Как мужики украли девушку из дома и привязали и не отпускали
Эта история похожа на сюжет фильма ужасов, но все, что произошло с 20-летней Колин Стэн (Coleen Stan) – жуткая реальность. Она хотела попасть на день рождения приятеля и ловила попутку на обочине. Когда возле нее затормозил автомобиль с приветливой семьей и младенцем, девушка с радостью села к ним. Эта поездка стала для нее дорогой в ад, который длился семь лет. Супруги-извращенцы насиловали ее и скрывали в ящике, похожем на гроб, у себя под кроватью.
Узнайте из нашего материала, чем закончилась жуткая история девушки из коробки. Когда симпатичная 20-летняя Колин Стэн решила добраться на день рождения приятеля автостопом, она была уверена, что без проблем поймает машину. Возле нее притормозил автомобиль с улыбчивой супружеской парой и младенцем. Девушка без лишних раздумий прыгнула внутрь.
К ужасу Колин, вместо того чтобы подбросить ее на вечеринку, супруги отвезли девушку за 483 км в дом на окраине Ред Блаффа, штат Калифорния. Там 23-летний Кэмерон Гукер (Cameron Hooker) и его жена Дженис закрыли свою жертву в ящике, похожем на гроб. Они держали несчастную девушку под своей кроватью по 23 часа в сутки, выпуская только для того, чтобы насиловать или издеваться над ней.
Садист Гукер бил несчастную Колин, пытал электрическим током и растягивал ее тело на дыбе. Он заставил жертву подписать «рабский» контракт и угрожал убить ее и ее семью, если она сбежит. Об этой страшной истории, которая началась 19 мая 1977 года, решили снять документальный фильм.
Колин рассказала, что раньше часто ездила автостопом. У нее возникло плохое предчувствие, когда она подсела в машину к супругам. После нескольких километров поездки Гукер остановил автомобиль на автостанции по просьбе девушки сходить в туалет. Ее внутренний голос подсказывал, что нужно бежать, но, к сожалению, она этого не сделала.
Стэн сразу заметила странный деревянный ящик с дыркой, который лежал на сиденье авто. Через полчаса на грунтовой дороге Гукер связал несчастную пассажирку, заткнул ей рот кляпом и запихнул в 9-килограммовую навесную коробку, которую он изготовил специально для будущей жертвы, обив звуконепроницаемым материалом.
Когда супруги приехали к себе домой, они подвесили Колин на железных цепях в подвале. Гукер завязал ей глаза, изнасиловал и избил ее, а потом «отпраздновал» поимку добычи, занявшись сексом с супругой, наблюдавшей все происходящее, на соседнем столе. Девушка была уверена, что нелюди сейчас ее убьют.
Но садисты не лишили ее жизни, а заперли в ящике под своей кроватью. Девушка 23 часа в сутки проводила в полной темноте, почти без движения, используя для туалета судно. Ей не разрешали разговаривать, морили голодом и жаждой, а ночью насиловали и подвергали пыткам. Колин находилась в ящике под кроватью, даже когда Дженис рожала на ней второго ребенка.
Супруги запугали девушку, сказав, что состоят в организации The Company, члены которой распнут ее на кресте или застрелят и расправятся с ее семьей, если она попробует сбежать. Колин подписала рабский контракт, в котором отдавала свое тело в собственность Гукера и его супруги.
Спустя три года мучений извращенцы даже отвезли Колин к ее родителям, где она соврала, что живет с бойфрендом и полностью счастлива. Девушка даже сделала фото со своим мучителем, на котором улыбалась в объектив.
Со временем пленнице разрешили выходить из ящика на более длительное время, чтобы она могла ухаживать за детьми пары и работать во дворе дома, но девушка была слишком запугана, чтобы попытаться сбежать.
Гукер решил, что Колин должна стать его второй женой, и эта новость сильно расстроила Дженис. Женщина решила рассказать несчастной девушке правду о том, что никакой темной организации на самом деле не существует. Она созналась, что Кэмерон тоже бил и насиловал ее, начиная с 15-летнего возраста. Несмотря на это Дженис согласилась, чтобы муж завел себе секс-рабыню для реализации его садистских наклонностей. По нелепому стечению обстоятельств Колин Стэн стала этой несчастной жертвой.
В августе 1984 года Дженис отвезла Колин на автобусную станцию перед тем, как сбежать от супруга с двумя детьми. Странно, но жертва позвонила оттуда своему мучителю, и тот разрыдался в трубку. Колин решила не сообщать в полицию о том, что произошло, надеясь, что Гукер образумится.
В полицию супруга сдала Дженис, обвинив его в похищении, издевательствах и убийстве Мэри-Элизабет Спанхейк, которая исчезла в январе 1976 года. Женщина дала показания против бывшего мужа. Садиста Гукера приговорили к 104-м годам заключения.
Во время судебных слушаний появилось предположение, что Колин страдала Стокгольмским синдромом, который случается, когда люди из-за сильного стресса влюбляются в своих похитителей и мучителей. Девушка рассказала, что начала заботиться о Гукере, когда тот проявлял к ней малейшее внимание: разрешил отпраздновать день рождения и подарил Библию.
Позже жертва семилетнего насилия справилась со своим трудным положением, вытеснив страх из сознания и избавившись от ужасных воспоминаний.
Извращения и садизм, которые выпали на долю Колин Стэн, — страшное проявление больного сознания ее мучителя. Но сексуально озабоченный Гукер — не единичный случай зверства. Культ Дэвида Берга под названием «Дети Бога» стал кромешным адом для детей, живших в общине. Педофилия, насилие и самые темные пороки, которые существовали внутри секты, открылись лишь спустя много лет, когда основателя культа уже не было в живых.
Из поколения в поколение
Кризисный центр «Сезим» в Бишкеке существует уже 21 год. Его история тесно переплетена с женским движением в Кыргызстане: сотрудники центра занимаются защитой от гендерного и семейного насилия и торговли людьми. «К нам обращаются женщины уже с последствиями ала-качуу. Это женщины в кризисе после семейного насилия, — объясняет Мээрим Кадыркулова, программный координатор центра. — Мы их принимаем в шелтере или в транзитно-социальном доме и потом обнаруживаем, что семья образовалась в результате кражи. То есть женщина была украдена, осталась, создала семью с похитителем и впоследствии стала жертвой домашнего насилия. Все, кто обращаются к нам в кризисный центр за помощью, — у всех после ала-качуу в итоге было домашнее насилие, физическое и психологическое».
«Долгие годы я жила между двух огней. Возвращаться к родителям было позором, они меня гнали назад, а жизнь в семье мужа сладкой не назовёшь, — вспоминает жительница Казахстана Акзер, которую украл друг её знакомого. — Каждый день в доме были крики, ссоры, свекровь и старшая сестра мужа не давали мне житья. Руку на меня поднимал и муж, и его родители, и апке (старшая сестра. — Прим. ред.)».
Основной причиной насильственных краж Мээрим Кадыркулова считает продолжающуюся установку на подчинённую позицию женщины. И традицию, по её мнению, поддерживают не только мужчины: «Женщины часто успокаивают украденную девушку тем, что их тоже когда-то похитили, но у них много детей и они счастливы. Они испытали насилие, но поддерживают эту практику сами и передают её в следующее поколение». По словам Мээрим, в Кыргызстане свекровь и другие женщины из семьи похитителя играют одну из ключевых ролей в этой насильственной практике: «Свекровь, тётушки, сестры — все они прямым образом участвуют в похищении. Мужчины привозят украденную девушку домой, но дальше участвуют женщины. Пока девушка не села в платке, считается, что она ещё не невеста. Платок символизирует, что девушка остаётся в доме и становится женой. Когда уговорами, а когда криками они надевают на неё этот платок. Это может длиться часами».
Украденная девушка ждала маму в надежде, что та заберёт её обратно домой. А мама передала через родственников, что стоит остаться: дом и семья хорошие, люди состоятельные и обещали оплатить учёбу
Чолпон, которую украли в Бишкеке и привезли в село в трёх часах от столицы, родственницы похитителя пытали шесть часов. «Сначала платок на меня пробовала надеть его мама. Насильно держали мою руку, но я не далась. Потом соседки попробовали и ещё какие-то родственники. Потом халат хотели надеть, держали мои руки с двух сторон и натянули его на меня. Я образованный человек, с дипломом, говорю им: „Я же не вещь, чтобы меня просто взять и отвезти домой“. Соседи начали возмущаться: „Не давайте ей говорить. Она должна послушаться“. Утром я не успела позавтракать. Я была голодная и хотела пить. Но у кыргызов есть обычай — если не собираешься оставаться в этом доме, то ничего не должен пробовать. Они мне предлагали еду, я говорила, что не хочу. Приносили воду, от неё я тоже отказалась. Я повторяла: „Сейчас современный мир, демократия. Сейчас каждый должен за свою судьбу бороться“. А мне в ответ женщины: „Мы все это прошли. Я так пришла в эту семью, и она тоже. И что? Нормально живём“. „А обо мне кто подумает?“ — спрашивала я в ответ», — рассказывает она.
По словам Мээрим Кадыркуловой, если девушка оказывает сильное сопротивление, самая старшая женщина ложится поперёк порога и говорит, что проклянёт, если та перешагнёт через неё. «Этот символический жест пугает многих девушек. Я знаю мало случаев, когда девушка смогла перешагнуть через пожилую женщину. Но если она всё же уйдёт, это будет иметь сильный резонанс в местном сообществе», — считает Кадыркулова. Мунара Бекназарова подтверждает, что девушек, которые не боятся проклятий, гораздо меньше, чем тех, что находятся под влиянием навязанных стереотипов: «Если живёшь в деревне, у тебя нет примеров, когда девушка осмелилась уйти от похитителя. Наоборот, ты видишь, что, как правило, девушки остаются с ним, всё село это поддерживает, идёт на свадьбу, несёт подарки и поздравляет похитителя как настоящего джигита, который „завоевал“ её».
Решающую роль часто играют родственники девушки: старшее поколение, как правило, не желает огласки и предлагает ей остаться. «Мои родители приехали только к обеду следующего дня. Когда они зашли в дом, мне сказали, что все в нашем селе уже знают о похищении. Если бы я вернулась домой, это был бы позор для моей семьи. Даже в будущем я не смогла бы выйти замуж из-за этого клейма, — вспоминает похищение Гульмира из Казахстана. — Ходили бы слухи, и семье будущего жениха это бы не понравилось. И я решила остаться, чтобы не позорить свою семью. Да, я испытывала давление, и это был большой стресс. Конечно, мне было страшно. Но я смирилась».
Мунара рассказывает о случае из Джалал-Абада: украденная девушка ждала маму в надежде, что та заберёт её обратно домой. А мама передала через родственников, что ей стоит остаться: дом и семья хорошие, люди состоятельные и обещали оплатить учёбу. «Девушка написала в социальной сети, что не может заставить себя остаться и что совершит суицид, если её не заберут. В итоге её подруги и активистки вышли на нас, а мы — на МВД. Дежурная оперативная группа забрала её от похитителя и привезла в участок. Следователь пригласил маму на допрос: „Девочка говорит, что не знает похитителя и не хочет с ним оставаться“. А мама отвечает, что это не так: дочь знала похитителя и сама к нему поехала», — рассказывает Мунара.
Девушка была шокирована тем, что мама дала ложные показания, она была растеряна и не понимала, куда идти. Некоторое время пожила у подруг, а потом фонд помог ей переехать в Бишкек — сначала её устроили в кризисный центр, а потом в социальный дом. «Она была в депрессии. До этого у неё был свой привычный круг, а так она выпала из социума, — объясняет Мунара. — Общество, в котором она жила, осуждает уход от похитителя. Она не может остаться с ними и принять их ценности, но одна тоже не привыкла жить. Обсуждая уход жертвы, важно помнить, что с одной стороны, на девушку давят стереотипы — ты должна молчать и не перечить старшим. C другой стороны, их не учили самостоятельной жизни. У нас мало кризисных центров, которые могли бы на долгое время принять девушек и помочь им с социализацией».
Встречаются и ситуации, когда обряд похищения сопровождается сексуальным насилием — и унижение тоже давит на женщин. Мунара Бекназарова объясняет, что похитители используют и стереотип, что девушка до замужества должна оставаться девственницей: «Многие мужчины думают, что если состоится брачная ночь, то девушка никуда не уйдёт. Считается, что у неё сразу поменяется статус и на ней, скорее всего, больше никто не женится. В нашей практике был такой случай. Девушка оканчивала пятый курс университета, когда её украл парень. Он сначала её изнасиловал, а потом уже привёз домой. Со словами „Теперь ты никуда не уйдёшь“ лёг спать. Девушка смогла сбежать и уехала в другой регион к сестре. Но всё время после насилия она себе говорила, что не имеет права выйти замуж за парня, который не был женат, потому что у неё самой теперь „разведённый“ статус. Она себя так запрограммировала и вышла замуж за вдовца с двумя детьми. Договорилась с ним, что будет смотреть за его детьми и исполнять домашнюю работу, а он никогда не напомнит ей, что взял её недевственницей. Он ей это пообещал, но она рассказывала нам, что в итоге упрёки были постоянные».
В отличие от других, история Чолпон закончилась хорошо. Под вечер, когда она уже думала, что придётся остаться с похитителем, в дом вошли сотрудники милиции и вывели её на улицу. «Никто ничего не сказал им поперёк. На улице не осталось ни одного парня, стояли только пожилые люди. Уже в машине по пути в участок мне рассказали, что бабушка, которую я встретила по дороге в кафе, запомнила номер моего брата и позвонила ему. Она записала все номера машин и сказала, в какой посёлок меня везут. Братья сразу же выехали за мной, а в местном отделении написали заявление о краже человека. Но я попросила, чтобы этих парней не сажали, а просто проучили, чтобы они знали, что так обращаться с человеком нельзя. Когда я возвращалась домой, я позвонила той бабушке и отблагодарила её. А мой похититель оказался знакомым моей двоюродной сестры, которая ждала меня на рынке. Она сказала ему мой домашний адрес. С тех пор я с ней не общаюсь. Его самого задержали и посадили в участок, но ненадолго. Он дал взятку, мне кажется, и вышел. После этой истории братья по очереди забирали меня с работы: я боялась мести за то, что не осталась в том доме и написала заявление. Если бы меня украл мой парень, наверное, семья спросила бы у меня, согласна ли я сама. А если это парень, которого я никогда не видела, то, конечно, они категорически против. Все мои братья вступали в брак как нормальные люди — общались, долго дружили и женились».
«Маньяк пытался увести мою 5-летнюю дочь»
Ульяна СКОЙБЕДА
После задержания убийцы Деника уверенно опознала Виктора по фотографии.
Еще к одной жительнице двора, в котором жила Настя, Пестерников за неделю до убийства лез в окно: отодвигал москитную сетку, возможно, пытался что-нибудь украсть (дом возле Автостанции). Женщина воспитывает 10-летнюю дочь Полину.
Кстати уж, мне придется опровергнуть миф, что уголовник Виктор ловко убежал от полицейского надзора, поменяв Мыски на Киселевск, где о нем никто не знал, это чушь. В том же августе той же Нырковой знакомые полицейские прямым текстом сказали: «Освободился педофил в возрасте, он в Киселевске», - и она известила об этом своих подписчиков.
Ну, а «кирпичники» просто рассказывают, что Пестерникова задерживали за драку.
После этого задержания Виктор еще раз пробовал изменить свою жизнь: завербовался в «Преображение России» - протестантскую организацию, занимающуюся исправлением алкоголиков, бомжей и наркоманов. Как будто он боролся с собой: хороший мальчик, любящий театр, боролся с Фредди Крюгером, рвущим детей на части.
Но тут позвонили «кирпичники», и Витя спрыгнул с машины. Покорился чудищу.
ОТ АВТОРА
Мама убитой Насти Феслер рассказывала, как страшно причитала над гробом сестры ее восьмилетняя дочь Светлана:
- Мы же тебе говорили: не ходи с чужими, все тебе говорили, мама тебе говорила и я тебе говорила, и вот ты лежишь…
Давайте честно: просить детей не верить взрослым бесполезно. Насте и Усте читали лекцию о маньяках прямо 1 сентября, в День знаний, и не помогло. А еще в моей практике были маньяки, которые просто давали ребенку под дых, и вся любовь. Дети не перестанут уходить.
Уроды тоже не кончатся: одних педофилов, которые ни на кого не нападают, а пытаются, например, усыновить ребенка, по статистике 300 тысяч, а вообще людей с психическими отклонениями (мания насиловать и убивать это, конечно, не норма) в России около 60 процентов.
Каждая девочка знает, сколько раз в день (год) на нее смотрят. Смотрят не так, как на ребенка. Из-под этого взгляда хочется вылезти и убежать.
Сажать педофилов пожизненно? Честно, это не решит проблему: мы же изучили, как преступники идут по своему пути: сначала сажают на коленки и щекочут, потом присылают дикпик в соцсети – навсегда сажать за это не получится, а каждый день возможен переход на новый уровень. За завершенный половой акт с попыткой убийства ребенка отпускать из тюрьмы, конечно же, нельзя, больной не может бороться со своей страстью и совершит этот ужас вновь, но полностью т маньяков мы не избавимся никак.
И от беспризорных детей не избавимся. Не где-нибудь, а в Киселевской опеке я слышала взволнованный звонок ребенку: «Люся, ты где? Сейчас идешь домой? Как одна гуляешь?!»,- потому что чиновницы, как и все, до вечера на работе, зарплата маленькая, денег на няню, которая встречала бы из школы, нет.
Проблему решила бы продленка: бесплатная, чтобы ею пользовались и алкоголики, всеобщая, на уровне нацпроекта, с горячим питанием – не завтраком, как сейчас, а обедом.
Но это деньги. В их выделение на детскую безопасность я не верю.
Тогда второй шаг: создание на сайте МВД или СК реестра педофилов, осужденных за сексуальные преступления против детей, с именем, фамилией, фотографией, предпочтениями и актуальным адресом жительства, который обновлялся бы раз в месяц.
Но сейчас происходит противоположное. В информации о Викторе Пестерникове мне отказали: ФСИН РФ, суд Прокопьевска, администрация Прокопьевского района и МВД (к последним я, наученная горьким опытом, заходила через кемеровские СМИ).
Основание: «Это личные данные Пестерникова В.»
У маньяка – есть право на сокрытие личных данных, а у нас - нет права знать их.
Если бы Чикатило посадили сейчас, я бы не имела права напечатать ни фото его жены, ни имена школьников и школьниц с выколотыми глазами и отрезанными грудями, и дело бы не было таким громким. Закон строго встал на страже личной жизни негодяев.
Поэтому я сказала главарю бригады «кирпичников» Лене Серому, связанному с блатными:
- А пускай им на зоне на лбу колют: «ПД», - или: «ДЕТИ». Мы будем видеть и убегать.
- Это идея, - обрадовался Серый.
В смутные времена, когда государство отказывается защищать людей, действовать всегда начинают уголовники. Педофилов уже убивают самосудом по всей стране.
Какое время, такое гражданское общество.
От имитации к насилию
Чолпон из Бишкека не была знакома со своим похитителем, а он до момента кражи видел её пару раз. Он подстерёг девушку у подъезда, схватил и дотащил до машины. «Я не стала кричать или ругаться, — вспоминает Чолпон. — Просто спросила, куда и зачем мы едем. А они ответили: „Мы тебя украли“. Я объяснила, что меня на рынке ждёт сестра, и попросила предупредить её. Надеялась, она мне поможет. Я пообещала, что если они позвонят ей, то я буду ехать всю дорогу молча. В итоге они согласились».
Похитители повезли Чолпон в районный центр в двух часах от Бишкека. На полпути она захотела в туалет, и мужчины согласились остановиться у кафе на обочине. «В туалете я встретила апашку (пожилая женщина. — Прим. ред.) лет семидесяти. „Апашка, — говорю я ей. — меня украли. Можете, пожалуйста, позвонить моему брату и передать, куда меня везут?“ А у бабушки, оказывается, села зарядка телефона. Но она сказала, что запомнит номер брата. Я ей не сильно поверила, но, думаю, была не была, и продиктовала номер. Она предложила забрать меня прямо из кафе, но я отказалась. У ребят, которые меня украли, было три машины, парней десять. Они не стали бы слушать пожилых людей».
Когда мужчины довезли Чолпон до дома похитителя, на улице их уже ждала толпа людей — жители села. Чолпон рассказывает, что зашла в дом без скандала и прошла в комнату, где обычно сидят невесты. «Мне начали надевать платок (белый платок означает, что девушка соглашается стать невестой. — Прим. ред.). А я говорю: „Извините, давайте сперва договоримся. Я вас не знаю. Вашего сына тем более“. Моя семья тоже из небольшого посёлка, но у нас невест насильно не оставляют. Бывает, пробуют уговорить или разговаривают с родственниками. Но те, кто меня похитил, даже не стали звонить моим родителям», — рассказывает она.
Из всех стран постсоветского пространства в Кыргызстане о проблеме кражи невест говорят больше всего. Хотя официально в год там регистрируется менее ста краж женщин, ООН ссылается на статистику в 10 тысяч случаев в год. Общественный фонд «Открытая линия» в Бишкеке работает с проблемой кражи невест с 2009 года. Представители фонда разрабатывают материалы в помощь жертвам, снимают информационные ролики, сотрудничают с МВД и сопровождают девушек на судебных заседаниях. По словам руководителя фонда Мунары Бекназаровой, работа десять лет назад начиналась с документирования в регионах. Тогда считалось, что все кражи невест происходят по договорённости. Сотрудники фонда решили проверить, так ли это, и, проехав по стране, собрали и описали 293 истории. Большая часть из них оказались насильственными.
Жизнь«Какая симпатичная — давай украдём»:
Как устроена кража невест
На Северном Кавказе религиозные лидеры публично осуждают эту практику, в некоторых республиках за кражу невест введены штрафы. Но неясно, решило ли это проблему или она просто уходит в тень: точной статистики по количеству жертв нет, а тема остаётся малоисследованной. Мы решили разобраться, где кража невест всё ещё актуальна и почему эту насильственную практику до сих пор не удалось искоренить.
Текст: Лера Швец
Закон и порядки
В 2013 году в Кыргызстане местные депутаты приняли законопроект по ужесточению уголовного наказания за кражу невест. Тогда фонд «Открытая линия» провёл кампанию в здании парламента. Руководитель фонда Мунара Бекназарова объясняет, что акция намеренно обращалась напрямую к депутатам. «К третьим решающим слушаниям мы подготовили письмо-обращение от реальной жертвы ала-качуу. В письме она рассказывает, что её украли и она сопротивлялась в течение десяти дней. В какой-то момент она замёрзла и попросила дать ей что-то тёплое. Ей дали халат бабушки, в кармане которого оказались лекарства от сахарного диабета — бабушка, видимо, положила их туда, чтобы не забыть выпить. Девушка выпила всю упаковку и впала в кому. Она говорит в письме: „Три месяца я была между жизнью и смертью, выжила, но теперь у меня инвалидность. А моего похитителя не привлекли к ответственности. Он женился и создал семью. А меня всего этого лишили. Я отдаю вам свой цветок невесты, он мне больше не пригодится. Прежде чем отклонить законопроект, подумайте, сколько таких цветков вы можете получить“. Письмо было зачитано в парламенте, и каждому депутату мы вручили цветок невесты. Они проголосовали за ужесточение уголовного наказания до десяти лет тюремного заключения».
Российским законодательством кражи невест специально не регулируются. Существует статья Уголовного кодекса о похищении человека, которая предполагает, что с похитителя снимается ответственность при добровольном освобождении жертвы, «если в его действиях не содержится иного состава преступления». В реальности получается, что женщина, принуждённая к браку, нередко не имеет никакой правовой защиты. По мнению ингушского богослова и телеведущего Ахмеда Тангиева, именно редкое обращение в органы и отсутствие дальнейшего уголовного наказания мешает окончательному искоренению этой насильственной практики. В интервью телеканалу «Дождь» он объясняет, что семьи часто решают вопрос без обращения в полицию: «Если человек украл, надо ему дать срок, пусть сидит. А по обычаям часто бывает так, что его просто прощают. Влиятельные люди просят семью простить его, решить вопрос мирно. И люди прощают».
Ввести законодательный запрет на кражу невест пытались в Ингушетии в 2017 году. Тогда местный парламент внёс в Госдуму законопроект об уголовном наказании за эту насильственную практику — но он был отклонён. Пока в республике введён штраф в 200 тысяч рублей. В соседней Чечне за кражу невесты также действует наказание в виде штрафа, но там он существенно выше — миллион рублей. Эту меру Рамзан Кадыров ввёл в 2010 году — а в 2016 году объявил, что практика в республике искоренена.
Ирина Костерина, гендерный исследователь и программный координатор Фонда имени Генриха Бёлля в России, говорит, что из-за штрафов в обеих республиках кражи стали встречаться гораздо реже. «Если девушка из влиятельной семьи, которая может вступить в конфликт с родственниками похитителя, девушку могут отдать без всяких последствий или похититель заплатит неформальный штраф её семье», — говорит она. При этом отследить статистику краж, по словам Костериной, тяжело. Ведь даже насильственные случаи, когда и девушка, и её родственники против, не обязательно регистрируются: кражи невест укоренены в местной культуре и полиция может не увидеть в этом состава преступления.
МОМЕНТ ИСТИНЫ
Я уже вспоминала педофилов, бывших - вне своего недопустимого «хобби» - вполне приличными людьми: героев статей и лично знакомых моим друзьям преподавателей детских кружков - ярких, наивно-ребячливых, искренне любящих возиться с малышами.
Может, и здесь что-то подобное? Но ведь те педофилы долго «обрабатывали» жертв и в итоге брали их лаской, а здесь - открытый садизм и убийства.
Маньяк может начинать как педофил, вспомним щупавшего своих учеников Андрея Чикатило, но маньяк не равен педофилу.
И тут одна из жительниц Прокопьевска, а написала я, наверное, пятидесяти, наконец ответила: «Да, я жила с ним, мне было 13 лет, странная семейка. »
Вера Любушкина - маленькая брюнетка с пивом: четверо детей, муж сидит, рука сломана, и нет постоянного места жительства. Но все это не отменяет того факта, что при рассказе о пережитом женщину трясет:
- Я 1985 года рождения, а он на пять лет старше, только вернулся из армии. Высокий, симпатичный. Попали в одну компанию в поселке, и вот именно я ему понадобилась, хотя были девочки старше. Очень красиво ухаживал, был нежный. Он в магазине грузчиком работал, что я попрошу - все мне купит, ночью захочу яблоко - бежит, девочки мне завидовали. Но он при этом был. волОвый.
- Что? - не понимаю я сибирское словцо, и женщина объясняет:
- Как теленок. Как девчонка, немужественный: в армии его били, до армии в куклы играл.
На этом месте у меня в голове начинает орать сирена: если взрослый мужчина строит кукольные домики, это почти верный признак педофила.
А Вера продолжает:
- В поселке вообще было впечатление, что он спит с мамой. Восемнадцать лет, на языке только: «Мама». Мы уже жили - он мог уйти к маме на день-два. Он идет в баню мыться - она к нему с бельем, и не сказать, чтоб скоро выходит. Витя тихушник, папу они в грош не ставили.
Я собираюсь подтвердить, что властная материнская фигура - это классика, но слова застревают в глотке:
- . однажды зимой отца выгнали из дома, типа, он выпивший был, и дядя Вова в бане замерз. Единственный хороший человек в семье был. Но это уже после меня. А вот Таню, Витину сестру, - при мне.
Не дышу, Вера продолжает:
- Ее повесили на лавочке в кустах, где молодежь собиралась, причем так, как сам человек физически не сможет, да и зачем: Таня любила жить, веселая была. А ссорилась с Витей и мамой: мама хотела, чтобы только по ее было, Таня не слушалась.
После смерти Витиной сестры, по словам женщины, начался самый треш:
- Таниных мальчиков, Андрея и Сашу, мама привязывала к дивану: связывала им запястья веревкой и приматывала к подлокотникам, мальчикам было 5 лет и 4 года. Я: «Это что вообще?!» - а Витя: «У мамы возле порога белая тряпочка постелена, натопчут, нельзя», - мама педантичная, а он под ее дудку. Я думаю, это она ему психику и нарушила, и он таким стал. Старшего племянника, Андрюшу, Витина мама еще любила, а младшего сильно обижала, и он все время прибегал к нам с Витей. Витя с ним играл. во-первых, мальчик всегда должен был быть в трусиках. Такое правило: дети входят в дом, раздеваются до трусиков. Потом я же не понимала тогда, как мужчина должен играть с сыном: в машинки. Витя все время племянников щупал, щекотал, проверял в трусах: «Вырос у тебя или не вырос?» Андрей все это помнит, но ему неприятно.
Еще бы, он же, выходит, был жертвой педофила.
«Это моя женщина, делаю с нею, что хочу»: самарец связал и похитил свою бывшую на глазах у соседей
Никита и Настя (имена героев изменены. Прим.автора) познакомились в марте 2018 года, роман был бурным: с громкими криками при регулярных расставаниях и приятными примирениями. Но летом все вышло из-под контроля, и ухажер избил возлюбленную, потом связал ее и похитил.
«Бил, смеялся и молчал»
В тот вечер молодые люди гуляли по набережной, все вроде было хорошо, как вдруг Никита заявил: «Между нами все кончено». Девушка попыталась узнать, что случилось, последовала за ним, когда он пошел в бар, а он купил там бутылку пива и кинул ее прямо в голову Насти. Она увернулась, травму не получила, но сильно испугалась. Воспользовавшись моментом, он отобрал у нее ключи от ее же квартиры.
Догнать Никиту Насте удалось лишь у подъезда. Как только они зашли в квартиру, Никита ее ударил так, что девушка упала.
– После этого он за волосы оттащил меня с прихожей в комнату и там связал удлинителем. Я кричала и звала на помощь, а он бил меня, смеялся и молчал, – вспоминает те страшные события девушка.
Руки и ноги жертвы были связаны, парень в это время нашел в квартире ключи от ее машины, потом волоком потащил ее на выход.
– Когда открылись двери лифта, я увидела парня, у него глаза какие-то шальные были, а у ног лежала и плакала связанная девушка, – вспоминает женщина, которая жила в одном доме с Настей. – Парень раздумывал, заходить ли ему в лифт, в последний момент руками раскрыл двери и затащил девушку внутрь. Он заявил, что они вместе едут в Чапаевск. Я очень испугалась.
На первом этаже они встретили еще одного жителя этого дома – Станислава. Он попросил парня не делать глупостей и отпустить девчонку.
– Он в ответ заявил: «Это моя женщина, и я с ней делаю, что хочу». В этот момент я увидел нож у него в руках и побоялся встать у него на пути, – признавался впоследствии Станислав.
Никита волочил Настю по лестнице так, чтобы она позвоночником пересчитала все ступени. Потом вышел во двор, разблокировал ее машину, погрузил свою жертву в багажник и ударил по газам.
Но и соседи не растерялись – момент похищения они записали на видео на смартфон, потом позвонили в полицию и сообщили номер и марку машины, в которой уехали молодые люди.
Спасение
– Я кричала в багажнике, а он включил музыку погромче, чтобы меня не слышать, – рассказывала позже следователям Настя. – Я смогла развязать руки и ноги. Когда машина остановилась, он открыл багажник и приказал пересесть на переднее пассажирское сидение. В руках у него был нож, он обещал, что если я сделаю что-то не так, то это будет мой последний путь.
В машине девушка пыталась разговорить своего похитителя: обещала, что никому не скажет, просила забрать машину и деньги, только высадить ее и оставить в покое.
В этот момент вишневую «Хонду Цивик», в которой ехали молодые люди, подрезала полицейская машина. Никита испугался, резко затормозил, и девушке удалось открыть дверь.
– Она буквально выпала из машины с криками о помощи, – рассказывал несколькими месяцами позже в суде сержант полиции. – Девушка была босая, а у парня в кармане мы нашли складной нож. Он не пытался сбежать и не оказывал никакого сопротивления – лишь пожаловался, что у него спина болит и что ему нужна помощь медиков.
Вез ее к отцу?
К концу года Никиту отдали под суд, там он вину признал частично: по его словам, Настя часто пила, и именно поэтому он собирался от нее уйти. Но у нее бывали попытки суицида, и, когда он сообщил ей о расставании, у девушки началась истерика. Именно поэтому он ее связал и решил везти в Чапаевск к ее отцу. Тот, мол, всегда имел на нее большое влияние.
– Понимаете, она же всегда была непредсказуемой, я все сделал для ее же блага. А что по полу ее волочил, так это из-за больной спины, у меня грыжа, – рассказывал в суде парень. – За руль ее машины и раньше садился – довозил ее до дома, когда она пьяна была, она мне всегда разрешала, хотя прав у меня действительно нет. В общем, не было никакого похищения, но я раскаиваюсь, что напугал Настю.
Эксперты подсудимого признали вменяемым, а странность его действий в момент совершения преступления объяснили просто: парень был пьян.
Суд решил, что раскаяния, пожалуй, в данной ситуации маловато – Никиту приговорили к 3 годам колонии-поселения за похищение человека и грабеж.
Вскоре этот приговор обжаловали прокуратура и адвокат осужденного. Прокуратура заявила, что приговор слишком «мягкий» и просила изменить наказание на 7,5 лет колонии строгого режима. А адвокат, наоборот, просил приговор отменить и прекратить уголовное преследование Никиты вовсе, ведь он сам выпустил Настю из багажника и посадил в салон, так что никакого нарушения закона тут, по мнению защитника, нет.
Самарский областной суд апелляционные жалобы отклонил и приговор Никите оставил в силе.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Самарскому уголовнику по кличке «Паук», организовавшему похищения детей, запросили 23 года колонии
Такой срок Руслану Бакиеву гособвинение предложило назначить с учетом того, что он уже находится в местах лишения свободы (подробности)
"Всегда знала, что я другая, ни на кого не похожая": девушка, похищенная младенцем, встретилась с мамой из Тольятти
В октябре 1996 года у Ольги Синельниковой похитили дочку Машу, семья воссоединилась лишь 23 года спустя (подробности)
Принуждали к попрошайничеству: в Тольятти завершили расследование уголовного дела о похищении безногого мужчины
Скоро преступление будут рассматривать в суде (подробности)
Возрастная категория сайта 18 +
ПЕРВАЯ ЖЕРТВА
А самой первой жертвой была сама Вера Любушкина. Напоминаю, ей было 13 лет, и родители пустили ее жить сначала в дом свекрови, потом забрали молодых к себе. Девчонка влюбилась без памяти, но «эту» сторону жизни и тогда воспринимала с содроганием: всегда такой нежный, Витя мог вмазать любимой кулаком в лицо, бросить на кровать, и по-жесткому. А еще очень просил об извращенном сексе, «как с мальчиками», и мы знаем, что он воплотил эту фантазию с другими жертвами.
- Я забеременела, и он исчез. Его мама попросила не говорить в женской консультации, кто отец, да весь поселок знал. У меня должен был быть мальчик, я хотела назвать его Миша. В 22 недели мне сделали вызывающий аборт. Я была ребенком и родила мертвого ребенка.
Историю Веры подтвердила мне ее сестра и, частично, однокашник Виктора: написал, что в армии Пестерникова избивали, он сбегал и его комиссовали, «после этого стал ненормальным». Мама маньяка Любовь У. не открыла мне дверь, племянник отказался от интервью.
Пережив собственную трагедию, Вера не удивилась посадке Пестерникова в 2008 году:
- Изнасиловал он семилетнего мальчика, сына парализованной Нади, жившей на «Зиминке».
Сотрудники полиции анонимно подтвердили:
- Душил, как тех девчонок, и думал, что убил, а пацан выжил и дал показания в больнице, но субъктивно-то Пестерников шел именно убивать, и ему вменили 132-ю статью, часть четвертую: «насильственные действия, повлекшие смерть потерпевшего».
Любушкина рассказывает, что местные блатные поймали тогда Витька возле магазина «Катенька», что расположен в том районе, и опустили.
И она целых тринадцать лет чувствовала себя отомщенной.
До сентябрьского убийства двух девочек.
В доме педофила детей привязывали к дивану и заставляли ходить раздетыми
Шахта «Зиминка» в черте Прокопьевска, бывший поселок Ульяновка, а ныне чертополох в человеческий рост: дома выселены, предприятие закрыто, школа сломана. Именно здесь провел детство Витя Пестерников.
Одноклассники, однокашники и учителя, найти которых было непросто, испуганно, но честно вспоминают:
- Витя был доброжелательным, прилежным мальчиком, учился на троечку. Не хулиганил и не конфликтовал с ребятами, не входил ни в какие группировки, а ведь мы росли в 90-е, также не был агрессивным и озабоченным. Был дисциплинированным и отзывчивым, всегда помогал девочкам в подготовке к праздникам и конкурсам в отличие от других ребят, ходил на фольклор в младшей школе. То есть нас водили в ДК «Шахтер» всем классом, но других ребят надо было уговаривать, а Витя с радостью шел сам.
Одноклассница Олеся Яновская вспоминает маньяка так:
Итак, Пестерников - актер. В этом убедились киселевские разборщики кирпичей, с которыми Витя на очередной пьянке обсуждал нападения на детей, с жаром задвигал: «Убивать таких мерзавцев!» - и это было вот сейчас, в августе.
Сравните с рассказами «кирпичников»: «Исполнительный, обязательный, работящий», - и словами жителей Мысок: «Даже матом не ругался».
ПУТЬ ФРЕДДИ КРЮГЕРА
Вот, теперь мы знаем полный творческий путь Киселевского Фредди Крюгера.
Неудачные задатки, когда мальчик по характеру женственный, насилие в армии, насилие в семье. Возможно, наследственная психическая болезнь (педантичность, доходящая до связывания живых детей, это показатель). Агрессия слабака, выплескивающаяся строго в сексуальной сфере, и влечение к детям, причем как к мальчикам, так и девочкам. Стремление душить жертв во время совокупления. Странные смерти среди ближайших родственников, общим числом три. Развращение племянников. Развивающийся садизм.
Я, кстати, не исключаю, что Пестерников мог пытаться быть нормальным: помимо Веры, он жил еще с Анжелой (в восьмом классе), и еще с Мариной, и с какой-то неведомой бабой с ребенком, которую никто не смог идентифицировать, и, конечно, с Еленой Айгель в Мысках.
Последняя - совершенно половозрелая тетка, у которой он был под пяткой, как у мамы. и сбежал, когда почувствовал неодолимое влечение к падчерице.
Сбежал от сытости и достатка, приехал к страстно любившей его в детстве матери. и был послан: у Вити, конечно, была доля в семейном имуществе, но за десять лет поселок сломали, деньги от компенсации давно растворились.
Бывший зек остался на улице. Помните горькие жалобы киселевским «кирпичникам»: «У меня только халупа без дверей»?
Я нашла эту халупу: на выселенной улице, где в детстве жил Пестерников, остался один дом.
От этого дома до Автостанции в Киселевске, где жила Настя Феслер, ровно шесть километров и десять минут пути. Они рядом.
Фактически Витек начал охоту в районе, со школы ему знакомом, и это была именно охота. Еще в начале августа киселевская спортсменка Дарья Ныркова (чемпионка России по ММА и рукопашному бою) опубликовала в Инстаграме пост-предупреждение о странном дедушке, пытавшемся увести ее пятилетнюю дочь Денику от супермаркета, ясное дело, того самого, в котором Пестерников засветился потом с Устей и Настей.
Корреспондента «КП» провели в дом, где убивали детей
Ульяна СКОЙБЕДА
Мама и один племянник до сих пор в Прокопьевске, второй задохнулся в гараже через год после того, как Виктор вышел с зоны, парню было двадцать четыре.
Не много ли умертвий в этой семье.
Подмена традиций
Светлана Анохина, шеф-редактор портала Daptar, тоже рассказывает, что в Дагестане проблема кражи невест усилилась в постсоветские годы. Традиционно в регионе кражи невест не были широко распространены и происходили в отдельно взятых сёлах, где эта практика считалась приемлемой. «В 90-е годы разгул бандитизма нужно было чем-то прикрыть— нельзя же просто сказать: я насильник и делаю что хочу. Поэтому насильственные практики оправдывались давними устоями, обрядами и заветами предков. Они отсылают нас к культуре, где мужчина — „отважный воин“ и „носитель мужских достоинств“. Конечно, туда хорошо вписывается похищение женщины. Несколько лет назад в Дагестан из Эстонии приехал местный представитель диаспоры. Он был с дочерью, чтобы показать ей благородную землю предков. А её украли. Папа невесты был достаточно обеспеченным человеком, это была кража по расчёту: зачем долго свататься, лучше украсть. Там деньги и положение — мальчик устроен» (студентка Аминат Махмудова в итоге была спасена от похитителей. — Прим. ред.).
Собеседницы Wonderzine говорят, что с целью экономии кражу по договорённости могут организовать жених и невеста. К примеру, Гаухар из Казахстана и её жених имитировали кражу после того, как родители отложили их свадьбу из-за нехватки денег: «В назначенный день я вышла из дома как будто в магазин, и мы уехали на машине к нему. Когда приехали, провели все необходимые обряды. Нас обручил мулла». «К сожалению, сегодня воровство невесты воспринимается как альтернатива пышной свадьбе, — размышляет координатор свадеб Мадина Макоева из Владикавказа в разговоре с журналистами Daptar. — Люди считают, что если они украдут свою избранницу, это будет им экономически выгодно. Но мы забываем, что традиционность свадебного осетинского обряда заключается не в ресторане на тысячу человек, а в том, что ты, согласно обычаям, забираешь девушку из отчего дома». С Мадиной соглашается филолог-осетиновед Тамерлан Камболов: «Сам осетинский язык даёт оценку этому обряду. Есть выражение [которое переводится как] „жениться или привести невесту по традиции, по обряду, по обычаю“. Соответственно, иначе, то есть похищением — это уже вне традиции».
Несколько лет назад в Дагестан из Эстонии приехал местный представитель диаспоры с дочерью. А её украли. Это была кража по расчёту: зачем долго свататься, лучше мы её украдём
По словам Светланы Анохиной, несмотря на то что духовные деятели ислама открыто порицают практику кражи невест, вера в обычаи в обществе сильна. Необходимость насильственных практик по-прежнему объясняют «традициями»: «Недавно мы с английским журналистом обсуждали тему кражи невест, и я предложила подойти к компании молодых людей и спросить их мнение. Один ответил, что всё пошло прахом и все забыли традиции». Раньше, объяснил он, если мужчина украл девушку и вступил с ней в связь, то она уже принадлежала ему. А теперь, возмущался молодой человек, она берёт и возвращается к родителям — и они её принимают обратно домой. «Я смотрела на него как на заговоривший рояль, — вспоминает в разговоре Светлана. — Мальчик выглядел очень современно, скорее как хипстер. У него хорошая речь, он хорошо одет, встретили мы его в тусовочном месте. Поэтому я предположить не могла, что в голове у него такая страшная каша. Он серьёзно говорил, что принять обратно дочь, которую украли и обесчестили, — это падение нравов. Оставить дочь в семье похитителя — это и есть поддержка традиций».
Герои, задержавшие маньяка
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Киселевский маньяк, убивший двух школьниц, заманил девочек колбасой и обещанием показать кроликов
Обозреватель «КП» Ульяна Скойбеда проследила жизненный путь сибирского насильника и убийцы от школы до задушенных школьниц (часть 1)
Возрастная категория сайта 18 +
Читайте также: