Энде момо цитаты
Сообщить об ошибке
Загрузите файл EPUB или FB2 на Букмейт — и начинайте читать книгу бесплатно. Как загрузить книгу?
Время однажды началось и когда-нибудь закончится, но только тогда, когда людям оно станет ненужным.
Выходит, настоящее существует только потому, что будущее превращается в прошлое!
Только пара профессоров-археологов знала об амфитеатре, но он их совершенно не интересовал, так как все научные сведения об амфитеатрах давно были собраны. Не было в нем и ничего такого, что могло бы привлечь внимание на фоне других достопримечательностей большого города.
Но жить в бедности, да еще без мечты, нет — это ад. Уж лучше я буду прозябать там, где нахожусь сейчас. Это тоже ад, но, по крайней мере, ад с удобствами.
Если бы люди знали, что такое смерть, они бы больше не боялись ее. И уже никто не смог бы красть у них жизненное время.
Ибо так же, как вы имеете глаза, чтобы видеть свет, и уши, чтобы слышать звуки, так у вас есть и сердце, чтобы чувствовать время. И все то время, которое не прочувствовано сердцем, потеряно, как краски радуги для слепого или песня соловья для глухого.
Но время — это жизнь. А жизнь обитает в сердце.
И чем больше люди его экономили, тем беднее они становились.
Посмотри, Момо, — говорил он, к примеру, — как это происходит. Иногда перед тобой очень длинная улица, и ты думаешь: она такая бесконечная, что ее никогда не подметешь, вот что у тебя в голове.
Он долго молчал, глядя вперед, а затем продолжал:
— И тогда ты начинаешь торопиться все больше и больше. Каждый раз, когда поднимаешь глаза, видишь, что отрезок улицы перед тобой не уменьшается. Ты еще сильнее напрягаешься, тебе становится страшно, и, в конце концов, ты выдыхаешься и обессиливаешь. А улица так и лежит впереди. А ты уже ничего не можешь делать.
Он некоторое время размышлял над своими словами, потом снова продолжал:
— Никогда нельзя думать сразу о всей улице, понимаешь? В голове нужно держать только следующий шаг, следующий вдох, следующее движение метлы. И всегда только следующее.
Написанная в 1973 году, книга известного немецкого писателя Михаэля Энде сегодня звучит как нельзя более современно. В ней рассказывается об удивительной девочке Момо, обладавшей редким даром – слушать других людей. В мужском пиджаке с подвёрнутыми рукавами, с Цветком Времени и черепахой под мышкой, она вступает в неравную борьбу с жестоким миром Серых господ, с миром прагматиков и материалистов, забывших о настоящих человеческих ценностях, о доброте и сочувствии к ближнему.
Книга оформлена рисунками автора.
. один час может показаться вечностью и вместе с тем промелькнуть как мгновение — смотря по тому, что за этот час пережито. Ведь время — это жизнь, а жизнь обитает в сердце.
. так же, как вы имеете глаза, чтобы видеть свет, и уши, чтобы слышать звуки, так у вас есть и сердце, чтобы чувствовать время. И все то время, которое не прочувствовано сердцем, потеряно, как краски радуги для слепого или песня соловья для глухого. К сожалению, на свете много глухих и слепых сердец, которые ничего не ощущают, хотя и бьются.
— И что это за болезнь?
— Вначале она незаметна. Просто наступает день, когда тебе ничего больше не хочется делать. Все становится неинтересным, человека охватывает тоска. И это уже не проходит. Тоска усиливается день ото дня, от недели к неделе. Человек чувствует себя опустошенным, он становится недовольным и самим собой, и всем миром. Постепенно проходит и это чувство, и ты уже вообще ничего не ощущаешь. Тебе все безразлично. Весь мир становится чужим, тебе уже нет до него никакого дела. Уже нет ни гнева, ни восторга, ни радости, ни грусти, люди не умеют больше ни смеяться, ни плакать. Все окутывает ледяной холод, любви нет. Тогда болезнь становится неизлечимой. Люди мечутся с пустыми, серыми лицами, становятся такими же, как Серые господа. Да, они становятся такими же чудовищами. Смертельная Скука — вот название этой болезни.
Если бы люди знали, что такое смерть, они бы ее больше не боялись. А если бы они не боялись, то никто больше не смог бы воровать у них время их жизни.
Чем маленькая Момо отличалась от других людей, так это умением слушать. Что тут особенного, скажет читатель, слушать может каждый.
Но это заблуждение. На самом деле, слушать редко кто умеет. А Момо слушала совершенно исключительно, так, что даже глупцам моментально приходили в голову умные вещи. И не потому, что она расспрашивала или какими-то словами наводила на правильный путь, нет, она только слушала с полным вниманием и искренним участием. Она смотрела на собеседника своими большими тёмными глазами, и тот чувствовал, как его озаряют такие мысли, о существовании которых у себя он и не подозревал.
Она так умела слушать, что расстерянные и неуверенные в себе люди внезапно чётко понимали, что им нужно от жизни, робкие и застенчивые вдруг начинали чувствовать себя свободными и смелыми, а несчастные и подавленные становились уверенными и радостными. И если кто-то считал, что его существование не имеет никакого смысла, и сам он лишь один из миллионов ничего не значащих созданий, которое можно заменить, как разбитый горшок, он шел в амфитеатр и говорил обо всем маленькой Момо. И уже во время рассказа ему таинственным образом становилось ясно, что он глубоко ошибался, что, каким бы он ни был, он среди всех людей единственный в своем роде, уникальный и, значит, по-своему ценен для мира.
Вот как Момо умела слушать!
Люди должны сами решать, что им делать со своим временем. И защищаться они должны тоже сами. Я только выдаю каждому, что положено.
Люди просто не хотят меня слушать. Они хотят верить только тем, кто нагоняет на них страх.
– Ты ничто, – сказал голос. – Тебя сделали мы. Ты резиновая кукла, которую мы надули, как пузырь. Но если ты нас разозлишь, мы опять выпустим из тебя весь воздух. Или ты думаешь, что обязан всем самому себе и своему мизерному таланту?
– Да, я так думаю, – хрипло сказал Джиги.
– Бедный маленький Джиги! – сказал голос. – Ты был и остался легкомысленным фантазером. Раньше ты выступал как принц Джилорамо в маске бездельника Джиги. А кем ты станешь сейчас? Бездельником Джиги в маске принца Джилорамо. Благодари нас, ведь это мы осуществили все твои мечты.
– Неправда! – залепетал Джиги. – Это ложь!
– Вот чудеса! – рассмеялся голос. – И ты решил ратовать за правду? Раньше ты всегда так красиво говорил о том, что правда и что нет! Ах, бедный Джиги, несдобровать тебе, если ты займешься правдой! С нашей помощью ты прославился враньем! А с правдой ты всегда был не в ладах. Так что не стоит и начинать.
– Что вы сделали с Момо? – прошептал Джиги.
– Не ломай себе над этим голову! Ей ты не только не поможешь, а еще больше навредишь, если расскажешь о нас. Единственное, чего ты этим добьешься, – это что твой успех так же быстро кончится, как начался. Конечно, ты должен все сам решить. Мы не хотим удерживать тебя от желания стать героем, если для тебя это так много значит. Но если ты окажешься столь неблагодарным, не надейся, что мы и дальше будем опекать тебя. Разве тебе не нравится быть богатым и известным?
– Нравится, – выдохнул Джиги.
– Ну, вот видишь! Так что оставь нас в покое, хорошо? Продолжай рассказывать людям то, чего они от тебя ждут.
– Но как я могу это делать? – с усилием выговорил Джиги. – Сейчас, когда я все знаю.
– Я дам тебе хороший совет: не относись к себе так серьезно. Дело ведь совсем не в тебе. Пойми это и продолжай жить, как жил до сих пор!
– Да, – прошептал Джиги, уставившись в пустоту, – понять это.
— И что это за болезнь?
— Вначале она незаметна. Просто наступает день, когда тебе ничего больше не хочется делать. Все становится неинтересным, человека охватывает тоска. И это уже не проходит. Тоска усиливается день ото дня, от недели к неделе. Человек чувствует себя опустошенным, он становится недовольным и самим собой, и всем миром. Постепенно проходит и это чувство, и ты уже вообще ничего не ощущаешь. Тебе все безразлично. Весь мир становится чужим, тебе уже нет до него никакого дела. Уже нет ни гнева, ни восторга, ни радости, ни грусти, люди не умеют больше ни смеяться, ни плакать. Все окутывает ледяной холод, любви нет. Тогда болезнь становится неизлечимой. Люди мечутся с пустыми, серыми лицами, становятся такими же, как Серые господа. Да, они становятся такими же чудовищами. Смертельная Скука — вот название этой болезни.
И думаешь: какая же она длинная! Никогда её не одолеть, думаешь ты. Некоторое время он молча смотрел перед собой, потом продолжал:– И тогда ты начинаешь спешить. И спешишь всё сильнее. А поглядев вперёд, ты видишь, что путь перед тобой совсем не уменьшился. И тогда ты ещё больше напрягаешься – от страха, и под конец ты совсем без сил и не можешь шагу ступить. А улица всё ещё простирается впереди. Но так делать нельзя.Некоторое время он думал. Потом продолжал:– Никогда нельзя думать сразу обо всей улице, понимаешь? Надо думать о следующем шаге, о следующем вздохе, о следующем взмахе метлой. Всё время только о следующем.Он опять задумался, размышляя, прежде чем добавить:– Тогда это доставляет радость; это важно, тогда дело идёт хорошо. И так оно должно быть.И опять продолжал после долгой паузы: – Вдруг ты замечаешь, что шаг за шагом одолел всю улицу. А ты и не заметил как, и не устал. – Он кивнул сам себе и закончил: – Вот что важно.
Читайте также: