Сидит в кресле раздвинув ноги
— Очнулась? Вот и ладненько, — глухо произнес один. — Как-то неинтересно с бревном развлекаться.
Оля была ошеломлена, не понимала, что происходит, кто эти люди. Крупная дрожь сотрясала ее тело. Руки, связанные уже скотчем, болели. Она языком толкала тряпку, но не могла от нее избавиться. Глаза наполнились слезами. Они потекли к вискам, девушка сразу захлюпала носом, и дышать стало еще труднее.
— Начинай. Вдруг кто увидит, — произнес глухой голос.
Неизвестный с синими глазами деловито положил руки на колени девушки. Поняв, что он хочет сделать, Оля замычала, замотала головой, задергала ногами и руками, стараясь попасть по обидчику. Происходящее походило на кошмар. Насильник, пыхтя, преодолевая сопротивление, раздвинул девушке бедра, но Оля снова сжала ноги.
— Держи сучку! Какого хрена стоишь?
Тяжелое мужское тело навалилось ей на грудь, придавило к земле. Оля боролась изо всех сил, но задыхалась, поэтому была слабой. Она чувствовала, как второй рвет колготки, срывает с нее трусики. И вдруг он остановился, замер, прислушиваясь к лесным звукам. Оля задержала дыхание: небольшая пауза всколыхнула в душе надежду, что насильник одумается.
Но зря. Что-то твердое стало вонзаться ей в плоть. Оля дергалась, но насильник не отступал. Он резко схватил ее за бедра и прижал их к животу. Сложенная практически пополам, Оля не могла даже пошевелиться. В такой позе он наконец проник внутрь, и дикая боль пронзила ее тело. Оля изогнулась в немом крике, но жесткие ладони крепко сжимали ее ноги.
Сколько продолжалась эта пытка, Оля не знала. Ей казалось, что в нее вбивают бревно, с каждым ударом все глубже и яростнее. Иногда инструмент насильника выскакивал наружу, Оля с всхлипом вздыхала, а потом он снова вонзался с удвоенной силой. Тело вздрагивало от каждого толчка, вибрировало и тряслось. Насильник над девушкой сопел, обливался потом, полукружиями расплывавшимся по маске. Сильный запах горячего мужского тела, смешанный со знакомым парфюмом, бил в нос, и инстинкт самосохранения заставлял Олю отворачиваться, часто дышать, чтобы избежать приступа рвоты, от которого она могла захлебнуться.
Напавший с каким-то злобным наслаждением выполнил свою работу и наконец затрясся, застонал. Оля почувствовала, что давление внутри живота исчезло вместе с остатками острой боли. Мужчина еще секунду полежал, тяжело дыша и приходя в себя, потом откатился на бок и встал. Оля со стоном опустила затекшие ноги, надеясь, что экзекуция закончилась, а она осталась жива. Она оперлась на локти и стала отползать в сторону.
Но опять ошиблась. Насильник схватил ее за ногу и притянул к себе, расцарапав нежную кожу о еловые иголки, ковром устилавшие землю.
— Теперь ты, — приказал он напарнику, застегивая джинсы. Тот нерешительно засопел и сделал шаг в сторону. Тогда первый толкнул его к девушке.
— Не могу, — сдавленно произнес второй и подался назад. — Страшно.
— А на кулак нарваться не боишься? Давай!
— У меня и желания нет, — отказывался второй.
Оля слушала их перепалку с ужасом и молила Бога, чтобы кто-нибудь догадался, где она, и пошел ее искать.
— А так будет? — одним рывком насильник перевернул девушку на живот, поставил ее на колени. Он с силой провел по внутренней стороне ее бедер ладонями, потер пальцами больное место — Оля снова затряслась от ужаса и страха, потом похлопал по обнаженным ягодицам.
— Давай! По-собачьи. Можешь и вторую дырку расковырять. Разрешаю. Не бойся. Так она в глаза смотреть не будет.
Оля задергалась, замычала, но сильные руки прижали ее к земле, чуть не придушив от усердия. В полуобморочном состоянии она почувствовала, как что-то вяло прикасается к коже ее бедер, потом наливается и поднимается выше. Второй насильник скользнул в разорванную плоть легко, почти не причинив боли, но Оле уже было все равно: она потеряла сознание от недостатка воздуха.
Второй раз она очнулась от неприятного ощущения: ей казалось, будто сотни маленьких существ бегают по телу, оставляя жгучую боль. Она открыла глаза: летнее солнце уже поднялось над горизонтом и мгновенно ослепило. Дышать стало легче. Оля подняла по-прежнему связанные руки — кляп исчез.
Сидит в кресле раздвинув ноги
— Очнулась? Вот и ладненько, — глухо произнес один. — Как-то неинтересно с бревном развлекаться.
Оля была ошеломлена, не понимала, что происходит, кто эти люди. Крупная дрожь сотрясала ее тело. Руки, связанные уже скотчем, болели. Она языком толкала тряпку, но не могла от нее избавиться. Глаза наполнились слезами. Они потекли к вискам, девушка сразу захлюпала носом, и дышать стало еще труднее.
— Начинай. Вдруг кто увидит, — произнес глухой голос.
Неизвестный с синими глазами деловито положил руки на колени девушки. Поняв, что он хочет сделать, Оля замычала, замотала головой, задергала ногами и руками, стараясь попасть по обидчику. Происходящее походило на кошмар. Насильник, пыхтя, преодолевая сопротивление, раздвинул девушке бедра, но Оля снова сжала ноги.
— Держи сучку! Какого хрена стоишь?
Тяжелое мужское тело навалилось ей на грудь, придавило к земле. Оля боролась изо всех сил, но задыхалась, поэтому была слабой. Она чувствовала, как второй рвет колготки, срывает с нее трусики. И вдруг он остановился, замер, прислушиваясь к лесным звукам. Оля задержала дыхание: небольшая пауза всколыхнула в душе надежду, что насильник одумается.
Но зря. Что-то твердое стало вонзаться ей в плоть. Оля дергалась, но насильник не отступал. Он резко схватил ее за бедра и прижал их к животу. Сложенная практически пополам, Оля не могла даже пошевелиться. В такой позе он наконец проник внутрь, и дикая боль пронзила ее тело. Оля изогнулась в немом крике, но жесткие ладони крепко сжимали ее ноги.
Сколько продолжалась эта пытка, Оля не знала. Ей казалось, что в нее вбивают бревно, с каждым ударом все глубже и яростнее. Иногда инструмент насильника выскакивал наружу, Оля с всхлипом вздыхала, а потом он снова вонзался с удвоенной силой. Тело вздрагивало от каждого толчка, вибрировало и тряслось. Насильник над девушкой сопел, обливался потом, полукружиями расплывавшимся по маске. Сильный запах горячего мужского тела, смешанный со знакомым парфюмом, бил в нос, и инстинкт самосохранения заставлял Олю отворачиваться, часто дышать, чтобы избежать приступа рвоты, от которого она могла захлебнуться.
Напавший с каким-то злобным наслаждением выполнил свою работу и наконец затрясся, застонал. Оля почувствовала, что давление внутри живота исчезло вместе с остатками острой боли. Мужчина еще секунду полежал, тяжело дыша и приходя в себя, потом откатился на бок и встал. Оля со стоном опустила затекшие ноги, надеясь, что экзекуция закончилась, а она осталась жива. Она оперлась на локти и стала отползать в сторону.
Но опять ошиблась. Насильник схватил ее за ногу и притянул к себе, расцарапав нежную кожу о еловые иголки, ковром устилавшие землю.
— Теперь ты, — приказал он напарнику, застегивая джинсы. Тот нерешительно засопел и сделал шаг в сторону. Тогда первый толкнул его к девушке.
— Не могу, — сдавленно произнес второй и подался назад. — Страшно.
— А на кулак нарваться не боишься? Давай!
— У меня и желания нет, — отказывался второй.
Оля слушала их перепалку с ужасом и молила Бога, чтобы кто-нибудь догадался, где она, и пошел ее искать.
— А так будет? — одним рывком насильник перевернул девушку на живот, поставил ее на колени. Он с силой провел по внутренней стороне ее бедер ладонями, потер пальцами больное место — Оля снова затряслась от ужаса и страха, потом похлопал по обнаженным ягодицам.
— Давай! По-собачьи. Можешь и вторую дырку расковырять. Разрешаю. Не бойся. Так она в глаза смотреть не будет.
Оля задергалась, замычала, но сильные руки прижали ее к земле, чуть не придушив от усердия. В полуобморочном состоянии она почувствовала, как что-то вяло прикасается к коже ее бедер, потом наливается и поднимается выше. Второй насильник скользнул в разорванную плоть легко, почти не причинив боли, но Оле уже было все равно: она потеряла сознание от недостатка воздуха.
Второй раз она очнулась от неприятного ощущения: ей казалось, будто сотни маленьких существ бегают по телу, оставляя жгучую боль. Она открыла глаза: летнее солнце уже поднялось над горизонтом и мгновенно ослепило. Дышать стало легче. Оля подняла по-прежнему связанные руки — кляп исчез.
Сидит в кресле раздвинув ноги
- Прошу, — Алексей сделал приглашающий жест.
- Отвернись, пожалуйста, — Яна взглянула ему в глаза.
Алексей послушно отвернулся. В дверце шкафа ему было видно все, что происходит за его спиной. Яна развязала поясок и сняла халатик. Под ним была ночная рубашка. Помешкав немного — снять или закатать — она сняла рубашку через голову. Под рубашкой ничего не было. Алексей успел увидеть широкие бедра, узкую талию и небольшую грудь. Яна легла на кушетку и поджала ноги.
- Можно, — тихо сказала она.
Алексей повернулся. Успокоившийся было член, снова упруго поднялся к животу. Он так и не оделся и теперь был только в футболке. Вид лежащей на боку спиной к нему Яны мало кого мог оставить равнодушным. Стройное бедро круто поднималось переходя в узкую талию. Округлые ягодицы со следами прошлогоднего загара слегка разошлись, открывая самые интимные женские места. Даже со спины было видно, что Яна краснеет от смущения.
Алексей приблизился и взял со столика баночку с маслом. Делая, то же, что и Яна, он сначала обмакнул туда наконечник. Затем, обмакнув палец, присел. Между слегка разошедшихся ягодиц он увидел темное сморщенное колечко ануса. Чуть ниже, в ложбинке между ногами, виднелась плотно сжатая складка больших губ. Они были чисто выбриты. Обмакнув палец в масло еще раз, он смазал пространство вокруг ануса. Колечко несколько раз судорожно сжалось и разжалось. Яна задышала быстрее. Напоследок, как бы невзначай, он коснулся пальцем складки между ног. Яна слегка дернулась, но ничего не сказала. Наконец наступила очередь самого главного. Алексей взял трубку, выпустил из нее воздух, как делала Яна, и, примерившись, осторожно ввел ее. Яна тихо ойкнула и притихла.
Алексей сел на стул и стал ждать. Вид Яны с торчащей трубкой оказался чрезвычайно возбуждающим. Алексей просто не мог оторвать от нее глаз. Его рука автоматически стала гладить стоящий член, а взгляд выискивал все новые и новые подробности.
- Мне кажется, что я сейчас взорвусь, — жалобно сказала Яна через пару минут, — Алексей встал и пощупал кружку. Она была полна больше, чем наполовину.
- Еще рано. Потерпи. Это сейчас пройдет, — Яна притихла еще на минуту.
- Из меня сейчас потечет, — голос Яны стал плаксивым.
- Пожалуйста, потерпи, — Алексей подошел и нежно погладил Яну по бедру, а потом нагнулся и поцеловал.
- Погладь еще, — это меня отвлекает.
Алексей принялся легкими движениями гладить спину, ягодицы и бедра Яны. Она успокоилась. Дыхание ее стало слышнее, а еще через пару минут он заметил, что промежуток между губками стал сочиться прозрачной, густоватой жидкостью. В этот момент вода в кружке подошла почти к концу. Предупредив Яну, он медленно вынул трубку из ее ануса. Яна быстро вскочила, уже не стесняясь Алексея, и, держась за попу, побежала в туалет. В ее глазах читалось возбуждение. Алексей этого не заметил. Он буквально пожирал глазами ее тело.
Пока Яна была в туалете, он снова наполнил кружку, повесил ее на штатив и стал ждать. Яна появилась через несколько минут покрасневшая. Видимо, ее посещали те же мысли. Алексей получил еще одну возможность рассмотреть Яну. Он отметил, что, несмотря на небольшой рост, она сложена удивительно пропорционально. Бедра казались еще круче из–за тонкой талии. Груди были небольшие с розовыми торчащими сосками. Алексею захотелось их потрогать. На лобке был оставлен небольшой аккуратный треугольник волос. Вся остальная складка была чисто выбрита. Это придавало Яне сходство с маленькой девочкой. Алексей снова сделал приглашающий жест.
- А давай попробуем так, — сказала осмелевшая Яна и встала на кушетке на четвереньки. При этом ее попа оказалась высоко задранной, а ноги раздвинуты, — я видела так на фотке.
- Давай, — сказал Алексей и взял баночку с маслом.
В этот раз, смазывая анус, Алексей попытался немного проникнуть внутрь. И это ему удалось. Потом Яна неуловимым движением вытолкнула его обратно. Введя трубку, он не стал ждать и сразу принялся гладить Яну, продвигаясь все дальше и дальше. Постепенно, его левая рука завладела грудью, а правая гладила между ног. Яна не сопротивлялась. Вскоре вся правая рука Алексея была мокрой от смазки. Губки немного припухли и раскрылись. Алексей осторожно (не девушка ли Яна) попытался проникнуть пальцем во влагалище. Это ему удалось. Яна стояла закрыв глаза и иногда тихо постанывала то ли от вливавшейся в нее воды, то ли от возбуждения. Периодически она открывала глаза и бросала взгляд на стоящий колом член Алексея. К тому времени, когда вода подошла к концу, Яна уже была готова кончить. Алексей осторожно вынул трубку, и Яна снова помчалась в туалет.
Сидит в кресле раздвинув ноги
Мишка между тем немного погладил возбужденный член, потом обхватил его пальцами и отодвинул кожицу назад. Прямо перед глазами Светы оказалась красная головка с отверстием посередине. Мишка начал медленно водить по члену взад-вперед. Свете показалось, что сейчас самый удачный момент, чтобы попробовать самой. Она уже сознавала, что эти веши возбуждают ее - у нее заколотилось сердце, и она почувствовала, что краснеет.
Она оттянула резинку трусиков, немного раздвинула бедра и положила палец на расщелину - пирожок, как называли эти губки они с Машкой. Немного поводила взад-вперед, как показывал Мишка, и палец неожиданно провалился между губок. Обычно она туда не лазила, и даже во время мытья осторожно водила снаружи. Между губ было мокро, и палец скользил легко. Она действительно почувствовала какое-то странное ощущение, которое усиливалось оттого, что она подсматривала за Мишкой, однако при попытке потереть сильнее она почувствовала тупую боль - как будто по этому месте провели уже раз сто.
Тогда она оставила эксперименты на потом и снова стала наблюдать за Мишкой. Мишка уже разогнался вовсю - Света теперь понимала, что он начинает всегда медленно, видимо, для того, чтобы продлить удовольствие. Мишкин член нырял в его кулачок и тут же выныривал обратно. Свете было плохо видно - еще вчера она была бы по уши удовлетворена увиденным, теперь же ей хотелось посмотреть на это вблизи и более подробно. Мишка дрочил, полностью отдавшись этому занятию, и до Светы доносились частое дыхание.
Она лежала на боку, плотно сжимая бедра, и вдруг ей захотелось сжать их еще сильнее. Она напрягла мышцы, потом переплела ноги и снова сжала бедра. При этом она не отрывала взгляда от дырки в стене. Внезапно она поняла, что Мишка просто имитирует секс, и на месте руки должна быть женская расщелина. например, ее, Светина.
Мишка раскраснелся, из груди его вылетали короткие стоны. Света заметила, что вчера он спустил гораздо быстрее, чем сейчас. У нее вдруг закружилась голова, как сквозь пелену она увидела, как Мишка содрогнулся, из Мишкиного члена брызнула струя, бедра ее сами собой вдруг резко сжались и затряслись, и она почувствовала, как снизу вверх по телу бежит острое наслаждение. Она застонала, ее вдруг согнуло вдвое, и она почувствовала, как в голове закружился огненный вихрь. Она заметалась по кровати, уже не думая, что проснется бабушка или услышит Мишка. Так хорошо ей не было никогда в жизни, и она вдруг как прозрела, поняв, что может ощущать Мишка. * * *
Наутро она встала рано - трусики были все в какой-то засохшей дряни, и надо было их постирать, пока Мишка не проснулся. У нее вообще была проблема со стиркой сушкой трусиков - вешать их в комнате - Мишка будет задевать головой, вешать на всеобщее обозрение не хотелось, на чердаке было пыльно.
Погода была ветреной, но теплой. В лес решили не ходить, и пол-дня резали молодой ревень, чистили его и под руководством бабушки варили обалденно вкусное варенье.
Потом бабушка ушла к подруге, и Мишка с ходу стал приставать:
- Ну, давай, ты вчера обещала.
- Сама не знаешь? Показать обещала.
- Ой, ну давай не надо?, - Света было безумно стыдно, вчерашнее безумство куда-то ушло, и ей казалось совершенно невероятным показать пацану - хотя и брату - свою щелку.
- Ну вот. Так нечестно. Я тебе показывал, и даже. Свете в самом деле показалось нечестным - он действительно показал ей все. Она нерешительно села на кровать и осторожно приподняла подол платья. Потом, чтобы оттянуть время, спросила:
- А ты вообще видел у девушек?
- Ага. Только издалека.
- Да нет. Я же говорил, у Машки пару раз, и у девки одной во дворе, когда она ссала.
- А расскажи, как Машка это.
- Потом. Ты это. - он махнул рукой в сторону ее руки, замершей на полпути. Света потянула подол выше, так что показались только утром надетые беленькие трусики. Она сидела на краю кровати, протянув ноги, и оттого треугольник трусиков казался очень маленьким. Она покраснела, потом перевела взгляд на Мишку - он был в трико - и увидела, что у него поднимается. Она подумала, что он опять сейчас начнет дрочить, и опустила подол.
- Ну нет, так мы не договаривались, - обиженно надулся Мишка.
- А чего делать-то?
- Ну, блин, платье задери.
Света прикрыла глаза, досчитала до трех и натянула платье до пояса.
- Вот, а теперь раздвинь ноги. И вообще сядь нормально.
Света забралась на кровать и раздвинула ноги. Мишкин член уже торчал, как мачта, сильно оттопыривая трико. Ей, в общем-то было интересно, стеснительность как-то прошла, и она была совсем не прочь, чтобы Мишка потеребил свою сардельку, раз ему приятно.
- А теперь трусики сними. Только ноги не сдвигай.
Света замерла. Она понимала, что должна, но ее руки как будто окаменели. Посидев, она, не глядя на Мишку, осторожно оттянула резинку трусиков в сторону, и перед Мишкой показались слегка опушенные пухлые губки.
- О, кайф. Здорово как. Первый раз так близко вижу. А ты можешь ноги пошире раздвинуть?
Света еще чуть раздвинула ноги. Она вся покраснела, ее сердце бешено колотилось. Впрочем, она сидела перед парнем с голой щелью, и ничего страшного до сих пор не произошло - только странное волнение охватывало ее.
- Давай вместе подрочим? - сказал Мишка, поглаживая свой выпирающий бугорок.
- Нет, - она отрицательно качнула головой: Я. еще не делала это.
- Ну и что? Тебе понравится. Знаешь, Машка как тащится - визжит аж на всю квартиру.
- Нет. в другой раз. Ты, если хочешь.
Мишка как того и ждал. Он быстро спустил трико вместе с трусами, встал прямо перед Светой и начал водить кулаком вдоль члена. По мере того, как он распалялся, Светино стеснение проходило, и она все смелее смотрела, как Мишка это делает. Ей было интересно, и она на миг даже забылась и отпустила резинку трусиков. Мишка тут же завопил:
Света снова отодвинула резинку, и Мишка стал водить еще быстрее. Его дыхание стало тяжелым, как у задыхающегося. Сквозь резкие выдохи он пробормотал:
Им так удобнее… Почему мужчины, садясь, раздвигают ноги
Московская журналистка Анна Наринская задалась в своем блоге довольно щекотливым вопросом: почему мужская привычка сидя расставлять ноги унижает окружающих.
По мнению Наринской мужчины в принципе не должны вот так раскидываться, поскольку там же у них все более, ну, скажем так, уязвимо. Но при этом транспорт полон мужчин, сидящих именно таким образом и занимающих по два места и скукожившихся, сжавшихся женщин.
Для этого есть и научный термин — мэнспрединг.
«И, да, это, конечно, мачизм, мол гляньте как меня много. А еще и дикая расхлябанность и безнаказанность. В разных метрополитенах мира (Нью-Йорке, Мадриде) даже висят таблички, запрещающие вот так сидеть. Не знаю, помогает ли, но хоть что-то. А у нас… У нас, ладно, что нет табличек, но смотрите — женщина, рядом с этим типом почти вдавлена в поручень, но замечания ему не делает. Да что там! Почти половина мужчин в вагоне так сидят, а их несчастные соседки молчат…»
Наринская объясняет, что именно по этой причине она предпочитает никогда не садиться в транспорте:
«Значит ли это, что я сама виновата (раз предпочитаю не связываться и не работаю над улучшением ситуации?) Для «сама виновата» есть другой термин: виктиблейминг — это когда виноватой назначают жертву. Не знаю жертва ли я, но себя я виню. Почему я — опять — смолчала? Эх. » - заключает автор.
Думается, что эта проблема не только этическая, но и эстетическая: все-таки созерцать чужие гениталии, пусть и прикрытые брюками, не очень приятное занятие. Любопытно при этом, что еще лет 20 назад такое зрелище было в общественном транспорте редкостью, и связано это, по всей вероятности, с ложно понятым «чувством свободы». Увы, этот, казалось бы, убедительный пост Наринской поддержки у большинства ее читателей не получил. Вот только несколько комментариев:
- Мэнспрэдинг, виктимблейминг. Есть еще один термин - СЖВ. По-русски – «профессионально недовольные». Пофиг - кем быть недовольным, пофиг - чем, главное – проявить свое недовольство… Почему у меня не возникает проблем с мэнспрэдингом? Почему заходя в вагон я сажусь между раскинувшимися мужиками - и внезапно, мне тоже есть место не втиснуться, а нормально сесть (хотя худым меня не назовешь)? Может, дело просто в том, что я не делаю проблем на пустом месте, в отличие от СЖВ-обиженок, которым всюду харассмент мерещится?
- Какой ерундой люди мозг забивают! Каждый сидит, лежит, стоит и ходит так, как удобно ему. Или подстраивается под других. Обычно это сочетается.
- Автору лавочку от подъезда убрали, она решила в метро докапываться
- Прежде чем писать дебильные статьи задумайтесь о том, что есть человек. Человек -это часть природы. А в природе всё подчинено одной простой вещи: выжить любой ценой. А выживаемость напрямую зависит от потомства. Самка выбирает наиболее жизнеспособного самца. И если самец зажал свои причиндалы в кулак, то его место на свалке генотипа. Вы ещё осудите самцов оленей, которые дерутся за самку. Природой в мужчине заложено демонстрировать то , что относится к самцу. Глупо осуждать за это природу.
- Изучите вопрос! Дело конечно не в том, что там у мужчин между ног, а в строении таза. Более широкий таз женщин создает углы в суставах, которые делают приемлемым и даже удобным сидение сдвинув ноги. У мужчин, соответственно, наоборот. Любой среднестатистический мужчина недолго выдержит сидение не то, что, сдвинув колени, а даже и при параллельном положении бедер. просто физически связки паховые быстро устают и невозможно не раздвинуть ноги.
Между тем, эксперты именно так и объясняют этот феномен:
«Раздвигать ноги мужчине необходимо, чтобы поддерживать баланс из-за смещенного центра тяжести, поскольку мужчины, как правило, выше женщин. Высокий центр тяжести сужает треугольник равновесия.
Когда вы сидите в движущемся автобусе, вы подсознательно садитесь в устойчивое положение — чем выше вы, тем ниже вам нужно погрузиться в кресло, чтобы оставаться в равновесии. Раздвинув ноги, можно расширить баланс треугольника…»
Странно только, почему вдруг мужчинам стало «удобно» так сидеть только в последние годы? Вероятно, ускорилось их эволюционное развитие…
Впрочем, некоторые блогеры предложили и такой, вполне рабочий, вариант: раздвигая ноги, российские мужчины подсознательно подражают Путину…
Читайте также: