Почему компьютер как наркотик
Всемирная организация здравоохранения включила в международную классификацию болезней зависимость от компьютерных игр, в том числе — сетевых. Так что если вы любите танчики-онлайн, то срочно задайте ближнему своему следующие три вопроса (сами можете не пытаться отвечать, так как зависимому сложно бывает констатировать факт зависимости):
- Теряю ли я контроль над собой в ходе игры? (Эмоциональная реакция, связанная с глубоким переживанием игровой динамики).
- Начинает ли занимать игра приоритетное место в моей жизни? (Зависимый играет в ущерб другим значимым аспектам своей жизни)
- Продолжаю ли я играть, несмотря на то, что осознаю ряд негативных феноменов, связанных с игрой? (Получение негативного эмоционального опыта не является значимой причиной, чтобы отказаться от игры)
Если хотя бы на один из них вы отвечаете утвердительно, то самое время бить тревогу. Потому как лучше предупредить, чем потом мучительно слазить с этой «иглы».
А в этой статье я расскажу о том, почему интернет и телевизор являются для нашего мозга стимуляторами, способными подменить алкоголь и марихуану.
Все наркотики одинаково «хороши»
Интернет-зависимость стоит в списке рассматриваемых ВОЗ психических дисгармоний. Принципиально она ничем не отличается от игровой зависимости. Но если её признают, то число людей, зависимых от информации возрастёт в разы.
А вот с телевизором, скорее всего, ситуация сложнее. Не смотря на то, что психологи давно работают с этой проблемой, она сама по себе уходит в прошлое вместе с телевидением.
Зависимость от просмотра телепрограмм — удел старшего поколения. Те из пенсионеров, что освоили интернет, успешно отказываются от телевизора, пересаживаясь на более мощный стимулятор. Ну а подрастающему поколению телевизор в принципе не нужен: они, благодаря своим гаджетам, перманентно подключены к «матрице».
А главная идея, которую я пытаюсь выразить в этой части статьи, заключается в следующем: не важно с каким источником информации мы имеем дело. Если этот источник активно управляет нашим вниманием, то он обладает качествами объекта зависимости, и при бесконтрольном обращении с ним становится «энергетической дырой», поглощающей нашу жизнь.
О механизме этого влияния читайте далее.
Как работает информационный наркотик?
Всё дело в естественной природной неустойчивости нашей психики. Другими словами, нам необходим постоянно контакт с внешней средой, чтобы поддерживать психическое равновесие. Это становится хорошо понятно, когда знакомишься с опытом одиночного тюремного заключения. Изолированный от разнообразных сигналов извне, мозг оказывается неспособным поддерживать «психический гомеостаз», и над человеком повисает угроза сумасшествия.
Внешняя среда — это источник тех сигналов, которые переключают на себя наше внимание. Внимание управляет потоком мыслей. Они влияют на желания и формируют эмоции. Так развивается психическая динамика. Если мы испытываем дефицит информации, поступающей извне, то вынуждены переключать внимание внутрь себя, занимаясь самоанализом. Другими словами, мы обращаемся к абстракциям, уходя в прошлое или будущее.
Однако с возрастом человек учиться запоминать худшее из того, что с ним было, а, прогнозируя, рассматривать, в первую очередь, негативные варианты развития событий. Эта склонность (вполне себе адаптивная с точки зрения выживания в африканской саванне) становится причиной того, что обращая внимание внутрь себя, мы, рано или поздно, приходим к негативным мыслям и начинаем сами себя «грузить». Чтобы этого не происходило, необходимо уметь контролировать ход своих мыслей, то есть обладать дисциплинированным мышлением. Ну, или просто не оставаться наедине с самим собой. И вот тут-то нам и помогает интернет (или телевизор).
Интернет, как и телевидение, — это очень мощный внешний источник разнообразной информации, эффективно поглощающей наше внимание. Благодаря потоку динамично изменяющихся сигналов, он начинает структурировать наше сознание. Мы словно бы снова в дороге, снова заняты делом, снова в познании. Но это не так. Это — лишь мощная иллюзия, по факту съедающая наш волевой центр.
Почему информационная зависимость приводит к деградации сознания — читайте далее.
Деградация сознания
Сознание — это результат активности неокортекса, «сердцем» которого является волевой центр, расположенный в префронтальной коре. Он — источник нашей воли. Воля проявляет себя в произвольном внимании.
Это важно понять. Воля — это не всякое внимание, это именно внимание произвольное . Когда мы занимаемся интернет-серфингом, то наше внимание непроизвольное, им управляет бессознательное. С нейробиологической позиции — средний мозг (часто его относят к «рептильному мозгу»). А вот когда мы решаем сложную задачу, сосредотачиваемся на чём-то, то внимание становится произвольным. Его генерирует уже префронтальная кора.
А мозг, он ведь как мышца: что актуализируется, то и тренируется. Если вы свободное время проводите, уткнувшись в смартфон, планшет, ноутбук или телевизор, то вы деактуализируете волевой центр, сердце вашего сознания. По законам пластичности та часть мозга, что задействуется редко, теряет свои связи, уменьшаясь в объёме (так же как и дистрофируется неактивная мышца).
Другими словами, если мы привыкаем отдавать своё внимание во власть внешних импульсов, то делаем это всегда и с лёгкостью, становясь ведомыми, вне зависимости от уровня своих амбиций. Учась самостоятельно организовывать своё психическое пространство, не боясь оставаться наедине с самим собой, вы развиваете своё сознание, свою духовную самостоятельность.
Победить дракона
Если мы осознаём наличие пагубной привязанности к интернету, то необходимо принять ряд мер по своей информационной безопасности. Вот они:
Сюзан [все имена изменены] купила своему шестилетнему сыну Джону iPad, когда тот был в первом классе. «Я подумала, почему бы ему не обучиться таким вещам?» — рассказала она мне во время сеанса терапии. В школе у Джона используют цифровые устройства во всё младших и младших классах – и учитель по современным технологиям восторгался обучающими преимуществами устройств – поэтому Сюзан хотела сделать так, как будет лучше для её светловолосого сына, любившего читать и играть в бейсбол.
Она начала разрешать Джону играть в обучающие игры на iPad. В какой-то момент он открыл для себя Minecraft, который, по словам учителя по технологиям, представлял собой «нечто вроде электронного Lego». Вспомнив, как здорово в детстве было играть с пластиковыми детальками, Сюзан позволила своему сыну играть в Minecraft каждый день.
Поначалу она была довольна. Джон выглядел вовлечённым в творческие игры и исследовал кубический мир игры. Она заметила, что игра не была похожа на то Lego, которое помнила она – ей не приходилось убивать животных и находить редкие минералы для выживания и перехода на следующий уровень. Но Джону нравилось играть, и в их школе даже был клуб любителей Minecraft, поэтому что же могло случиться плохого?
Но Сюзан не могла не замечать изменений в поведении Джона. Он всё больше сосредотачивался на игре, терял интерес к бейсболу и чтению, отказывался выполнять работу по дому. Иногда, проснувшись утром, он рассказывал, что видит кубики во сне.
Хотя это беспокоило её, она думала, что у её сына просто бурное воображение. По мере того, как его поведение продолжало ухудшаться, она пробовала забрать у Джона игру, но тот реагировал на это припадками ярости. Его припадки были такими серьёзными, что она сдалась и уговаривала себя, что всё это происходит «в образовательных целях».
Но однажды она поняла, что случилось что-то плохое.
«Я зашла в его комнату, чтобы проведать его. Он должен был спать – и я жутко испугалась. ».
Она обнаружила его сидящим на кровати, с широко раскрытыми красными глазами, глядящим в никуда, а его iPad лежал рядом с ним. Он будто впал в транс. Вне себя от паники, Сюзан пыталась трясти ребёнка, чтобы вывести его из этого состояния. Она пришла в смятение и не могла понять, как её когда-то здоровый и счастливый мальчик так подсел на игру, что ввёл себя в кататонический ступор.
Есть причина в том, что родители с техническим образованием относятся к технологиям с самым большим подозрением. Стив Джобс был сильно настроен против использования его детьми технологий. Директора и инженеры Кремниевой долины отдают детей в не-технологические школы Уолдорфа. Основатели Google Сергей Брин и Ларри Пейдж учились в не-технической школе Монтессори, как и создатель Amazon Джефф Безос и основатель Википедии Джимми Уэльс.
Многие родители чувствуют, что повсеместные светящиеся экраны оказывают отрицательное воздействие на детей. Мы видим припадки в ответ на лишение доступа к устройствам, потеряю концентрации в то время, когда дети не подвергаются постоянной стимуляции со стороны устройств. Что хуже, дети впадают в скуку, апатию, теряют интерес ко всему, если они не «подключены».
На самом деле всё ещё хуже.
Сейчас уже известно, что айпэды, смартфон и иксбоксы являются одной из форм цифрового наркотика. Недавние исследования сканиов мозга показывают, что они влияют на лобную долю коры головного мозга – контролирующую дофаминовую систему, отвечающую за вознаграждения, внимание, кратковременную память – точно так же, как кокаин. Подобные технологии так сильно возбуждают мозговую деятельность, что в организме повышается уровень дофамина – нейротранмситтера, отвечающего за вознаграждение, участвующего в формировании зависимости – так сильно, как при сексе.
Именно из-за такого эффекта зависимости доктор Питер Вайбрау [Peter Whybrow], директор факультета неврологии в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе (UCLA), называет экраны «электронным кокаином», а китайские исследователи зовут их «цифровым героином». Доктор Эндрю Доан [Andrew Doan] руководитель отдела исследований наркотической зависимости для Пентагона и флота США – исследовавший зависимость от компьютерных игр – называет игры и гаджеты «цифровой фармакеей» (pharmakeia, греч. Φαρμακεία – лекарство или наркотик).
Мозг вашего ребёнка, играющего в Minecraft, выглядит так же, как мозг под наркотиками. Неудивительно, что нам так сложно оторвать детишек от экранов и дети так раздражаются, когда их игра с гаджетами прерывается. Сотни клинических исследований показывают, что гаджеты увеличивают депрессию, вспыльчивость и агрессию и могут привести к психотическим последствиям, при которых игрок теряет связь с реальностью.
В моей клинической работе с более чем тысячью подростков за последние 15 лет, я обнаружил, что старая аксиома «грамм предохранения стоит килограмма лечения» особенно права в случае зависимости от гаджетов. Когда ребёнок переступает черту зависимости, вылечить его бывает очень сложно. Я сталкивался с тем, что лечение зависимых от героина и метамфетамина проходит легче, чем в случае с затерявшимися в матрице игроками, или детьми с зависимостью от социальных сетей.
Согласно отчёту от 2013 года от Американской педиатрической академии, дети в возрасте от 8 до 10 лет проводят по 8 часов в день с цифровыми носителями информации, а подростки – по 11 часов в день перед экраном. Каждый третий ребёнок пользовался смартфонами или планшетами до того, как начал говорить. Справочник «Интернет-зависимость» доктора Кимберли Янг [Kimberly Young] утверждает, что 18% студентов, использующих интернет в США, страдают от такой зависимости.
Когда человек переходит черту зависимости – будь то наркотики, цифровые технологии или что-то ещё – ему нужно пройти детоксикацию перед тем, как ему смогут помочь любые виды лечения. В случае технологий это значит – никаких компьютеров, смартфонов, планшетов. Экстремальные случаи включают и устранение телевизоров. Предписывается детоксикация в течение от четырёх до шести недель; обычно этого времени достаточно для возбуждённой нервной системы, чтобы она пришла в себя. Но в нашем обществе, заполненном технологиями и с вездесущими экранами, эта задача очень непроста. Человек может жить без наркотиков и алкоголя; а в случае с технозависимостью цифровые искушения будут везде.
Как же удерживать детей от пересечения этой черты? Это непросто.
Честно поговорите с детьми о том, почему вы ограничиваете время с гаджетами. Ужинайте с детьми без электронных устройств за столом – так же, как Стив Джобс проводил низкотехнологичные обеды со своими детьми. Не поддавайтесь синдрому отвлекающегося родителя – дети всё повторяют за родителями.
Когда я беседую с моими 9-летними мальчиками-близнецами, я честно объясняю, почему я не хочу, чтобы у них были планшеты или они играли в видеоигры. Я объясняю, что некоторые дети настолько увлекаются игрой со своими устройствами, что им тяжело остановиться или контролировать проводимое за ними время. Я помогаю им понять, что если они чрезмерно увлекутся экранами и майнкрафтом, как некоторые из их друзей, могут пострадать другие части их жизни. Они не захотят играть в бейсбол, читать книги, интересоваться наукой и природой, отдалятся от своих друзей в реальном мире. Что удивительно, долго их убеждать не приходится, они и сами наблюдают изменения, которым подвергаются их друзья, слишком увлечённые гаджетами.
Психологи, занимающиеся развитием детей, понимают, что здоровое развитие ребёнка включает социальное общение, творческие игры и взаимодействие с реальным миром. К сожалению, создающий эффект присутствия и притягательный мир замедляет и задерживает рост и развитие.
Нам также известно, что дети более склонны к убеганию от реальности, если они чувствуют себя одинокими, отчуждёнными, им скучно и у них нет цели. Поэтому решением будет помощь детям в получении реального жизненного опыта и взаимоотношений с реальными людьми. Ребёнок, занимающийся творчеством и близкий к своей семье, с меньшей вероятностью захочет убежать в вымышленный цифровой мир. Но даже если у ребёнка есть наилучшая поддержка и любовь, он может провалиться в «матрицу», увлёкшись притягательными экранами и испытать их эффект на себе. Каждый десятый человек имеет предрасположенность к зависимостям.
В результате, моя клиентка Сюзан отняла у Джона планшет, но его выздоровление было сложной борьбой с кучей препятствий и проблем.
Через четыре года, после поддержки и укрепления, Джону стало гораздо лучше. Он научился использовать компьютер в более здоровом режиме и вернул чувство баланса в свою жизнь: он играет в бейсбольной команде и у него есть несколько близких друзей в школе. Но его мать всё ещё сохраняет бдительность и позитивно/проактивно относится к использованию им гаджетов, потому что, как в случае с другими зависимостями, рецидив может подкрасться в момент слабости. Чтобы убедиться в его выздоровлении, у него нет компьютера в спальне и ужин также проходит без гаджетов.
Доктор Николас Кардарас – исполнительный директор одного из самых престижных центров реабилитации The Dunes East Hampton и бывший клинический профессор в медицинском центре Стони Брук. Недавно вышла его книга: «Дети света: как зависимость от экранов захватывает наших детей и как прервать транс».
То форумы, то социальные сети, то игры, то киберсекс… Привычка ежедневно постить в Сети свои мысли, фотографии или видео, до одури висеть в чатах и быть почти круглосуточно онлайн незаметно превращается в физическую потребность. Многие подсаживаются на Интернет, как наркоманы на героин, вплоть до абстиненции на отмену.
Наш собеседник — Виктор Ханыков, научный сотрудник Федерального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского.
— Виктор Владимирович, ну вот я, к примеру, начинаю и заканчиваю свой день общением в Фейсбуке. Если мне это нравится и моя семья нисколько не страдает по этому поводу, в чем проблема?
— Если не страдают ни семья, ни работа, ни учеба, ни спорт, это значит, что вы не так уж много времени проводите в Сети.
— Скажите, интернет-зависимость — это диагноз или тип поведения?
— На эту тему до сих пор споры во всем мире. Одни ученые считают, что это все-таки не истинная зависимость, а другие придерживаются мнения, что именно эти зависимости — азартные, игровые, компьютерные, а вовсе не химические, — и являются истинными, поскольку лишены интоксикации и воздействия на мозг. Но при этом наблюдается тот же самый механизм развития.
Самый короткий срок формирования тяги, как известно, у наркотиков, где удовлетворение возникает в момент действия. На втором месте идет алкоголь — здесь ожидание «положительного» результата составляет около 15 минут. А дальше — азартная и интернет-зависимости, в первую очередь игровые процессы, когда за один сеанс игры можно получить серийное удовлетворение, что, собственно, и является основой развития любой зависимости.
Виктор Ханыков Фото: Елена Светлова
— А безобидное общение в соцсетях — тоже из этой череды?
— Процитирую Википедию: «Интернет-зависимость не является психическим расстройством по медицинским критериям».
— По медицинским критериям Соединенных Штатов и Китая уже является. И ряд других стран ввели уже виртуальную зависимость в классификацию психических болезней. Интернет-зависимость — это проблема развитых стран, в значительной степени болезнь компьютерного роста. Причем на определенные слои общества — не очень культурные, не слишком образованные, которые получают доступ к виртуальному пространству, — эти упрощенные и быстрые способы удовлетворения действуют сильней, чем на людей со сформированной культуральной сферой.
— Читала, что Китай стал пионером в официальном признании данной зависимости болезнью. Именно в Поднебесной появились первые клиники, использующие строевую подготовку и такой изуверский метод, как электрошок.
— Строевая подготовка может пойти на пользу, но электрошок — процедура, которая используется в современной психиатрии, например, в случае резистентной депрессии. Конечно, пациентов с компьютерной зависимостью таким методом лечить ни к чему, кроме тех случаев, когда человек еще параллельно страдает шизофренией или эмоциональными расстройствами, что, кстати, довольно часто случается. Эти люди часто западают на такие вещи, будучи изолированными от общества и лишенными адекватных социальных контактов. А если брать чистые варианты интернет-зависимости, то здесь как раз медикаментозного лечения не требуется. Человека надо вернуть в реальный мир, обучить получению радости от настоящей жизни.
— Это, наверное, не легче, чем оторвать алкоголика от бутылки…
— Проблема в том, что мы не можем изолировать человека от компьютера, как от наркотиков или алкоголя. Наркотики вне закона во всех странах мира, и если мы говорим пациенту, что он не должен употреблять наркотики, то это в порядке вещей. С алкоголем сложнее, но, к примеру, обходить винные магазины стороной тоже возможно. Но как запретить садиться за компьютер, тыкать в кнопки, видеть те же баннеры, но не реагировать на них? Это все равно что больному алкоголизмом говорить: «Ты не пей, просто сделай глоток, почувствуй вкус и выплюнь!»
Однако ситуация не безнадежна. Человек, отходящий от компьютерной зависимости, должен в первую очередь овладеть таким понятием, как самодисциплина. Ему надо научиться выстраивать жизнь, особенно на первых порах, по плану, чтобы не было провисания в воздухе. Да, на рецидив любой зависимости люди уходят именно из-за таких моментов, когда вроде бы нечего делать: сел к компьютеру, побежал за водкой или искать дилера… Включая компьютер для других целей — бытовых или научных, нельзя соскакивать в сторону.
— Согласно исследованиям, мы используем Интернет для общения, поиска информации и развлечений. Когда можно говорить о зависимости?
Каждое направление имеет разную степень опасности в плане зависимости. На первом месте, естественно, игровые вещи, где привлекателен не только результат, но и сам процесс: человек находится в сказочном, фантастическом мире, откуда струится непрерывный поток эндорфинов — веществ, дающих удовлетворение. Яркость его будет только возрастать благодаря внедрению новых технологий. И это очень опасно. На мой взгляд, сектор виртуальных игр в Сети надо бы закрывать.
На следующем месте — эротические, сексуальные зависания. Следом идет контактное направление. Конечно, оно имеет определенную пользу, потому что дает возможность людям с особыми интересами найти себе в мире единомышленников, а для человека, имеющего физические ограничения, это вообще окно в мир. Но есть и обратная сторона — снижение ценности этих контактов, если они не переходят в очные.
— Но почему? Что плохого в том, если люди годами общаются онлайн, пусть даже никогда не встретившись в реале?
— Когда я могу общаться сколько хочу и когда хочу, волей-неволей происходит снижение информационной составляющей до абсолютно тупых постов типа: «Я пошел в магазин» или «Наслаждаюсь устрицами!» На это тратится время, причем все больше и больше, потому что пусть по капле, но получается удовлетворение, тем более что весь процесс сопровождается взаимными любезностями в виде все возрастающего количества различных значков. Если ты общаешься с другом, у которого проблема, ты не можешь уйти от этого и будешь обсуждать, а в Сети полная безответственность. Ты можешь отключиться в любой момент, можешь представиться кем-то другим. Все гадкие человеческие качества, которые мы очно проявлять стесняемся, там расцветают пышным цветом.
— Когда можно говорить о зависимости?
— Зависимость как медицинская проблема возникает у какого-то процента населения. На Западе говорят о 6–10 процентах, у нас статистических данных нет. Но могу сказать, что за последние два-три года ко мне лично обращаемость по поводу компьютерной зависимости намного выше, чем по наркозависимости. Звонят родители подростков, родственники взрослых людей, зависших в Сети. Жалобы как под копирку: забросил все дела, дома хватает что-то поесть и запирается в комнате за компьютером. Не общается с детьми, никуда не ходит, перестает следить за собой… Люди начинают бить тревогу, когда видят, что начинается деградация. До этого — не обращаются.
— Как вам кажется, родители должны иметь доступ к аккаунтам своих детей?
— До определенного возраста. Дитя — это белая бумага, и написать на ней можно все что угодно. Причем черным цветом легче, чем оранжевым, солнечным… Сначала дети усваивают простую информацию, и она должна быть нравственной. Давайте будем честными и перестанем твердить, что дети — ангелы.
Сначала, когда подросток начинает зависать в Интернете, родители думают, что все классно: парень сидит дома, не шляется, водку из горла не пьет, шприцы не прячет… И только потом, когда начинаются проблемы со школой, а всякая попытка отвлечь от компьютера вызывает приступ агрессии, когда мальчик бросается если не с ножом, то с кулаками, родители понимают: ситуация вышла из-под контроля.
— Назовите, пожалуйста, симптомы начинающейся зависимости.
— Симптом — это о болезни. Первый звонок — это перерасход времени. Когда человек зависает в Интернете в ущерб другим занятиям, заменяя то же общение в реальном мире на контакты в чате, когда начинают уходить другие интересы. Второй звонок — неадекватная реакция на отмену. Человек начинает раздражаться и хамить в ответ на просьбу выключить компьютер, потому что ему дискомфортно, когда он офлайн.
— Абстинентный синдром?
— Я видел реальные ломки, когда людей отрывали от экрана. Уже через час-полтора у них начинало физически сводить мышцы. Не так, конечно, как у опийного наркомана с болевым синдромом, но все же.
— А что ищут в Сети так называемые тролли?
— Есть огромное количество людей, которым нравится причинять страдания. Это связано с какими-то ущемленными комплексами. Раньше у этих персонажей не было возможности развивать в себе эти особенности и культивировать их. Им приходилось идти в криминал и там удовлетворять свои потребности, но эти люди часто трусоваты для такого пути. А сейчас у них есть возможность реализовывать себя на 100 процентов в виртуальном мире и закреплять эти свойства.
Интернет создает легкую возможность получать все больше удовольствия от отрицательных новостей. Телевидение уже приучило народ к этому.
— Получается, Интернет — это такое абсолютное зло!
— Интернет — это не хорошо и не плохо. Как атомная энергия, которая может быть полезной или страшной для человечества. Как любой инструмент, та же бензопила или молоток. Но всегда есть другая сторона. Каким бы хорошим ни был немецкий эргономичный молоток, им можно дать по башке человеку в темном подъезде. Мировое сообщество должно наконец понять: Интернет может поднять человечество или убить. Это не менее важно, чем война с терроризмом.
— Значит, к доктору?
— На первом этапе достаточно хорошего психолога, чтобы понять причину ухода человека в тот мир. К сожалению, обращаются поздно, когда уже нужен врач. Алкоголик все-таки готов признать свою проблему, хоть и не в полном масштабе. Практически любой наркоман тоже осознает, что у него зависимость, он знает, что болен. Он может, конечно, придумывать оправдание: «Лучше так, чем жить вашей скучной жизнью. »
Но у людей с компьютерной зависимостью мы наблюдаем практически стопроцентное отрицание проблемы. Они абсолютно не критичны к себе. С моей точки зрения, необходима принудительная госпитализация, которая невозможна, пока эта патология не признана болезнью. То есть в России отсутствует юридический механизм для признания интернет-зависимости тяжелой патологией.
— Получается, вы сегодня ничего не можете предложить человеку, который хочет избавиться от этой тяги?
— Я могу только заманить его под каким-нибудь предлогом в кабинет и попытаться переубедить. Увы, это максимум одна беседа — на вторую он не пойдет. Нужны хотя бы реабилитационные центры, где можно на время полностью закрыть вход в виртуальный мир, чтобы впихивать ценности этой жизни.
— А если все пустить на самотек?
— Это, как правило, заканчивается психбольницей. На определенном этапе происходит полный уход из реальности, когда нет естественных эмоций, нормального мышления, и человек несет полный бред. По поведению и по дефекту, который возникает в психике, эти люди становятся похожи на больных. Обычно им ставится диагноз «шизофрения».
— Неужели все так безнадежно?
— Если с теми зависимыми, у которых все-таки сохранились дорожки к прежним ценностям, еще что-то получается, то поколение, выросшее в Интернете, под вопросом. Они не будут, строго говоря, больными, но реальный мир им потребуется только для того, чтобы зарабатывать на виртуальный.
В этой статье я докажу вам, что компьютер – это интеллектуальный наркотик!
Несомненно, компьютер дал человечеству новую возможность окунуться в мир идей, информации, расширил связи людей по всей планете.
Но он несёт в себе и глубочайшую опасность. Мы уже имеем такой социальный феномен как хикки. Около 2-5% юного населения больших городов отказываются принимать участия в своей реальной жизни, полностью посвящают себя виртуальности и перестают выходить не только из дома, но даже из своей комнаты. Это, конечно крайний вариант. Но миллионы родителей вынуждены сталкиваться с такой обыденной ситуацией, как сидящее за гаджетом день и ночь чадо. Основная борьба с этой проблемой сводится к регулярной головомойке, крикам и чтению занудных нотаций.
Но что происходит в детской голове, когда он играет в разные компьютерные игры?
Предлагаю посмотреть.
Существуют противоречивые исследования. К некоторых говорится о вреде компьютерных игр, в других о том, что игры помогают подросткам становиться целеустремлёнными, уверенными в себе и общительными.
Но в моей практике, я не видела детей, которые бы становились заядлыми игроками при успешной социализации. Если ребёнок хорошо учится, активно занимается спортом или увлечён каким-то хобби вне компьютера, а дома его поддерживают, и, хотя бы на 50-60% принимают, то всё общение с машиной сводится к посещению социальных сетей, редким играм в тех же соц. сетях и ещё более редким становится развлечение компьютерными играми.
А ведь действительно, зачем ребёнку сидеть так долго за ПК, если у него интересная и насыщенная событиями реальная жизнь, если его окружают родители-друзья и просто хорошие друзья?
Вот и анализируйте сами, дорогие родители.
Теперь давайте посмотрим на подростка (каждый смотрит на своего), который сидит за компьютером часами и стремится это делать сутками.
1) Запущенность – не ест, не пьёт, не моется или переедает, но всё равно не моется!
2) Истощённость – глаза впавшие, тёмные круги вокруг глаз, нервы на пределе срыва, всё время что-то бурчит себе под нос и сильно раздражается, когда отвлекают (А вы думали это реакция сознания? Увы! Это чистые физиологические реакции на истощение нервной системы! И причина совсем не в вас!).
3) Худоба или ожирение – как следствие 2-х предыдущих пунктов.
Психология:
1) Все разговоры, мысли и действия ребёнка направлены только на одно – улучшить своего героя/повысить свой уровень в стратегии/создать новый виртуальный мир.
2) Ребёнок замкнут, необщителен, застенчив… И вы подозреваете у него низкую самооценку…
3) У него регулярные конфликты дома, в школе. И уже не понятно, где причина.
4) Он идёт на разные ухищрения, манипуляции, начинает врать. И всё ради того, чтобы снова играть, играть и играть за компьютером.
Если вы отметили соответствие в каждом разделе по 2-3-м пунктам, всё! Ребёнок в ловушке!
Он никогда не откажется сам выйти из виртуальности.
В этом случае ни увещевание, ни призывы стать благоразумным и осознанным, взять себя в руки и начать жить – НЕ ПОМОГУТ! Осознайте это, мои дорогие родители, и перестаньте изводить себя бесконечными назиданиями. Берегите свои нервы.
Выход простой и трудный одновременно:
1) Если ваш маленький человек находится в возрасте до 13-14 лет, смело запретите ему на 2-3 недели играть или даже прикасаться к любым носителям игр.
2) Если ваш ребёнок уже перешёл в активный подростковый возраст, т.е. ему уже 13-15 лет или он старше, то договаривайтесь о режиме игр не больше 1-3 часов в день + ставьте родительский контроль на все ПК, планшеты и смартфоны.
3) Вывозите ребёнка в этот период на воздух – парк, в поход, в лагерь, в деревню, в совместное путешествие. Мозгу нужен свежий воздух и реальные переживания.
4) Усиленно кормите "живыми" витаминами, т.к. организм ребёнка сильно пострадал и истощился. Это могут быть свежие фрукты и овощи, свежевыжатые соки, смузи из свежих и замороженных ягод с молоком, любая зелень в свежем виде, зелёные коктейли.
5) Не включайтесь в полемику на тему «Вы меня не любите», «Я вас ненавижу», «Я хочу умереть» и аналогичные чёрно-серые темы. Просто ждите, когда ребёнок придёт в себя и его отпустит.
6) Начните анализировать ваши отношения: сколько в них тепла и понимания, поддержки и принятия по 10 бальной шкале. Чем выше балл, тем выше перечисленные компоненты. Если оценки получились в районе 5 баллов и ниже, то стоит задуматься и начинать менять отношения в лучшую сторону.
Думаю, теперь, глядя на эти пункты, вам понятно, где вас будут поджидать трудности, а где будет легко.
Да. Это работа и над собой.
Остались ли у вас ещё сомнения, что компьютер – это наркотик для интеллекта?
Надеюсь, что нет. И я искренне желаю вам успеха в преодолении этой зависимости!
Читайте также: