Бунюэль и стол царя соломона
Сокровища царя Соломона - неугасаемая в людской памяти легенда. Спустя столько веков не перестают идти споры об их реальном существовании, потому что были они потеряны при разграблении Соломонова Храма и до сих пор не найдены. А ведь они дороги не тем, что облеплены золотом, а тем, что выполняли магические функции. Для того времени магические. В настоящем же - вполне работающие устройства, которыми мы начинаем успешно пользоваться.
Сегодня речь пойдет не о самом известном артефакте из сокровищ царя Соломона - его Столе, который по сути своей представлял именно стол, однако имел ряд удивительных особенностей.
В целом исторические источники описывают его так: "Мы можем определить его как зеркало, в котором было отражено любое известное пространство в прошлом, настоящем и будущем, хронограф, с помощью которого подлинный владелец стола, тот, кто умел активировать все свои способности, обладал неограниченной силой, типичной для богов".
Ничего не напоминает? То есть с помощью Стола (буду писать с большой буквы как название артефакта) можно было что-то видеть. Запомните - видеть. Это важно. Когда дойдем до современных ассоциаций, вы сразу поймете почему. Но сначала добавлю немного подробностей о самой вещице.
«Стол Соломона» - так назвали мусульманские хроники этот уникальный по своей символической и материальной ценности объект, который арабы нашли в столице вестготского королевства в первые дни завоевания. А еще его называют "Таблица Соломона" и "Зеркало Соломона".
Есть несколько исторических описаний того, что может быть Таблицей (Столом) Соломона. В Библии сказано следующее:
"Он заставил море в десять локтей растаять от одной стороны к другой, совершенно круглое; высота его пять локтей, и он опоясан веревкой в тридцать локтей. И вокруг этого моря ниже его края были шары, похожие на тыквы, по десять в каждом локте, которые окружали море двумя рядами, растаявшими, когда море растаяло. Книга I Царств, глава 7. Стихи 23–26".
По приказу Яхве Моисей должен был построить Таблицу, которая делалась из акации и покрывалась чистым золотом, без серебра или жемчуга. И на него должен быть поставлен хлеб. В книге Исход, глава 25, стихи с 23 по 30 написаны размеры артефакта:
"Стол должен быть 3 фута (90 см) в длину, 14 см в ширину и 26 см в высоту. Покройте его чистым золотом и сделайте вокруг него золотую рамку. Затем сделайте рамку шириной около 3 дюймов (7,5 см) и украсьте ее золотом. Сделайте также 4 золотых кольца и поместите их в 4-х углах стола на ножках. Из дерева акации сделайте столбы и покройте их золотом. Столбы предназначены для загрузки стола".
Недавно Мануэлем Хесус Сегадо-Учеда была выдвинута гипотеза, что Стол Соломона был не физическим объектом, а концепцией секретного знания, которое передавалось бы на протяжении всей истории. А Бен Хайян рассказывает в "Истории мусульманских династий", что столь знаменитый Стол, который, как утверждают христиане, исходит от Соломона, не принадлежал ему, и что его происхождение восходит к временам христианских царей.
А теперь соберем все важные особенности Стола, которые описывают исторические источники, воедино: 1) это зеркало, в котором видно настоящее, прошлое и будущее, т.е. позволяет видеть то, что не характерно для того времени. 2) поверхность артефакта напоминает море, т.е. гладкая и блестящая. 3) сделано не во времена Соломона, а ранее. 4) на поверхности написано имя или символы.
А теперь давайте вспомним, когда несколько лет назад компания Microsoft запустила проект Surface (Поверхность), компьютеры горизонтальные и плоские, тактильные, стали как столы. Сейчас Microsoft производит ребрендинг оригинального настольного сенсорного экрана Surface.
Для тех из вас, кто не знаком с Surface, рассказываю, что это сенсорный интерфейс для таблиц, похожий на iPhone. Вы можете играть в игры, читать меню и заказывать еду и напитки, взаимодействуя со столом. Некоторое время он находился в режиме прототипа, но теперь Microsoft запустила в Лас-Вегасе таблицы с поддержкой Surface. Например, такой 46-дюймовый компьютер - журнальный столик с функцией мультитач.
Сокровище царя Соломона
Карлос Саура. Для некоторых - этим все сказано. Один из ведущих европейских режиссеров, создающих авторское кино. Главное свойство, как романа, так и киноленты заключается в том, чтобы произведение было еще и интересено, а не только умно или неординарно. В этом полотне есть все свойства: тонкое захватывающие зрелище, закрученный сюжет и внутренний мир героев, их переживания и мысли. Этот фильм – своего рода авангардистский ребус, где главными персонажами выступили молодые Сальвадор Дали, Федерико Гарсия Лорка и Бунюэль. При этом ничего общего с жанром биографического кино. В рецензии этого не пересказать. Это надо видеть. Фильм понравится как любителю европейского авторского кинематографа, так и любителю американских приключенческих лент. Потому что лабиринтов, подвалов, фонарей и мистического напряжения здесь в избытке. И очень красив!
- Полезная рецензия?
пожаловаться наспойлер? - Да / Нет
- 2 / 0
- тип рецензии:
Я только жизнь: люблю — и существую!
Бездонные, как колодцы, тени протянулись от стоп уходящих мавров к горе Монсеррат, контуром траурной геометрической фигуры сошлись на испанском Иерусалиме, городе трёх религий – Толедо. За столом в кафе продюсер Давид Гольдман рассказывает Бунюэлю легенду о столе царя Соломона – магическом зеркале, где можно увидеть, как сливаются в экстазе настоящее, прошлое и будущее. Три плоскости наррации: постаревший Бунюэль, который пишет сценарий своего фильма, троица актёров, пытающихся вжиться в образы, и трое сюрреалистов, чьи отношения в реальности когда-то завязались в скорпионовый узел дружбы, любви и предательства – поэт Федерико Гарсиа Лорка, художник Сальвадор Дали и режиссёр Луис Бунюэль.
Три плоскости составят пирамиду с вершиной-центром – магическим зеркалом, владеющим тайнами прошлого, настоящего и будущего. Шафрановые пески пустыни проходят сквозь эти плоскости, оставляя на них следами соли, как на радужке глаза, бескровные ожоги. Пройдёт Агасфер, забрав с собой страждущих, и оставив очки, сквозь которые можно увидеть еврейские письмена на рекламных щитах. Во дворе сумасшедшего дома безумный критик не оставит камня на камне от философики Бунюэля. Потому что в отличии от бунюэлевских фильмов сомнамбулическая фантазия Сауры имеет сюжет.
Полановская паранойя, когда герои беспомощно барахтаются в паутине заговора. Представители трёх основных конфессий ведут свою игру с профанами, желая их посвящения. Умственная эрекция и ментальный оргазм. Мальчик оттянет поверхность моря, как поднимают с костей кожу мертвеца, и заглянет в будущее. Первое испытание: на улицах ночного Толедо можно повстречаться со своими желаниями, страхами и с самим собой. Где-то там на соседних улицах бродят слоны на высоких ногах-подпорках, в сексуально-антиклерикальном упоении сочетаются любовники в священнических облачениях и звенит сокровенное канте хондо, сопровождая фламенко двух мужчин. Ola!
Буря кипит за окном, перо Дали чертит «Мёд слаще крови», а Лорка становится Адамом с перламутровыми рыбками; глаза вот-вот, проснувшись, увидят сами себя на глазурной тарелке. Испытание второе: найти в лабиринте, природа которого, быть может, ментальна, друг друга. Это напоминает сауровское же «Эльдорадо». Люди застыли в лабиринте собственных грехов, которые будут отражены мистическим зеркалом. Это не Бунюэль с товарищами продвигается по бесплодным коридорам под Толедо, это Карлос Саура остановился и заглядывает в зеркало прошлого, настоящего и будущего, чтобы дать своим героям увидеть тот путь, который они уже один раз прошли и будут проходить раз за разом, пока у кого-то из них не хватит сил переиграть собственное прошлое по собственному же замыслу.
В какой-то момент земля Испании родила трёх сновидцев, сюрреалистов, которые научили людей показывать другим свои сны. У пирамиды есть не только стороны и вершина, но и основание. Мир застывает в знаке вопроса в конце фразы прокуратора: Что есть истина? Безумие сюрреалистической феерии, которое ведёт к познанию алхимических тайн? Что есть наша жизнь, как не затянувшийся сон, от которого мы так не хотим пробуждаться? Ещё пять минуточек, Отец, дай поспать ещё пять минуток! Представители трёх религий, поколения верующих и неверных, все склонились над мистическим зеркалом, стараясь разглядеть в движении губ Иешуа ответ, который он дал Пилату. Шафрановые пески из-под ног уходящих мавров вьются над головой туристов, засыпают лики святой Девы на фасадах церквей, мешают току музыки из марокканских флейт, проносятся над открытыми пожелтевшими страницами Торы. Испанский Иерусалим, не просыпайся, жизнь моя, и слушай, какие скрипки плещут в твоей крови, Толедо! Ola!
- Полезная рецензия?
пожаловаться наспойлер? - Да / Нет
- 19 / 0
- тип рецензии:
Предопределённое небесами пересечение трёх равновеликих идолов испанской культуры в одно время и в одном месте не даёт покоя многим исследователям, ищущих самые малозначительные нюансы, связывающие поэта Федерико Гарсиа Лорку, художника Сальвадора Дали и кинорежиссёра Луиса Бунюэля. Краткий по продолжительности союз обернулся забвеньем таинственности со стороны фигурантов, не охочих до просвещения жаждущей информации публики. С тех пор много всего интерпретировано, много всего выдумано, много всего утверждено. Ложь растворилась в правде, правда вошла в учебники и монографии.
Карлос Саура – абсолютный классик кинематографа 20 века, ознаменовал свой переход в новое тысячелетие обращением к биографиям вышеупомянутых персон. Саура – им ровня по сумме заслуг и его фильм не соревнование с наследием, не попытка сказать что-то новое и тем более не желание вещать общеизвестное с умствующей миной патриарха. «Сокровище царя Соломона» - фантазия или даже фэнтези. История, которой никогда не было и которая никогда не могла произойти. И дело не в фантастических элементах, определяющих странное путешествие трёх молодых актёров, вжившихся в исполняемые образы великого трио. Уж слишком были различные характеры у прототипов, чтобы поверить в их самоотверженную дружбу до гроба в гипотетической реальности. А верить хочется. И Саура не останавливается на одной идее. Он придумывает сюжет, в котором стареющий мэтр Луис Бунюэль отправляется в Толедо, чтобы поставить, наверное, самый важный фильм в своей жизни. Фильм о днях сегодняшних, но о людях из дней вчерашних. О себе юном и решительном и о своих столь же страстных современниках – возвышенном Федерико и эпатажном Сальвадоре. Героев сплачивает приключение: поиск чудодейственного артефакта древности, находящегося во власти тайных лидеров трёх влиятельных конфессий. Стол царя Соломона – зеркальная масса позволяющая знать всё про всех в прошлом, настоящем и будущем.
Действие, возможно, разворачивается в воображении пожилого постановщика, насыщающего сюжет случайными персонажами и деталями актуального ему времени. А возможно и нет. У Бунюэля всегда так: не поймёшь где сон, а где реальность. А у Сауры снимающего под Бунюэля ситуация ещё сложнее. Смысловой уровень опять же сводится к магической цифре 3. С одной стороны речь идёт о рефлексии признанного классика внутри фильма Сауры. С другой неуверенные метания в неожиданной авантюре молодых лицедеев надевших маски прославленных земляков в фильме того самого классика. И, конечно же, тени обозначенных Дали, Лорки и Бунюэля. Без интереса к этому глубинному уровню, многое в событийном ряде будет непонятно. Сам Стол с его волшебными возможностями особо никого не интересует. К тому же мы ведь знаем, как закончились жизни гениев, а сами они мыслят скорее о вечности, чем о грядущем. Но вот искать его интересно, т. к. путь к высшему знанию лежит через узнавание себя в стихах, фильмах и картинах. Мозаика складывается из подсказок в творчестве знакомых рифм, излюбленных кадров и эффектных живописных мазков. Подсказки повсюду: в соседних номерах отеля, в тёмных переулках, в лицах незнакомцев. Религиозный консервативный центр Толедо отравлен обаянием стихийного искусства неугодных бунтарей и никакие силы показного смирения и благочестия не остановят ищущих.
Саура подаёт кино без амбиций новатора, но и не с ностальгическим брюзжанием. Туристическая красота ветхого города микшируется с достижениями компьютерной графики. Элегический рассказ насыщен рядом комических эпизодов на фрейдистскую и антиклерикальную тему, часто проскакивающей в работах Бунюэля, Дали и Лорки. Предпринятая авантюра обобщает причудливые взаимоотношения авторов и их поклонников, не заканчивающиеся со смертью одной из сторон. Предмет иудейского царя приравнен по значению к творениям избранных смертных. Они и есть то зеркало, в котором видно и прошлое, и настоящее, и будущее.
Бунюэль и стол царя Соломона (Испания-Германия-Мексика, 2001) Режиссёр К. Саура
Кино не для всех. Первый фильм в творчестве знаменитого испанского мастера в котором причудливо преломилась еврейская тема, да ещё соединённая с именами трёх гениев о которых судят по культуре его родины, но которые принадлежат всему миру. Это кинорежиссёр Луис Бунюэль (1900 – 1983), художник Сальвадор Дали (1904 – 1989), поэт и драматург Фредерик Гарсиа Лорка (1898 – 1936) Идея ленты достаточно изящна и балансирует на грани реальности, вымысла, может быть сновидения – состояния так ярко воплощенного автором «Скромного обаяния буржуазии». Стареющий мэтр Луис Бунюэль (Гран Вайоминг) заключает получает от еврея-продюсера Давида Гольдмана идею возможно, самого важного проекта – фильма о днях своей молодости. Ему видится лента об уникальных личностях с которыми ему довелось общаться и дружить, о поисках смысла жизни и о попытках заглянуть в туманное, но очень важное для каждого из них будущее. Достичь такого знания можно только с помощью таинственного артефакта принадлежащего легендарному библейскому персонажу – царю Соломону. То, что происходит дальше на экране, довольно трудно поддается пересказу.
Мы видим трёх молодых актёров исполняющих роли амбициозных режиссёра, художника и поэта. Но ошибочно думать, будто бы перед нами начало 1930-х. Абсолютно только место – старинный Толедо с его многовековой историей и обилием тайн, время же в нём течёт непредсказуемо и причудливо. Это видно хотя бы потому как главные персонажи говорят о проблемах в будущих отношениях между собой, о житейских фактах, которые с ними произойдут в дальнейшем, о произведениях, которые им предстоит создать. Исполнители репетируют перевоплощение в своих персонажей, но не всё так просто. Они начинают переживать историю созданную старым Луисом Бунюэлем и по ходу её развития вымышленные события плавно претекают в реальность. Похоже и для мэтра, подводящего итого своего земного пути, эта история даже более жизненна, чем многие его шедевры. В повествовании материализуется стол великого библейского мудреца Соломона, хотя это вовсе и не стол, а зеркало где можно увидеть прошлое, настоящее и будущее. Римляне похитили его из Иерусалимского храма, вестготы, разграбив Рим, затащили в Испанию. Сокровище ревностно охраняли арабы, затем иезуиты, а в наши дни его опекают таинственные представители трёх монотеистических конфессий: иудаизма, христианства и мусульманства. Его берегут от экстремистов любой веры, ибо нарушение достигнутого в обращении с ним равновесия повлечёт за собой неисчислимые бедствия. Зачем же дана трём молодым гениям информация об уникальном предмете. Скрывается ли за этим преступный замысел таинственных злодеев, мечтающих получить доступ к секретному знанию? А возможно здесь попытка неких мудрецов проверить друзей на степень их духовной зрелости и прочность их дружбы? Или же просто перед нами предлог для притчи о смысле бытия? Ответ каждый найдёт для себя сам.Лействие развивается своим чередом и вот уже молодой Бунюэль получает таинственное приглашение в антикварную лавку, принадлежащую некому мавру Мусе. Там его помощница Фатима ведёт гостя в зал, очень напоминающий фильмохранилище, и показывает ему хранителей стола. Очень скоро друзья знакомятся с одним из них: епископом Абило Авельдано. Его взгляды осуждены папским престолом, как еретические и ничего удивительного в этом нет. Паства прелата служит Г-ду в обрядах сочетающих христианство, ислам и иудаизм. В частности, как сообщает епископ, он делит облатку (тело Христово) на девять частей, в соответствии с мудростью Каббалы. Чувствуется, дон Луис решил слегка коснуться еврейского тайного знания – которое, кстати, правоверные иудеи (только мужчины) получают право изучать только после 40-ка. В нем число 9 символизирует сферу Иесод и чистое знание, к которому так стремятся Бунюэль, Дали и Лорка. Часто девятку представляют и как квадрат тройки. Привлекательно представить себе трёх гениев, в трёх временных состояниях (опять в сумме всё то же число). Прошлое для них – детство, играющее для каждого огромное, возможно определяющее значение. Настоящее – момент когда они вместе заняты разгадыванием стоящей перед ними задачи. И будущее: результат их жизни, с последующей за уходом в мир иной посмертной славой. В сторону еврейской культуры подталкивает зрителя таинственная фигура странника, в которой Лорка легко узнаёт Агасфера (вечного жида). Тот вручает Бунюэлю загадочные очки и удаляется со словами: «Теперь я могу отдохнуть. Путь мой окончен» – это нечто новое в трактовке персонажа. Через полученные от него магические стёкла три друга видят туманный ивритский текст, звучащий в переводе примерно так: «Великое зеркало сияет неспешно, вне времени, соединяя лик поколений». Или в более краткой форме: «Лишь одно зеркало может показать лик всех поколений». Бунюэль, Дали и Лорка заинтригованы и решаются на поиски истины, но, перед этим они должны пройти испытания. Первое из них – тьма. Оказавшись на улицах ночного Толедо каждый из них выбирает собственный путь и совершает свои открытия. Так, Бунюэль получает ночь любви, которая повлияла на его отношение к женщинам. (Саура довольно определённо заявляет, что предвзятое отношение дона Луиса к прекрасному полу связано с каким-то его печальным, может быть сексуальным, опытом). Причём, в конце времени наслаждений над ним нависает перспектива подвергнуться обрезанию по еврейскому обряду. Однако, свершился ли ритуал или нет, мы так и не узнаем. Этот эпизод без логического конца остался одним из вопросительных знаков, рассеянных по временному пространству ленты. Дали во время путешествия не сумел выйти из тьмы и тумана, продолжая выяснять тяжёлые отношения с отцом, коему причинил немало горя. И лишь Лорка попал из тьмы в свет. Он оказался в прелестном зальчике, окружённый друзьями и стал свидетелем выступления коллектива фламенко, в котором и сам принял участие. Эта была радость, может быть награда, подаренная ему режиссёром, понимаемая как некая компенсация за раннюю трагическую смерть.И последняя четверть фильма – путь по нескончаемым подземельям к искомому артефакту. Дверь, в которую они вошли, заложена за ними наглухо сторожами от трёх конфессий – этим путём к столу Соломона уже больше никто не пойдёт. Единственный наказ епископа: двигаться только вперёд; остановка и возвращение назад – смерть. В изобразительном отношении этот раздел не вызывает особых эмоций – сделано стильно, но после всяких блокбастеров с их «наворотами» комбинированных съёмок, Саура нас ничем не удивил. Впрочем, похоже, он и не преследовал такой цели. Его главная задача – показать, как, теряя и обретая друг друга, три сподвижника, незаурядных мастера идут к цели и достигают её. Истина открывается каждому. Дали видит своё величие и полное одиночество в старости. Перед Лоркой развёртываются картины кровавой гражданской войны, одной из первых жертв которой ему суждено стать. А перед Бунюэлем открывается грандиозная картина страданий 20-го столетия, по-своему отражённая в его фильмах и это знание трудно невыразимо, его нельзя открыть непосвящённому. После его получения можно только попрощаться с белым светом и уйти в небытие.
Карлос Саура в этой своей работе показал себя мудрецом, достойным титула классик кинематографа. Его обращение к биографиям трёх гениев обоснованно; он стоит на одном с ними уровне. Режиссёр пытается дать своё толкование жизней великой троицы о которой ныне вроде бы известно всё или почти всё. Но по предложенному Саурой сюжету они мыслят скорее о вечности, чем о грядущем. А стол-зеркало с его волшебными возможностями представляется в его системе координат символом абсолютного знания, пришедшим из глубин еврейской культуры и вобравшем в пути общечеловеческую духовность. Поэтому важен и интересен культурологический контекст в котором происходит развитие сюжета, цитаты из большого ряда произведений разных видов искусства. Достаточно перечислить музыкальный ряд: здесь, кроме испанских ритмов и мелодий звучат: Бах, Моцарт, Бетховен, Брамс, Вагнер. Без интереса к этому глубинному уровню, многое в событийном ряде будет либо недопонято, либо просто непонято. Режиссёр как бы предлагает нам точку зрения по которой большие творцы и есть то зеркало, в котором видно и прошлое, и настоящее, и будущее, причём не обязательно хорошее… И в этом размышлении еврейская тема стала органической и необходимой частью.
Заспиртованная голова последнего царя: легенда или быль
После того, как 25 июля 1918 года в Екатиренбург вошли белые и не обнаружили в городе царской семьи, военные власти учредили расследование, во главе которого стал опытный следователь по особо важным делам Н. А. Соколов.
Комиссия Соколова работала с особой тщательностью. Генерал Дитерихс для осмотра местности выделил две тысячи солдат.
«Работали ножами, была пересмотрена почва всей площади на глубину протоптанности ее верхнего слоя. Затем были сняты верхние слои земли из-под кострищ и с глиняной площадки и просеяны через решета», — писал генерал в книге, изданной в 1922 году, о поисках места захоронения убитой большевиками императорской семьи.
Но несмотря на такую тщательность поисков, не удалось обнаружить ни одного зуба убитых, а ведь известно, что зубы практически не горят.
Этот факт породил страшные предположения. «Головы членов царской семьи и убитых вместе с ними приближенных, — писал Дитерихс, — не сжигались, а были заспиртованы в трех доставленных в лес железных бочках, упакованы в деревянные ящики и отвезены в Москву».
… По воспоминаниям и показаниям многих свидетелей уральский военный комиссар Ш. И. Голощекин, отвечавший перед кремлевским руководством за исполнение приговора, 19 июля 1918 года выехал в Москву в отдельном вагоне-салоне. Всю дорогу он тщательно присматривал за тремя тяжелыми ящиками, забитыми гвоздями и обвязанными веревками. Их вид так контрастировал с роскошным салоном, что, упреждая недоуменные вопросы охранников, Шая Исаакович спешил объяснить: мол, везу образцы артиллерийских снарядов для Путиловского завода.
В Москве Голощекин, забрав с собой ящики, поехал к Свердлову, у которого прожил пять дней.
Среди служащих Совнаркома распространился слух, что Голощекин привез в спирте головы бывшего царя и членов его семьи.
Как докладывала агентура, один из служащих, близкий к Троцкому, пессимистически оценивавший прочность советской власти, потирая руки, говорил: «Ну, теперь во всяком случае жизнь обеспечена: поедем в Америку и будем демонстрировать в кинотеатрах головы Романовых».
В. Ушкуйник (настоящая фамилия Юрий Лариков, эмигрант, служивший у Чан-Кайши и достигший генеральского звания) в одной из своих публикаций утверждает, что на Запад попал документ, подписанный Лениным, Троцким, Зиновьевым, Бухариным, Дзержинским, Каменевым и Петерсом, датированный 27 июля 1918 года, о получении головы императора и ее опознания.
О том же писал расстрига-чекист иеромонах Илиодор, утверждавший, что в 1919 году видел в Кремле заспиртованную голову Николая II.
Журналист В. Родиков, рассказывая об ужасном случае, приключившемся в жизни председателя ВСНХ В. Куйбышева, пишет: «После смерти Ленина была создана комиссия, чтобы описать документы и бумаги, хранившиеся в его сейфе. В комиссию входил узкий круг лиц: Дзержинский, Куйбышев, Сталин… Вскрыли сейф. А там был сосуд с заспиртованной головой Николая II при усах и бороде. Стали судить-рядить, что с ней делать. Вызвали арестантов из ОГПУ. Они и замуровали голову где-то в Кремлевской стене… Видно, после того, как Голощекин доставил ящики Свердлову, состоялось опознание царской головы. Не исключено, что оно проводилось в кабинете Ленина, а потом Ильич запер сосуд в сейф.
Да так и осталась там голова до кончины вождя…
В революционное время такой порядок отчетности был не в диковинку. Кстати, один историк рассказывал, что видел в запасниках Кунсткамеры в Ленинграде заспиртованные головы главарей крупных басмаческих банд.
А верна ли легенда о царской голове
Знакомый Куйбышева утверждал, что Валериан Владимирович был человеком конкретным, начисто лишенным фантазии, и такое сочинить не мог бы… »
Эта телеграмма так взволновала большевиков, что Троцкий потребовал от Белобородова вещественных доказательств смерти царя.
В ответ на этот запрос был доставлен опечатанный кожаный чемодан, в котором находилась голова Николая II.
27 июля по приказу Ленина были собраны верхи большевистской диктатуры, которым показали «посылку» из Екатеринбурга.
На этом собрании был составлен протокол за подписью всех присутствующих. Большинство склонялось к тому, чтобы уничтожить голову. Только Зиновьев и Бухарин предлагали сохранить ее в спирте и оставить в музее в назидание потомкам.
Но это предложение отвергли. Было решено голову царя уничтожить, дабы по выражению Петерса нежелательные элементы не поклонялись ей, как святыне, и не вносили бы смуты в простые умы. Исполнение этого решения было поручено Троцкому.
О том, как 28 июля происходило сожжение царской головы, пастор поведал устами очевидца, не пожелавшего раскрыть своего имени:
К назначенному времени я был у ворот Кремля. Меня сопровождает комендант, и от него я узнаю, что сожжение головы государя будет происходить в одном из флигелей, в котором когда-то была кухня. Проходим мимо Архангельского собора и старого монастырского здания; у входа стоит часовой. Еще несколько шагов и мы подходим к маленькому флигелю, перед которым стоит несколько человек, тихо между собой разговаривают. Покрапывает дождик, за Москвой-рекой виден пожар, мимо нас несется кремлевская пожарная команда, церковные колокола бьют в набат. Крыленко шепчет: «Тени старой России оплакивают своего бывшего властелина…»
Комендант открывает дверь флигеля, и мы попадаем в маленькое помещение, слабо освещенное горящей печью и керосиновой лампой. Теперь я имел возможность ближе рассмотреть присутствующих. Их было человек 20. Между ними Эйдук, Смирнов, Бухарин, Радек с сестрой и несколько других. Немного погодя является Петерс с Балабановой, за ними следуют Коллонтай, Лацис, Дзержинский и Каменев. В маленьком помещении стало до того цушно, что нечем было дышать. Все очень нервны и возбуждены, только Коллонтай кажется более сдержанной, подходит ближе к горячей печке и чистит свое платье. Последним явился Троцкий. При его появлении на стол ставят 4-угольный чемодан.
Троцкий здоровается с присутствующими, испытующе смотрит на них и, переговорив с Дзержинским и Бухариным, приказывает открыть чемодан. Он сразу же настолько быстро окружается любопытными, что я остаюсь сзади, не могу рассмотреть, что там происходит. С одной из женщин делается дурно, и она отходит от стола. Троцкий смеется: «Женские нервы». Крыленко ему поддакивает. Дзержинский в комически-элегантной форме старается помочь Коллонтай, усаживает ее на скамью у стены.
Теперь и я имею возможность рассмотреть содержимое кожаного чемодана. В нем оказался толстый стеклянный сосуд с красноватой жидкостью: в жидкости голова императора Николая II. Мое волнение до такой степени велико, что я с трудом могу узнать знакомые черты. Но сомнений быть не может: перед нами лежит голова последнего русского царя доказательство страшного злодеяния, совершенного 10 дней назад у подножия Уральского хребта. Этот ужас испытывают и все остальные. Слышатся замечания. Бухарин и Лацис удивляются тому, что царь так рано поседел, и действительно, волосы на голове и бороде белы. Возможно, что это последствия последних трагических минут перед мученической кончиной, жертвой которой он пал вместе со своей супругой и своими возлюбленными детьми. Возможно, что это последствия войны, революции и долгого заточения. Троцкий требует от присутствующих расписаться в том, что они были свидетелями виденного. Таким образом, составляется второй протокол. Коллонтай исчезла, но ее место заняло еще несколько любопытных. Среди них узнаю Крестинского, Полякова и нескольких матросов. По подписании протокола все еще несколько раз осматривают стеклянный сосуд, и видно по их лицам, что им не по себе. Бухарин, желая рассеять это тягостное настроение, пытается произнести несколько слов, освещая этот вопрос с революционной точки зрения, но быстро обрывается и замолкает. Даже хладнокровный Лацис нервно пощипывает свою русую бородку и смотрит косым взглядом на стол.
Троцкий приказывает поднести сосуд к пылающей печи. Все склоняют головы, невольно расступаясь…
Так все-таки существовала ли заспиртованная голова последнего царя или это просто одна из легенд, которые часто рождаются в смутное время Если легенда, то очень правдоподобная…
Читайте также: