Какие законы для социальных роботов предложил айзек азимов укажите хотя бы 2 закона

Обновлено: 10.01.2025

Недавно очередной раз перечитываю сборник рассказов "Я, робот" Азимова, где впервые и были озвучены эти самые законы, я задумался: "Но ведь в законы закралась ошибка. Роботы не смогут функционировать, следуя этим правилам". Давайте разберёмся в чём же дело.

Для начала вспомним сами законы и то, как они действуют.

1 . Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред.

2 . Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону.

3 . Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму Законам.

Стоит отметить, что на самом деле закона четыре, так как в 1986 году Азимов ввёл в своём романе нулевой закон.

0 . Робот не может причинить вред человечеству или своим бездействием допустить, чтобы человечеству был причинён вред.

Теперь о том как работают эти законы.

Их последовательность придумана не просто так, а расставляет приоритеты. Так первый закон имеет наивысший приоритет, а второй приоритетнее третьего.

Если хорошо поразмыслить, то ошибку можно найти в самом первом законе. "Робот не может причинить вред человеку". Тут всё ясно. Вполне продуманное правило. А вот вторая его часть: "или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред" довольно спорная.

Почему "Три Закона Роботехники" Азимова не будут работать?

Давайте представим, что вышедший с конвейера робот производит какие-либо работы на улицах города. Что он там увидит?

А увидит он вот, что. Людей, которые беззаботно пребывают на улицах городов, где заводы загрязняют атмосферу, ультрафиолетовое излучение Солнца, вирусы и бактерии, автотранспорт, курящих людей и прочие очевидные, но малозначимые угрозы.

Мир таит в себе множество различных вредных для человека аспектов. Большинство людей мало интересуют эти мнимые угрозы, а некоторые добровольно наносят себе вред курением, алкоголем и даже вредной пищей.

Однако робот не обладает гибкостью мышления. Перед ним стоят четкие правила "не допустить своим бездействием нанесения вреда человеку". Как же поступит робот в стремлении оградить людей от угроз? Начнёт уничтожать заводы и прочие "угрозы" созданные человечеством?

Почему "Три Закона Роботехники" Азимова не будут работать?

Но тогда останется множество угроз природного характера, на которые он не сможет повлиять. Быть может он придёт к логичному решению, что содержание людей в изолированных стирильных средах обеспечит их безопасность? Однако ограничение свободы человека влияет на его "психическое здоровье", а как следствие и на физическое.

Полагаю, что итогом этой неразрешимой задачи станет то, что он просто зависнет, как наша любимая windows.

Можно ли избежать этой дилеммы? Вероятно, логичным будет убрать вторую часть закона, так как первая часть " Робот не может причинить вред человеку " в любом случае способна предотвратить возможный вред человеку от машин. Но нет. В книге Азимова была партия экспериментальных прототипов без этой части первого закона.

Созданы они были, так как роботы на "Гипербазе" не позволяли людям работать в зоне с сильным излучением, хоть они и приняли все меры защиты.

Почему "Три Закона Роботехники" Азимова не будут работать?

Следуя умозаключениям Сьюзен Кэлвин, робот с неполным первым законом всё же может нанести вред человеку.

Любая нормальная жизнь сознательно или бессознательно, восстает против любого господства . Сьюзен Кэлвин

А неполный первый закон даёт роботу "лазейку", которая описывалась Сьюзен в рассказе «Как потерялся робот».

Давайте рассмотрим ситуацию, что робот с неполным первым законом сбрасывает на человека тяжелый груз. Зная о своей силе и скорости реакции, робот уверен, что брошенный им груз будет остановлен до нанесения вреда человеку, и тем самым он не нарушит "закон".

Однако после того, как он его сбросит, робот перестает быть активной составляющей события, так как груз движется в низ под воздействием гравитации, а отсутствующая вторая часть закона о "бездействии" не обязывает его принять меры по спасению человека.

По итогу, альтернативным вариантом остается ограничение роботами получаемой информации, но любое разумное существо способно обучаться и черпать информацию в среде в которой он находится.

Почему "Три Закона Роботехники" Азимова не будут работать?

В общем вот о таком противоречии я хотел Вам рассказать. Всё же осознающий себя разум слишком непредсказуем, что б быть ограниченным парой тройкой правил, а создание такого разума себе в услужение слишком надменно и недальновидно.

А на этом у меня всё. Ставьте лайк если Вам понравилась статья, а так же не забудьте подписаться на мой канал. До "новых встреч".

Три закона робототехники Айзека Азимова, вероятно, являются самыми известными и влиятельными из когда-либо написанных в сайенс-фикшн строк в направлении технической политики. Известный писатель предположил, что по мере того, как машины будут обретать большую автономию и играть большую роль в жизни человека, нам понадобятся жёсткие правила, чтобы они не могли нанести нам вред.

Теперь, с A.I., автоматизацией и восходом заводской робототехники создаваемые машинами и их производителями опасности ещё более сложны и насущны. Специально к старту нового потока курса Machine Learning представляем вам перевод интервью с Фрэнком Паскуале, профессором Бруклинского юридического института, который в провокационной книге New Laws of Robotics: Defending Human Expertise in the Age of AI предлагает добавить четыре новых закона к трём законам Азимова.

Приводим законы Азимова для тех, кто с ними не знаком:

Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред.
Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат первому закону.
Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит первому или второму законам.

Цифровые технологии должны дополнять профессионалов, а не заменять их.
ИИ и роботизированные системы не должны подделывать человека.
В области ИИ следует предотвратить усиление гонок вооружения с нулевой суммой [прим. перев. — это относится к понятию игр с нулевой суммой из теории игр].
Роботы и системы ИИ должны указывать на личность своих создателей, контролирующих их людей и владельцев.

OneZero обратился к Паскуале, чтобы обсудить, почему он решил обновить законы Азимова, поговорить о причинах, лежащих в основе новых законов, и о многом другом.

Почему вы считаете важным обновить три закона Азимова? Кроме того, зачем делать акцент в книге вокруг демократизации этих решений о том, как используются робототехника и искусственный интеллект?

Законы Азимова — о том, чтобы роботы не обращались с людьми плохо. И я думаю, что это очень важно, конечно, но нам нужно больше идей, учитывающих настоящее и будущее, с которым мы столкнёмся. Намного больше. Нам необходимо обеспечить прочный и демократичный человеческий контроль над развитием технологий. Я думаю, большая мечта многих людей из области ИИ, предположительно, — просто позволить ИИ взять на себя работу врача, медсестры, журналиста, учителя и так далее. И моя идея заключается в том, что это в действительности не та цель, к которой мы должны стремиться. Верно? Главный вопрос — в том, должны ли мы вообще делать так. Думаю, нет. Надлежащая роль многих из этих технологических областей для меня — дополнять и поддерживать профессионалов, а не заменять их.

Вполне вероятно, что дискуссии вокруг А.I. можно переосмыслить таким образом и отойти от мысли, что роботы заберут у нас нашу работу?

Думаю, да. Я честен с вами. Возьмите медицину: 10 лет назад были люди, которые говорили: «Берегитесь, врачи, роботы идут. У них отличное распознавание образов и данные, они заменят вас». Эти же люди, в частности, говорили: «Если вы врач в области радиологии, анестезиологии, дерматологии и патологии… всё это просто распознавание образов, и робот или ИИ с доступом к миллионам изображений нормальных и больных тканей сделает вашу работу намного лучше, чем вы». Здесь возникает вопрос: «Откуда роботы берут данные?». Данные берутся от людей, и, может быть, в конце концов системы ИИ станут машинами, которые будут способны брать данные самостоятельно, но даже если бы машины могли делать это, они не заменят ни одного человека на рабочем месте. На самом деле машина дополняет человека во многих отношениях, и эта ситуация должна оставаться такой. Подумаем о дерматологе. Даже если у вас есть распознающее родинки приложение, вы всё равно захотите поговорить о них с реальным человеком. Вы спросите: «Насколько вероятно, что это ложное позитивное или ложное негативное срабатывание? Мы вырезаем эту родинку, или она комфортна для вас?». Вот пример критического решения, которое должны принимать люди.

Каковы ваши размышления о том, что стоит за каждым новым законом робототехники?

Видение этого очень широко. Будь моя воля, широта задач была бы сопоставима с чем-то вроде Нового курса, где, в сущности, имелся бы массив укоренявшихся десятилетиями агентств с законодательными уставами объёмом от пяти до ста или около того страниц. Затем возникли бы агентства, похожие на Агентство безопасности, Комиссию по ценным бумагам, Федеральную комиссию связи и другие, работающие над уточнением вышеупомянутых уставов. Я надеюсь, что это произойдёт с приходом новых законов робототехники, что придут независимые агентства, которые будут уполномочены применять эти идеи.

Можете привести пару конкретных примеров того, как некоторые из ваших законов будут работать на практике?

Конечно. Возьмите первый предложенный закон о профессиях и дополнении ИИ. Робот не должен быть сертифицирован как учитель. Можно разрешить роботов или ИИ в качестве технологии, которую учителя смогут прописывать точно так же, как врачи прописывают лекарства, но не нужно стремиться к тому, чтобы учителя или какое-либо сочетание онлайн-лекций отслеживалось и курировалось исключительно искусственным интеллектом. Не хочется, чтобы ИИ действительно заменил учителей. Это пример работы закона о комплементарности в работе.

Второй новый закон «Не подделывать человека» требует, чтобы, к примеру, любой находящийся в сети робот был чётко обозначен как таковой. А для введения четвёртого нового закона в отношении атрибуции необходимо, чтобы бот был приписан конкретному лицу. На самом деле пример ботов хорош даже для третьего нового закона, здесь можно сказать, что по мере того, как эти боты начинают распространяться из-за попыток привлечь человеческое внимание в Интернете, можно принять некоторые законодательные или административные меры, чтобы остановить эту гонку вооружений между ботами за человеческое внимание.

Ваш третий новый закон направлен на предотвращение усиления гонки вооружений. Он не ограничивается военными вопросами, верно?

Верно. Я думаю, что есть много областей жизни, где мы контролируем технологию и где крупные технологические фирмы используют ИИ для получения прибыли, ставя людей в условия крысиных бегов. Я долгое время писал о рейтингах и рангах, и я думаю, что кредитный скоринг был ранним примером этого явления. А с алгоритмическим кредитованием это явление приобретает большую интенсивность. Мы увидим всё больше и больше кредиторов, применяющих ИИ и говорящих: «Мы могли бы дать вам скидку на ипотеку в 1 %, но нам нужно увидеть всю историю вызовов в вашем телефоне». Или: «Нам просто нужно увидеть больше данных о вас». Или: «Мы дадим вам скидку на вашу медицинскую страховку, вы просто должны носить это устройство, которое использует ИИ, чтобы „вычислить“, насколько вы здоровы». Эта постоянная жажда всё новых и новых данных сама по себе — гонка вооружений между технологическими компаниями. Эта жажда устраивает гонку вооружений между людьми, где они пытаются давать всё больше и больше данных, чтобы отличать себя от других. Поэтому помните, что всякий раз, когда вам дают скидку из-за вашего поведения или чего-то в этом роде, кто-то, вероятно, платит больше, верно? Такое компанией делается не по доброте душевной.

Не могли бы вы пояснить закон о том, что ИИ и робототехника должны направлять к своим создателям? Почему это так важно?

Закон вводится, по сути, для того, чтобы остановить даже идею или стремление ИИ быть автономным от людей. Я имею в виду, что существуют научно-фантастические или футуристические устремления к созданию роботов, которые могли бы быть похожими, скажем, на ваших детей. Мы обучали бы их, пока они молоды, а потом отправляли в мир. Представьте себе робота в фильме Ex Machina, Ava, её просто неконтролируемый выход в мир и так далее. Такого не должно случиться никогда. Любой выпущенный в мир робот или любой участвующий в сети как бот ИИ — все они должны отслеживаться до их владельца или контролёра, который может в любой момент отключить их или иным образом изменить их поведение, то есть робот не должен быть автономным. Мы просто избавляемся от идеи автономности. Вычёркиваем ее как то, чего никогда не сделаем.

Какая ответственность лежит на создателях за то, что в итоге делают роботы и ИИ?
Для занятых в областях робототехники и искусственного интеллекта людей пришло время взять ответственность за невероятную гибкость и пластичность их ПО, которое можно было бы запрограммировать иначе. Возьмём такой пример: я не должен расстраиваться или сочувствовать плачущему роботу, потому что его можно так же легко запрограммировать смеяться над всем, что заставляет его искусственно плакать. И здесь мы должны быть трезвыми, поскольку существует быстрорастущая область аффективных вычислений, которая для меня во многих отношениях — прелюдия к манипулированию людьми и контролю над ними со стороны крупных корпораций и правительств через посреднические эффекты технологий. И мы должны смотреть этим мрачным возможностям прямо в глаза.

В книге вы в основном концентрируетесь на влиянии ИИ и автоматизации на «профессиональную» работу. А как насчёт синих воротничков? Или людей, которые работают, скажем, на складе или в качестве кассиров в продуктовом магазине?

Об этом стоит сказать. И это так интересно, когда думаешь о работе кассира, потому что, когда есть автоматизированные киоски, которые проверяют людей, и один человек смотрит за тремя-четырьмя киосками, можно сказать: «Роботы лишили работы четырёх человек». Или можно сказать: «Ну, это позволило одному человеку быть более продуктивным, потому что теперь он отвечает за эти машины, пропускающие людей, пытается их починить, убедиться, что машины работают эффективно и так далее». Это будет очень интересный вопрос, но, в конечном счёте, я не думаю, что в этом вопросе политика должна стоять на пути автоматизации, если только люди работающие кассиры не скажут: «Есть причина, по которой вам нужны человеческое суждение и люди, которые контролируют процесс». И если убрать нас из процесса, возникнет большая проблема».

В вашей предыдущей книге The Black Box Society: The Secret Algorithms That Control Money and Information вы скрупулёзно изучаете, как подобные YouTube или Facebook-платформы процветают с помощью алгоритмов, задерживающих нас на сайте через предложение контента, в значительной степени основанного на том, что мы уже посмотрели. И, как мы все уже видели, это часто заканчивается поощрением и распространением дезинформации и теорий заговора. На ваш взгляд, нужно ли больше регулирования для решения этой проблемы?

Абсолютно необходимо. Во-первых, в новой книге я рассматриваю проблему управляющего медиа ИИ, берущего на себя главным образом редакторские функции и даже иногда функции по созданию распространяемого контента. Это вызывает тревогу, поскольку такие системы оптимизированы под задачу грубым, упрощённым образом, они сырые и не отражают социальную ценность истины. И, как вы уже упомянули, сильно проявили себя теории заговора. Попасть в ряды их сторонников легко. Другая проблема заключается в том, что управляемые ИИ платформы скажут в ответ: «Мы просто даём людям то, что они хотят». На самом же деле то, как разработана архитектура самого выбора, имеет большое влияние на то, чего хотят люди. Мы не должны жить в мире, где ИИ может сказать: «Хорошо, мы получим еще 10 зрителей, если покажем эти сумасшедшие педофильные клипы или ещё что-нибудь». Это просто грубый путь к высоким метрикам успеха.

Что, по-вашему, заставляет нас хотеть создавать роботов и ИИ, которые очень похожи на нас?

Основные аргументы в пользу создания роботов, похожих на людей, исходят из постгуманистической или трансгуманистической перспективы. Сторонник постчеловеческий перспективы сказал бы: “Мы хорошо поработали на Земле, но, вы знаете, в конечном счёте наш мозг слишком медленный. Роботы оснащены более производительными процессорами. Они будут понимать и делать больше в этом мире. Просто позвольте им это. И трансгуманист скажет: «Да, если вы хотите выйти за пределы человеческих ограничений, вам, наверное, придётся выйти за пределы человеческого тела». И часть такого подхода — вход в робототехнику, слияние с ней или что-то в этом роде. И я считаю, что трансгуманистические и постгуманистические перспективы, в конечном счете, очень антигуманистичны.

В чем конкретно эти позиции антигуманнны?

Отчасти существенным элементом человеческой сущности являются принятие и понимание наших ограничений. Наши слабости. Нужно усилие, чтобы превзойти слабость и сказать: «Ну, вот бессмертное существо; давайте относиться к нему, как к сверхчеловеку». Это проблематично. Такой подход включает отрицание того факта, что мы смертны. Что мы чувствуем боль. У нас есть ограниченное количество вещей, на которые мы можем потратить наше внимание. Когда я умру, накопится миллиард не прочитанных мной книг. И я не думаю, что кто-то может сказать: «Ну, представьте себе, вы были бы намного лучше — если бы вы были роботом, который мог бы обрабатывать 1 миллион книг за короткое время». Мой короткий ответ на это: я не думаю, что такое было бы похоже на ситуацию, когда я по-человечески читаю книгу или когда любой другой человек читает. Есть уникальный способ, которым мы взаимодействуем с вещами, и это делает нас особенными.

В целом что больше всего мотивировало на конфронтацию с возникающим ИИ в книге?

Я на самом деле хотел исследовать, что это значит — ставить человеческий труд в центр экономики и общества. В противопоставление подходу, когда человеческий труд — просто ресурс, подобный природному, где человек просто кладёт вещи в некую машину и следит за тем, что делает машина, получая на выходе нечто. Эти поиски действительно важны, в частности потому, что наша экономика сейчас ориентирована на такие вещи, как финансовые активы, акции — и на владельца этих вещей, и именно так мы измеряем успех во многих отношениях: мы смотрим, поднимается или опускается фондовый рынок. И вот мой вопрос: «Как мы могли бы думать о будущем технологий и работать над тем, чтобы человеческий труд был в центре всей дискуссии?». И размышления об этом, я надеюсь, дают представление о том, как экономика может быть намного справедливее и стабильнее для нас, людей.

Только и разговоров что про «Дюну», ну, а я про другое. Посмотрел первые три серии «Основания» и полез проверить другую книгу Азимова, о которой мечтал 10 лет. И удача: на Авито нашел продавца и, бац, у меня на столе уникальный трёхтомник без ISBN: биография Азимова, написанная им самим же.

Мне очень интересно сформировать более точную карту (и развеять мифы типа «изюмова») и проследить, как формировалась картина мира и стиль мышления столь значимого фантаста, писателя, популяризатора науки и философа. А так же, что было за кулисами создания шедевров «Сами Боги», «Конец вечности», «Стальных пещер» и «Основания».

Кто уже прочитал его автобиографию — делитесь впечатлением в комментариях, а я только приступаю к прочтению и по ходу буду делиться интересными находками про жизнь и про творчество. (Какое было основание у «Основания»?) А пока что пара фактов про Азимова из открытых источников и несколько его полезных эссе про креативность и мышление.

Кстати, мои любимые произведения Азимова — «Приход ночи» и «Профессия». А ваши?

Фамилия «Азимов» происходит от "озимый хлеб" (а не «изюм»)
Законов робототехники не три, а четыре (отсчет с нулевого).
Азимов написал около 500 книг.
Илон Маск положил книгу Азимова «Основание» в бардачок Теслы и она полетела на орбиту.
Пол Кругман, нобелевский лауреат по экономике, вспоминает, что именно концепция психоистории Азимова вдохновила его изучать экономику.
Получил PhD в 28 лет.
Айзек Азимов описывал Марвина Минского как одного из двух людей, которые умнее, чем он сам; вторым, по его мнению, был Карл Саган.
В первые 40 лет писательской карьеры Азимов публиковал в среднем 1000 слов в день, в следующие 20 лет — по 1700 слов в день.
Азимов никогда не изучал русский язык.
Азимов боялся открытых пространств и мог работать только в комнатах без окон.

В этом селе в 1920 году родился Азимов.

В 1923 году родители Энн (Анна Рахиль) и Джек (Юда) Азимовы переехали в Америку. С маленьким Айзеком «в чемодане».

Автобиография получила награду Хьюго в номинации нехудожественное произведение (1994).
Так же Азимов получил Хьюги (премия от читателей) за научно-популярные статьи в 1963, за серию «Основание» в 1966, за повесть «Двухсотлетний человек» в 1977, за «Академия на краю гибели» в 1983. Небьюлы (премия от писателей): за роман «Сами боги» в 1972 и за за повесть «Двухсотлетний человек» в 1976.
Азимова вместе с Артуром Кларком и Робертом Хайнлайном причисляют к «Большой тройке» писателей-фантастов.
Тремя любимыми рассказами Азимова были «Последний вопрос», «Двухсотлетний человек» и «Уродливый мальчуган».

Роберт Хайнлайн, Спраг ди Кэмп и Азимов (справа) на верфи в 1944.

Пентагон предлагал в 1959 году Айзеку Азимову поучаствовать в разработке американской противоракетной обороны (ПРО), но Азимов решил отказаться от этой работы, поскольку считал, что доступ к секретной информации ограничивает свободу самовыражения.
В 1960-е годы ФБР следило за Азимовым, потому что он написал уважительный отзыв про то, что СССР первыми построили атомную электростанцию. Слежка прекратилась в 1967 году.
Боролся с псевдонаукой, в 1970-е годы был одним из основателей Комитета скептических расследований.

Место для будущего музея.

Три Закона робототехники – основополагающие ограничительные правила алгоритма действий робота, сформулированные американским фантастом Айзеком Азимовым .

По признанию самого писателя, он всегда полагал, что робот – это всего лишь очередной вид машин , созданных человеком. Любая машина несет в себе какую-то опасность , для защиты от которой люди разрабатывают специальные предохранительные устройства .

В 1939 году Азимов начал писать цикл рассказов, в которых главные действующие персонажи – металлические антропоморфные механизмы , снабженные позитронным мозгом.

Первое указание на существование лимитирующих поведение роботов Законов отражено в фантастическом рассказе «Робби» / «Robbie» (1940 г.). Спорящие об опасности использования робота в качестве няни для ребенка, супруги упоминают Первый Закон робототехники , запрещающий причинение вреда человеку.

Осенью 41-го Азимов сочинил небольшой научно-фантастический рассказ «Хоровод» / «Runaround» , опубликованный в марте 42-го. В этой выдуманной истории писатель голосом одного из героев-людей впервые оглашает читателям все Три Основных Закона робототехники .

Закон номер Один . Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.

Закон номер Два . Робот должен повиноваться всем приказам, которые дает человек, если эти приказы не противоречат Первому Закону.

Закон номер Три . Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в какой это не противоречит Первому и Второму Законам.

Законы робототехники приобрели невероятную популярность у читателей и стали казаться столь значительными, что их начали заимствовать другие писатели-фантасты для своих произведений.

Законы робототехники – своего рода Заповеди Азимова для потомков, которые будут работать над созданием Искусственного Интеллекта .

Читайте также: