Дома на васильевском острове на сваях
Дома на васильевском острове на сваях
вернуться к страницеДом на Набережной Макарова, 14
Эта достопримечательность не встретится вам ни в одном путеводителе, о ней не расскажут на экскурсиях и ее снимков вы не найдете в интернете. Но восторга она вызовет не меньше, чем Кунсткамера или панорамный вид с купола Исакия.
Это архитектурное чудо спряталось во дворе дома N14 по Набережной Макарова. С улицы его не видно, поэтому можно узнать о его существовании, лишь случайно оказавшись внутри двора.
Это деревянный дом. Да-да, самый обычный одноэтажный домик из дерева. Можно предположить, что это дворницкая или хозяйственная постройка, но интересно узнать подлинную историю этого строения. Оказывается, один ленинградец, вернувшись с войны, обнаружил, что его квартира сильно пострадала от обстрелов. Не растерявшись, он тут же соорудил для себя и своей семьи деревянный дом, полагая, что когда все уляжется, они переедут в более прочное жилище. Но как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. С тех пор домик так и стоит во дворе.
После войны его не снесли, и он стал полноправной частью своего многоэтажного соседа, обзавелся коммуникациями, палисадником и даже подобием заднего дворика. Встретить обитателей дома к сожалению, не удалось, но шторки на окнах и различные предметы быта во дворе свидетельствуют, что он еще обитаем.
Я живу в «доме на ножках» на «ВДНХ» The Village рассказывает о жизни в самых известных и необычных домах Москвы и Санкт-Петербурга
Модерновые доходные дома, сталинские высотки и многоэтажки 1970-х годов — не просто жилые здания, а настоящие городские символы. В рубрике «Где ты живёшь» The Village рассказывает о самых известных и необычных домах двух столиц и их обитателях. В новом выпуске мы узнали, как устроена жизнь в доме на ножках на проспекте Мира в Москве.
яся фогельгардт
денис есаков
Начиная с 1930 года, когда по проекту Моисея Гинзбурга был возведён жилой дом Наркомфина, в Москве появились шесть домов «на ножках». Кроме уже упомянутого дома Гинзбурга, это были, например, здание Центросоюза по проекту Ле Корбюзье, «Дом авиаторов» на Беговой улице работы Андрея Меерсона и дом на Мосфильмовской авторства Сергея Скуратова (последний возвели в 2011 году). Почти все из этих зданий получили статус иконических для столицы построек. Среди них и дом на проспекте Мира, 184.
Серия: II-57/25
Дом «на ножках» у ВДНХ
Архитекторы: В. Андреев, Т. Заикин
Инженеры: Н. Козлов, И. Беллавин,
Постройка: 1968 год
Адрес: Москва, проспект Мира,
Высота: 25 этажей
Жильё: 480 квартир, 3 подъезда
КАПИТАЛЬНЫЙ РЕМОНТ: 2030 год
Строительство 25-этажки по проекту В. Андреева и Т. Заикина закончили в 1968 году, и она прочно вписалась в пейзаж района вокруг ВДНХ вместе с самой выставкой, Монреальским павильоном и монументом «Рабочий и колхозница». Это необычный дом: в середине 1960-х годов в Москве экспериментировали с переходом от девятиэтажного массового домостроения к более высотным постройкам, и дом на «ВДНХ» был третьим в серии зданий, на которых обкатывали новую технологию. В 1966 году у метро «Алексеевская» появился первый 17-этажный панельный дом серии II-57/17, а спустя год возвели ещё один «дом на ножках», на Смоленском бульваре. Постройка у ВДНХ была самой масштабной: всю эпоху СССР многоэтажка напротив «Рабочего и колхозницы» оставалась самым высоким панельным домом Москвы.
При этом, несмотря на экспериментальный характер здания, его «ножки» — решение не технологическое, а скорее художественное. Дома на сваях имеет смысл строить, скорее, в экстремальных условиях вечной мерзлоты и постоянных подтоплений. А структура многоэтажки на «ВДНХ» отсылает к «Жилой единице» Ле Корбюзье в Марселе и модернистской архитектурной теории и практике, примеры которой можно найти по всему миру: например, в квартале Ханзафиртель в Берлине или на Васильевском острове в Санкт-Петербурге.
Из-за крупных опор первый этаж дома «на ножках» находится примерно на уровне третьего для стандартных многоэтажных домов, из-за чего даже с нижних этажей открывается прекрасный вид на ВДНХ и окрестности. При этом нестандартна и планировка квартир: она круговая, а вместо привычных коридоров — мини-холлы. Особую динамичность фасаду придаёт шахматное расположение балконов нестандартной формы: левая и правая стороны балкона сходятся под тупым углом к середине, что создаёт необычный оптический эффект.
Цена двухкомнатной квартиры
11 000 000 рублей 1
Аренда двухкомнатной квартиры
40 000 рублей в месяц 2
Источник: ЦИАН (1,2)
То, что здесь из окна видно скульптуру Веры Мухиной «Рабочий и колхозница», да и вообще много образцов советского монументального искусства, по-моему, сильно влияет на становление тебя как человека. Или, точнее, на становление твоего художественного вкуса. Многие воспринимают советский период в искусстве как провальный, но ВДНХ — это именно что шедевр того времени, и я не побоюсь сказать, что он заставляет тебя гордиться страной. Ну и ещё здесь есть монумент с ракетой при Музее космонавтики. Когда постоянно видишь его, это побуждает тебя интересоваться космосом. Может прозвучать глупо, но после прогулки на ВДНХ у тебя как-то меняется мировосприятие.
У квартиры интересная планировка: она круговая, то есть ты можешь обойти квартиру по периметру. При этом даже если семья большая, личное место найдётся для каждого. Моя квартира расположена по всей глубине дома, а окна выходят на две стороны: и в сторону проспекта Мира, и в противоположную. Есть два балкона, правда, на том, что со стороны проспекта Мира, не очень приятно. Но такое не везде: где-то вид только на одну сторону. Однако большой квартиру я бы не назвала. В сталинских домах потолки гораздо выше, но, по сравнению с обычными хрущёвками, тут пространства больше. На слышимость я пожаловаться не могу. Кажется, что тут о людях позаботились.
Минусов тоже много. Мешают шум и выхлопные газы. Вокруг дома вечная пробка: проспект Мира, улицы Касаткина и Бориса Галушкина часто застревают. Все едут в область, и единственный путь туда — по Ярославке. Рядом Лосиный остров, и новую дорогу просто негде провести. Из-за огромного количества выхлопов у меня проблемы с горлом. Если я уезжаю на дачу и живу там несколько дней, то оно проходит, а здесь сухой воздух и очень пыльно, что сказывается на здоровье. В будущем мне бы хотелось переехать в тихое место рядом с парком, потому что жить тут явно не очень полезно, да и инфраструктура не развита. Есть только пара магазинов неподалёку, а если тебе нужна, например, бытовая химия, то нужно идти пешком до супермаркета больше 15 минут или пользоваться транспортом.
Из-за ножек, на которых стоит дом, ветер тут сильнее, чем в других местах. Когда я возвращалась из школы домой, меня забирала бабушка и говорила мне идти за её спиной, чтобы меня не сдуло. Пространство под ножками проходное. Какое-то время назад там хотели что-то построить, но жильцы его отстояли: строительство магазинов могло бы нарушить устойчивость здания. Однако сейчас около дома строят медицинский центр, и все опасаются за сохранность дома. Если рядом рыть котлован, дом может поползти — точечная застройка вокруг запрещена во многом именно поэтому.
Жители нашего дома довольно инициативные и организованные. Я сама в их деятельности плохо принимаю участие, но это делает мой отец. Например, когда стало известно о строительстве медицинского центра, устраивали собрания, собирали подписи, но пространство отстоять не удалось. На подъездах тогда сделали граффити «Путин, спаси наш дом!». Соседей, правда, я знаю плохо. Судя по тому, что я часто вижу новые лица, квартиры в доме часто снимают. Дом такой огромный, что я просто не в состоянии всех запомнить: в подъезде 25 этажей, по шесть квартир на каждом, а подъездов три — это как маленький город.
Перед домом есть большой двор, но жители даже в советские времена в нём не гуляли. Дети ходили во дворы соседних домов, а здесь им всегда было некомфортно из-за близости проспекта Мира, я сама тут разве что каталась на велосипеде. Но при этом двор проходной, поэтому здесь часто сидят на лавочках. Наш район не то чтобы безопасный, на меня как-то ночью даже напали недалеко отсюда, и во дворе постоянно собираются алкоголики. Зимой они перебираются в подъезд. Никого не трогают, но всё равно не очень приятно.
Я живу в доме «на курьих ножках» на «Приморской» (Петербург) В новой рубрике The Village рассказывает о жизни в самых известных и необычных домах Москвы и Санкт-Петербурга
Конструктивистские дома-коммуны, сталинские высотки и многоэтажки 1970-х годов — не просто жилые здания, а настоящие городские символы. В своей новой рубрике «Где ты живёшь» The Village рассказывает о самых известных и необычных домах двух столиц и их обитателях. В новом выпуске мы узнали у коренного петербуржца Павла, как устроен один из четырёх домов «на курьих ножках» у метро «Приморская». Необычные для Ленинграда дома возвели во второй половине 1980-х годов на Октябрьском проспекте (сегодня — Новосмоленская набережная).
Дима цыренщиков
Архитектор: Виталий Сохин
«Дом на курьих ножках»
Постройка: 1988 год
Высота: 22 этажа
Жилье: 221 квартира
Александр Стругач
архитектор, генеральный директор
Simmetria Architectural Bureau
Так называемые «дома на ножках» на Новосмоленской набережной — часть большого советского градостроительного проекта по развитию Васильевского острова в сторону залива. По замыслу архитекторов мастерской Сергея Евдокимова, этажность зданий должна была постепенно повышаться по мере приближения застройки к большой воде. В оригинальной схеме композицию завершал огромный небоскрёб-«маяк». Эта часть проекта, как мы знаем, осталась лишь на бумаге. А вот четыре дома повышенной этажности на набережной возвести удалось, уже совсем под занавес Советского Союза. Уникальные по тем временам 22-этажные жилые дома воплощали в жизнь те же строители, что чуть ранее создавали известные высотки на площади Победы.
Ленинградские «дома на ножках» интересны не только повышенной этажностью, но и конструкцией. Здания имеют монолитный остов сложной многоугольной геометрии. Монолит в поздние советские годы всегда был признаком уникального проекта. Новое жильё тогда возводилось в большинстве случаев из типовых сборных конструкций заводского изготовления. Нетиповым жильём занимались только в мастерской Н. М. Захарьиной в ЛенНИИПроекте, где проектировали застройку пригородов Ленинграда, и в ЛенЗНИИЭПе — специализированном экспериментальном проектном институте. В последнем больше занимались уникальными общественными зданиями, городами на Севере и прочими особыми проектами.
Для сотрудника ЛенНИИПроекта Виталия Сохина — автора домов на Новосмоленской набережной и ученика Сергея Евдокимова — этот заказ оказался уникальным творческим шансом. Его индивидуальный почерк проявился в складчатой структуре фасадов жилых домов. Это решение напоминает о другом его шедевре — здании ленинградского Морского вокзала.
Что касается дизайна знаменитых ножек-опор, то они имеют ряд прототипов-аналогов, в том числе и в советской архитектуре. Дома на опорах стали одним из символов архитектуры модернизма XX века. Среди знаменитых примеров не только дом Наркомфина архитектора Моисея Гинзбурга в Москве или «Жилая единица» Корбюзье, но и множество домов Оскара Нимейера — очень популярного в СССР бразильского архитектора-коммуниста. В послевоенной архитектуре брутализма, возвеличившей эстетику открытого фактурного железобетона, этот приём стал чрезвычайно распространённым.
Наиболее известный позднесоветский прототип — жилой дом на Беговой в Москве. Он же «дом на ножках», «дом-сороконожка», «дом на столе», «дом авиаторов». Парадокс этого дома в том, что его якобы изначально должны были построить на берегу водоёма. В 1970 году проектировавшие здание архитекторы под руководством А. Д. Меерсона воспользовались давнишней схемой «Жилой единицы» Ле Корбюзье и подняли дом на опоры, чтобы сохранить живописные виды. В итоге дом построили вовсе не у воды, а у оживлённой транспортной магистрали. С тех пор «ножкам» придумывают разнообразные оправдания, а также множат прозвища дома.
Более поздние дома на Смоленке, строившиеся с середины 1980-х до начала 1990-х годов, как раз расположились на набережной у воды. Но стоят они перпендикулярно руслу не слишком полноводной реки. Так что говорить о сохранении видов тут тоже не приходится. Опоры, разумеется, играли роль защиты от наводнений. Если посмотреть на противоположную сторону набережной, то видно, что там дома подняты на стилобат. Все эти решения — дань ленинградским защитным нормативам, действовавшим в те времена.
Павел, банковский аналитик, 26 лет: «Все мои родственники, начиная с прабабушек, жили в Петербурге: в былые времена — на Фонтанке, после революции уехали в Ярославскую область и в середине 1920-х, когда закончился голод, вернулись, поселившись в коммуналке на 12-й линии Васильевского острова. После того как этот дом ушёл на капремонт, родители моей мамы купили квартиру у метро „Приморская“, в кооперативном доме от Завода имени Козицкого, на котором они работали с 1930-х годов. Затем, в 1998 году, родственники решили, что надо купить ещё одну квартиру, и взяли её в доме на Новосмоленской набережной, 4. В этой квартире 15 лет жила моя прабабушка, а в прошлом году сюда переселился я. Начал делать ремонт и параллельно заинтересовался окрестностями.
Раньше здесь были пустыри. Активная застройка началась только в 1980-е: всю территорию хотели сделать зоной культурного досуга ленинградцев, а в устье Смоленки планировали разбить парк с памятником Петру I под названием „Окно в Европу“. Устье расширили, углубили, одели Смоленку в гранит. Но потом началась перестройка, и проект свернули.
По утрам, особенно осенью, у нас очень часто туман и морось из-за близости к воде. И постоянно дует ветер. Ты идёшь на работу — ветер дует в лицо, идёшь с работы — снова в лицо, не очень приятно. На Петроградке, где я работаю, таких ветров нет. Туман же всегда красив: иногда из-за него не видно соседнего дома, до которого метров 200. Белая пелена. Кстати, когда ветер дует в сторону от залива, Смоленка мельчает. А когда, наоборот, с залива, она выходит из берегов и добирается чуть ли не до кустов. До дороги, впрочем, на моей памяти ни разу не доходила.
У дома большое количество плюсов, главные — относительная тишина (здесь не так много машин), близость к метро, свежий воздух и большое количество зелени. Основной минус — дом из монолитного железобетона. Cтроители криво его залили, в итоге кривые стены, пол и потолок. Стены „гуляют“ в пределах трёх сантиметров. Но это неприятно только эстетически, а на безопасность вряд ли влияет. Хотя жители 21-го и 22-го этажей говорят, что при штормовом ветре создаётся ощущение, будто дом слегка качается. Видимо, это инженерная особенность. Мы на 14-м этаже ничего такого не замечаем.
В доме одна парадная, 22 этажа. Второй и третий — технические, там ничего нет, на лифте едешь сразу с первого на четвёртый этаж. Что там в этих технических помещениях — не знаю, туда не попасть. В основном все пользуются лифтами, но есть и две пожарные лестницы. Проблема в том, что на некоторых этажах — например, на нашем — предприимчивые жильцы поставили у пожарных лестниц железные двери, и без ключа на этаж не попасть. А замок с той стороны двери и вовсе может быть замазан пластилином. Приходится или ломиться к соседям, или ждать, когда запустят лифт. Мы пытаемся бороться с железными дверьми, писали в пожарную инспекцию, но ответа не было. Кроме того, на лестничной площадке в своё время оборудовали кладовки, но всё те же предприимчивые жильцы поменяли замки и фактически присвоили общие помещения. Поставили туда свой хлам, что опять же нисколько не отвечает требованиям пожарной безопасности. И с этим тоже невозможно бороться: председателю ЖСК всё равно.
Между домами есть три платные парковки, расценки — 150 рублей в сутки. Многие ставят туда машины, не знаю зачем: я не замечал, чтобы в окрестностях скручивали номера или били стёкла. В 2006–2007 годах предполагалось снести все эти маленькие парковки и построить девятиэтажные паркинги. Даже поставили синий забор, начали что-то возводить, но жители возмутились, собирали митинги, писали во все инстанции. Очень боялись, что, когда будут забивать сваи, дома дадут усадку и пойдут трещинами: территория-то намывная. Жители провели за свой счёт дополнительные изыскания, и проект свернули.
Однокомнатная квартира
36 м 2
Двухкомнатная квартира
59 м 2
Трёхкомнатная квартира
83 м 2
Кстати, про парковку. В марте мы вернулись из отпуска и обнаружили, что с фасада дома на мою машину упал камень и разбил стекло. Обратился к председателю ЖСК, а тот сказал: „Ничего не знаю, разбили хулиганы“. Мы написали в приёмную губернатора Полтавченко, и в итоге в ЖСК решили, что „курьи ножки“ надо покрасить. А то, что из щелей дома могут упасть камни, никого не волнует. Ругались-ругались, а потом просто перестали ставить машину под домом. Кстати, выяснилось, что это не единичный случай: я нашёл ещё одного автовладельца, у которого машина пострадала от упавшего камня.
Но капитальных работ дом не требует: здесь такой монолитный железобетон, что, когда мы делали ремонт в квартире, без мощного перфоратора ни одну стену было не пробить, ни один гвоздь не вбить. Мы четыре раза чинили перфоратор: настолько всё капитально сделано. Причина же камнепада — в треугольных балконах: их стыки заделали цементом, и он от ветра, влаги и времени начал потихоньку рассыхаться, из щелей стали вываливаться камни.
Иногда в доме появляются рыжие муравьи. Непонятно, откуда бегут: то ли ремонт кто-то делает, то ли травит их. Во втором доме на Новосмоленской набережной, по рассказам, и вовсе крысы бегали по лестницам из-за забившегося мусоропровода. А тараканов тут нет. Я вообще всего раз в жизни видел живого таракана в квартире. Между домами часто летают альбатросы и садятся на балконы к тем, у кого они не застеклены. На Смоленке постоянно подкармливают уток.
Никакой активной жизни, тем более сплочённого сообщества, в нашем четвёртом доме нет. Я год живу в этой квартире и за всё это время лишь раз видел соседей. Никто не ходит по коридору, никого не видно — только чувствуется, что кто-то курит. В основном тут живут или те, кому за 40, или совсем пенсионеры, а молодёжи почти нет. Сдаваемых в аренду квартир мало.
Форма управления домом — жилищно-строительный кооператив. Ломать систему никто не собирается: всех всё устраивает. Единственное — не нравятся постоянные проблемы с электриком. Например, если в парадной перегорает лампочка, надо писать заявление, вызванивать, и неизвестно, когда он придёт и поменяет. Самостоятельно же это не сделаешь: в парадной не обычные маленькие лампочки, а большие, промышленные. Ну а в остальном — в парадной убирают, мусор вывозят, жаловаться не на что. Коммунальные услуги стоят летом порядка двух тысяч рублей, а зимой — три с половиной тысячи. Летом в квартире невозможно находиться, очень жарко, так как сторона солнечная. Выход — закрывать шторы, тогда более-менее прохладно. А зимой отопление очень хорошее, такой жар, что мы перекрываем батарею: слишком душно.
Есть консьерж, который обходит дом каждый час, а в остальное время смотрит телевизор. Консьержами работают жители ближайших домов, сутки через трое. Одна консьержка тут не меньше 15 лет, с того момента, когда мы купили квартиру. Консьержи очень бдительные: у меня поначалу всё время спрашивали, к кому это я пришёл. Около консьержа есть специальный столик, куда все жильцы складывают ненужные вещи — старые туфли, платья, книги. Один раз выставили стопку книг, среди которых была одна про жизнь Лихачёва с автографом собственно Лихачёва, по-моему, 1987 года. Я её забрал и отдал родителям, сейчас она хранится у них.
Все очень удивляются этим домам, у жильцов часто спрашивают: „Как они стоят? Как люди не боятся в них жить?“ На взгляд вопрошающих, дома очень неустойчивые: ну что это — центральный столб и 16 ножек. Мне же не страшно абсолютно. Когда здесь строили, всё просчитали — свай забили столько, что стоят надёжно. Подвала тут, разумеется, нет, на крышу выхода тоже нет: поставили замки. Раньше можно было пройти. Я один раз выбирался на соседнем доме. Оттуда видно то же, что и из моего окна, только получше: Смоленское кладбище, шпиль Петропавловки, Измайловский собор, кусочек Александро-Невской лавры. Иногда из окна также виден салют с Петропавловки.
С последнего, четвёртого по счёту, дома на ножках то ли в прошлом, то ли в позапрошлом году прыгали парашютисты. Ещё здесь рядом снимали фильм „Брат“ — сцену, где главный герой Данила Багров покупает одежду. Правда, дома не попали в кадр. Ну и сцены из „Осеннего марафона“ тоже тут снимали, только в те годы здесь ещё был пустырь».
Странная архитектура советской эпохи: как появились жилые дома на «курьих ножках» (14 фото) (видео)
У тех, кто впервые видит подобное здание, закрадываются сомнения, что это чья-то шутка или обычный фотошоп. Как оказалось, такие дома и вправду существуют, причем не один странный объект, а сразу четыре гиганта замысловатой геометрической формы на огромных опорах украшают Новосмоленскую набережную Санкт-Петербурга. Эти футуристические исполины стали частью уникального советского градостроительного проекта, направленного на развитие Васильевского острова на подступах к заливу, и превратились в символ архитектуры брутализма и модернизма XX века.
Буквально еще 40 лет назад эта часть города была сплошным пустырем, и чтобы превратить территорию не просто в очередной спальный район, а в зону культурного досуга ленинградцев, был разработан поистине грандиозный план. По замыслу авторов проекта, устье реки Смоленки углубили, а берега расширили и обложили гранитными плитами, и собирались разбить новый парк «Окно в Европу».
Чтобы жилые дома повышенной высотности не мешали прекрасному обзору на подступах к живописным берегам, их решили поставить на высокие бетонные опоры.
Из всего этого грандиозного замысла мир увидели лишь четыре 22-этажных жилых здания, имеющих монолитный железобетонный остов необычной многоугольной геометрии.
И словно по чьей-то злой шутке они оказались не на берегу, а у кромки транспортной магистрали (до сих пор объяснения такому расположению так и не нашли). Причем опоры, которые в народе получили прозвище «куриные ножки», расположены перпендикулярно виднеющейся речке, полностью закрывая восхитительный обзор.
Это интересно: «Дома на ножках» возводились и ранее, самые известные из них: здание Наркомфина архитектора Моисея Гинзбурга в Москве, «Жилая единица» Корбюзье, «Дом авиаторов» Андрея Меерсона, несколько сооружений Оскара Нимейера – популярного в СССР бразильского архитектора, жилые дома на Русановке и в Березняках в Киеве.
Руководителем и главным архитектором этих 4 домов на Новосмоленской набережной был Виталий Сохин, ученик легендарного зодчего послевоенного периода Сергея Евдокимова. Именно ему пришла мысль сделать столь неординарную и сложную геометрическую форму стен, вылитую из бетона прямо на месте строительства здания, который в те времена считался символом мощи.
Учитывая то, что дом не имеет фундамента, строителям пришлось вбивать в почву мощные сваи и устанавливать 16 железобетонных опор, которые вместе с центральным «столбом» удерживают гигантскую конструкцию, состоящую из 22 этажей.
Как оказалось именно, центральное сооружение является единственной парадной, в которой расположен лифт и лестницы, ведущие наверх (всего в доме 221 квартира). Подниматься нужно сразу на четвертый этаж, ведь первых три являются техническими, жильцам к ним доступа нет.
Учитывая, что строительство закончилось еще в 1988 году, и после этого никто капитальных ремонтов не производил, дома выглядят очень грустно, причем как снаружи, так и внутри.
Мало того, что сам бетон имеет совсем уж не притягательную красоту, так и альбатросы, которые облюбовали эти строения и постоянно сюда наведываются, усугубляют и без того плачевное состояние.
Как утверждает житель одной из многоэтажек на ножках: «Основной минус такого жилья — дом сделан из монолитного железобетона. Строители криво его залили, в итоге кривые стены, пол и потолок. Стены «гуляют» в пределах трех сантиметров. Но это неприятно только эстетически, а на безопасность вряд ли влияет. Хотя жители 21-го и 22-го этажей говорят, что при штормовом ветре создается ощущение, будто дом слегка качается».
Но не все так плохо, несмотря такой угрюмо-брутальный и можно даже сказать неряшливый вид уникальных домов, издалека они очень эффектно и интересно смотрятся.
Да и жители довольны расположением жилья, ведь здесь очень зелено и свежий воздух, до метро недалеко и автомагистраль не очень перегружена.
Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен
23 июня 2019
В московском доме таком бывал много раз.
Эксперименты с монолитным железобетоном.
Обычный дом внутри.
Внутри ремонт делают, а снаружи непрезентабельно довольно выглядит.
В московском доме таком бывал много раз.
Эксперименты с монолитным железобетоном.
Обычный дом внутри.
Внутри ремонт делают, а снаружи непрезентабельно довольно выглядит.
Написал(а) ясурала Сегодня, 12:19
ЕЕЕЕдритьттвоюмать домики Хотя наша башня на уралмаше тоже типа на ноге.Но наша-то постарше будет
вот с языка снял
Написал(а) ясурала Сегодня, 12:19
ЕЕЕЕдритьттвоюмать домики Хотя наша башня на уралмаше тоже типа на ноге.Но наша-то постарше будет
Дома «на ножках» в Санкт-Петербурге
Многие ругают советскую жилую архитектуру за ее монотонность. И действительно, в каждом городе нашей страны можно встретить огромное количество однотипных зданий. Едва ли человек без профессионального образования определит, например, по фото, в каком городе находится тот или иной район пятиэтажной застройки (вспомним фильм «Ирония судьбы…»). Но, как всегда, и из этого правила есть исключения. В Петербурге к таковым можно отнести знаменитые «дома на ножках» в западной части Васильевского острова. Взглянем на эти необычные постройки?
Дома «на ножках» в Санкт-Петербурге
Конструкции выглядят очень непривычно Всего на набережной Смоленки возведено четыре таких домаКак добраться на метро
Дома выстроены вдоль четной стороны Новосмоленской набережной. Их номера — 2, 4, 6 и 8. Неподалеку от квартала с этими необычными высотками расположена станция метро «Приморская», от нее до набережной реки Смоленки буквально пара минут пешком. Дома являются жилыми, свободного доступа внутрь нет.
В каждом доме около 200 квартир Под жилой частью домаНемного истории
Так называемые «дома на ножках» — далеко не петербургское ноу-хау. Подобные, приподнятые над землей конструкции можно встретить и в северных районах нашей страны и в столице. Правда, в случае, например, с Якутском, появление «ножек» связано с технологическими особенностями возведения домов на промерзших грунтах, в Москве же такие здания являются отсылкой к работам архитектора Ле Корбюзье. Кстати, еще одно распространенное название построек — «дома на курьих ножках», применительно к нашим петербургским домам я встречал забавное прозвище «куроноги», по словам местных жителей, они именуют их по-простому «курьими ногами».
Четыре 22-этажных дома на Новосмоленской набережной были возведены в 1987—1993 годах. Постройки под номерами 6 и 8 были сданы в эксплуатацию уже после распада СССР. Интересно, что сторонний наблюдатель не насчитает 22 этажа, глядя на здания с улицы. Действительно, второй и третий этажи здесь технические, на них квартир нет, поэтому жильцы едут на лифте сразу на четвертый этаж или выше.
Дом на другой стороне Смоленки считается самым длинным в Петербурге Вблизи «домов на ножках» возведено четыре жилых дома с панорамными окнами на верхнем этаже. В интернете упоминается, что помещения предназначались под мастерские для художников
В интернете можно встретить упоминания о том, что те, кто видит подобные здания впервые, просто-напросто боятся подходить к огромным постройкам, возведенным на сравнительно небольших конструкциях. Я могу судить только по своим ощущениям. Особенной разницы с какими-либо другими домами, находясь здесь, я не заметил.
Панорама в сторону Наличной улицы Прогулочная зона у реки
В петербургских «домах на ножках» одна парадная. Согласно проекту, окна квартир выходят на западную или восточную стороны. На сегодняшний день (весна 2021 года) стоимость аренды 2-комнатной квартиры площадью 55 квадратных метров в одном из домов — 33 000 рублей. Цена покупки подобной жилплощади — 8 миллионов 900 тысяч рублей.
Дома выстроены вдоль четной стороны Новосмоленской набережной. Их номера — 2, 4, 6 и 8 Второй и третий этажи в домах являются техническими
Безусловно, дома, выбивающиеся из среднестатистической архитектуры своего времени, строились и до революции. К примеру, на Кирочной улице можно встретить Доходный дом Ю. Б. Бака. Его отличительной особенностью являются необычные галереи во внутреннем дворе. Уверен, ценители интересных построек оценят их по достоинству.
Дома на васильевском острове на сваях
Живем на Васильевском | Васильевский остров запись закреплена
На 24-й линии В. О. близ кладбища построят жилой комплекс
На 24-й линии Васильевского острова, 31, собираются построить жилой комплекс от самарского девелопера и самарского же проектировщика. Дома займут место части промышленной зоны.
Жилой комплекс хотят возвести на двух земельных участках в состав небольшой промзоны рядом со Смоленским православным кладбищем. Один надел площадью 0,4 гектара выходит на 24-ю линию, другой площадью 1,5 гектара находится во дворе. В 2014 году ООО «Вариант», входящее в самарскую группу «Союз», получило разрешение на застройку второго из них, но фактические работы не начиналась.
Как стало известно «Канонеру», недавно «Вариант» получил добро на новый вариант, включающий застройку обоих участков. Проект разработало самарское ООО «Макс-арх».
Добавим, в 2016 году на соседнем пятне, на 24-й линии, 29, свой жилой дом построило ООО «Строительная компания „Дальпитерстрой“».
UPD: На картинках старый проект, заявил "Канонеру" гендиректор мастерской Максим Войтович.
Новостройки на Намывных территориях В.О. СПб от застройщика
Новая застраивающаяся локация Петербурга — намывные территории на Васильевском острове. Новостройки здесь начали появляться в течение последних нескольких лет, и какое-то время не было возможности вводить в эксплуатацию построенные дома из-за отсутствия здесь коммуникаций. К счастью, проблема благополучно решается застройщиками совместно с властями города.
Инфраструктура:
Локация практически не обладает собственной инфраструктурой. Все, что необходимо для жизни, здесь может появиться лишь усилиями строительных компаний. Но, к слову, медицинские учреждения, учреждения образования, магазины, рестораны и другие социальные и коммерческие объекты расположены рядом – за ЗСД, в районе ул. Кораблестроителей. С развитием жилищного строительства можно прогнозировать рост количества необходимых объектов и на намыве В.О.
Транспортная доступность Намывных территорий В.О.:
Транспортная сеть в локации не является разветвленной. Добраться сюда можно, в основном, за счет дорожных сетей соседней локации – Приморской. Открытая недавно центральная часть Западного скоростного диаметра и съезды на В.О. значительно разгружают остальные пути в сторону мегаполиса. Новостройки на намыве Васильевского острова пока не обеспечены ни общественными, ни коммерческими маршрутами, но, вероятно, это вопрос времени.
Экология на Намывных территориях В.О.:
Автомобильное движение в границах локации может стать напряженным с открытием центрального участка ЗСД. Экологическую обстановку, в целом, здесь определяет близость Финского залива, высокая влажность, несколько промышленных предприятий, оказывающих негативное воздействие на окружающую среду и морской порт.
Цены на квартиры на Намывных территория В.О.:
Новостройки на намыве стоят от 1,9 млн рублей — за такую стоимость предлагается студия площадью 22 кв. м. В эту же цену можно приобрести и апартаменты площадью 25 кв. м. Но сдаваться студия будет на полгода позже апартаментов.
Новостройки на Васильевском острове СПб от застройщика
Васильевский остров — привлекательная локация как с архитектурной точки зрения, так и с территориальной: с одной стороны находится Финский залив, а с другой — центральная часть города. Застройка острова достаточно плотная, поэтому новостроек в этом районе не очень много. Место для строительных площадок появилось благодаря проекту намывных территорий В.О., что позволило застройщикам осуществить ряд проектов разного ценового сегмента. Как и в любом старом районе, на острове хорошо развита инфраструктура, транспортная в том числе. Экологическая обстановка ввиду отсутствия загрязняющих факторов является хорошей, также на ее состоянии сказывается непосредственная близость к заливу.
Поблизости находятся не менее популярные локации - Крестовский остров и Петроградская сторона, в которых также можно подыскать жилье в новостройках, правда ценовая категория комплексов несколько выше.
Читайте также: