Алиса в стране чудес для какого возраста книга
Лене подарили на выпускном, с надписью "Учись лучше всех" или что-то в таком роде.
Так она видимо, на полном серьезе решила, что если ее прочитает, то станет учиться лучше всех.
Читает. И переодически спрашивает меня по тексту этой книги вопросы, типа: а это как она там оказалась, если шла совсем в другую сторону?
Книга, конечно, я понимаю, что классика английская, но скажем мягко, для восприятия сложная. Я так ее и до сих пор не фига не пониманию и вся она мне кажется каким-то бредом.
С другой стороны, не отнимать же у ребенка книгу, со словами: Тебе это еще рано!
Хотя, на мой взгляд, объективно, это, конечно, не для 9 лет.
А ваши дети и вы сами в каком возрасте читали эту книгу? И читали-ли вобще?
В 2020 году поклонники Льюиса Кэрролла отмечают очередной юбилей — 155 лет со дня выхода книги «Алиса в Стране чудес». Правда, определиться с конкретной датой непросто. Первый тираж, отпечатанный издательством Макмиллиана, поступил в продажу 4 июля 1865 года — спустя ровно три года после знаменитой лодочной прогулки, во время которой Кэрролл начал сочинять сказку по просьбе сестёр Лидделл.
Однако, по настоянию иллюстратора Джона Тенниела, недовольного качеством печати, почти весь этот тираж был отозван (пишут, что сохранилось лишь 22 экземпляра, за которые сегодня на аукционах платят немалые деньги). В результате «Алису» перепечатали, и в широкую продажу она поступила лишь 26 (по другим данным — 18) ноября 1865 года.
Так или иначе, юбилей — это всегда хороший повод очередной раз посмотреть свежим взглядом на столь неординарную сказку. И на этот раз я хочу разобрать всё то обилие мифов, слухов, домыслов, расхожих представлений и откровенных фейков, которые окружали и окружают как самого Чарлза Лютвиджа Доджсона (настоящее имя Кэрролла), так и главное произведение его жизни.
Перед написанием статьи я специально пересмотрел множество передач и интервью, посвящённых Кэрроллу, и они только подлили масла в огонь. Вроде бы неглупые и образованные люди высказывали такие суждения, что хотелось воскликнуть: «Откуда вы это взяли?!» Или даже так: «Вы саму-то сказку читали?!»
Сразу признаюсь, что отдельные мифы и суждения я уже разбирал в других своих статьях, но теперь решил свести их воедино. И ещё. Там, где в статье будет написано просто «Алиса», знайте — я имею в виду всю дилогию, состоящую из «Страны чудес» и «Зазеркалья».
«Алиса» — страшная сказка
Есть мнение, что «Алису» не стоит читать маленьким детям и потому, что она слишком жутковатая.
Действительно, в современной массовой культуре эта сказка нередко трактуется как источник потаённых страхов, своеобразная ода безумию и агрессии. Достаточно посмотреть фильм Яна Шванкмайера «Алиса», клип группы OOMPH! «Labyrinth» или поиграть в компьютерную игру «American McGee’s Alice» с готичной героиней, сжимающей в руках окровавленный нож.
Однако если прочесть текст сказки Кэрролла незамутнёнными глазами, то выяснится, что ничего по-настоящему страшного там нет. Странность происходящего и ненормальность персонажей по большей части не пугают, а удивляют и смешат. Да и сама Алиса никого из этих персонажей не боится (разве что за исключением гигантского щенка и Чеширского Кота, которые, как ни парадоксально, на редкость дружелюбны).
Да, в сказках Кэрролла хватает «чёрного юмора», а обитатели Страны Чудес зачастую грубы и агрессивны. Но на поверку никакой опасности они не представляют. Королева Червей за весь сюжет так никого и не казнила, а сумасшедшая кухарка, метающая посуду и сковородки, никого не зашибла. Нормального здорового ребёнка запугать «Алисой» крайне сложно (то ли дело — сказки братьев Гримм!).
Лично мне кажется, что первый «тёмный ореол» вокруг сказки создали чёрно-белые гравюры Джона Тенниела, который изобразил персонажей предельно гротескными, а иногда и просто уродливыми. Что не удивительно, учитывая, что художник заработал себе имя на поприще карикатуриста журнала «Панч». Достаточно взглянуть на Герцогиню или жуткого Бармаглота (по этой причине последний рисунок даже убрали с фронтисписа «Зазеркалья», перенеся вглубь текста). А ведь само по себе стихотворение «Бармаглот» чрезвычайно смешное, и сам «Джаббервокушка» (если перевести название буквально) скорее комичный монстр, чем страшный.
Поэтому здесь трудно не согласиться с рецензией, опубликованной в журнале «The Atheneum» в 1865 году:
Иллюстрации мистера Тенниела грубоваты, мрачны, неуклюжи, несмотря на то, что художник чрезвычайно изобретателен и, как всегда, почти величествен.
Так что для детей лучше всё-таки покупать «Алису» с цветными и более «дружелюбными» иллюстрациями. В остальном за психику маленького читателя или слушателя можно не переживать. В худшем случае, он сказку просто не поймёт…
Не знаю, как для других, а лично для меня смотреть экранизации кэрролловской «Алисы» — как правило, сплошное мучение. У тех, кто пытается придерживаться оригинального текста и сюжета сказки, выходит как-то блекло и скучновато. Создаётся ощущение, что при переносе книги на экран она теряет всё своё очарование.
У тех же, кто снимает «по мотивам», выходит ещё хуже. Одни низводят необычную сказку до удобоваримого шаблона, где Алиса обычно выступает героическим борцом за «демократию» против «тоталитарной» Червонной Королевы. Другие ударяются в какую-то сюрреалистическую психоделию. Для таких сказка Кэрролла — лишь оболочка, которую они обильно населяют собственными «тараканами».
Впрочем, чему тут удивляться, если встречаются люди, всерьёз уверяющие, что Кэрролл пописывал свои фантасмагории под воздействием психотропных препаратов или был немного «шизиком». Подобную степень непонимания хорошо иллюстрирует случай с художником Эшером, чьи картины многим тоже казались странными. Однажды какая-то рок-группа попросила разрешения использовать одну из картин для оформления обложки пластинки. Эшер резко ответил что-то вроде: «мои картины не наркоманский бред и не сюрреализм, а продуманные и осмысленные вещи, и вообще рок-музыку я не люблю».
Но читателей можно понять. Сказки Кэрролла очень специфические, я бы сказал, трижды специфические. Во-первых, писал их англичанин (английский юмор, английский фольклор, английские традиции — ну, вы понимаете), во-вторых, англичанин далёкой викторианской эпохи, в-третьих, англичанин очень необычный даже для своей страны и эпохи.
Конечно, в «Алисе» немало дивных превращений и персонажей, но главную изюминку книги составляют диалоги, полные интеллектуальной игры и интеллектуального юмора. Это не абсурд ради абсурда, а сознательный глумёж над законами логики и здравого смысла. Недаром Рэй Брэдбери честно признался, что «Страна Оз» Баума нравится ему куда больше «Алисы», сравнив последнюю с «остывшей кашей, арифметикой в шесть утра, обливанием ледяной водой и долгими сидениями за партой». Не мудрено, что многие дети, посмотревшие «Алису» Бёртона или даже «Алису» Диснея, оригинал могут встретить с недоумением и разочарованием — книга-то совсем не такая и не про то. Скрин из м/ф «Алиса в Зазеркалье», 1982 г.
Как ни парадоксально, но моё увлечение Кэрроллом началось именно с экранизации — по моему мнению, наиболее адекватной экранизации, для отечественных детей уж точно. Я не сторонник рассуждений в духе «Наш „Шерлок Холмс“ — лучший „Шерлок Холмс“ в мире». Однако, перечитав за жизнь множество переводов «Алисы» и подробных комментариев, могу утверждать, что советская экранизация Кэрролла лучше всего готовит детей к восприятию более сложного, оригинального текста.
Речь, конечно, идёт о двух мультипликационных мини-сериалах — «Алиса в Стране чудес» (1981) и «Алиса в Зазеркалье» (1982), снятых на студии «Киевнаучфильм» режиссёром Ефремом Пружанским.
Интересно, что многие знаменитые режиссёры этой студии по своему образованию были… архитекторами. Первым таким архитектором, переквалифицировавшимся в мультипликатора, стал Давид Черкасский, снявший впоследствии такие популярные мультсериалы, как «Приключения капитана Врунгеля», «Доктор Айболит» и «Остров сокровищ».
Давид Черкасский:
«Мой приятель услышал по радио, что где-то хотят делать мультипликацию в Киеве, позвонил мне, я пошел туда со своими картинками, и меня директор студии взял. И так началась у нас эпоха архитекторов Киевского инженерно-строительного института. Потому что среди наших киевских архитекторов было несколько человек, которые блестяще рисовали карикатуры и когда взяли меня, я и их тоже пригласил. Это был Марк Драйцун, Володя Дахно, Ефрем Пружанский и Алла Грачева».
Интересно, что мультфильмы про Алису снимались по заказу Государственного комитета по ТВ и радиовещанию и, возможно, были приурочены к юбилею Кэрролла (в 1982 году писателю исполнялось 150 лет). Скорее всего, главным инициатором экранизации стала Нина Демурова — самая авторитетная переводчица Кэрролла в СССР (она же выступила в роли научного консультанта мультфильма). Скрин из м/ф «Алиса в Стране чудес», 1981 г.
Так как мультфильмы Пружанского снимались для детей, текст Кэрролла был сокращён и немного упрощён. Например, из «Страны чудес» полностью исключили Червонного Короля, убрали сцены с Морем Слёз, Бегом по кругу, кухней Герцогини и разговор с Грифоном и Черепахой Квази (хотя эта дивная Черепаха с головой телёнка и появляется в качестве одного из участников игры в крокет).
Скрин из м/ф «Алиса в Стране чудес», 1981 г.
В «Зазеркалье» сюжетных сокращений поменьше — там нет только Комара, Леса без имён и лодочной прогулки.
Несмотря на это, мультипликаторам удалось сохранить дух книги — её странную атмосферу, ненормальных персонажей и тот самый интеллектуальный юмор, о котором я писал выше. Этого они добились как визуальными, так и звуковыми средствами.
Я всегда считал главным достоинством советской мультипликации неповторимость почерка каждого режиссёра. Не умаляя заслуг американской анимации, стоит признать, что в ней гораздо больше клише. Стоило Диснею найти удачный стиль и приёмы, как их без устали тиражировали десятилетиями. Достаточно посмотреть «Белоснежку» или, например, компьютерного «Шрека», чтобы понять, как будет выглядеть 90% остальной американской мультпродукции.
В СССР, начиная где-то с 1960-х годов, хорошим тоном среди мультипликаторов, наоборот, считалась оригинальность. «Маугли», «Ёжик в тумане», «Винни Пух», «В синем море, в белой пене», «Падал прошлогодний снег» — все они нарисованы и сняты очень по-разному.
Были свои «фишки» и на студии «Киевнаучфильм». Например, использование в рамках одного мультфильма нескольких технических приёмов. Их можно заметить и в «Капитане Врунгеле», и в «Алисах». К примеру, в одном кадре мы видим нарисованных персонажей, а в другом — их же, но уже созданных средствами аппликации. Скрины из м/ф «Алиса в Стране чудес», 1981 г.; «Алиса в Зазеркалье», 1982 г.
Кроме того, мы можем увидеть вкрапление объёмных объектов (наклеенные и развивающиеся волосы Белого Рыцаря, пластилинового «шорька») и даже объектов реальных (огонь в истории про Бармаглота).
Скрины из м/ф «Алиса в Зазеркалье», 1982 г.
Фон тоже не остаётся неизменным: он меняется, размывается, становится то плоским, то проецируется вдаль. Оценить все эти эксперименты ребёнку трудно, зато они исподволь готовят его разум к более широкому и многомерному восприятию.
Мультипликаторы «Алисы» визуализируют фантасмагоричные миры Кэрролла с изобретательностью и юмором. Вот палач надувает свой топор; вот Алиса постоянно возвращается к дому, бегая по зеркально отражённой лестнице; вот волдырь на её пальце превращается в воздушный шарик; а вот дерево вырывается из земли гигантской бабочкой (баобабочкой)… Скрины из м/ф «Алиса в Стране чудес», 1981 г.; «Алиса в Зазеркалье», 1982 г.
Необычны и образы персонажей. По словам художника-постановщика Генриха Уманского, наибольшие претензии у худсовета вызвал образ Алисы.
Г. Уманский:
«Художников ругали за этот персонаж. Ругали редакторы, а у редакторов — свой вкус. По-моему, это какие-то отдельные люди… Они как будто бы жили все в одном детском садике. Для них красивая девочка — это пухленькая розовая девочка с голубыми большими глазками, с маленькими губками, пухленькими ручками, бантиками… Вот это для них идеал красоты. А мы Алису сделали не такой».
Не менее важную роль в мультфильме, чем «картинки», имели и «разговоры». К озвучиванию авторы подошли очень тщательно, подобрав актёров, подходящих по образу и характеру своим персонажам. Закадровый текст читал замечательный рассказчик Ростислав Плятт, любопытную Алису озвучивала Марина Неелова, властную и капризную Червонную Королеву — Татьяна Васильева, занудную менторскую Герцогиню — Рина Зелёная, вальяжного Чеширского кота — Александр Ширвиндт, пугливого Белого Короля — Михаил Светин.
Скрины из м/ф «Алиса в Стране чудес», 1981 г.
Была даже соблюдена параллель между некоторыми сказочными персонажами, которые Кэрролл «перенёс» из «Страны чудес» в «Зазеркалье» (видимо, не обошлось без пояснений Демуровой). Так у Мартовского Зайца и англосаксонского гонца Зай Атса голос одного и того же Георгия Кишко. А Татьяна Васильева озвучивает не только Червонную, но и Чёрную Королеву, которая в оригинале — Красная (у англичан шахматные фигуры называются не «белые и чёрные», а «белые и красные»).
Скрины из м/ф «Алиса в Стране чудес», 1981 г.; «Алиса в Зазеркалье», 1982 г.
Единственный голос, который, опять-таки, по моему мнению, не слишком подходит образу — это голос Белого Рыцаря (всё-таки Николай Караченцов больше ассоциируется с рубахой-парнем, нежели с мечтательным фантазёром).
Интересно, что когда делался русский дубляж к-ф «Алиса в Стране чудес» Тима Бёртона, то на озвучивание пригласили двух актёров из советского мультфильма: Ширвиндт по-прежнему говорил за Чеширского Кота, а Неелова (видимо, в силу возраста) сменила роль Алисы на Соню.
Отдельного разговора заслуживает музыка и песни, звучащие в мультфильме. В «Стране чудес» оригинальна только песенка «Полна чудес Страна чудес…» (муз. Е. Птичкина, сл. В. Левина). В остальном же там использована чужая музыка. Лично я признал только «Менуэт» Боккерини, звучащий в самом начале. Но умные люди указывают также на Отторино Респиги и даже Анджея Кожиньского (у последнего позаимствовали мелодию из фильма А. Вайды «Человек из мрамора»).
Саундтрек к «Зазеркалью» решили сделать более самостоятельным. Поэта оставили прежнего — Вадима Левина, а на роль композитора избрали его знакомого — Владимира Быстринского (с которым Левин написал знаменитый хит Валерия Леонтьева «Куда уехал цирк»).
Песни вышли просто замечательные. Мелодии, написанные на стихи Кэрролла про Шалтая и Труляля и Траляля, накрепко срослись в моей голове с оригинальным текстом.
Были в мультфильме и две оригинальные песни — титровая «Вот вы говорите: живётся, как в сказке…» и трогательный «Слонёнок». Последнюю исполнял Белый Рыцарь голосом Караченцова. Кстати, Быстряков и Караченцов познакомятся именно во время работы над «Зазеркальем», после чего будут долго и плодотворно сотрудничать. Да и мультипликацию композитор не забросит (в частности, напишет саундтрек к знаменитому м-ф «Остров сокровищ»).
Владимир Быстряков:
«Мы с режиссером Пружанским приехали в Москву. Ждем артистов на озвучку. И вот к студии подкатывает ржавый „лимузин“ — первая купленная Караченцовым „шестерка“. Он вышел из нее. Тогда уже был довольно известным артистом. Вид имел уставший. „Ну что тут у вас, маэстро?“ — спросил. Я стушевался, засуетился, даю ему ноты: „Вот тут поем, здесь оркестрик пропускаем вперед, и снова поем“. А он: „Стоп-стоп. А вот это что за нота? „Ми“ второй октавы? Нет у меня сегодня такой нотки. Скончалась на репетиции, царствие ей небесное. А эта „фа“ еще выше? Ну ты не композитор — альпинист!“
Я взмок, стою весь красный, проклинаю все на свете. И вдруг нахожу выход: „А давайте я за вас спою, а вы только в ведомости распишитесь!“ Караченцов был ошарашен и в один миг преобразился: „А ну-ка, сыграй еще!“ И все ноты нашлись: и „ми“, скончавшаяся на репетиции, и „фа“, и даже та, что „в природе не существует“».
Мультфильмы Пружанского про Алису оценят и за рубежом. В 1984 году они получат на Лондонском фестивале приз за лучшую экранизацию Кэрролла иностранным режиссёром.
Не знаю, будет ли интересна советская «Алиса» современным детям, воспитанным преимущественно на западных мультфильмах. Но для меня эта экранизация, видимо, так и останется лучшей. Недаром благодаря ей у меня зародился стойкий интерес к творчеству Кэрролла, который не иссяк до сих пор.
Жил-был на свете Чарлз Лютвидж Доджсон. Был он человек серьезный, математик, оксфордский профессор и страшный педант. Таким его знали взрослые. Зато дети, с которыми он общался, знали его, прежде всего, как довольно забавного дядечку — фантазера и выдумщика.
Особую симпатию Доджсон питал к семейству ректора оксфордского колледжа Крайст-черч. У ректора были три дочки, и именно благодаря настойчивости средней — Алисы Плезнс Лиделл — одним жарким летним днем на свет родилось одно из самых удивительных произведений мировой литературы.
«…Безжалостные! В жаркий день,
В такой сонливый час,
Когда бы только подремать,
Не размыкая глаз,
Вы требуете, чтобы я
Придумывал рассказ…»
4 июля 1862 года (ровно 145 лет назад) во время лодочной прогулки по Темзе она потребовала у своего взрослого друга (и так измученного греблей) сочинить сказку. Не просто сказку, а сказку, в которой бы участвовала она, и чтобы в ней обязательно было «побольше глупостей».
Доджсон вспоминал: «Я очень хорошо помню, как в отчаянной попытке придумать что-то новое я для начала отправил свою героиню вниз по кроличьей норе, совершенно не думая, что с ней будет дальше…».
«…Но вот настала тишина,
И, будто бы во сне,
Неслышно девочка идет
По сказочной стране
И видит множество чудес
В подземной глубине…»
«Глупостей» Додо насочинял предостаточно. Они так понравились главной героине сказки, что та попросила: «Ах, мистер Доджсон, как бы мне хотелось, чтобы Вы записали эти приключения для меня!» И здесь наш герой не мог отказать в просьбе, и со свойственной ему аккуратностью начал писать сказку в тетрадь ровным каллиграфическим почерком. Эта «забава» обрела законченный вид лишь к концу 1864 года, рукопись была снабжена тридцатью семью рисунками автора, фотографией Алисы в конце и называлась «Приключения Алисы под землей — рождественский подарок моей милой девочке».
Алиса тогда еще и не догадывалась, что этой прихотью навеки обессмертит свое имя. Но не имя Чарлза Лютвиджа Доджсона…
Дальнейшая судьба этого произведения настолько классична для сказок, что сразу вызывает в памяти знаменитый парадокс Корнея Чуковского: «Пишите бескорыстно, за это больше платят». Естественно, издавать эту (хоть и забавную) галиматью наш математик не собирался — разве это теория детерминантов? Однако так думали не все. Зашедший в гости к Лиделлам писатель Кингсли заметил на столе рукописную книжечку и тотчас оценил ее содержание по достоинству.
«- С позволения Вашего Величества, — сказал Валет, — я этого письма не писал, и они этого не докажут. Там нет подписи.
— Тем хуже, — сказал Король. — Значит, ты что-то дурное задумал, а не то подписался бы, как все честные люди».
Ну не пристало серьезному оксфордскому преподавателю, дотошному куратору столовой колледжа и без пяти минут священнику подписывать столь «легкомысленную» книжицу своим настоящим именем! Тем более что для такого случая у него в запасе уже был приготовлен псевдоним, которым он подписывал ранее некоторые из своих юморесок.
Псевдоним оказался настоящим лингвистическим «альтер эго» нашего героя. Доджсон просто взял свое настоящее имя «Чарлз Лютвидж» и проделал с ним «фокус-покус»: сначала перевел на латынь — получилось «Каролюс Людовикус», затем поменял слова местами и быстро (пока никто ничего не заметил) перевел их обратно на английский. В результате вместо скучного Чарлза Лютвиджа он получил чудаковатого и веселого Льюиса Кэрролла, а также мировую славу в придачу.
«- Хочешь потерять свое имя?
— Нет, — испугалась Алиса. — Конечно, не хочу!
— И зря, — сказал Комар небрежно. —
Подумай, как это было бы удобно!»
Кстати, издавая «Алису в Стране Чудес», Доджсон сделал одно всемирно известное изобретение — первую суперобложку. В то время книги на выходе из печати просто оборачивали в бумагу. Доджсон посоветовал печатать на этой обертке заглавие , мотивируя тем, что тогда книгу можно будет вообще не разворачивать, и обложка будет в большей сохранности.
Самое первое издание было отпечатано с большим количеством брака и, под давлением педанта Доджсона, тираж изъяли из продажи (на сегодня сохранился лишь 21 экземпляр этого тиража). Плюс ко всему, не считающий себя профессиональным художником, автор решил препоручить иллюстрирование книги Джону Тенниелу — известному английскому карикатуристу.
Справедливости ради скажем, что первые литературные критики «Алисы» оказались не на высоте. Некоторые отзывы о сказке, как о слишком странном и жутковатом для детей произведении, сейчас кажутся даже более уместными, нежели тогда.
«Мы полагаем, что любой ребенок будет скорее недоумевать, чем радоваться, прочитав эту неестественную и перегруженную всякими странностями сказку…».
(Одна из первых рецензий на «Алису» из журнала «Atheneum»)
Впрочем, даже недоброжелатели отмечали «богатую фантазию Льюиса Кэрролла», а вскоре и тон критики изменился. Огромная популярность «Алисы» не только у детей, но и у взрослых свидетельствовала, что в английской литературе появилось нечто доселе невиданное.
Успех «Алисы», как бывает в таких случаях, с одной стороны вдохновлял, с другой — пугал Чарлза Лютвиджа Доджсона. Говорят, что в конце жизни он даже досадовал, что из-за шума вокруг «Алисы» его недооценили как математика. Ведь за всю свою жизнь Доджсон опубликовал 256 книг, а славу ему принесла лишь та, насчет издания которой он так долго сомневался.
Так или иначе Доджсон всю жизнь старался дистанцироваться от своего литературного «двойника». Надоедливым поклонникам он говорил, что не знает никакого Льюиса Кэрролла, а письма, пришедшие на это имя, отправлял назад с пометкой «Адресат не значится».
Выставив свое «альтер эго» перед публикой, Доджсон совершенно не желал открываться этой публике сам. Недаром один из бывших его студентов пораженно восклицал: «Кто бы мог подумать, что этот „сухарь“, у которого я засыпал на лекциях, мог написать такую увлекательную вещь!». А оксфордский коллега Доджсона говорил о нем: «Он не хочет быть Льюисом Кэрроллом и очень ревниво оберегает свою тайну… Всякую минуту он боится, что кто-нибудь упомянет при нем Алису».
И только от детей Доджсон не прятал своего «двойника», ведь по сути дела с ними он и был настоящим Льюисом Кэрроллом.
«Один мой друг (его зовут мистер Льюис Кэрролл) сообщил мне, что намеревается послать тебе книжку. Это очень близкий мой друг. Я знаю его всю свою жизнь (мы одного с ним возраста) и никогда с ним не разлучался. Разумеется, он был со мной и в Гарденс, не отходил от меня ни на ярд, даже когда я рисовал для тебя головоломки. Хотел бы я знать, заметила ли ты его?»
(Ч. Л. Доджсон, из письма к Изабел Станден)
«Алиса» — это книга не для детей
В этом утверждении есть большая доля истины. К сожалению, я не знаю, как сегодня воспринимает эту сказку англоязычная детвора. Однако, исходя из личного опыта, русскоязычным детям она действительно даётся с трудом.
Моё мнение подтвердили и участники вышеупомянутых интервью, которые почти в один голос заявляли, что по-настоящему оценили достоинства сказки лишь во взрослом возрасте.
Марина Бородицкая, поэт (из передачи «Игра в Бисер» на телеканале «Культура»):
Не знаю, как у вас, а для меня «Алиса» была самым большим разочарованием моего читательского детства. Это были обманутые ожидания. За год до того, как мне в руки попала эта книжка, вся семья говорила: «Маринка, до сих пор не читала „Алису“. Надо достать для ребёнка „Алису“…». И вот она попадает мне в руки… Она, конечно, занятная, но там ни от чего не перехватывает дыхание. Она немного такая «Бяка-закаляка», я сама из головы её выдумала…
По крайней мере, это мнение правомерно в отношении более точных и адекватных переводов «Алисы» — вроде перевода Нины Демуровой. А ведь были и вольные пересказы Бориса Заходера или Владимира Набокова — сильно русифицированные и сознательно упрощённые для отечественного маленького читателя. Не говоря уже о замечательных мультфильмах Ефима Пружанского, с которых, собственно, и начался мой интерес к творчеству Кэрролла.
Сама же книга долгое время манила меня, но в руки не давалась. Пересказ Заходера сильно отличался от любимого мультфильма и был отвергнут, а перевод Демуровой казался слишком тяжеловесным. Да, отдельные фрагменты смешили и восхищали, но было много таких, которые казались непонятными или скучными. И это при том, что я был очень специфическим ребёнком, обожающим всякие нелепицы, словесные игры и парадоксы. Хорошо помню, как отрывок из «Бармаглота», найденный мною в мамином журнале «Дошкольное воспитание» (то самое «Варкалось. Хливкие шорьки…»), практически сразу произвёл на меня сильнейшее впечатление.
И ещё — мне всегда нравились книжные примечания. Поэтому, когда (где-то в 7−8 классе) я взял в читальном зале аннотированное издание «Алисы» с примечаниями Мартина Гарднера, сказка стала гораздо понятнее и интереснее. Однако по-настоящему, насколько она хороша, я осознал лишь во время учёбы в институте, неожиданно заметив, что цитирую из неё целые отрывки по тому или иному поводу…
В чём же причины столь нелёгкого восприятия «Алисы» детьми?
3. Обе сказки довольно старые, написанные в далёкую викторианскую эпоху — с её кринолинами, купальными кабинками и ужасными (на современный взгляд) нравоучительными стишками. Я уже не раз писал, что даже английские дети уже не помнят те стихи, которые пародировал Кэрролл. А вдоволь насладиться пародией, не зная оригинала, не получится.
Поэтому я всегда не понимал — почему не вставить эти самые оригиналы прямо в текст Кэрролла? Это не столь уж кощунственно. Например, можно написать так: «Алиса попыталась прочитать стих «Как дорожит любым деньком малюточка пчела…» (после чего привести его правильный текст). Но вместо этого прочла следующее… «- и привести текст пародии «Как дорожит своим хвостом малютка крокодил…».
5. У сказки отсутствует внятная сюжетная интрига (особенно в «Стране чудес»). Текст состоит из не слишком связанных между собой сцен. Многие из них можно без труда убирать или менять местами, и логика повествования не нарушится. Просто потому, что особой логики там и нет. Всё очарование сказки скрыто не в сюжете как таковом, а в сопровождающей его «игре» — превращениях Алисы, нелепых ситуациях, странных героях и не менее странных разговорах.
Так что я бы сказал, что «Алиса» может показаться трудной и чуждой не только для детей, но и для большинства взрослых (по крайней мере, русскоязычных — точно).
При этом сам Кэрролл нисколько не сомневался в том, что сочиняет детскую сказку. Это особенно заметно, если сравнить окончательный текст «Страны чудес» с рукописным исходником — «Приключения Алисы под землёй». В рукописи, подаренной Алисе Лидделл, бесед и парадоксов куда меньше, чем в книжном варианте (например, полностью отсутствует сцена Безумного Чаепития).
То есть изначально Кэрролл делал больший упор на фантастические превращения и всяческие происшествия, которые так нравятся детям. И уже потом — во время подготовки текста к печати — стал добавлять то, что забавляло его самого. Так или иначе, первые тиражи книги разошлись, как горячие пирожки, а значит, дети действительно были в восторге.
Так что читать или не читать «Алису» детям — решать вам (тем более что дети бывают разные). Однако навязывать её не стоит. И уж точно не стоит начинать с перевода Демуровой. Лучше прочесть тот же пересказ Заходера или показать мультики Пружанского и Диснея (как по мне, советский мультик более адекватно передаёт дух книги).
На вопрос «Стоит ли прочесть „Алису“ тем, которые не слишком любят произведения подобного толка?» я бы ответил: «Стоит». Дело в том, что «Алиса» настолько плотно вписана в мировую культуру (в том числе и массовую), что иметь о ней хотя бы общее представление не помешает любому образованному человеку. Тем более что обе сказки очень небольшие, их можно «проглотить» буквально за один день.
Читайте также: