Увеличение числа близких к государству субститутов мафии кланов приведет
Объяснение государства^через социальный контракт между его конституантами, согласно которому государству передается право контроля над исполнением определенных сделок, помещает на первый план в анализе проблему принципала и агента. Прежде всего требуется разобраться с тем, кто является принципалом, а кто — агентом. Ответ вовсе не очевиден. И гражданин, и государство играют двойственную роль. С одной стороны, гражданин конституирует государство, поручая ему выполнение некоторых функций, т. е. он является принципалом, а государство — агентом. С другой стороны, гражданин подчиняется решениям государства как гаранта исполнения контрактов, становясь агентом. Дж. Бьюкенен назвал эту двойственность «парадоксом подчиненного»22: человек воспринимает себя одновременно и участником процесса управления государством, и субъектом, которого принуждают соблюдать нормы поведения, которые он, возможно, и не выбирал. Следовательно, проблема принципала и агента носит в случае государства двойственный характер и ее можно изобразить с помощью схемы (рис. 22.1).
Если говорить об интерпретации государства через модель принципала и агента более конкретно, то речь идет о следующих опасностях. Во-первых, не будет ли государство стремиться распространить сферу своего контроля за пределы четко оговоренных конституантами сделок, превращаясь в огромного монстра, Левиафана. О такой опасности, в частности, предупреждал еще в 1651 г. в своей одноименной книге Томас Гоббс. Во-вторых, не будет ли государство, пользуясь монополией на применение насилия, игнорировать интересы граждан и не включать их даже в качестве параметра при максимизации собственных интересов? С другой стороны, не будут ли граждане вести себя оппортунистически, стремясь уклониться от оплаты предоставляемых государством услуг наподобие обычного безбилетника в общественном транспорте? Ведь и услуги государства, и услуги общественного транспорта носят характер общественных благ, в производстве которых заинтересованы все, но никто не хочет нести связанные с их производством издержки. В зависимости от того, насколько удается решить двухстороннюю проблему принципала и агента, говорят о различных моделях государства. «Государство, которое теоретически является производным от индивидуалистического расчета, совершенно отличается от государства, которое возникает как инструмент самого договора, как средство содействия и реализации сложного обмена»23.
Соответственно, существуют две идеальные модели государства24. Первая модель, которую мы вслед за Д. Нортом называем «контрактной», возникает при решении всех вышеперечисленных проблем. Вторая модель, «эксплуататорская», описывает деятельность государства, если отсутствуют препятствия оппортунистическому поведению и государства, и граждан. Обе стороны взаимодействия не выполняют взятых на себя обязательств,-видя друг в друге в первую очередь врага. Рассмотрим каждую модель более подробно.
22.1.1. «Контрактное государство»
Если дать краткую дефиницию контрактного государства, то это такое государство, которое использует монополию на насилие только в рамках делегированных ему гражданами правомочий и в их интересах, а граждане рассматривают уплату налогов не как повинность, а как свою обязанность. Иными словами, роль государства ограничивается ролью гаранта по кругу тех сделок, в которых защиту прав собственности выгоднее поручить государству25. В условиях не нулевых трансакционных издержек помимо функции защиты прав собственности государство начинает вмешиваться и в процесс их спецификации, ориентируясь на оптимальное распределение правомочий, описываемое теоремой Коуза. Другими словами, целью контрактного государства является достижение такого распределения прав собственности, которое максимизирует совокупный доход общества на основе передачи правомочий в руки тех экономических субъектов, которые смогут распорядиться ими оптимальным образом26. При каких предпосылках существует контрактное государство?
Наличие четких конституционных рамок деятельности государства. В конституции эксплицитным образом оговорены те права, которые делегируются индивидами государству, и те, которые не могут быть отчуждены ни при каких условиях. Кроме того, четко сформулированы нормы, на основе которых функционирует сам государственный аппарат27.
Существование механизмов участия граждан в деятельности государства. К политическим механизмам участия граждан в деятельности государства относятся процедуры демократии. Однако сами по себе нормы демократии недостаточны, они должны опираться на устойчивые традиции гражданского участия, которые иногда называют социальным капиталом благодаря их роли в обеспечении роста совокупного благосостояния28. Традиции гражданского участия в экономической сфере принимают форму развития самоуправления на уровне отдельных фирм. «Демократия на рабочем месте является ингредиентом демократизации общества в целом: человек должен обладать опытом демократического самоуправления в своей повседневной жизни, если он стремится активно участвовать в демократическом управлении государством»29.
Существование ex ante института рынка как главного альтернативного механизма распределения прав собственности. Государство ориентируется на достижение такого распределения прав собственности, которое могло бы быть достигнуто на рынке при нулевых трансакционных издержках. Поэтому государство не может функционировать, периодически не сверяясь с рынком30.
Наличие альтернативных механизмов спецификации и защиты прав собственности. Наряду с использованием «голоса», т. е. участием граждан в деятельности государства, должна существовать и альтернатива «выхода» — обращение индивидов к другим гарантам исполнения контрактов. В качестве альтернативных гарантов могут выступать другие государства, оппозиция контролирующей государство группе, мафия, социальная группа, третейский судья. «Чем совершеннее субституты, тем меньшей степенью свободы обладает государство, тем большая доля совокупного дохода попадет в руки граждан»31. С этой точки зрения, миграционные потоки между регионами одного и того же государства и между государствами отражают желание людей «проголосовать ногами» против неэффективного государственного аппарата32. Вообще можно говорить о «рынке» механизмов спецификации и защиты прав собственности. На этом рынке индивиды делают выбор не только между существующими в рамках конкретного общества альтернативами, но и учитывают существующие в других странах, существовавшие в истории или в теории. В странах Восточной Европы подобный рынок особенно явно выражен, равно как и особенно важна его роль в реформировании государства в процессе его конкуренции с альтернативными гарантами контрактов33.
22.1.2. «Эксплуататорское государство»
В отличие от контрактного государства эксплуататорское использует монополию на насилие для максимизации собственного дохода (налоговых поступлений), точнее —дохода группы, контролирующей государственный аппарат. Главной целью эксплуататорского государства при спецификации и защите прав собственности становится достижение такой «структуры собственности, которая максимизирует ренту правителя», даже если это достигается в ущерб благосостоянию общества в целом34. Например, короли передавали средневековым корпорациям множество исключительных прав, тормозивших развитие ремесел и технический прогресс. Взамен короли получали от корпораций поддержку и источник устойчивых поступлений35. Кроме того, государство не ограничивается теми рамками, которые ему отведены социальным контрактом, государственный аппарат находится в состоянии постоянной экспансии все в новые сферы взаимодействия людей. Экспансия объясняется стремлением эксплуататорского государства увеличить свои доходы и объем ресурсов, проходящих через государственный бюджет36.
Следует отметить, что, даже несмотря на оппортунистическое поведение, деятельность эксплуататорского государства не способна полностью истребить стимулы к производительной деятельности его граждан. Впрочем, ущерб от деятельности эксплуататорского государства удается сократить только при одном условии: поборы и перераспределения прав собственности носят систематический и предсказуемый характер. Предсказуемость поборов в интересах и государства — оно получает стабильные доходы в долгосрочной перспективе, и его граждан — они имеют возможность планировать свою деятельность, учитывая высокий, но заранее известный уровень отчислений государству. В этом смысле у эксплуататорского государства много общего с мафией — оба походят на «оседлого» бандита, который хотя и осуществляет поборы с проживающих на контролируемой им территории, но в то же время «знает меру» и к тому же защищает от «гастролеров», действующих по принципу «украсть — и убегать»37.
Еще одна отличительная черта эксплуататорского государства заключается в важной роли, которую играет распределение потенциала насилия среди граждан. Ведь именно индивид или группа, обладающие наибольшим потенциалом насилия, контролируют государственный аппарат и присваивают монополию на применение насилия. Поэтому военная технология становится одним из факторов, объясняющих функционирование эксплуататорского государства. Например, возникновение античных демократий не в последнюю очередь объяснялось превращением в основную ударную силу фаланг38, состоявших из множества примерно одинаково вооруженных воинов, которые вытесняли с поля боя отдельных хорошо вооруженных воинов.
Заметим, что обусловленность деятельности эксплуататорского государства распределением потенциала насилия и господствующей военной технологией предполагает его внутреннюю нестабильность. Действительно, изменение военной технологии приводит к перераспределению потенциала насилия среди различных групп населения и, следовательно, к смене группы, контролирующей государственный аппарат. Вполне возможен и переход от эксплуататорской модели государства к контрактной. Отсюда гипотеза о колебательном характере динамики государственного устройства и, следовательно, динамики структуры прав собственности. «Вслед за системой, ориентированной на извлечение ренты, неизбежно приходит система, максимизирующая эффективность, и наоборот» 39.
22.2. Эмпирические методы оценки характера государства
Идентифицировать то, насколько близко конкретное государство к контрактному или эксплуататорскому, предлагается на базе анализа статей структуры государственного бюджета. Как и в случае с балансом фирмы, государственный бюджет содержит в себе достаточное количество информации, необходимой для институционального анализа. Точнее, интересующая нас информация содержится в ряде статей доходов и расходов государственного бюджета, в данных по реальному исполнению статей бюджета и по способам покрытия бюджетного дефицита, если он есть. Структура государственного бюджета (с данными по федеральному бюджету РФ на 1995 г., в процентах от ВВП за тот же период времени) показана в табл. 22.1 40.
Первый критерий заключается в соотношении различных статей доходов. Так, чем выше доля неналоговых доходов, тем активнее вмешательство государства в экономику — его роль выходит за рамки простого гаранта исполнения контрактов. Динамика доли неналоговых доходов российского бюджета не позволяет говорить о существовании устойчивой тенденции — их доля составила 0,1\% ВВП в 1992 г., 3,4 — в 1993 г. и 2,0\% в 1994 г. Далее, анализ соотношения различных видов налоговых поступлений дает возможность судить либо об их конфискационном характере (в случае преобладания рентных платежей и специальных налогов), либо об их подчиненном характере производительной деятельности (в случае преобладания так называемых «рыночных» налогов: на прибыль, НДС, акцизов, подоходного, на имущество). Отметим, что доля «рыночных» налогов в федеральном бюджете РФ имеет устойчивую тенденцию к сокращению. Эти налоги обеспечивали 75\% доходов в 1992 г. и менее 50\% в 1995 г.41 Важную информацию содержат также данные о собираемости налогов, т. е. соотношении фактических налоговых поступлений и их потенциальной величины, рассчитанной исходя из реальных размеров базы налогообложения. Чем выше собираемость налогов, тем ближе государство к модели контрактного. В России собираемость налогов неуклонно сокращается. В 1997 г. по налогу на прибыль она составила 43,3\%, по НДС 68,1\% и по акцизам — 66,4\% 42.
Кроме того, требует анализа информация о структуре государственных расходов и особенно о соотношении реально профинансированных расходов с теми, которые фиксируются законом о государственном бюджете. Для эксплуататорского государства разумно предположить приоритетность финансирования расходов, связанных с сохранением и усилением его потенциала насилия (расходы на содержание «силовых» министерств), и расходов, направленных непосредственно на содержание государственного аппарата. В России расходы на армию, милицию и государственный аппарат составили в 1995 г. 4,4\% ВВП (в 1985 г. — 3,9\%), или почти треть всех государственных расходов (14\% в 1985 г.). Причем государство с наибольшей готовностью несло именно эти расходы, о чем свидетельствуют следующие данные по пяти наиболее полно профинансированным статьям (в процентах от предусмотренных законом сумм, 1997 г.) (табл. 22.2)43.
По итогам первого полугодия 2021 года количество россиян с доходами ниже прожиточного минимума оказалось на уровне 13,1%. Для сравнения, показатель за аналогичный период прошлого года был выше всего на 0,1%. Выступая перед новым созывом Госдумы, президент Владимир Путин анонсировал выделение 41,5 трлн рублей в ближайшие три года на борьбу с бедностью.
Адресные соцвыплаты — не выход
Правительство за последние годы потратило миллиарды рублей на адресные денежные выплаты ключевым категориям граждан, включая пенсионеров и военных. В последний раз единовременную прибавку выделили сотрудникам силовых структур (15 тыс. рублей) и пожилым россиянам (10 тыс. рублей). Общие траты федерального бюджета тогда составили около 500 млрд рублей.
По словам доктора экономических наук Сергея Смирнова, адресные выплаты носят одноразовый единовременный характер, помогая только в кризисные периоды времени. Подобные меры позволяют оставаться на плаву, например, в разгар коронавирусной пандемии, однако в долгосрочной перспективе выделенные деньги «съест» растущая инфляции, которая по прогнозам Минэкономразвития к концу 2021 года составит не 5,8%, а уже 7,4%.
«В первом квартале текущего года количество бедных в стране выросло на 100 тыс. человек. То есть показатели остались приблизительно на тех же отметках, что и в 2020-м. Материнский капитал, выделение средств на детские пособия способствуют повышению доходов малообеспеченных слоев населения. Но несмотря на раздачу государством денег, расслоение между богатыми и бедными в стране все равно продолжает расти», — подчеркнул Смирнов.
С ним согласился и руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества Василий Колташов. По его словам, адресная социальная помощь не только не способствовала снижению числа бедных граждан, но, напротив, увеличила число нуждающихся в стране. Качественное же решение проблемы находится в принципиально иной сфере — создании новых рабочих мест для граждан.
«Адресная социальная помощь никому не помогла. Формула «продуктовых» денег не работает, ведь она дает результат лишь в моменте. Это во многом перекладывание ответственности с федеральной на региональную власть. Правительство может раздавать хоть триллионы рублей… Но основная бедность сосредоточена в регионах, а масштабной стратегии по работе с местным населением властями разработано не было», — заключил Колташов.
«Теневая» проблема
Еще одной причиной, из-за которой правительству не удается решить проблему бедности, является значительная доля так называемого «серого» сектора экономики. Недоверие к работе государственных институтов вынуждает граждан уходить в «тень». В результате некоторая доля малоимущего населения, на самом деле, являются таковыми только на бумаге, скрывая источники своих доходов во избежание высокого налогообложения, считают эксперты.
«Пока не произойдет разгосударствление экономики, качественных изменений ожидать не стоит. Доля госсектора в российской экономике слишком большая, обеспечивается процветание лишь небольшой прослойке нефтегазового сектора. Поэтому люди вынужденно уходят в «тень», на бумаге продолжая считаться бедными. В то же время создание 20-25 млн эффективных рабочих мест, о котором было заявлено еще в послании Федеральному собранию 2012 года, за девять лет так и не было реализовано», — подчеркнул Смирнов.
Повышение же уровня деловой самостоятельности граждан приведет к постепенному сокращению социального расслоения. В качестве примера Смирнов привел агросектор, в котором государство могло бы ввести таможенные пошлины на ввоз дешевой китайской производственной техники, тем самым поощрив национальных поставщиков увеличить собственные мощности и создать дополнительные рабочие места.
«Около газовой и нефтяной труб не должна быть сконцентрирована небольшая прослойка привилегированного класса, необходимо, чтобы большая часть населения получала выгоду от сырьевых сверхдоходов энергетических компаний», — объяснил эксперт.
При сокращении госсектора в российской экономике и более справедливом распределении сырьевых сверхдоходов для всего населения у граждан появится стимул активно развивать собственные бизнес-идеи. Например, государство могло бы ввести таможенные пошлины на ввоз дешевой китайской техники, тем самым создав определенные предпосылки для развития национального производства и способствуя появлению новых рабочих мест в регионах, сказал Смирнов.
Социальный контракт и игра на повышение
Более того, правительство уже начало работу в этом направлении, создав федеральную программу «Социальный контракт». Малоимущим домохозяйствам местные муниципальные власти дают капитал, носящий не только денежный характер, для реализации их бизнес-проектов. Такая помощь особенно необходима в сельских областях, где зачастую у людей отсутствует возможность стабильного заработка, а основное количество рабочих мест сосредоточено в бюджетных организациях.
«В сельской местности людям по социальному контракту выделяют необходимую технику, животных, инструменты для возделывания почвы. На корову, например, гражданам единовременно выдают до 50 тысяч рублей. При успешном запуске проекта людям не нужно возвращать в областные администрации денежные средства. То есть это не кредит, а безвозмездная помощь населению. В итоге до 90% проектов спустя год уже работают без каких-либо сторонних дотаций», — подчеркнул Смирнов.
Однако несмотря на очевидное полезное значение данной программы, этот социальный проект еще не заработал на полную мощность. Эксперт подчеркнул, что «Социальный контракт» необходимо распространять не только на отдельно взятых гражданах в сельской местности, но также на производственные объединения мелких предпринимателей в городской среде. В свою очередь, это существенно снизит издержки малого и среднего бизнеса, повысив их вовлечение в национальную экономику.
Через создание новых рабочих мест правительство существенно повысит конкуренцию на региональном рынке труда. Качественное же изменение в бюджетной сфере способствует увеличению заработных плат и в частном бизнесе. У предпринимателей появится конкурирующая фирма в лице государства, которая платит людям больше, заключил эксперт.
Помощь бизнесу за его же деньги
«Обратные инвестиции должны поступить при конкретном условии: фонд заработной платы должен быть увеличен за счет этой субсидии не менее чем на 20% за год, причем месячная зарплата сотрудников не должна опускаться в последующие три года ниже уровня в 4 МРОТ по региону. Кто и так платил своим сотрудникам больше, тот, по сути, и проиндексирует им реальную, а не росстатовскую инфляцию. Кто платил по минимуму, тот будет должен поднять зарплаты до уровня около 40-50 тыс. рублей», — объяснил Пушкарев.
Эксперт также добавил, что, поскольку деньги на подъем зарплат нужны заранее, то возврат ни в коем случае не должен быть «налоговым вычетом», а должен поступить сразу в виде прямого возврата части налога обратно предприятию. В свою очередь, оставшуюся от повышения зарплат сотрудникам сумму предприятие сможет потратить на повышение производственных мощностей или для погашения долгов, которых у российских компаний накопилось особенно много во время коронавирусной пандемии.
«Такая «раздача слонов» не даст мегаскачок инфляции, потому что большинство работников, которым подняли зарплату, потратят прибавку на дополнительный набор товаров и услуг, которые выпустят другие производители, либо и вовсе на раздачу кредитов, но вряд ли закредитованные и зажатые в тиски бедности люди будут готовы массово переплачивать еще больше за самое необходимое», — резюмировал Пушкарев.
Потратив на эту меру не более 4-5 трлн рублей в год, что составляет около 10% от заявленных президентом 41,5 трлн рублей, и менее 1/5 части от примерно 23 трлн рублей годовых поступлений в федеральный бюджет, правительство убило бы двух зайцев сразу: и доходы граждан бы выросли, и субсидии на развитие получил бы не всякий бизнес, а только тот, что уже ранее приносил казне налоги. А это означает, что в процессе развития производства он вернет в бюджет еще больше благодаря повышению выплат с возросшей прибыли, заключил эксперт.
Конфликт в российских элитах не сводился в последний месяц лишь к борьбе силовых кланов — за их столкновением вполне четко проступали интересы двух главных альянсов, борющихся за доминирование в процессе начавшейся смены политических поколений, — Ковальчуков и Ротенбергов. Активное наступление попытается развить группа Николая Патрушева — Игоря Сечина, которая уже добилась существенных успехов. Об этом сегодня, 14 октября, сообщает телеграм-канал «Незыгарь», оценивая важнейшие тренды и конфликтные зоны.
Сетевое издание обращает внимание на появление сенсационных новостей о задержании тех или иных «легендарных» деятелей, давно разыскиваемых российскими силовиками, и не менее сенсационные ответные ходы конкурентов. Так, 1 октября стало известно, что по ходатайству Генпрокуратуры в Черногории был арестован бывший глава Росалкогольрегулирования Игорь Чуян, один из ключевых игроков в команде Аркадия Ротенберга.
Конкуренты не замедлили с ответом, отмечает «Незыгарь», уже на следующий день стало известно о задержании в той же Черногории бывшего владельца ресторана «Прага» и Черкизовского рынка Тельмана Исмаилова, уголовными делами которого плотно занимался Следственный комитет РФ.
Эксперты уверены, что больше всего следствие интересуют отношения между Исмаиловым и бизнесменом Годом Нисановым, входящим в команду Ковальчуков, указывает ТК. Значительно сложнее ситуация с уголовным преследованием и арестом вице-президента Сбербанка Марины Раковой, близкой к главе фонда «Талант и успех» Елене Шмелевой. Некоторые близкие к Кремлю источники уверены, что атака на Ракову — это удар по первому вице-премьеру Андрею Белоусову.
Но есть и другое мнение, говорится в публикации, обвинения Раковой в мошенничестве — это продолжение атаки за контроль над образовательными проектами и финансовыми потоками Минобразования, попытка ослабить влияние и притормозить активность триггеров информационной модернизации, которые пытаются получить устойчивый политический статус.
Кроме того, под ударом вновь оказалось прежнее окружение Дмитрия Медведева, что лишний раз подчеркивает слабость и уязвимость позиций бывшего президента страны. Фигурантом уголовного дела, которым занимается СКР, стал владелец компании «Росинжиниринг» Дмитрий Новиков.
«Он был одним из создателей горнолыжных курортов, включая курорт „Игора“ в Ленинградской области, подконтрольный Ковальчукам, — уточняет ТК. — Но еще больше Новиков известен хорошими отношениями с Медведевым, который помогал его компании, а Новиков, в свою очередь, организовывал катания Медведева, а потом построил в районе Сочи горное шале, которым тот пользовался».
В статье также обращается внимание и на то, что «неожиданно жесткий и стилистически грубый литературный очерк Медведева про Украину, содержал видимый всеми сигнал — Россия умеет ждать, явно подразумевающий отказ от активных действий против Украины».
«Иными словами, Медведев выразил мнение части элиты, что украинский вопрос сейчас не имеет разрешения и надо только выучиться ждать», — пояснил «Незыгарь».
«Уровень конфликтности в элите по ощущениям ОколоКремля будет нарастать, причем наиболее активное наступление попытается развить группа (Николая) Патрушева — (Игоря) Сечина, которая уже добилась существенных успехов», — подчеркивает сетевое издание.
В числе важнейших политических трендов рассматривается «сибирский проект» министра обороны Сергея Шойгу, который видится как «драйвер экономического развития страны стоимостью 40 трлн рублей». Данный проект превосходит проект Сочинской олимпиады.
Читайте также: