут.
Описание картины «Ночной дозор, или Выступление стрелковой роты капитана Франса Баннинга Кока и лейтенанта Виллема ван Рёйтенбюрга»
Знаменитый рембрандтовский «Ночной дозор» за свою историю получил немало превосходных статусов. Его называли:
– самой таинственной картиной в истории – не вполне ясен ни общий замысел автора (хотя заказ-то был понятный, традиционный по жанру и сюрпризов не предвещал), ни присутствие с трудом объяснимых «лишних» персонажей и «подозрительных» символов, да и многое другое;
– самой парадоксальной: Рембрандт должен был написать роту амстердамских стрелков, но вместо строгой воинской дисциплины изобразил невообразимый весёлый хаос; а то, что несколько столетий воспринималось как ночь, совершенно неожиданно оказалось днём;
– самой многострадальной из тех картин, которые, несмотря на недосмотр при хранении или намеренный вандализм, всё же дожили до наших дней: мало того, что слой сажи изменил первоначальный колорит «Ночного дозора» и ввёл в заблуждение в отношении времени суток, так полотно еще и было урезано по горизонтали и вертикали, страдало от перемещений и неумелых реставраций, а в 1990-м году душевнобольной посетитель Рейксмузеума плеснул на картину кислотой. Согласитесь, редко какой картине «везёт» утратить и первоначальный колорит, и значительный объём от запланированных художником габаритов, и часть красочного слоя. И при всем при том остаться шедевром, объектом паломничества, подпиткой литературной и киноиндустрии – в общем, продолжать подтверждать свою парадоксальную репутацию;
– самой знаменитой и самой большой (379,5 см х 453,5 см!) картиной Рембрандта – именно так «Ночной дозор» обозначен на сайте Рейксмузеума, где сейчас хранится;
– самой барочной картиной в истории, настоящим апофеозом стиля барокко по настроению, энергии, движению;
– как следствие, самой «заразительной» для зрителя, практически интерактивной: по признанию многих из тех, кто оказывался лицом к лицу с персонажами «Ночного дозора» (а написан и повешен он так, что иных вариантов, кроме как оказаться лицом к лицу, и нет), если задержаться перед картиной, то через какое-то время становится трудно преодолеть желание влиться в эту шумящую толпу, бить в барабан, свистеть, притопывать, зычно смеяться, размахивать пиками и в довершение дать пару шальных выстрелов вверх из аркебуз;
– и даже самой переоценённой – тут мнения части заказчиков и некоторых критиков сходились: в чём-то хитроумный и своенравный господин ван Рейн перемудрил.
Для зрителя, отделённого от времени создания «Ночного дозора» почти четырьмя столетиями, недоумение и вопросы продолжают наслаиваться: а зачем вообще стрелкам понадобился такой гигантский групповой портрет? А для чего городу Амстердаму – столько непрофессиональных стрелков? Почему они одеты, вооружены и ведут себя по принципу «кто во что горазд»? Почему нарядная парочка на переднем плане нарочито отделена от остальных персонажей? Почему параллельно с Рембрандтом амстердамские стрелковые роты писали еще пять художников? Почему некоторые герои картины потребовали возврата уплаченных за неё денег, ведь общее мнение о работе Рембрандта было вполне одобрительным? Что делает среди стрелков жутковатая девочка в золотистом платье? Почему у неё лицо жены художника, а на поясе висит тушка курицы и птичий коготь.
Попытаемся же, последовательно отыскивая в профессиональном и любительском (существует и такое!) рембрандтоведении ответы, проникнуть не только в атмосферу Амстердама середины XVI столетия, но и в творческую кухню Рембрандта, где зрели и оформлялись такие непредсказуемые вещи, как «Ночной дозор». Будем, однако, готовы, что на многие из вопросов «единственно правильного» ответа не существует.
Для чего стрелковой роте такой огромный коллективный портрет?
А это – как раз следствие общенационального отношения к стрелкам как к народным героям. Голландцы будто спрашивали себя: как увековечить их, точнее наш всеобщий подвиг? И вот для этого решено было построить новое здание штаба гильдии стрелков с парадными помещениями и нарядным фасадом. Главный зал гильдии стрелков с шестью высокими окнами, выходящими на реку Амстел, был на тот момент самым просторным и презентабельным помещением во всём Амстердаме. Там даже принимали английскую королеву – более подходящего помещения в городе не нашлось. В конце 1630-х – начале 1640-х гг. высокие стены зала решено было украсить масштабными групповыми портретами шести стрелковых рот, чтобы они, торжественно стоящие в антураже мушкетов, пик, барабанов и знамён, сделали славу стрелков немеркнущей.
Для работы были приглашены 6 художников. Помимо Рембрандта, это были его ученики и последователи Говерт Флинк и Якоб Баккер, а также Николас Элиас Пикеной, немец Иоахим фон Зандрарт и лучший специалист Амстердама в этом жанре Бартоломеус ван дер Гельст, о котором говорили, что он постиг формулу группового портрета.
В общем, Рембрандту было с кем соревноваться, и он наверняка воспринимал того же ван дер Гельста как соперника. Работа была рассчитана на несколько лет. Замысел Рембрандта был чрезвычайно рискованным: в то время как все мастера станут традиционно выстраивать стрелков в ровные ряды и детально выписывать их костюмы, регалии и раскрасневшиеся от пива лица, он задумал написать что-то особенное, то, чего никто до него не делал, – портрет роты на марше. Будто бы солдаты стекаются с улиц города в высокий арочный проём и, направляемые своими командирами, устремляются куда-то по важным делам – может быть, просто охранять покой города, а может быть, опять выступать за независимость страны.
Рембрандт явно хотел, чтобы в результате получились не просто выстроившиеся в ряд аркебузиры, застывшие вдоль горизонтальной оси (ведь так их будут изображать все остальные!), а некая пьеса, этакий «вечный двигатель», где всё время что-то происходит: кто-то размахивает пиками, кто-то заряжает ружьё, кто-то нечаянно выстрелил вверх, и собачка у его ног от испуга заходится истеричным лаем, кто-то соображает и переспрашивает у других, где его место в этом построении, кто-то бьёт в барабан, а капитан Баннинг Кок приоткрывает рот и поднимает ладонь, чтобы отдать своим людям какой-то приказ.
А что известно персонажах первого плана?
Список солдат роты Франса Баннинга Кока сохранился на обороте картины, и сейчас любой интересующийся может установить соответствие между их именами и лицами на картине, поклонники «Ночного дозора» даже составляют для этого специальные таблицы (правда, нужно учитывать, что Рембрандт, чтобы сделать «Ночной дозор» динамичнее, самовольно добавил туда и вымышленных персонажей).
Стрелковые роты, как правило, возглавлялись капитаном и лейтенантом, и рембрандтовская не исключение. Капитана в чёрном костюме с ярко-красной перевязью звали Франс Баннинг Кок. По левую руку от него – его помощник, лейтенант Виллем ван Рёйтенбург.
О Баннинге Коке известно, что он, хотя и был всего лишь сыном богатого аптекаря, сумел получить степень доктора права и умудрился жениться на дочке одного из самых богатых и влиятельных политиков Амстердама, превратившись из простого бюргера в патриция. Жена Кока передала ему аристократический титул, и он стал делать быструю карьеру – в городской милиции стал сначала лейтенантом, вскорости капитаном, а в городском управлении имел важный пост – главный уполномоченный по заключению брачных контрактов.
Лейтенант ван Рёйтенбург тоже мог стать живым свидетельством перспективности голландской демократии: его родители-зеленщики разбогатели настолько, что их сын мог позволить себе жить в роскошном палаццо на улице Херенграхт и носить столь вызывающе дорогой, ослепительного вида костюм – колет из жёлтой тисненой кожи, светлую шляпу и панталоны, калерийские ботфорты.
Эксперты считают, что Рембрандт очень тонко передаёт особенности голландской патрицианской иерархии: хотя лейтенант и разряжен в пух и прах в сравнении с простым черным мундиром капитана, но он намеренно изображён ниже ростом. А тень от руки капитана, падающая на костюм лейтенанта прямо в районе паха, не обязательно указывает на их гомосексуальную связь (озвучивалась даже такая версия!), но точно указывает на его более высокое социальное положение и доминирование.
Их подчинённые, рядовые и сержанты, в основном принадлежали к гильдии амстердамских суконщиков. Именно поэтому, а еще потому, что ополчение не имело единого стандарта формы, все они одеты так по-разному.
Неизвестный Рембрандт: 5 самых больших загадок великого мастера
В историю живописи Рембрандт Харменс ван Рейн вошел не только как самый известный в мире голландский художник, но и как великий мастер, оставивший немало загадок, над которыми ломают головы до сих пор. Рембрандта называли блудным сыном голландской живописи – среди современников он не находил понимания, и его часто обвиняли в своенравии за то, что он не намеревался изменять своим принципам в угоду заказчикам картин.
Одна из самых загадочных картин Рембрандта – «Ночной дозор» (1642 г.). Художнику заказали групповой портрет волонтерской стрелковой роты, членами которой были богатые и влиятельные бюргеры Амстердама. На картине должно было быть изображено 16 офицеров – каждый их них внес по 100 гульденов за это. Каково же было недовольство заказчиков, когда вместо традиционного группового портрета они увидели картину с весьма странным сюжетом и 28 персонажами!
Вместо привычной дружеской пирушки художник изобразил группу вооруженных людей, поднятых по тревоге. Странный свет выхватывает из мрака их лица, распознать которые довольно сложно. Не узнавший себя на полотне капитан Баннинг Кок потребовал вернуть ему деньги. Рембрандт пытался объяснить, что для создания атмосферы военной тревоги ему понадобились дополнительные персонажи, но его доводы никого не убедили.
Групповые портреты до Рембрандта были статичны, позирующие смотрели прямо на зрителя, и между ними были равные промежутки. На картине «Ночной дозор» фигуры заслоняют друг друга, гвардейцы идут не в ногу, а их согнутые колени создают особый ритм, который сейчас называют «живописным беспорядком». Кроме того, первоначально картина называлась «Выступление роты стрелков капитана Франса Баннинга Кока». Но долгое время она висела возле камина и покрылась копотью. Из-за темного фона решили, что действие происходит ночью (хотя оригинальный фон был светлым), и назвали работу «Ночной дозор».
Несоблюдение канонов Рембрандт продемонстрировал и в первом своем групповом портрете, написанном им в 26 лет, – «Урок анатомии доктора Тульпа» (1632 г.). Остается загадкой, как сумела завоевать успех картина, на которой вместо помпезно-торжественных, статичных фигур позирующих врачей-заказчиков изображена динамичная группа людей в анатомическом театре, увлеченных лекцией. В те времена публичные лекции со вскрытием трупов были очень редким зрелищем – они проводились только раз в году.
А вот «Портрет Якоба де Гейна ІІІ» (1632 г.) попал в Книгу рекордов Гиннеса как наиболее часто похищаемое полотно в мире. Остается загадкой, почему именно эту работу похищали и находили четырежды. При этом картина удивительным образом не пострадала. К тому же, никто и никогда не был осужден за ее похищение. Эта работа в ХХ в. получила шутливое прозвище «Рембрандт на вынос».
До сегодняшнего дня остается загадкой, кто изображен на картине Рембрандта «Еврейская невеста» (ок. 1665 г.). Как известно, последние годы художник провел в полной нищете, он был вынужден распродать все имущество и перебраться в еврейский квартал. По одной из версий, эта картина была написана и преподнесена в качестве свадебного подарка семье, проживающей по соседству с Рембрандтом. По другой версии, художник изобразил ветхозаветных персонажей Исаака и Ребекку, а позировали ему одетые соответственно случаю натурщики. Есть и третья версия: на картине изображены сын художника Титус и его будущая жена, Магдалена ван Лоо. Противники этой версии возражают, что в то время Титусу было всего 24 года, а мужчина на картине намного старше.
Кто такие стрелки-аркебузиры и почему их так ценили в Голландии?
Представим себе Нидерланды («низинные земли») первой половины XVI века. Еще недавно они истекали кровью под властью испанских Габсбургов, костры католической инквизиции жгли кальвинистских проповедников, а Харлем, Амстердам и Лейден героически сопротивлялись испанским осадам, терпя непривычный для этих весьма богатых и развитых городов голод и даже решаясь пойти на крайнюю меру – открыть морские шлюзы и затопить часть территорий, но отстоять независимость. Южные провинции, Фландрия и Брабант, охотно покорились испанской короне. Но провинции северные оказались «крепким орешком»: семь из них объединились и взяли для себя название самой крупной из них – Голландия (другое название новорожденного государства – Республика Соединённых провинций). Испания больше не могла диктовать голландцам, как им жить: с кем вести торговлю, с кем вступать в политические союзы и как выражать свою религиозность.
Разумеется, в свете всего свершившегося Голландия времён Рембрандта переживала несколько даже эйфорический национальный подъём. Народными героями стали голландские ополченцы – люди, вставшие на защиту своих городов. Рембрандт и себя писал в латном нашейнике – дескать, и он, сын лейденского мельника, всегда готов встать под знамёна. Ополчение воспевали, о нём слагали легенды. Это казалось чудом: мирные бюргеры, торговцы, кожевенники, мельники, аптекари, зеленщики, суконщики в страшную для отчизны годину взяли в руки арбалеты и алебарды, научились стрелять из мушкетов и пистолетов-аркебуз (отсюда название аркебузиры) и подносить пушечные ядра.
Тем, кто познал воинское братство, не хочется лишаться чувства локтя и когда приходят времена поспокойнее. Голландские ополченцы продолжали и в мирное время собираться вместе, своими ротами, трансформировавшись в народную милицию. Они могли «выходить в дозоры» – следить за порядком в городе. Они продолжали числиться подразделениями, ротами таких-то командиров, поддерживая иллюзию, мол, случись что, голландские города снова будет кому защитить.
Это именно они – герои рембрандтовского «Ночного дозора».
Для чего Рембрандту понадобилась девочка в золотом?
Невысокая девчушка с рыжими локонами в золотистом платье по правую руку от капитана Банинга Кока – самая загадочная фигура «Ночного дозора». Что она делает среди аркебузиров? Возможно, она маркитантка – мелкая торговка из тех, что сопровождали солдат в военных походах, а тушка курицы (или петуха) на поясе – её товар? Нет, неубедительно, ведь сейчас мир, а не война. Или она что-то вроде «дочери полка», его талисман (к этой версии, пожалуй, склоняется большинство, ориентируясь на пистолет на поясе девочки)? Или она проститутка-карлица (ведь висящий у неё на поясе петух – символ похоти)? И такие гипотезы тоже имеют право на существование.
Но, похоже, мы неизбежно попадаем в смысловой тупик, если пытаемся найти для присутствия девочки строго натуралистическое объяснение. Между тем, она ведь не единственная, хотя и самая заметная, нереальная фигура в «Ночном дозоре». Два человека в латах и шлемах (один за плечом капитана, а другой – лейтенанта) тоже не имеют никакого отношения к реальной роте Банинга Кока, и не случайно Рембрандт даже не изображает их лиц. Их принято называть эмблематическими фигурами. Но снова возникает вопрос: а для чего тогда художник их вводит?
Два самых очевидных ответа: во-первых, чтобы увести композицию от заранее запрограммированной статики, внести в неё элемент неразберихи и динамики, а во-вторых, чтобы сообщить картине какие-то дополнительные смыслы.
Первое действительно удалось: новые персонажи добавили картине непресказуемость и интригу, хаотичные движения этих шлемоносцев работали на общую идею – превратить неподвижное полотно в вечно живой театр.
Второе – только внесло дополнительную сумятицу, запутало исследователей, и виной всему – злополучный петух на поясе. В голландском языке есть еще одно обозначение стрелков – кловениры, происходящее от слова «кловен» – мушкет. Оно созвучно со словом, обозначающим птичий коготь, и не случайно эмблемами стрелковых подразделений нередко становились горделивые хищные птицы – ястребы или соколы. Но погодите-ка, это что же, Рембрандт намекает, что эмблема, лучше всего подходящая роте Баннинга Кока, – всего лишь дохлый петух?! Дескать, какие воины – такова и эмблема? И, стало быть, тогда Рембрандт не прославляет амстердамских стрелков, а подтрунивает над ними? Делает вид, что восхищён, как и все, а сам втайне смеётся? Какое низкое коварство! И главное – ничего ведь не докажешь, остаётся только продуцировать гипотезы.
В 1642-м году, когда Рембрандт заканчивал «Ночной дозор», его жена Саския, в прошлом году родившая четвёртого ребёнка, умирала от туберкулёза. Её не стало летом, 14 июня. Тело Саскии, облачённое в ночную сорочку, которая была надета на ней в её первую брачную ночь, еще 5 дней, до 19 июня, находилось в доме Рембрандта. Всё это время он писал своё громадное полотно. У девочки в золотом платье – узнаваемое лицо Саскии. Возможно, она казалась вдовцу лучезарным ангелом, на короткое время озарившим окружающую темноту, как Саския несколько лет озаряла его жизнь?
Читайте также: