Летним днем когда солнце уже клонилось
Летом можно вволю играть на улице хоть до самого ужина или вовсе задержаться с друзьями вплоть до момента, когда «пора умываться и спать». Зимой же такой трюк не проходит: после обеда солнце стремительно клонится к горизонту, а к пяти часам наступает самая настоящая ночь. Особо любознательные и внимательные маленькие «почемучки» заметят такое явление и обязательно зададут вопрос – почему зимой темнеет раньше, чем летом? Это значит, что наступило время провести первый экскурс в удивительный мир астрономии.
Для обывателя сутки представляют собой условные день-ночь, вечер-утро. Наука же в этом плане строга. Существуют астрономические сутки, поделенные на два периода – 12 часов отведены под день, остальные 12 – под ночь. В целом получаются 24 часа, за которые Земля успевает обернуться вокруг собственной оси.
Но такая информация вряд ли успокоит обычного человека. Для него важен световой день, который стартует с восходом и кончается с закатом.
Самое любопытное, что продолжительность этого периода всегда разная, нет ни одного похожего денечка.
За 12 месяцев планета совершает полный оборот вокруг солнца. Движется она под определенным углом. В холодное время года наше полушарие значительно отклоняется от небесного светила, размер угла увеличивается, поэтому солнечные лучи проходят по поверхности земли по касательной и при этом радуют недолго. Вот почему зимой рано встречаем закат, и уже днем темно так, что кажется, он кончился, так и не успев начаться.
Особо наблюдательные заметят еще один момент: солнце не поднимается высоко, оно словно проходит по небу по незримой дуге.
Солнце летом поздно собирается на ночной покой, потому как полушарие обращается к нему, лучи падают практически прямо, хорошенько согревая поверхность. День увеличивается до максимума.
Ежегодно наступает самый короткий и самый длинный дни, известные как зимнее и летнее солнцестояние.
21 либо 22 декабря наклон земной оси к небесному светилу достигает наибольшего угла, день длится всего 8 часов. А летом 21 июня (в високосный год 20 июня) наступает переломный момент, когда дни начинают укорачиваться.
Наглядно объяснить ребенку принцип природного явления можно, вооружившись фонариком и глобусом.
Если у Вас есть свой интересный вариант объяснения ребенку, почему зимой темнеет раньше, смело делитесь им в комментариях.
Ставьте ПАЛЬЧИК ВВЕРХ👍 и подписывайтесь на наш канал , чтобы не пропустить важные инструкции для расширения кругозора Ваших детей.
Погожий день - Брэдбери Рэй Дуглас
Непрошеный дар. Глава 5. Чумная знахарка
Ночь перед отъездом Вера провела у любимой тётушки. С "мамой Лидой", как иногда Вера называла старшую сестру отца, у них были доверительные отношения. С тётей Вера могла поделиться всем, чем хотела, потому что знала, тётя не будет осуждать или критиковать, наоборот, поддержит и даст мудрый совет.
Вот и сейчас, мирно попивая свежезаваренный в медной турке, которую тётушка называла на турецкий манер – джезвой, Вера делилась эмоциями:
— Ты понимаешь, тёть Лид, я не хочу возвращаться к матери в "тот" дом. Я даже не считаю его "домом", тем самым домом, в котором хочется жить. Про город, вообще, ничего не хочу говорить. Я ненавижу этот город.
— Верунь, — успокаивающим голосом говорила тётя, — пока по другому никак, мне жаль. И поставь себя на место отца, представь как ему? Ему уже сорок, а он живёт с матерью и племянником. Твой отец после развода не стал делить имущество, просто оставил всё и ушёл. Забрать тебя к нам с Валерой я тоже не могу. Сама видишь нашу однушку-крохотушку, в которой уже два человека попами толкаются. А у вас с матерью большой дом. И в лицее хорошем ты учишься.
Вера всё понимала. Но в душе надеялась на чудо. Чудо, которое позволит Вере не ехать к матери.
— Ой, Верунчик, смотри что у меня, — тётушка всеми силами пыталась отвлечь Веру от грустных мыслей, поэтому протянула ей свою чашку, с застывшей кофейной гущей, — я вижу собачку. Правда, на Валеру похожа?
Вера заглянула в чашку, пытаясь найти собачку, похожую на дядю Валеру, мужа тёти.
— Тёть Лид, а Юлька что, беременная?
Юля была девушкой Ростика, тётиного сына и старшего брата Веры.
— Где ты это увидела? — С любопытством просила тётя, тоже заглядывая в свою чашку.
— Ну, вот же, смотри, — Вера показала пальцем на знаки в кофейной гуще, — вот твоя собачка, похожая на дядь Валеру, а вот свадьба: Ростик с Юлькой, а рядом лялька в пелёнках.
— Вер, не вижу я свадьбу, правда не вижу. — с лёгкой досадой в голосе сказала тётя, — А ляльку тем более. Куда им ляльку? Ростик ещё учится, да и Юлька тоже. Давай лучше твою чашку посмотрим?
Вере тётя традиционно нагадала успехов в учёбе и большую любовь. И ещё много всего самого замечательного и светлого.
Засыпая на кресле-кровати в квартире тёти, Вере снова приснился сон-продолжение о Мири. В прямом смысле продолжение, потому что во сне, она перенеслась буквально на несколько дней вперёд с того момента, как Мири и Гюли остались жить в лесной избушке.
Несколько дней Мири и Гюли питались грибами, лесными ягодами и зайцем, попавшимся в силки, которые поставила Мири.
Одним из вечеров произошёл разговор.
— Мири, детка, — серьёзным голосом начала Гюли, — я знаю, что ты знатная охотница. не спорь, я знаю! А ещё я знаю, что скоро осень, а за нею и зима. Нам нужно найти деревню и договориться с ними на обмен: мы им снадобья от хворей, может даже дичь лесную, а они нам – хлеб, молоко, яйца.
Мири согласилась с Гюли. Она понимала, что завести огород в лесу означает выдать их место, а Мири хотела чтобы их скрытая от людских глаз лесная избушка продолжала оставаться потайным местом. Да и с огородом Мири не знала что делать. У цыган не было огородов. И хозяйства не было. А жить как-то надо.
Несколько дней Мири и Гюли с рассвета до заката блуждали по окрестностям в поисках подходящей деревни, или поселения.
Прихватив добычу из силков Мири, женщины отправились в путь. На выходе из леса Мири остановила Гюли за руку:
— Иди одна, мами, я не хочу, чтобы люди меня видели. Что хочешь говори, но не хочу, чтобы моё лицо видели.
Гюли согласилась и пошла к деревне сама. Мири, оставшись одна, пошла собирать травы. Если всё сложится удачно и Гюли договорится с жителями деревни, им понадобятся травы от самых разных болезней.
За сбором трав время ожидания пролетело незаметно. Приметив сквозь деревья одиноко движущуюся по полю фигуру, Мири вышла навстречу. По довольному лицу Гюли, Мири поняла, что переговоры прошли удачно.
По дороге к их лесному убежищу Гюли в подробностях рассказала, что жители приняли странницу доброжелательно. Гюли удалось пообщаться с местными жителями, обменять зайцев на кувшин молока, две свежих лепёшки и яйца.
— А ещё, представляешь, как удачно для нас, — с воодушевлением рассказывала Гюли, — сын старосты животом мается. А их знахарка померла прошлым летом. Так что нам будут рады.
Впервые за долгое время, Мири видела Гюли такой радостной. Когда они жили в таборе, казалось, на лице Гюли намертво прикипела маска скорби. А тут, рассказывая о своём удачном походе в деревню Гюли говорила без умолку. Мири с грустью вспомнила приёмную мать, обычно она, разговаривая с Мири и девочками, щебетала как утренняя пташка. Мири не узнавала замкнутую немногословную Гюли, и с улыбкой на губах слушала трескучий голос старухи.
— А про тебя, — продолжала стрекотать Гюли, — как ты и сказала, я историю придумала. Ох, слышала бы ты меня, — Гюли явно была горда своей сообразительностью, — про нас я сказала, что мы одни выжили из табора после чумы. А ты моя внучка. Ох и красавица ты была, а после чумы, стала страшилищем лесным, так тебе бедной, болячка лицо и тело изъела. И теперь ты, бедняжка, вынуждена прятаться от людских глаз под покрывалом, чтобы детишек малых не пугать. И, конечно, рассказала, что знахарка ты знатная. Вот вылечишь сына старосты, вся деревня будет у тебя снадобья покупать. А деревня большая, поля широкие, скотины много.
— А что с сыном старосты, — перебила Мири, возвращая старуху к важному разговору, — ты видела его? Или что говорят?
— В деревне говорят, что мальчишка вроде бы бегает с другой детворой как ни в чём не бывало и вдруг, как скрючится от боли, падёт на землю и давай завывать от боли. Полежит немного, воды попьёт и вроде полегче становится. Пока опять не скрутит. Самого болезного не видела, но в деревне кумушки об этом судачат.
— Хорошо, — согласилась Мири, — я что-нибудь придумаю.
— Знаешь, что за хворь на него напала?
— Пока нет, — Мири посмотрела куда-то в сторону, — но, обещаю, что-нибудь придумаю. Лес мне поможет.
Мири задумалась и Гюли тоже притихла.
— Мами, а ты в деревне что сказала, когда вернёшься со снадобьями?
— Ой, — всплеснула руками старуха, — про главное и не сказала. Договорились, что я буду приходить каждый третий день.
— В следующий раз я с тобой пойду, — хитро подмигнула старухе Мири, — пусть и меня увидят, замотанную в тряпки с головы до ног.
С рассветом Мири ушла в лес, искать снадобья от болезни сына старосты. Вдохнув полной грудью пряный лесной воздух, Мири мысленно попросила помощи у леса. И пошла среди деревьев. О, вот, этот остролистик нужен — Мири сорвала пучок травы. И вон тот, выглядывающий из-за пня жёлтенький цветочек тоже сам просится в руки. Ах, и чёрные ягоды тоже. Таких ягод Мири не видела, но чувствовала как они просятся в руки и как бы шепчут на ухо: "нас надо немного подсушить и отварить, и мы поможем, обязательно поможем".
После полудня Мири с полной сумкой трав пришла к их избушке. Разложила на солнышке траву, которую надо было подсушить, что-то подвесила на маленьком чердаке, а что-то сразу замотала во влажные тряпицы.
На следующий день, Мири готовила снадобье, что-то варила, что-то высушивала в порошок. Гюли наблюдала за Мири потягивая свою тонкую длинную трубку. Обе молчали. Гюли знала, что если Мири занята, то будет молчать, пока не закончит.
На рассвете третьего дня, как Гюли и обещала жителем деревни, женщины собрались в путь. Мири перелила приготовленное снадобье в кувшин из-под молока. Захватили с собой и ночную добычу на обмен.
Погожий день - Брэдбери Рэй Дуглас краткое содержание
Погожий день - Брэдбери Рэй Дуглас - описание и краткое содержание, автор Брэдбери Рэй Дуглас , читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки mir-knigi.infoПогожий день читать онлайн бесплатно
Перевела с английского Нора Галь
О человеке, который больше всего в жизни любил искусство
Однажды летним полднем Джордж и Элис Смит приехали поездом в Биарриц и уже через час выбежали из гостиницы на берег океана, искупались и разлеглись под жаркими лучами солнца.
Глядя, как Джордж Смит загорает, развалясь на песке, вы бы приняли его за обыкновенного туриста, которого свеженьким, точно салат-латук во льду, доставили самолетом в Европу и очень скоро пароходом отправят восвояси. А на самом деле этот человек больше жизни любил искусство.
- Ну вот. - Джордж Смит вздохнул. По груди его поползла ещё одна струйка пота. Пусть испарится вся вода из крана в штате Огайо, а потом наполним себя лучшим бордо. Насытим свою кровь щедрыми соками Франции и тогда все увидим глазами здешних жителей.
А зачем? Чего ради есть и пить все французское, дышать воздухом Франции? Да затем, чтобы со временем по-настоящему постичь гений одного человека.
Губы его дрогнули, беззвучно промолвили некое имя.
- Джордж? - Над ним наклонилась жена. - Я знаю, о чем ты думаешь. По губам прочла.
Он не шевельнулся, ждал.
- Пикассо, - сказала она.
Он поморщился. Хоть бы научилась наконец правильно произносить это имя.
- Успокойся, прошу тебя, - сказала жена. - Я знаю, сегодня утром до тебя докатился слух, но поглядел бы ты на себя - опять глаза дергает тик. Пускай Пикассо здесь, на побережье, в нескольких милях отсюда, гостит у друзей в каком-то рыбачьем поселке. Но не думай про него, не то наш отдых пойдет прахом.
- Лучше бы мне про это не слышать, - честно признался Джордж.
- Ну что бы тебе любить других художников, - сказала она.
Других? Да, есть и другие. Можно недурно позавтракать натюрмортами Караваджо - осенними грушами и темными, как полночь, сливами. А на обед брызжущие огнем подсолнухи Ван Гога на мощных стеблях, их цветенье постигнет и слепец, пробежав обожженными пальцами по пламенному холсту. Но истинное пиршество? Полотна, которыми хочешь по-настоящему насладиться? Кто заполнит весь горизонт от края до края, словно Нептун, встающий из вод в венце из алебастра и коралла, когтистые пальцы сжимают подобно трезубцу большущие кисти, а взмах огромного рыбьего хвоста обдаст летним ливнем весь Гибралтар, - кто, если не создатель "Девушки перед зеркалом" и "Герники"?
- Элис, - терпеливо сказал Джордж, - как тебе объяснить? Всю дорогу в поезде я думал: Боже милостивый, ведь вокруг - страна Пикассо!
Но так ли, спрашивал он себя. Небо, земля, люди, тут румяный кирпич, там ярко-голубая узорная решетка балкона, и мандолина, будто спелый плод, под несчетными касаньями чьих-то рук, и клочки афиш - летучее конфетти на ночном ветру. Сколько тут от Пикассо, а сколько - от Джорджа Смита, озирающего мир неистовым взором Пикассо? Нет, не найти ответа. Этот старик насквозь пропитал Джорджа Смита скипидаром и олифой, преобразил все его бытие: в сумерки сплошь Голубой период, на рассвете сплошь - Розовый.
- Я все думаю, - сказал он вслух, - если бы мы отложили денег.
- Никогда нам не отложить пяти тысяч долларов.
- Знаю, - тихо согласился он. - Но как славно думать, а вдруг когда-нибудь это удастся. Как бы здорово просто прийти к нему и сказать: "Пабло, вот пять тысяч! Дай нам море, песок, вот это небо, дай, что хочешь, из старого, мы будем счастливы. "
Выждав минуту, жена коснулась его плеча.
- Иди-ка лучше окунись, - сказала она.
- Да, - сказал он, - так будет лучше.
Он врезался в воду, фонтаном взметнулось белое пламя.
До вечера Джордж Смит окунался и вновь и вновь выходил на берег со множеством других, то опаленных жаркими лучами, то освеженных прохладной волной, и наконец, когда солнце уже клонилось к закату, эти люди с кожей всех оттенков, кто цвета омара, кто - жареного цыпленка, кто белой цесарки, устало поплелись к своим отелям, похожим на свадебные пироги.
На опустелом берегу, что протянулся на мили и мили, остались только двое. Один - Джордж Смит с полотенцем через плечо, готовый совершить вечерний обряд.
А издали, в мирном безветрии, шел по пустынному берегу ещё один человек, невысокий, коренастый. Он загорел сильнее, солнце окрасило его бритую голову в цвет красного дерева, на темном лице светились глаза, ясные и прозрачные, как вода.
Итак, вот он, берег - сцена перед началом спектакля, и через считанные минуты эти двое встретятся. Снова, в который раз, судьба кладет на чаши весов потрясения и неожиданности, встречи и расставанья. А меж тем два одиноких путника вовсе не задумывались о потоке внезапных совпадений, подстерегающих каждого во всякой толпе, в любом городе. Ни тому, ни другому не приходило на ум, что, если осмелишься погрузиться в этот поток, можно ухватить полные горсти чудес. Подобно многим, они только отмахнулись бы от такого вздора и преспокойно остались бы на берегу, не столкни их в поток сама Судьба.
Незнакомец остановился в одиночестве. Огляделся, увидел, что один, увидел чарующие воды залива и солнце, утопающее в последнем многоцветье дня, потом обернулся и заметил на песке щепочку. То была всего лишь тонкая палочка из-под давно растаявшего лимонного мороженого. Он улыбнулся и подобрал её. Опять огляделся и, уверясь, что он здесь один, снова наклонился и, бережно держа палочку, легкими взмахами руки стал делать то, что умел лучше всего на свете.
Он стал рисовать на песке немыслимые фигуры. Набросал одну, шагнул дальше и, не поднимая глаз, теперь уже весь поглощенный работой, нарисовал ещё одну, потом третью, четвертую, пятую, шестую.
Джордж Смит шел по берегу, оставляя следы на песке, глядел вправо, глядел влево, потом увидел впереди незнакомца. Подходя ближе, Джордж Смит увидел, что человек этот, бронзовый от загара, низко наклонился. Джордж Смит подошел ещё ближе и понял, чем тот занимается. И усмехнулся. Ну да, конечно. этот тип на берегу - сколько ему, шестьдесят пять, семьдесят? что-то там выцарапывает, чертит. Песок так и летит во все стороны! Нелепые образы так и разлетаются по берегу! И так.
Джордж Смит сделал ещё шаг - и замер.
Незнакомец рисовал, рисовал и, видно, не замечал, что кто-то стоит у него за плечом, рядом с миром, возникающим под его рукой на песке. От всего отрешенный, он был одержим вдохновением: взорвись в заливе глубинные бомбы, даже это не остановило бы полета его руки, не заставило бы обернуться.
Чередующиеся гласные в корне
Кроме высокой травы и мелкой поросли, не видно другой растительности. В полдень мы расположились на отдых у озера, заросшего осокой. Загорелые ребятишки разного возраста купались в нем. Солнце пекло нестерпимо, и к песку нельзя было прикоснуться. Подложив под голову непромокаемый плащ, я задремал. Когда проснулся, солнце уже клонилось к горизонту и почти касалось его своим краем. Вот загорелись в небе звезды. В селе молодежь пела песни. Звуки их то замирали, то снова приближались, разрастались в бодрую мелодию.
Грамматическое задание
1. Укажите корни с чередующимися гласными в корне.
2. Разберите следующие предложения и дайте им характеристику.
1-й вариант: В селе молодежь пела песни.
2-й вариант: Вот загорелись в небе звезды.
Читайте также: