Эрика и виктор трансгендеры как выглядели раньше
После свадьбы Виктор решился приоткрыть завесу тайны.
Жених-трансгендер Виктор из Казани всегда скрывал, что в прошлом он был девушкой. А вот его новоиспеченная жена Эрика всегда подробно рассказывала своей аудитории в Инстаграм о том, какие модификации она выполняла, чтобы стать женщиной. Теперь после того, как вся страна узнала о союзе трансгендерной пары, Виктор всё же решился опубликовать фото себя в женском теле.
Трансгендеры из Казани: Физически пол нельзя сменить, поэтому делаем наши тела похожими на то, что мы хотим
В эксклюзивном интервью KazanFirst Эрика и Виктор, зарегистрировавшие брак в Татарстане, рассказывают о своей жизни.
Во многих европейских странах в школах существует такой предмет, как «половое воспитание». Дети познают мир - и лучше, когда они делают это под присмотром специалистов (по крайней мере, безболезненнее для психики). В России подобная дисциплина не утверждена на госуровне, и это одна из причин такого количества неадекватной гомофобии и отсутствия толерантности в нашем обществе. Тут, конечно, виноваты ещё и отголоски советского воспитания: «все, что не как у всех, обязательно плохо». Поэтому многие просто не знают, как воспринимать (принимать) людей, непохожих на них, как проникнуться к их проблеме, которая так далека и непонятна.
Виктор графический дизайнер, а Эрика - стилист по волосам и преподаватель в этой сфере. Ещё год назад Виктор был девушкой, а Эрика - мужчиной. Ну, номинально. Оба они утверждают, что не чувствовали себя комфортно в том теле, в котором родились.
- Объясните, пожалуйста, кого можно назвать трансгендером? Это человек, который полностью сменил пол?
Виктор: Трансгендеры - это люди, которые имеют несовпадение со своим внешним обликом. Психологически они ощущают себя человеком другого пола. Я, например, с самого детства ощущал себя мужчиной и вот сейчас реализовался внешне. У трансгендера расходится понимание внутреннего мира и внешней оболочки.
- А вот ты говоришь про детство - в каком возрасте это произошло?
Виктор: Вот вы, когда представляли нас, то сказали: «Виктор был девушкой», но нет, такого не было. На протяжении всей жизни я четко осознавал, что что-то не так. Это ощущение со мной было всегда - со времени осознанности.
- А где ты рос? Это был крупный город?
Виктор: Я рос в крупном городе и испытывал это ощущение с трёх лет.
- А у тебя, Эрика?
- Ты же только в возрасте 30 лет сменила пол?
Эрика: Нельзя говорить, что я сменила пол.
- Вернемся к вопросу операции. Ты приняла решение измениться внешне в 30 лет?
Эрика: Нет, в три года.
- А как ты могла знать в этом возрасте (в 1989 году. - Ред.) о таких возможностях?
Эрика: Ну, конечно, до 15 лет, пока не прочитала в интернете, я об этом не знала. Но о том, что я вообще хочу быть девочкой и что это в теории возможно (есть же косметика, женская одежда), я приняла решение в три года.
- А ты, Виктор, когда осознанно пришел к смене пола с помощью гормонов?
Виктор: В этом же возрасте - в 15. Я уже понимал, какая у меня задача, что я хочу из себя представлять и какими инструментами для этого буду пользоваться.
- Как в принципе в России сменить пол?
Эрика: У нас есть правило: когда мы говорим о смене пола, мы говорим о деталях, которые видно внешне. О вещах, которые нам самим не интересны, мы не говорим. Категория смены пола предполагает множество деталей, но не всегда нужно принимать гормоны.
- Но пол же нельзя сменить до того, как ты получишь заключение психотерапевта?
Эрика: По сути, физически пол нельзя сменить вообще, ведь он записан в ДНК. Это никогда не изменится, и мы просто делаем наши тела похожими на то, что мы хотим.
- Если говорить о правовом аспекте вопроса: что нужно сделать, чтобы сменить пол?
Эрика: В правовом поле Российской Федерации все права трансгендеров защищены. После того как люди проходят специальную психиатрическую экспертизу, которая заключается в тысяче вопросов с тремя специалистами, дается справка лицензированного заведения. Во всех государственных органах уже много лет есть отлаженный алгоритм - в ЗАГСе, например, есть терминал с кнопкой «заменить паспорт по причине смены пола». Ты ее нажимаешь, и меняется твое свидетельство о рождении, паспорт - все готово.
- Я правильно понимаю, ты, Виктор, не делал пластических операций на лице, а ты, Эрика, делала?
Виктор: Да, так.
- Идиотский вопрос, но это дорого - сменить пол?
Виктор: Дороговато будет.
Эрика: Мы очень часто с Витей говорим, что помимо того, что у нас те же самые проблемы и расходы, что и у других (коммунальные услуги, покупка продуктов), нам еще почему-то приходится и пол менять, да еще почему-то это платно. Нам кажется, что расходы по смене пола должно взять на себя министерство здравоохранения. Те же пластические хирурги получают пиар за счет нас - надеюсь, скоро будут какие-то скидки или нам станут оплачивать рекламу.
- А если в денежном эквиваленте: сколько ты потратила на лицо, на грудь?
Эрика: Вот так уже можно спрашивать. Грудь ведь может сделать человек, который не меняет пол.
- Да, это ведь даже женщин интересует.
Эрика: Не «даже», а только женщин, - недовольно поправила меня собеседница. - Я тоже женщина, так называется это существо (показывает на себя).
- Извини, я имела в виду биологических женщин. Не хотела обидеть.
Эрика: Это называется «цисгендерные» женщины.
- Возможно, я не сильна в терминологии.
Эрика: Возможно, готовиться нужно к интервью. Но ничего страшного. Я просто уточнила, что я тоже женщина. Итак, пластические операции, феминизация лица стоили около миллиона рублей. Грудь трансгендеры могут и не делать - во-первых, она может сама вырасти на гормонах. Во-вторых, с красивой маленькой грудью тоже можно жить - и у меня она была, как, например, у Ольги Бузовой. В определенных нарядах это выглядит красиво и молодит. Но мне захотелось сделать грудь, я делала её в Казани. Вышло очень недорого - 170 000 рублей.
- А гормоны вы, получается, должны пить до конца жизни?
Виктор: Да.
- Они дорогие?
Эрика: 30-50 тысяч рублей в год. На разных этапах по-разному. Сейчас уже появились новые поколения препаратов, которые внедряются под железу и какое-то время (иногда несколько лет) высвобождают гормональное вещество. Некоторые инъекции мужских гормонов работают до четырёх месяцев.
- Но ведь считается, что эти гормоны сильно сокращают жизнь.
Вместе: Это не так.
Эрика: Даже наоборот: есть такая теория, что трансгендеры из-за того, что постоянно мониторят свой гормональный фон и другие аспекты здоровья, живут дольше.
- Я слышала, что в том же Таиланде исследования показали, что трансгендеры живут меньше.
Эрика: Я о таком не слышала. Хотя какое-то время жила в Таиланде. И там, кстати, трансгендеры работают не только проститутками или в травести-шоу, но и на обычных работах - в магазине, в банке. Их там никто не критикует.
- Да, но мы России. В нашем традиционном, «совковом» обществе вы сталкиваетесь с агрессией?
Виктор: Такого еще не было. Сейчас эта тема набрала популярность, нас узнают - это видно по реакции людей, однако такого, чтобы на нас бежали с палками и вилами, нет. Наоборот, у людей просыпается интерес.
- То есть ни с каким негативом, кроме комментариев в интернете, вы не сталкивались?
Эрика: Почему-то негатив появляется тогда, когда нам нужно писать какое-то интервью или давать кому-то комментарий. Мы сегодня выдвинули такую теорию: скорее всего, это делают СМИ, чтобы нас спровоцировать - очень уж похоже на постановку. Вживую ничего такого нет - у нас очень много друзей в разных структурах и разных слоях общества. Не нужно быть трансгендером для того, чтобы тебя убили на улице, - неадекватные люди есть, и любой человек может оказаться в опасности. Но в основном люди ведут себя нормально.
- Если говорить о традиционном складе нашего общества: ваши родители - это еще более старшее поколение. Они как отреагировали?
Эрика: Ну какие традиции? Где? В сувенирном магазине? Ты же сейчас не в кокошнике сидишь и не в тюбетейке.
- Но даже я, человек с парой татуировок, умудряюсь слышать в свой адрес ханжеские замечания. Что уж о вас говорить.
Эрика: Мои родители воспитывались в советское время, когда людям было запрещено быть религиозными, - такое было правило. Мои родители были депутатами, они были одними из тех, кто своим родителям доказывал, что Бога нет. Я не люблю на эту тему рассуждать, но факт остается фактом - любая религиозная деятельность запрещалась и был только один Бог - Сталин, потом Хрущев и так далее. Соответственно, ни о каких традициях я не в курсе. Мой папа - татарин, говорит на русском языке, единственная традиция, которую я в жизни видела - это покраска яиц на Пасху. Казань в этом году признана самым комфортным городом для жизни в России. Даже BBC снимал фильм про Казань как про город, в котором дружно живут все религиозные конфессии. Так что я не понимаю, о каких традициях идет речь.
- Хорошо, назовем это осуждением всего нового. Общество, как правило, отрицает то, что в новинку - мы боимся темноты, потому что не знаем, что в ней.
Эрика: Да, в этом вы правы. Но общество развивается и стремится к тому, чтобы с уважением друг к другу относиться, - это и есть развитие человека как личности. Есть такие направления, как борьба с эйджизмом (дискриминация по возрасту), реверсивным эйджизмом (социальная, экономическая дискриминация).
- А что касается осуждения со стороны людей, которые вас растили? Как родители отреагировали?
Эрика: Наши родители знают нас с первого дня - мы не менялись, мы всегда чувствовали себя не в том теле.
- Но они могли не задумываться об этом и не воспринимать это всерьез.
Виктор: Однако отреагировали они вполне адекватно.
Эрика: У нас хорошие отношения с родителями. Для того, чтобы поссориться с родителями, не нужна конкретная причина - какая бы хорошая мать ни была, ребенку найдется, что рассказать психологу.
- Почему тогда твоих родителей не было на свадьбе?
Эрика: Просто так сложилось: маме сделали операцию. Мы готовились, собирались, обсуждали, какие купим цветы.
- То есть это связано только со стечением обстоятельств?
Эрика: Да (перекрещивается).
- Ты веришь в Бога?
Эрика: Мы оба крещеные христиане. И в какой-то степени верим в Бога, но четких религиозных убеждений нет.
- То есть в Бога верите, но не принадлежите к какой-либо религии. Вас можно назвать агностиками?
Эрика: Кстати, да, можно так назвать. Но по духу ближе католическое христианство.
- А где вы вообще познакомились? У вас так много общего.
Виктор: Мы познакомились у общих знакомых в Питере. Я тогда как раз поехал получать справку. Там была большая компания и все, кстати, были трансгендерами. Эрика приехала просто погостить, мы познакомились, начали общаться. Я начал ухаживать.
- Это же относительно недавно произошло?
Эрика: Это произошло так же относительно давно, как относительно недавно.
- Насколько я знаю, это было четыре месяца назад. И вы так быстро поженились?
Эрика: Мы, наверное, просто не думали о том, что четыре месяца - это быстро. Я взяла Витю на мушку и сказала, что если он не женится на мне, пеняет пусть на себя. Все ради шоу.
Виктор: Да, хайпануть же надо (оба смеются).
- В своем видео на Ютуб-канале ты говорила, что вы не относите себя к ЛГБТ-сообществу, потому что к нему относятся люди нетрадиционной сексуальной ориентации. Вы же себя относите к «натуралам».
Эрика: Нет. Мы относим себя к ЛГБТ-сообществу. Просто это необычно, что в ЛГБТ входят и люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией, и трансгендеры с традиционной. Вообще, я не люблю слово «традиционная» в контексте ориентации, потому что это тоже оценочное суждение. Лучше использовать приставки «гомо-» и «гетеро-». Мы видим плюс в том, что являемся частью ЛГБТ-комьюнити, потому что так нас больше и так легче защищать наши права.
- Вы же оба не делали нижнюю операцию?
Эрика: Эти вопросы нас оскорбляют, мы на эту тему не разговариваем.
- Тогда мы подошли к следующему моему вопросу: многие люди просто не знают, как вести себя с трансгендерами - о чем с ними можно говорить, о чем нельзя. Например, у своей подруги я могу спросить что-то интимное.
Эрика: Ну, это же подруга. Если бы ты была моей подругой, я бы тоже много чего тебе рассказала. Но ведь у незнакомой женщины ты не спросишь, что происходит с ее вагиной?
- Могу спросить и у незнакомой. В этом смысле я не обременена моралью.
Эрика: Я тоже. Но на публике я беру на себя ответственность как глас комьюнити. Мы ответственны за других людей и можем дискредитировать наше сообщество, а можем, наоборот, вызвать уважение. А так, если камер не будет, мы тебе все покажем и даже дадим потрогать.
- Что вас точно обидит?
Виктор: Себя с нами нужно вести как с обычными людьми. Вы видите перед собой мужчину - так общайтесь со мной как с мужчиной. Не надо говорить мне местоимение «оно» или «она» (в случае, если вы знаете меня до смены пола). Мои друзья перестроились быстро. Возможно, это связано с тем, что мое поведение не изменилось.
Эрика: Это еще связано с воспитанностью человека. Я не верю, что кому-то сложно перестроиться.
- Запомнить-то легко, но психологически принять факт смены пола - не очень.
Эрика: Тебе потребуется на это две-три недели. Если этого времени не хватило и ты продолжаешь «путать», значит, ты над человеком прикалываешься. Есть еще такое понятие, как «пассивная агрессия», и я уверена, что все, кто обижает трансгендеров, делают это специально.
- А как распределены социальные роли в вашей паре?
Виктор: У нас нет такого, что раз Эрика женщина, то она только стирает и готовит, а я вкручиваю полки и смотрю телевизор. Мы друг другу помогаем в быту.
Эрика: Витя не разрешает мне поднимать что-то тяжелое. И вс, что связано с техникой, - я этого не умею, а ему интересно. Он вообще все в доме может починить.
- Где вы сейчас живете?
Виктор: Сейчас живем на три города, но вообще мы люди мира - собираемся жить на несколько стран.
- А где комфортнее жить, будучи представителем ЛГБТ-комьюнити?
Эрика: Честно говоря, лично мне комфортно жить в Казани. Если рассуждать теоретически, то я мечтаю о Нидерландах, Скандинавии. Но лучшие дни нашей жизни прошли в Казани, здесь очень красиво, спокойно и уютно.
- В обозримом будущем вы планируете завести детей. Каким образом?
Эрика: Мы про это не говорим. Мы хотим, чтобы это в будущем стало для нас дополнительным инфоповодом, предметом для обсуждений в прессе.
- То есть дело не в том, что это «личное»? Все по расчету?
Эрика: Конечно. Нам деньги нужны. И Ребенку тоже нужны будут.
- Когда редакция KazanFirst к вам обратилась, чтобы получить разрешение на публикацию информации о вашей свадьбе, вы быстро и легко согласились - мы даже не ожидали.
Эрика: Это все даже планировалось и годами мной обдумывалось.
- То есть вы получили «выхлоп» от резонансности этой истории? Дивиденды ощутимые?
- Ты позиционируешь себя как человека, который борется со стереотипизацией общества. Но при этом стремишься приблизиться к конвенциональной красоте, к общепринятым стандартам - делаешь грудь, губы, феминизацию лица (Эрика сточила челюсть. - Ред.). Почему?
Эрика: Я действительно против конвенциальной красоты и выступаю за альтернативную внешность, за бодипозитив. Но мне не нравились пропорции моего лица и расстояние между губами и носом. Возможно, общество оказало влияние на мое подсознание и на мне это сказалось - я не знаю. Но сама я никому ничего не навязываю, и если что-то попытаются навязать мне, то я не пойду на поводу. Кроме груди и лица я в принципе ничего не делала – талия у меня своя, если бы ее не было, ребра бы я не удаляла.
- Как тебе с грудью?
Эрика: Если бы мне рассказали, как это больно, я бы не согласилась на операцию. Из-за того, что я высокая, я сразу попросила большой размер. Он давил так, как будто я под машину попала, это было очень тяжело.
- А ты бы хотел что-то в себе изменить путем хирургического вмешательства?
Виктор: Я для себя все решил, но не буду это озвучивать.
- Кто из вас в доме хозяин?
Виктор: Мы на равных. Никто никого не «придавливал».
Эрика: Витя достаточно волевой человек и много знает, что удивительно, учитывая его возраст. Я иногда веду себя неправильно, а он мне подсказывает, как лучше поступить, учит меня доброте, как вести себя в той или иной ситуации. Когда я услышала формулировку «Кто в доме хозяин?», мне первым на ум пришел Витя.
В трансгендерной паре из Казани муж решил родить им ребёнка
Виктор и Эрика рассказали, что рожать будут естественным путем.
Пара трансгедеров из Казани - Виктор и Эрика сообщили о том, что решили родить ребенка. Супружеской парой официально они стали в декабре прошлого года и уже тогда рассказали о своих планах стать родителями. Рожать, по словам Эрики, они будут естественным путем, а взять на себя эту «ношу» решился Виктор.
- Когда он узнал, сколько стоят услуги суррогатной матери, он сказал, что выполнит эту задачу сам, - ответила Эрика и рассказала, что знает множество примеров, когда трансгендеры рожают собственных детей, несмотря на то, что годами сидят на гормонах.
- Витя принимает мужские гормоны - тестостерон. Его колют многие женщины-бодибилдерши, которые потом спокойно и без проблем рожают детей, - сказала девушка.
При этом на вопросы о том, кого в их семье будут называть матерью, а кого - отцом, пара ответила однозначно.
- Если человек мужчина - он отец, если женщина - она мать. А то, как они себя ведут - это неважно, - утверждает Виктор.
Эрика заявила о том, что если их ребенок окажется нездоровым и это выяснится на первых неделях беременности, то пара готова отказаться от него и сделать аборт.
- Нам часто пишут в комментариях, что нам нельзя рожать, потому что родится нездоровый ребенок. Мы в это поверим, если нам напишет уверенный в этом человек и приведет стопроцентные доказательства. Тем более сейчас есть технологии, позволяющие оценить состояние плода на начальных этапах беременности. И если плод окажется с серьезными физическими недостатками, то всегда можно отказаться от беременности, остановить ее, до определенного срока, - пояснила она.
Эрика также добавила, что трансгендерность дала им возможность не быть бинарными в отношении гендера.
- Классически считается, что отец - это тот, кто зарабатывает деньги, но не сюсюкается с ребенком, а мать - наоборот. То есть отец - это «злой полицейский», а мать - «добрый полицейский». У нас такого не будет, - сказала она.
Здесь Виктор с женой не согласился, заявив, что не знает, каким отцом он станет для своего чада.
- Можешь думать так, но посмотрим по факту, - вмешался он. - Мое отношение к людям и к тебе - это совершенно другое, чем мое отношение к детям. О том, как я себя буду вести, можно будет сказать только после рождения ребенка.
По словам Виктора и Эрики, рождение детей в России в их случае может привести к проблемам с органами опеки. В прошлом году они заявляли о том, что по этой причине планируют переезд из Казани за границу, потому что в европейских странах к подобным парам относятся лояльнее.
Ранее KazanFirst писал о том, что казанский жених-трансгендер показал себя, когда был девушкой. После свадьбы Виктор решился приоткрыть завесу тайны.
«Ходил по гей-клубам»: измены разрушили брак первой в России пары трансгендеров
Первая российская официальная пара трансгендеров из Татарстана больше не вместе. Эрика Аскарова и Виктор Мануйлин приняли решение о разрыве.
Эрика раньше была мужчиной, а Виктор — женщиной. Их история любви потрясла общественность. Они сыграли свадьбу в декабре 2019 года в Казани. Со стороны отношения пары казались идеальными. Им удавалось жить на три города: Москва, Казань и Уфа.
Безоблачный брак, красивые снимки в соцсетях. Супруги еще и мечтали о ребенке. Однако в итоге родителями влюбленные так и не стали. Виталий уверяет, что причиной краха семейной жизни стал импульсивный характер его избранницы. Мужчина несколько раз уже пытался уйти от жены, но всё же возвращался к ней.
«Секс есть»: свадьбу трансгендеров в Казани сняли на видео
В Татарстане официально зарегистрировали брак между мужчиной и женщиной, которые поменяли пол. Необычный брак заключили парикмахер Эрика Аскарова и графический дизайнер Виктор Мануйлин.
Молодые люди познакомились четыре месяца назад в Санкт-Петербурге. Виктор приехал в Северную столицу для справки о смене пола. Там и встретил свою будущую жену. После непродолжительного романа они решили узаконить свои отношения.
Инициатором создания официальной семьи стала Аскарова. «Меня удивляет: почему люди живут вместе, но не женятся. Почему у них иногда есть дети, а они не поженились. Это не стыдно? Люди встречаются, спят друг с другом, у них есть секс, еще и быт, то почему они не женятся?» — отметила невеста.
Читайте также: