Схема острова сокровищ
Помните роман Стивенсона «Остров Сокровищ»? Если не читали, то уж мультик смотрели точно. Сейчас вам расскажу, где расположен этот остров.
Почти 60 лет после выхода книги люди думали, что остров, описанный в романе Стивенсона, не более чем выдумка. Но в 40-х годах прошлого века эксперты вдруг заметили удивительные сходства литературного острова с небольшим островком Пинос в Карибском море.
Помните у Стивенсона при входе в бухту корабль «Эспаньола» проходил мимо острова Скелета? На Пиносе вход в бухту Сигуанеа прикрывает остров Моррильос-дель-Диаболо.
Еще на Пиносе есть холм, который называется «Подзорная труба», — одноименный пригорок описан и в романе.
И самое главное, Пинос — единственный остров на Карибах, на котором есть сосны (они также описаны в романе Стивенсона). Само слово pinos с испанского означает сосна.
Пинос почти 300 лет был убежищем для пиратов всех мастей. Там «отдыхали» (а на острове, кстати, есть и минеральные источники) Генри Морган, Фрэнсис Дрейк, Рок Бразилец, Джон Хокинс и, конечно же, Эдвард Тич, больше известный как Черная борода (он, кстати, был прототипом Джона Сильвера). Остров идеально подходил для них: укромные бухты, минеральные источники и сосновые леса, столь необходимые для ремонта кораблей.
Считается, что свои знания об острове Стивенсон подчерпнул из записей Моргана и Дрейка, для которых Пинос был почти домом.
После того, как было объявлено, что Пинос — это и есть Остров Сокровищ, туда ломанулись кладоискатели со всего мира. Они перекопали Пинос вдоль и поперек, но обнаружили лишь развалины древнего форта (кстати, очень похож на тот, в котором в романе Джим Хокинс с друзьями отстреливался от пиратов Сильвера).
Согласно легенде, именно на Пиносе зарыты пиратские сундуки с награбленным, а также вывезенная из Перу статуя Богоматери: фигура из чистого золота весом в 500 кг.
Остров Пинос принадлежит Кубе, он расположен на 50 км южнее Острова Свободы. Но на картах его найти невозможно. В 1978 году Пинос по распоряжению Фиделя Кастро официально был переименован в Isla de la Juventud (Остров Молодежи).
Из Гаваны добраться до острова Хувентуд можно двумя способами – на самолете авиакомпании Cubana de Aviación, либо на катамаране. Он отправляется от пристани Батабано, до которой из кубинской столицы идет специальный автобус.
Удачи в поисках сокровищ!
Если вам понравилось, подпишитесь на мой канал в Яндекс.Дзен и будете получать мои статьи чаще. Вам интересно, а мне приятно. А еще у меня есть канал в Телеграм @ideas4trips
Наверняка большинство из вас читали роман Роберта Луи Стивенсона «Остров Сокровищ», ну или, по крайней мере, смотрели мультфильм. Многие, вероятно, смотрели пиратские фильмы про пиратов Карибского моря. Во всех этих произведениях так или иначе участвует пиратская карта. Но не многие присматривались к иллюстрациям книги или кадрам из фильма, где мелькает эта самая карта. А напрасно. Если внимательно рассмотреть морские карты эпохи средневековья, можно обратить внимание на многие интересные вещи. Давайте взглянем на примеры таких карт на иллюстрациях ниже (все изображения, опубликованные в данной статье доступны в высоком разрешении, и их можно рассмотреть подробно).
Давайте взглянем на изображение средневековой карты. Обратите внимание на то, что в отличие от современных карт, мы не найдем здесь сетку широт и долгот, но зато вместо этого можно увидеть множество пересекающихся разноцветных линий.
Такие карты в современной исторической науке получили название «портолан» или «портулан». Строго говоря, портолан это не столько карта, сколько подробное навигационное описание маршрута. Термин «портолан» употребляется также для того, чтобы указать особый, характерный тип навигационной карты XIV – XV вв. и не смешивать ее с картографической продукцией, которая стала использоваться в XVI в., когда на картах уже появились параллели широт. Такие старые карты легко узнать – вся их поверхность пересечена линиями румбов, которые расходятся радиально от центра по направлению ветров или компасных точек. При этом такие карты весьма точны и лишены всевозможных мифологических черт, присущих «ученым» картам того времени, составлявшимся в монастырях или отдельными эрудитами. Они были вполне надежны: даже в XVII веке, когда в Европе уже в полной мере восторжествовало книгопечатание, мореплаватели нередко предпочитали пользоваться портоланами, рисованными от руки на пергаменте.
Стандартные портоланы, или карты для отыскания гавани, изготовляли в основном картографы и навигаторы в Каталонии на северо-востоке Испании и в Италии. Некоторые внутренние данные, по всей видимости, свидетельствуют о том, что стандартная карта возникла в Генуе как компиляция небольших карт ограниченных участков побережья. Их составляли местные рыбаки и шкиперы мелких каботажных судов, постоянно ходившие вдоль одних и тех же знакомых мест. Эту карту почти всегда рисовали на пергаменте – либо на цельной шкуре, либо на отдельных кусках (листах), которые приклеивали к тонким доскам и объединяли в портоланный атлас. Исполняли ее всегда очень тщательно, линии проводили тонкие и четкие. Почти все сохранившиеся экземпляры раскрашены; при этом в выборе цветов существовали устоявшиеся традиции. В ход шли черная, красная, зеленая, синяя и желтая краски, а иногда еще золотая и серебряная фольга. Красное море почти всегда рисовали красновато-коричневым. Родос обычно закрашивали красной краской и отмечали белым крестиком. Географические названия подписывали черными буквами, но несколько произвольных названий могли быть красными. Красный цвет не означал при этом размеров города или его значения как торгового центра, скорее наличие безопасной гавани, где можно добыть воду и продовольствие.
Хотя карты-портоланы были придуманы и создавались исключительно для моряков, на самых ранних из них нет розы ветров. В каталонском портоланном атласе, датированном 1375 г., имеется всего одна роза ветров, а портоланы Пинелли рисовались на готовой сетке румбовых линий, или локсодромов, образующих базовую сетку. На такой сетке удобно было работать копиисту, а навигатор мог направлять по ней свой корабль. Цвета здесь тоже были стандартизированы для удобства. Восемь главных ветров и румбовые линии проводили черным цветом; половинные ветра – зеленым, а четвертные – красным.
На кожаную ленточку, напоминающую портновский сантиметр, небрежно наносили масштабные деления. Имея в виду ту тщательность, с которой рисовали саму карту, можно сделать вывод, что все без исключения, в том числе и сам рисовальщик, не слишком-то доверяли этому масштабу. Зато розы ветров и локсодромы всегда выводили ровно и чисто; на уцелевших до наших дней экземплярах они и сейчас остаются прямыми и ровными, несмотря на то что кожа за столько веков ссохлась.
Острова и береговые скалы часто рисовали как бы в перспективе, сильно преувеличивая их размер, – видимо, для пущего эффекта. Мели обозначали так же, как на современных картах. Прибрежными деталями никогда не пренебрегали, зато внутренние особенности, такие как города, горные цепи и дороги, часто обозначали кое-как или игнорировали вовсе. Географические названия вдоль берегов обычно столь многочисленны, что их трудно разобрать. Язык карты – почти всегда латынь, хотя сохранилось и несколько экземпляров с каталонской легендой, а язык еще нескольких прослеживается до древних итальянских диалектов, бытовавших в прибрежных городах.
Современных ученых всегда интересовали назначение сетки румбовых линий, замысловато опутывающих разноцветной паутиной средневековые карты. Эти линии отличаются также от тех, которые изображены на современных картах. Это не координатная сетка с параллелями и меридианами, расположенными на равном расстоянии и составляющими решетки различных форм. Эти линии, по крайней мере на старинных картах, представляют собой радиально расходящиеся от центра лучи, как спицы в колесе. Эти центры как бы воспроизводят графический образ морского компаса, а некоторые из карт в целом и оформлены, как этот главный навигационный прибор. Радиально расходящиеся "спицы" соответствуют аналогичным точкам на компасе.
Считается, что сетка румбовых линий строилась следующим образом: выбирался центр будущей карты, в котором строилась роза ветров. При этом на картах различных авторов и эпох могли быть и 8 и 12 и 24 и 32 румба. Затем, из центра строилась окружность, на которой строились внешние розы ветров и аналогично проводились румбовые линии – локсодромы.
Касательно вопроса о назначении этих линий, ведущие историки картографии разделились на два лагеря. Первая группа ученых считает, что сетка румбов предназначалась исключительно для навигации. Их аргументы звучат весьма убедительно. Так как в эпоху средневековья еще не была разработана строгая математическая модель картографической проекции, то изображение сферической земной поверхности на плоских картах имели непредсказуемые искажения.
Вследствие того, что морские компасы стали использоваться в Европе примерно в то же время, когда появились эти карты, большинство ученых пришли к выводу, назначение подобных картографических материалов состояло в том, чтобы, помочь средневековым морякам плавать по компасу. Надо заметить, что роза ветров на средневековом портулане, как выяснили ученые, чаще всего была ориентирована по магнитному меридиану, т.е. отклонена от направления на северный полюс на величину магнитного склонения.
Средневековому мореплавателю достаточно было провести прямую от начального места судна до нужного пункта назначения и найти ближайшую параллельную румбовую линию, чтобы определить необходимый курс корабля. Измерять углы на карте с помощью транспортира, как это делают сейчас, было нельзя, т.к. нельзя было быть уверенным в том, что измеренный курс будет соответствовать действительности.
Текущее место корабля в море определялось путем нанесения на румбовую линию пройденного расстояния. Очевидно, что такой способ определения места, учитывая порой существенные искажения масштаба карты, был весьма приблизительным.
Чуть позднее, на портоланах появляется сетка широт. И тогда определение места корабля сводилось к определению широты по наблюдению небесных светил.
Пересечение полученной широты с румбовой линией давало счислимое место. Долготу в те времена определять еще не умели.
Удивительно, что на картах более поздних эпох иногда, наряду с сектой широт и долгот, продолжали наносить румбовую сетку, как на средневековых картах. Получался этакий гибрид.
Но навигация – не единственное предназначение сетки румбовых линий. Достаточно большая группа ученых считает, что сетка румбовых линий предназначалась для непосредственного построения карт, а также для ее копирования. Не секрет, что в средние века карты рисовались вручную.
Первый шаг составителя, по мнению исследователей, состоял в том, чтобы отыскать подходящий центр карты и затем определить радиусы достаточной длины для покрытия всего картируемого поля. Тогда из центра рисовался круг, который делился пополам на четверть и так далее, пока не получалось 16 линий, идущих от центральной точки к периферии под равными углами в 22,5° (при необходимости можно было провести и 32 линии под углом в 11,25°). На следующем этапе точки соединялись по периметру для получения квадрата, причем не одного, а по крайней мере, четырех. Выбрав один из них и проведя линии, соединяющие противоположные точки, можно было создать решетку.
Теперь, хотя ученые и согласны, что портуланы не имеют координатной сетки, становится очевидным, что, проведя вертикальные линии (параллельные той, которая проходит через центр), можно получить меридианы, а те линии, которые пересекут их под прямым углом, составят параллели. Таким образом, у нас получается картографическая проекция, подобная проекции Меркатора, в которой параллели и меридианы пересекаются под углом 90°. Она и лежит в основе этих портуланов, где параллельные вертикальные линии составляют меридианы, определяющие долготу, а параллельные горизонтальные соответствуют параллелям и определяют широту.
Таковы были виды картографических изображений известной к концу XV в. поверхности земного шара накануне плаваний Колумба и других моряков, географические открытия которых привели к коренной перестройке не только всей системы географических представлений о расположении материков и океанов, но и способов изображения их на картах.
Стивенсон, как истинный неомассон, не мог написать просто какое-то произведение. Как это было принято в то время, писатель зашил в образы героев "Острова сокровищ" массу тайных смыслов и настоящих "пасхалок", разгадать которые сможет только вдумчивый и мыслящий человек, склонный к анализу и хотя бы немного знакомый с обычаями и законами старой Англии.
У нас в стране, как и во всем мире, "Остров сокровищ" является детской приключенческой книгой, но не все воспринимают ее так однозначно. Писатель Виктор Точинов (фантаст) очень серьезно покопался в любимом с детства произведении и методом анализа и сопоставления пришел к массе неожиданных выводов. Оказывается доктор Ливси - никакой не доктор, а тайный агент, Треллони - преступник государственного масштаба, а Хокинсы - семья профессиональных контрабандистов.
Все в подробностях описано в книге Точинова "Остров без сокровищ" , книга небольшая и есть в интернете. Почитайте, если вам интересно, а я коротенько так расскажу, что раскопал автор.
Сквайр Треллони - государственный преступник
По версии писателя-исследователя Виктора Точинова - Треллони - самый настоящий государственный преступник. И его "заказ" на мемуары Джиму Хокинсу , очень поверхностно и "правильно" описывающие события на острове, нужен был для того, чтобы создать алиби своему авантюрному путешествию.
Вспомните, Джим сам говорил, что никуда дальше соседней деревни не ездил, при этом умел читать, писать и считать, но книг не читал, их в трактире не было. И такой "писатель" взялся писать мемуары о путешествии? С его то грамотностью и словарным запасом?
Нарушение королевских прав и законов Британии
В Англии законы, регламентирующие дележ кладов, существовали с очень древних времен, и по ним половина полагалась нашедшему, а половина хозяину земли или дома. В случае с островом-колонией эта половина принадлежала бы короне. При этом только в том случае, если хозяин был уведомлена о поисках. В ином случае все найденное необходимо было отдать государству. Если же остров принадлежал другому государству, то у кладоискателей должен был быть получен приватирский патент (официальное разрешение на пиратство от английского короля/королевы), но такового получено не было. И по всему выходило, что получив сокровища, найденные Беном Ганом (именно ему по закону должна была отойти первая половина клада), сквайер ТРеллони, доктор Ливси и капитан Смоллет обокрали английскую корону, присвоив большинство найденых богатств себе!
Хокинсы - семья контрабандистов
Вы задумывались, почему целый адмирал и сквайр взял с собой сына какого-то трактирщика в путешествие за сокровищами? А я еще в детстве задавала себе вопрос, за какие заслуги этот мальчик попал в компанию таких уважаемых джентльменов?
А ведь все просто. Джим знал всю историю карты пиратских сокровищ, и если бы мальчик остался на берегу, то непременно бы разболтал все, и это могло быть угрозой экспедиции Треллони. А этого джентльмены допустить не могли. Убивать мальчишку было "не с руки" (еще пригодится), а вот взять его с собой в опасное морское путешествие с непредсказуемым финалом - почему бы и нет. Не забываем, что до начала путешествия Джим провел два месяца в поместье Треллони фактически под арестом и очень плотной охраной егеря Редрута.
А уж если Джиму повезет уцелеть. то он сможет продолжить дело покойного отца. Что за дело спросите вы? Ну конечно же руководить трактиром, через который очень удобно переправлять контрабанду. Ведь зачем еще строить трактир вдалеке от проезжей дороги в глухой бухте, скрытой от посторонних глаз.
Да и трактир какой-то странный, для пешеходов. В нем нет даже конюшни, а значит люди либо приходят сюда пешком, а значит они бедняки, либо. приплывают на судах. Бухта Китовой Дыры, рядом с которой стоит "Адмирал Бенбоу", просматривается только из трактира и не видна с дороги и из соседней деревушки (это есть в тексте). И судя по инциденту со слепым Пью, который с дружками улепетывает на люгере (быстроходное парусное судно небольшого размера с неглубокой осадкой), к "Адмиралу Бенбоу" можно было подойти с воды практически вплотную, быстро разгрузить или прогрузить судно.
По версии некоторых исследователей книги, доктор Ливси и сквайр Треллони имели самое непосредственное отношение к контрабандным делишкам и были покровителями семьи Хокинсов (ведь не зря же в конце говорится, что Треллони восстановил разрушенный пиратским нападением трактир. убыточный трактир в заброшенной бухте)? И какого, простите, лешего доктор Ливси постоянно обедал в трактире, где он был единственным "приличным" человеком (зато всегда была возможность проконтролировать как идут дела).
Возраст Джима Хокинса
Джим в мемуарах практически нигде напрямую не пишет о своем возрасте или старается представить себя мальчиком лет 10-11-12, не старше.
Однако косвенно очень часто проговаривается. То ему в деревне дали оружие (10-летнему мальчику?), то во время схватки с применением холодного оружия он зарубает пирата, а тело легко перебрасывает через борт (да ну, это не мальчик, а мутант какой-то).
Скорее всего Джим осознанно врет, чтобы выставить себя в лучшем свете, и чтобы затруднить реальную датировку произошедших событий. В реальности судя по поступкам ему должно быть лет 15-16, а то и все 17.
Слепой Пью не знал о карте
Да, есть ее важное подтверждение того факта что Хокинсы - контрабандисты. Именно из-за "терок" по поводу цены за услуги в "Адмирале Бенбоу" Пью сначала пытался урегулировать вопрос с Хокинсом старшим, а потом совершил налет на трактир. Вспомните слова Джима после налета: "мы разорены". Разорены из-за побитой посуды и сломанных лавок? Чушь, а вот если налетчики спустились в подвал и разбили бутылки и бочки с контрабандным спиртным, распотрошили чай и табак, порезали материю - вот тогда точно разорены, убыток многотысячный, который Хокинсу не покрыть.
Но почему же мы утверждаем, что Пью не знал о карте? Возвращаемся к словам Сильвера, который рассказывает: "Пью потерял свои иллюминаторы в том же бою, когда я ногу". Только Сильвер остался в команде, а Пью списали на берег. В то время карта с островом сокровищ на свет еще не появилась, родилась она гораздо позже, когда Пью к команде Флинта уже не имел отношения. Но в алкогольной горячке Билли Бонс думал только о своей карте и черную метку отнес к ней же. Хотя скорее всего Пью принял его за конкурента в местном контрабандном бизнесе и решил таким образом напугать. А предприимчивый писатель Джим притянул Пью за уши, обвинил в посягательстве на карту и тем самым отвел подозрения от истинных причин погрома в "Адмирале Бенбоу".
Доктор Ливси, который никого не вылечил
Это поистине загадочный доктор, у которого пожалуй нет ни одного пациента, который бы пережил его лечение.
Давайте коротенько пробежимся по списку. Первым известным нам пациентом Ливси был отец Джима - он скончался, диагноз неизвестен, но доктор регулярно заезжал и осматривал его, оставляя без лечения (а заодно кушал в таверне). Потом пират Билли Бонс - умер от удара (или от последствий кровопускания эскулапа, мы точно не знаем, но после операции прожил всего ничего). Дальше пошли огнестрельные ранения. И тут сплошные неудачи у доктора: Том Редрут, слуги Джойс и Хантер, пара безымянных пиратов, Джордж Мэрри. Случайно выживает после ранения только капитан Смоллет, но это выглядит как статистическая погрешность, а не как результат лечения доктора. Где вообще учился этот коновал и учился ли когда-нибудь на врача? Может он притворялся им для того, чтобы иметь алиби и, будучи "безукоризненно одетым джентльменом в белом парике", сновать по побережью и делать свои делишки?
Доктор сам рассказывает, что участвовал в битве под Фонтеруа, а другие герои также подчеркивают его военное прошлое. Смоллет произносит: «Доктор, ведь вы носили военный мундир!». Но в Британии врачи были некомбатантами и мундиров не носили, более того им категорически запрещалось участвовать в сражениях. А Ливси ведет себя как яростный и отчаянный вояка, но только не врач. Когда на острове во время стычки с пиратами Редрут получает ранение, а пираты (с парой мушкетов) удирают, что делает Ливси? Он перезаряжает оружие, вместо того, чтобы броситься на помощь к истекающему кровью союзнику. Да и потом помощи ему он не оказывает, а лишь осматривает и приказывает занести Тома Редрута в форт умирать. Т.е. он по факту даже не попытался оказать егерю медицинскую помощь. А вот как вояка он проявил себя на острове во всей красе. "Уши" его военного прошлого (а возможно и настоящего) торчат из всех щелей.
А еще вспоминаются слова Джона Сильвера, рассказывающего пиратам, что ему-то ногу отнял настоящий врач, знающий латынь! Это очень интересное наблюдение (а Сильвер - человек весма неглупый). Врачи и адвокаты того времени обязательно учили латынь и при каждом удобном случае вворачивали ее в свою речь, дабы подчеркнуть уровень своего образования, да и диагнозы как правило ставили на латыни. Но Ливси, по всей видимости, с латынью не знаком вовсе, да и свой имидж доктора поддерживает в основном тем, что носит повсюду чемодан с медицинскими инструментами, а не реальными результатами лечения кого-либо.
При детальном рассмотрении доктор Ливси не выглядит как однозначно положительный персонаж. Хотя он безусловно личность волевая и решительная, и к нему мы еще вернемся.
Сговор Ливси и Треллони
Свет на эту парочку проливает история с таможенником Дансом. После нападения банды слепого Пью на трактир "Адмирал Бенбоу" Данс находится в замешательстве, ведь обычно он не натыкается в Китовой Дыре на контрабандистов (по договоренности конечно), и сегодняшний инцидент ему совершенно непонятен. Он произносит очень важную фразу: «Доктор Ливси – джентльмен и судья. Пожалуй, и мне самому следовало бы съездить к нему или к сквайру и доложить о происшедшем».
С чего это он решил ехать советоваться по этому делу с людьми, которые не имеют отношение к его службе и не являются его начальством? Ливси совмещает работу доктора с должностью мирового судьи (контрабандисты не входят в его компетенцию), сквайр вообще никто, на государственной службе не состоит, просто состоятельный землевладелец. Зачем с ним советоваться? Если только эти двое - Ливси и Треллони не покровители контрабандного бизнеса, в котором Хокинсы являются перевалочной базой, а государственный таможенный инспектор Данс всегда осведомлен, в какие дни его таможенникам НЕ следует инспектировать Китовую Дыру. И получает за это немалую мзду.
Чуть позже по тексту Данс появляется в поместье Треллони и, встав на вытяжку, дает полный отчет о случившемся. В ответ два джентльмена (доктор и сквайр) кивают, наливают Дансу кружку пива и выпроваживают восвояси. Особых почестей ему не положено, пусть знает свое место.
По косвенным признакам становится понятна схема работы господ контрабандистов. Треллони, хоть и слыл богачом, но в деньгах отчаянно нуждался, поместье и статус требовали больше, чем у него было, поэтому он "вошел в долю" либо как инвестор, либо как землевладелец. Сам конечно он делами не занимался, просто давал оборотные средства на закупку незаконного товара Хокинсу старшему, а тот уже находил исполнителей и принимал товар. Также возможна версия, что Треллони, как землевладелец, у которого Хокинсы арендовали земли (см. английские законы о земле) поставил условие, что он "не видит происходящего на его территории", за что имел свою долю.
Но главную роль в схеме все-таки играл доктор Ливси. Постоянно шныряя по округе под личиной доктора, он видел все и всегда, а будучи мировым судьей имел в подчинении местную полицию и контролировал местную торговлю. Таким образом контрабандные товары от Хокинса безнаказанно развозились во всей округе. Ливси легко мог склонить таможенника Данса на свою сторону (схема старая, когда зарплата маленькая, а полномочия огромны).
Если перечитать "Остров сокровищ" вдумчиво, естественно будучи взрослым и опытным человеком, а не маленьким ребенком, перед вами предстает совершенно иное произведение. Причем если будете обращать внимание на второстепенных персонажей и на то, что и как они говорят, вашему взору предстанет мир с другой стороны. Да, он приземленный, материальный, меркантильный, лишенный романтики поиска сокровищ, но это настоящая кандовая Англия того времени. Страна узаконенного пиратства, наживы, лицеемерных аристократов и чиновников, промышлающих контрабантой.
«Остров сокровищ» — одна из самых любимых моих книг. А сколько тайн она хранит ! Я разбирал историю с Палм-Ки, где некто получил то, что ему причиталось . Искал киноляпы в экранизации 1982 года с Борисовым . А сегодня попробуем разобраться, когда на самом деле происходило действие романа.
Сквайр Трелони, доктор Ливси, и другие джентльмены попросили меня написать все, что я знаю об Острове Сокровищ. Им хочется, чтобы я рассказал всю историю, с самого начала до конца, не скрывая никаких подробностей, кроме географического положения острова. Указывать, где лежит этот остров, в настоящее время еще невозможно, так как и теперь там хранятся сокровища, которых мы не вывезли. И вот в нынешнем, 17… году я берусь за перо и мысленно возвращаюсь к тому времени, когда у моего отца был трактир «Адмирал Бенбоу».
Замазанная дата и пиратские капитаны
В самом начале книги, по непонятным причинам, указывается «замазанная» дата. Думаю, это сделано просто затем, чтобы придать вступительной части больше таинственности. Но, зная некоторые исторические факты, мы можем довольно точно судить о том, когда происходило действие «Острова».
Прежде всего, можно прикинуть возраст Сильвера, поскольку тот упоминал известных пиратских капитанов в разговорах на борту «Испаньолы»:
Я плавал сначала с Инглендом, потом с Флинтом. А теперь вышел в море сам. Я заработал девятьсот фунтов стерлингов у Ингленда, да тысячи две у Флинта. Для простого матроса это не так плохо. Деньги вложены в банк, и приносят изрядный процент.
Эдвард Инглэнд — реальное историческое лицо. Свои пиратские плавания он закончил в 1720 году по причине безвременного ухода. Инглэнд умер в нищете, занимаясь попрошайничеством, после того, как его высадили на острове Маврикий офицеры собственного экипажа в ходе корабельного бунта. Поэтому Джон Сильвер мог служить у Ингленда максимум до 1720 года. Соответственно, тогда ему было где-то лет 20, а родился он в 1699 или 1700 году.
События романа происходят после 1750 года (этот год указан на оригинальной карте из книги Стивенсона, её разберём чуть ниже). Бен Ганн прожил на острове три года. Когда он был высажен туда — об этом точной информации нет. Понятно только, что между высадкой Флинта, и высадкой Бена Ганна прошло немного времени. Это значит, что Сильверу, самое большее, 55 или 60 лет. Действие романа может происходить в период с 1755 по 1760 годы. Но можно попробовать уточнить и эту дату.
Надписи на оригинальной карте Стивенсона
В российских изданиях, особенно современных, нечасто можно встретить оригинальную карту, нарисованную Стивенсоном. Между тем, она имеет надписи, из которых многое становится понятно. А выглядит карта вот так:
Оригинальная карта из романа Стивенсона. Внизу справа надпись: октябрь 1750. Оригинальная карта из романа Стивенсона. Внизу справа надпись: октябрь 1750.Внизу, в правом углу, надпись: Treasure Island, August 1750. Ниже — ещё одна: « Given by above J. F. t Mr W. Bones Maste by Walrus. Savanna this twenty July 1754 W. B. » ( « Передано вышеупомянутым Дж. Ф. мистеру Билли Бонсу, штурману Моржа. Саванна, 24 июля 1754 года » ).
«Мистером» именовали помощника капитана. Каковым и являлся Билли Бонс (Билли — уменьшительное от Уильям). Слово «Maste» означает искажённое «Master» («Master», «Sailing Master» — штурман, помощник капитана). «t» — сокращённое «to» (как «you» иногда пишут как «u»). «Вышеупомянутый», без сомнения, относится к подписи Флинта под картой. Получается, что сокровища на острове были зарыты Флитом в 1750 году, а карта передана им Бонсу в Саванне (город в Северной Америке) в 1754.
Бен Ганн говорит Джиму, что провёл на острове три года. Сам Бен вряд ли бы решился проникнуть на остров, пока Флинт был жив. Он наверняка знал, что тот умер (иначе откуда бы тогда взялись слова, которые Флинт говорил в Саванне перед гибелью). Значит, он попал на остров уже позже 1754 года, и срок, через который он там появился, вряд ли был очень уж большим. Если взять за основу 1755 год (следующую навигацию), то события, которые происходили в «Адмирале Бенбоу», начались зимой 1758 года, а события на Острове Сокровищ — весной 1759 года.
Кстати, состояние Джона Сильвера на тот момент составляло что-то около 300 или даже 400 тысяч долларов на современные деньги. На сегодняшний день это большая сумма, а для простого матроса — просто огромная. Разумеется, у Флинта Сильвер не был простым матросом. Особенно, если учесть, что с ним он плавал не менее 30 лет — с того момента, как покинул Ингленда (1720), и до того времени, когда произошла вся история с сокровищами (1750). Таким образом, Сильвер скопил 300 тысяч долларов за 30 лет — не так и много, но и немало. Учитывая, конечно, что он тратил какие-то деньги на жизнь.
Сам Длинный Джон — выдумка автора. Однако, у него был реальный исторический прототип. Некий Натаниэль Норт служил на нескольких пиратских кораблях. Сначала коком, потом — квартирмейстером. В одном из сражений он потерял ногу. Впоследствии жил на Мадагаскаре с женой-негритянкой (вероятно, бывшей рабыней). Нет сомнений в том, что Стивенсон был знаком с биографией Норта.
В общем-то, исследовать практически бесконечно можно любой известный роман. Всегда можно найти какие-то загадки, странные события, связь действия и времени. Но, в случае с «Островом», все они обретают особый окрас.
Но пока это всё. С вами был бессменный автор и ведущий Антон Владимиров. Подписывайтесь на канал, спасибо всем вам, что вы здесь.
Читайте также: