Клайв льюис серебряное кресло
В тот скучный осенний день Джил Поул плакала, стоя позади одного из школьных зданий. Плакала она потому, что ее дразнили. Наша история вовсе не о школе, так что о ней много рассказывать не стоит. Мальчики учились там вместе с девочками, и в старину такие заведения называли школами смешанного обучения. Только если где что и смешалось, так в головах начальства. Эти горе-учителя считали, что детям надо позволять все, что им нравится. Как на беду, десятку ребят постарше больше всего нравилось дразнить и мучить остальных. В любой другой школе навели бы порядок за пару месяцев, но в этой творились жуткие вещи. А если что и всплывало на свет Божий, то никого не наказывали. Директриса заявляла, что это – «интересный случай», вызывала провинившихся и часами с ними беседовала. Тот, кто знал, как ей подыграть, мог даже стать ее любимчиком.
Вот почему Джил Поул и плакала скучным осенним днем на мокрой тропинке между физкультурным залом и зарослями кустарника. Она еще вдоволь не наплакалась, когда из-за угла вылетел, чуть не наскочив на нее, насвистывающий мальчик – руки в карманах.
– Ты что, слепой? – спросила Джил.
– Ладно, – начал было мальчик, но тут заметил ее заплаканное лицо. – Чего это ты, Джил?
Губы у девочки дергались. Так всегда бывает, когда хочешь что-то сказать, но знаешь, что расплачешься, едва откроешь рот.
– Значит, опять они, – нахмурился мальчик, еще глубже засовывая руки в карман.
Джил кивнула. Обоим и без слов было понятно, о чем речь.
– Слушай, – сказал мальчик, – ну что толку, если мы все… Он думал ее утешить, а вышло, будто начал читать лекцию. Джил вдруг вскипела, да и как не вскипеть, когда не дают выплакаться.
– Вали отсюда, – сказала она. – Тебя забыли спросить. Тоже мне, учитель выискался. По-твоему, значит, надо к ним подлизываться всю жизнь, и, вообще, вокруг них плясать, да?
– Господи, – сказал мальчик. Он присел на травянистый пригорок под кустами, но тут же вскочил, потому что трава была жутко мокрая. Звали его Юстас Ерш, но был он парень ничего. – Джил! Это нечестно. Я в этой четверти ничего подобного не делал. Ты что, забыла, как я за Картера вступился, ну тогда, с кроликом? И Спиввинса я не выдал, даже когда меня колотили. А помнишь…
– Ничего не знаю и знать не хочу, – всхлипнула Джил.
Юстас понял, что она еще не пришла в себя и протянул ей мятный леденец, положив такой же и себе за щеку. Джил понемногу успокаивалась.
– Ты извини, Ерш, – сказала она. – Это, правда, нечестно. Ты в этой четверти очень хороший.
– Ну и забудь, какой я раньше был, – сказал Юстас. – В прошлой четверти я точно был скотина.
– Был, был, – сказала Джил.
– Значит, ты думаешь, я изменился?
– Я не одна так думаю, – сказала Джил. – Они тоже заметили. Мне Элеонора Блейкстоун сказала, что про тебя Адела Пеннифазер говорила у нас в раздевалке: – «Этот мальчишка, Ерш, он в этой четверти совсем плох. Но мы им скоро займемся».
Юстас вздрогнул. Все в этом заведении – а оно называлось, к слову, Экспериментальной школой, – знали, чем такие слова пахнут.
Дети замолчали. Слышно было, как падали капли воды с листьев лавра.
– А почему ты так переменился? – спросила Джил.
– Со мной на каникулах случилась куча интересных вещей, – загадочно произнес Юстас.
– Слушай, Джил, – сказал Юстас, помолчав, – мы ведь с тобой оба жутко ненавидим эту школу, точно?
– Еще бы, – сказала Джил.
– Значит, я тебе могу доверять.
– И на том спасибо, – отозвалась Джил.
– Так вот. Я тебе могу рассказать потрясающие вещи. Послушай, смогла бы ты поверить в разные такие штуки, над которыми другие смеются?
– Не знаю, не пробовала, – сказала Джил. – Наверное, сумею.
– Ты сможешь поверить, если скажу тебе, что я на каникулах побывал в другом мире?
– То есть как это?
– В другом мире, в смысле… ну ладно. В таком месте, где животные умеют разговаривать и где есть… ну… чудеса и драконы, и все прочее, как в сказках…
Ершу было так трудно все это объяснять, что он даже покраснел.
– А как же ты туда попал? – спросила Джил.
Почему-то она тоже смутилась.
– Способ тут один-единственный, – тихо сказал Юстас, – волшебство. Мы там были с моей двоюродной сестрой и братом. Нас туда просто… ну как это… унесло. А они там и раньше бывали.
Теперь, когда они заговорили шепотом, Джил стала как-то легче верить Юстасу. И вдруг ее охватило ужасное подозрение, и она сказала, на минуту став похожей на тигрицу:
– Если я только узнаю, что ты меня водишь за нос, я никогда больше не буду с тобой разговаривать. Никогда!
– Я не вру, – сказал Юстас. – Честное слово. Клянусь чем угодно.
(Когда я был мальчиком, мы клялись на Библии. Но Библию в Экспериментальной школе не жаловали).
– Ладно, – сказала Джил, – верю.
– Ты никому не скажешь?
Оба они порядком разволновались. Но тут Джил оглянулась вокруг, увидела скучное осеннее небо, услышала, как с листьев падают дождевые капли, и вспомнила о всякой школьной тоске. В этой четверти было тринадцать недель, а прошло из них всего две.
– Ну и что толку? – сказала она. – Мы-то ведь не там, мы здесь. И попасть туда ни за что не сможем. Да?
– Я и сам все думаю, думаю, – отозвался Юстас. – Когда мы вернулись из Того Места, Он нам сказал, что эти ребята, Певенси, мой брат с сестрой, туда больше не попадут, они там уже три раза побывали. Наверное, им хватит. Но мне-то он ничего такого не говорил, а уж наверняка, сказал бы, будь мне туда путь заказан. Вот я и думано, как же все-таки…
– … Туда попасть? – подсказала Джил.
– Наверно, надо начертить на земле круг и написать в нем всякие таинственные слова непонятными буквами, и встать в него, и произносить разные заклинания?
– Нет, – сказал Юстас, поразмыслив. – Я тоже примерно так думал, только эти круги и заклинания все-таки чушь собачья. По-моему, они Ему не понравятся. Как будто мы Его хотим заставить что-то сделать. А мы Его можем только просить.
– Ты о ком говоришь? – спросила Джил.
– В Том Месте его зовут Аслан, – отвечал Юстас.
– Что за необыкновенное имя!
– Сам он еще необыкновенней, – торжественно сказал Юстас. – Ну что, попробуем? От просьбы вреда не будет. Давай-ка встанем рядом, а руки вытянем вперед, ладонями вниз… как на острове Раманду…
– На каком таком острове?
– Потом расскажу. Наверное, ему понравится, если мы встанем лицами на восток, только где же тут восток?
Джил пожала плечами.
– Все девчонки такие, – проворчал Юстас, – никогда сторон света не знают.
– Будто ты знаешь, – рассердилась Джил.
– Я-то сейчас найду, если ты мешать не будешь. Есть! Восток там, где лавровые кусты. Будешь за мной повторять?
– Слова, которые я скажу. Ну…
– Аслан, Аслан, Аслан!
– Аслан, Аслан, Аслан! – повторила Джил.
– Впусти нас, пожалуйста, в…
И тут с другой стороны здания физкультурного зала донесся голос:
– Джил Поул? Прекрасно знаю, где она. Ревет за физкультурным залом. Привести ее?
Переглянувшись, Джил и Юстас нырнули в заросли лавра и начали карабкаться по скользкому склону, с завидной быстротой продираясь сквозь кусты. В Экспериментальной школе никто толком не знал математики, латыни или французского, зато можно было научиться быстро и тихо скрываться, когда тебя разыскивали.
Через минуту-другую они остановились и, прислушавшись, различили за спиной шум погони.
– Хоть бы дверь оказалась снова открыта! – прошептал Юстас.
Джил кивнула. Заросли кустарника заканчивались каменной стеной. В ней имелась дверь, через которую можно было выйти на покрытую вереском пустошь. Дверь почти всегда была заперта. Но когда-то давно ее видели открытой, может статься, всего один раз, и этого было достаточно, чтобы школьники все время с надеждой дергали дверь. Ведь через нее так замечательно можно было бы незаметно удирать с территории школы!
Произведение: Хроники Нарнии — радио «Град Петров»
Программы предоставлены радио «Град Петров». При копировании указание на авторство радио «Град Петров» обязательно. «Хроники Нарнии» — цикл из 7 книг в стиле фэнтези, абсолютная классика фэнтези и детской литературы, гениальная аллегория Евангелия. В них рассказывается о приключениях детей в волшебной стране под названием Нарния, где животные могут разговаривать и магия никого не удивляет. Простым и понятным для любого возраста языком автор раскрывает темы добра и зла, жизни и смерти, предательства и жертвенности.
«ПЛЕМЯННИК ЧАРОДЕЯ» — первая книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса (хотя написана шестой). Полли и Дигори (Дигори — в будущем тот самый профессор, у которого поселились Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси) находят волшебные кольца, с помощью которых попадают в Лес-между-мирами. «Племянник чародея» — история про то, как Аслан создал Нарнию, и о том, как в нее проникло зло (книга Бытия Нарнии).
«ЛЕВ, КОЛДУНЬЯ И ПЛАТЯНОЙ ШКАФ» — главная книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса. Четверо детей попадают в волшебную страну — Нарнию. Но она оказывается под властью Белой Колдуньи: в Нарнии стоит Вечная Зима. Дети встречают странного могущественного Льва… Эта книга (возможно, лучший христианский катехизис) бесподобно, просто и глубоко передающая самую суть Благой Вести.
«КОНЬ И ЕГО МАЛЬЧИК» — история, стоящая особняком в «Хрониках Нарнии» Клайва С. Льюиса, сюжетно с ними несвязанная. К югу от Нарнии, в правление славных Королей и Королев Нарнии живет мальчик Шаста. Шасту хотят продать проезжему незнакомцу, но оказывается, что конь у покупателя — нарнийский (то есть говорящий), который, как и Шаста, не особенно хочет оставаться в рабстве…
Примечательно, что именно в романе «Конь и его мальчик», как считает Каллист (Уэр), есть единственное значимое место в художественных творениях Льюиса о Троице (то, что это место тринитарно, говорил и сам Льюис). Замечательно, что в этом отрывке Льюис сплел Имя Божье, открывшееся на Синае и Триединство Божье. Замечателен и тон отрывка: чудный сплав трепета и радости — знак подлинного Богообщения. Замечателен и «апофатический» ответ Шасты, смесь ужаса и восторга (именно страх-боязнь уходит, давая место радостному трепету), слепящий свет (Светосная Тьма Дионисия). Этот отрывок занимает центральное место в романе: в нем Шаста узнает, что во время всех его злоключений его хранил Аслан, при том, что именно хранительные действия Аслана Шаста воспринимал для себя как самые опасные и страшные. Вот этот отрывок (обратите внимание, что каждая из трех фраз сказана Асланом с разной интонацией — как бы артикуляция ипостасных свойств):
« — Кто ты такой? — спросил Шаста.
— Я — это я, — сказал голос так, что задрожали камни. — Я — это я, — громко и ясно повторил он. — Я — это я, — прошептал он едва слышно, словно слова эти прошелестели в листве.
Шаста уже не боялся, что кто-то его съест, и не боялся, что кто-то — мертвый. Но он боялся — и радовался.
Туман стал серым, потом белым, потом сияющим. Где-то впереди запели птицы. Золотой свет падал сбоку на голову лошади. «Солнце встает», — подумал Шаста и, поглядев в сторону, увидел огромнейшего льва. Лошадь его не боялась, или не видела, хотя светился именно он, солнце еще не встало. Лев был очень страшный и невыразимо прекрасный.
Шаста жил до сих пор так далеко, что ни разу не слышал тархистанских толков о страшном демоне, который ходит по Нарнии в обличье льва. Тем более не слышал он правды об Аслане, великом Отце, Царе царей. Но, взглянув на льва, он соскользнул на землю и поклонился ему. Он ничего не сказал и сказать не мог, и знал, что говорить не нужно.
Царь царей коснулся носом его лба. Шаста посмотрел на него, глаза их встретились. Тогда прозрачное сиянье воздуха и золотое сиянье льва слились воедино и ослепили Шасту, а когда он прозрел, на зеленом склоне, под синим небом, были только он и конь, да на деревьях пели птицы».
«ПРИНЦ КАСПИАН» [текст книги удален по требованию правообладателя] — четвертая книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса. Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси вернулись в Нарнию, но оказалось, что там прошли многие сотни лет. Нарния опять под угрозой: тиран Мираз стремится уничтожить коренных нарнийцев, а законный наследник — его племянник Каспиан скрывается в лесах… Но где Аслан тогда, когда Он так нужен? Неужели он оставил свою страну на произвол судьбы, равнодушно отдал в руки жестоких убийц? История про силу веры и молитвы, про то, что уповать стоит только на Господа, про то, что нам без Него на Земле не устроиться.
«ПОКОРИТЕЛЬ ЗАРИ, ИЛИ ПЛАВАНИЕ НА КРАЙ СВЕТА» — пятая книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса, где впервые появляется Юстас (вторая про Каспиана и без участия Сьюзен и Питера). Каспиан, обустроив свое королевство, отправляется в далекое плавание в поисках семи Лордов, изгнанных его дядей из Нарнии. Эту книгу можно назвать «аскетикой» «Хроник», где плавание уподобляется духовному пути. В этом пути героям предстоит преодолеть множество искушений, возрасти духовно, чтобы на краю света, границе Страны Аслана они смогли увидеть Льва — Ягненком.
«СЕРЕБРЯНОЕ КРЕСЛО» — шестая книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса, в которой впервые появляется Джил (соответственно, вторая про Юстаса и третья и последняя про Каспиана — Королей и Королев Нарнии в ней уже нет). Юстас, Джил и странное существо — бродякль Лужехмур — отправляются в опасное путешествие в поисках пропавшего сына Каспиана. По сути, это история о послушании Господу, о том, как важно не забывать Его слов.
«Последняя битва» — седьмая и последняя книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса — Апокалипсис мира Нарнии.
Вот последние слова эпопеи про Нарнию, помимо прочего, прекрасно выражающие соединение в Апокалипсисе радости и катастрофизма:
«— Вы еще не такие счастливые, какими я хотел бы вас видеть.
Люси ответила:
— Мы так боимся, что ты отошлешь нас обратно, Аслан. Ты так часто возвращал нас в наш мир.
— Не бойтесь, — сказал Аслан. — Разве вы не догадались?
Сердца у детей подпрыгнули, и в них вспыхнула дикая надежда.
— Это была настоящая железнодорожная катастрофа, — тихо и мягко сказал Аслан. — Ваши папа и мама и все вы, как называют это в стране теней, — мертвы. Учебный год позади, настали каникулы. Сон кончился, вот и утро.
И, пока Он говорил, Он все меньше и меньше походил на Льва. А то, что случилось дальше, было так прекрасно, что писать об этом я не могу. Для нас это завершение всех историй, и мы честно можем сказать, что они жили долго и счастливо. Но для них это было только началом настоящей истории. Вся их жизнь в нашем мире, все приключения в Нарнии были только обложкой и титульным листом; теперь наконец началась глава Первая Великой Истории, которую не читал ни один человек на земле; Истории, которая длится вечно; Истории, в которой каждая глава лучше предыдущей».
Клайв льюис серебряное кресло
Посвящается Никласу Харди
В тот скучный осенний день Джил плакала на заднем дворе школы. Плакала она потому, что её дразнили.
Наша история не о школе, так что о ней я скажу немного, тем более что это не слишком приятная тема. Школа была для мальчиков и девочек, и её обычно называли школой смешанного обучения; но если где что и смешалось, так это в головах её начальства. Люди эти считали, что детям надо позволять всё, что им нравится; а как на беду десятку ребят постарше нравилось дразнить и мучить всех остальных. Все мелкие и крупные пакости, которые в обычной школе можно обнаружить и пресечь за месяц, здесь процветали постоянно. Если что-нибудь и выплывало наружу, никого не наказывали. Директор говорил: «Гм, интересный случай», посылал за виновным и долго с ним беседовал. Тот, кто знал, как ему подыграть, становился даже его любимцем.
Поэтому Джил Поул и плакала скучным осенним днём на мокрой тропинке между школой и зарослями кустарника. Она еще не наплакалась, когда из-за угла вышел, насвистывая, мальчик. Руки он держал в карманах и едва не наскочил на неё.
– Смотри, куда идёшь, – сказала Джил.
– Ладно, не заводись, – начал он и тут заметил её лицо. – Что это ты?
У Джил дёргались губы; так бывает, когда вы хотите что-то сказать, но чувствуете, что заплачете, едва откроете рот.
– Ага, значит, опять они, – хмуро произнес мальчик, ещё глубже засовывая руки в карманы.
Джил кивнула. Говорить нужды не было. Оба понимали, о ком речь.
– Послушай, – сказал мальчик, – если мы все станем… – Он хотел сказать ей что-то доброе, но начал, как учитель на уроке, и Джил вскипела (да и как не вскипеть, когда тебе не дали выплакаться).
– Иди-ка отсюда, – сказала она. – Не твоё дело. Тебя не спрашивали. Что же, так и подлизываться к ним, и плясать перед ними?
– Ты что! – воскликнул мальчик. Звали его Юстэс Вред, но вообще-то парень он был неплохой. – Джил! Разве это честно? Разве я сам так делаю? Разве я не вступился за кролика? Разве я выдал Спивинса, хоть меня и били? Разве я…
– Не знаю и знать не хочу, – всхлипнула Джил.
Юстэс понял, что она ещё не отплакалась, и мудро протянул ей мятную конфетку. Себе он тоже положил одну за щеку. Джил понемногу отходила.
– Извини, Вред, – сказала она. – Я не права. Ты очень хороший… в этой четверти.
– Тогда и забудь, какой я был, – сказал Юстэс. – Да, такого гада…
– Вот именно, – сказала Джил.
– Значит, я изменился, по-твоему?
– Не только по-моему, они тоже заметили. Элинор Блекистон слышала, что говорила Адела Пеннифевер в нашей раздевалке. Она говорила: «Что-то Вред отбился от рук. Надо бы им заняться».
Юстэс вздрогнул. Все знали в этой школе, что такое, когда тобой займутся они.
Дети примолкли. С кустов капали капли.
– А правда, что это с тобой? – спросила Джил.
– На каникулах много чего случилось, – загадочно произнёс Юстэс.
Юстэс помолчал, потом сказал:
– Слушай, Джил, я думаю, раз тебе худо в нашей школе, ты человек верный.
– И на том спасибо, – отозвалась Джил.
– Но это правда страшный секрет. Джил, а ты сможешь поверить в разные штуки? Ну, в такие, над которыми все бы смеялись?
– Я не пробовала, – сказала Джил. – Наверное, могу.
– Ты поверишь, что я был не в нашем мире… там, снаружи?
– То есть где это?
– Не в словах суть. Ну, там, где звери разговаривают… и всякие чудеса и драконы – в общем, всё, что в сказках. – Вреду было очень трудно объяснить, он даже покраснел.
– А как ты туда попал? – спросила Джил. Почему-то она тоже смутилась.
– Способ тут один – чудо, – тихо сказал Юстэс. – Я был там с двоюродными сестрой и братом. Нас туда водой смыло. А они там и раньше бывали.
Теперь, когда они говорили шёпотом, Джил стало как-то легче верить Юстэсу. Однако страшное подозрение охватило её, и она сказала грозно, как тигрица:
– Если я узнаю, что ты врёшь, я никогда не буду с тобой разговаривать!
– Я не вру, – сказал Юстэс. – Честное слово. Накажи меня… кто хочешь, если я вру. (Мы в своё время говорили: «Накажи меня Бог», но Бог был здесь не в почёте.)
– Ладно, – сказала Джил. – Верю.
– Ты никому не скажешь? – спросил он.
Теперь они оба разволновались. Но Джил посмотрела вокруг, увидела скучное осеннее небо, услышала шелест осенних листьев, подумала обо всей школьной тоске (в этой четверти всего было тринадцать недель, и оставалось еще одиннадцать) и сказала:
– Ах, что толку! Мы-то не там, мы – здесь. И, уж конечно, туда попасть не можем. Или можем?
– Вот я и думаю, – ответил Юстэс. – Когда мы вернулись оттуда, он нам сказал, что брат с сестрой больше туда не попадут. Они уже побывали там три раза. Но он не говорил, что я не могу. Если бы нельзя было, он бы сказал… И я всё думаю…
– …как сделать, чтобы это случилось? – подсказала Джил. – Может, надо начертить на земле круг… и написать в нём таинственные буквы… и стать в него… и сказать волшебные слова?
– Нет, – решил Юстэс после долгого раздумья. – Примерно так и я раньше думал, хотя никогда не делал. Но сейчас я знаю, что все эти круги и слова – просто чушь. Наверное, ему бы это не понравилось. Как будто мы его заставляем, а его можно только просить.
– О ком ты говоришь? – спросила Джил.
– В том месте его зовут Аслан, – ответил Юстэс.
– Какое удивительное имя!
– Сам он ещё удивительней, – торжественно произнёс Юстэс. – Ну, ладно. От просьбы хуже не будет. Встанем рядом, вот так. Вытянем руки вперёд, ладонями вниз – так делали на острове Раманду…
– На каком острове?
– Потом расскажу. Наверное, ему будет приятнее, если мы встанем лицом на восток. Где же здесь восток.
– Я не знаю, – призналась Джил.
– С девчонками всегда так, – проворчал Юстэс. – Никогда не знают сторон света.
– Ты и сам не знаешь, – сердито сказала Джил.
– Нет, я сейчас скажу, только ты не перебивай. Есть! Восток там, где лавровые кусты. Будешь за мной повторять слова.
– Какие слова? – спросила Джил.
– Которые я скажу, – ответил Юстэс. И он начал: – Аслан, Аслан, Аслан!
– Аслан, Аслан, Аслан, – повторила Джил. Но тут из-за школы донеслось: «Джил Поул? Я знаю, где она. Ревёт за школой. Привести её?»
Джил и Юстэс переглянулись, нырнули в лавровые кусты и начали карабкаться по крутому склону, с завидной быстротой продираясь сквозь заросли. (В этой школе нельзя было научиться математике, французскому или латыни, но всякий умел, если хотел, быстро и тихо убегать от них.) Через минуту-другую они остановились, прислушались и поняли, что за ними гонятся.
– Хоть бы дверь была открыта! – прошептал Юстэс. Джил кивнула. На самом верху склона была каменная стена, а в стене дверь, выходившая на покрытый вереском холм. Дверь никогда не открывали, но когда-то – быть может, один раз – её видели открытой, и все всегда на это надеялись – ведь через неё так легко сбежать с уроков.
Джил и Юстэс, взмокшие и грязные, добрались до стены. Дверь была, как обычно, закрыта.
– Да, толку мало, – сказал Юстэс, дотронулся до ручки и закричал: – Ну и ну! – Ручка повернулась, дверь открылась.
Секунду назад Юстэс и Джил мечтали только о том, чтобы спастись. Но когда дверь и в самом деле открылась, они застыли на месте, ибо увидели совсем не то, что ожидали.
Они думали, что увидят серый, поросший вереском склон, поднимавшийся всё выше в осеннее небо. Вместо этого их ослепило солнце. Оно светило так ярко, словно июльским днем открыли дверь гаража. Капли росы в траве блестели бусинками, и грязное от слёз лицо Джил было теперь освещено. Солнечный свет шёл явно из другого мира. Там росла густая трава – такой зелёной и сочной Джил никогда не видела, сияло голубое небо, что-то мелькало, яркое, как драгоценные камни или огромные бабочки.
Произведение: Хроники Нарнии — радио «Град Петров»
Программы предоставлены радио «Град Петров». При копировании указание на авторство радио «Град Петров» обязательно. «Хроники Нарнии» — цикл из 7 книг в стиле фэнтези, абсолютная классика фэнтези и детской литературы, гениальная аллегория Евангелия. В них рассказывается о приключениях детей в волшебной стране под названием Нарния, где животные могут разговаривать и магия никого не удивляет. Простым и понятным для любого возраста языком автор раскрывает темы добра и зла, жизни и смерти, предательства и жертвенности.
«ПЛЕМЯННИК ЧАРОДЕЯ» — первая книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса (хотя написана шестой). Полли и Дигори (Дигори — в будущем тот самый профессор, у которого поселились Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси) находят волшебные кольца, с помощью которых попадают в Лес-между-мирами. «Племянник чародея» — история про то, как Аслан создал Нарнию, и о том, как в нее проникло зло (книга Бытия Нарнии).
«ЛЕВ, КОЛДУНЬЯ И ПЛАТЯНОЙ ШКАФ» — главная книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса. Четверо детей попадают в волшебную страну — Нарнию. Но она оказывается под властью Белой Колдуньи: в Нарнии стоит Вечная Зима. Дети встречают странного могущественного Льва… Эта книга (возможно, лучший христианский катехизис) бесподобно, просто и глубоко передающая самую суть Благой Вести.
«КОНЬ И ЕГО МАЛЬЧИК» — история, стоящая особняком в «Хрониках Нарнии» Клайва С. Льюиса, сюжетно с ними несвязанная. К югу от Нарнии, в правление славных Королей и Королев Нарнии живет мальчик Шаста. Шасту хотят продать проезжему незнакомцу, но оказывается, что конь у покупателя — нарнийский (то есть говорящий), который, как и Шаста, не особенно хочет оставаться в рабстве…
Примечательно, что именно в романе «Конь и его мальчик», как считает Каллист (Уэр), есть единственное значимое место в художественных творениях Льюиса о Троице (то, что это место тринитарно, говорил и сам Льюис). Замечательно, что в этом отрывке Льюис сплел Имя Божье, открывшееся на Синае и Триединство Божье. Замечателен и тон отрывка: чудный сплав трепета и радости — знак подлинного Богообщения. Замечателен и «апофатический» ответ Шасты, смесь ужаса и восторга (именно страх-боязнь уходит, давая место радостному трепету), слепящий свет (Светосная Тьма Дионисия). Этот отрывок занимает центральное место в романе: в нем Шаста узнает, что во время всех его злоключений его хранил Аслан, при том, что именно хранительные действия Аслана Шаста воспринимал для себя как самые опасные и страшные. Вот этот отрывок (обратите внимание, что каждая из трех фраз сказана Асланом с разной интонацией — как бы артикуляция ипостасных свойств):
« — Кто ты такой? — спросил Шаста.
— Я — это я, — сказал голос так, что задрожали камни. — Я — это я, — громко и ясно повторил он. — Я — это я, — прошептал он едва слышно, словно слова эти прошелестели в листве.
Шаста уже не боялся, что кто-то его съест, и не боялся, что кто-то — мертвый. Но он боялся — и радовался.
Туман стал серым, потом белым, потом сияющим. Где-то впереди запели птицы. Золотой свет падал сбоку на голову лошади. «Солнце встает», — подумал Шаста и, поглядев в сторону, увидел огромнейшего льва. Лошадь его не боялась, или не видела, хотя светился именно он, солнце еще не встало. Лев был очень страшный и невыразимо прекрасный.
Шаста жил до сих пор так далеко, что ни разу не слышал тархистанских толков о страшном демоне, который ходит по Нарнии в обличье льва. Тем более не слышал он правды об Аслане, великом Отце, Царе царей. Но, взглянув на льва, он соскользнул на землю и поклонился ему. Он ничего не сказал и сказать не мог, и знал, что говорить не нужно.
Царь царей коснулся носом его лба. Шаста посмотрел на него, глаза их встретились. Тогда прозрачное сиянье воздуха и золотое сиянье льва слились воедино и ослепили Шасту, а когда он прозрел, на зеленом склоне, под синим небом, были только он и конь, да на деревьях пели птицы».
«ПРИНЦ КАСПИАН» [текст книги удален по требованию правообладателя] — четвертая книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса. Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси вернулись в Нарнию, но оказалось, что там прошли многие сотни лет. Нарния опять под угрозой: тиран Мираз стремится уничтожить коренных нарнийцев, а законный наследник — его племянник Каспиан скрывается в лесах… Но где Аслан тогда, когда Он так нужен? Неужели он оставил свою страну на произвол судьбы, равнодушно отдал в руки жестоких убийц? История про силу веры и молитвы, про то, что уповать стоит только на Господа, про то, что нам без Него на Земле не устроиться.
«ПОКОРИТЕЛЬ ЗАРИ, ИЛИ ПЛАВАНИЕ НА КРАЙ СВЕТА» — пятая книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса, где впервые появляется Юстас (вторая про Каспиана и без участия Сьюзен и Питера). Каспиан, обустроив свое королевство, отправляется в далекое плавание в поисках семи Лордов, изгнанных его дядей из Нарнии. Эту книгу можно назвать «аскетикой» «Хроник», где плавание уподобляется духовному пути. В этом пути героям предстоит преодолеть множество искушений, возрасти духовно, чтобы на краю света, границе Страны Аслана они смогли увидеть Льва — Ягненком.
«СЕРЕБРЯНОЕ КРЕСЛО» — шестая книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса, в которой впервые появляется Джил (соответственно, вторая про Юстаса и третья и последняя про Каспиана — Королей и Королев Нарнии в ней уже нет). Юстас, Джил и странное существо — бродякль Лужехмур — отправляются в опасное путешествие в поисках пропавшего сына Каспиана. По сути, это история о послушании Господу, о том, как важно не забывать Его слов.
«Последняя битва» — седьмая и последняя книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса — Апокалипсис мира Нарнии.
Вот последние слова эпопеи про Нарнию, помимо прочего, прекрасно выражающие соединение в Апокалипсисе радости и катастрофизма:
«— Вы еще не такие счастливые, какими я хотел бы вас видеть.
Люси ответила:
— Мы так боимся, что ты отошлешь нас обратно, Аслан. Ты так часто возвращал нас в наш мир.
— Не бойтесь, — сказал Аслан. — Разве вы не догадались?
Сердца у детей подпрыгнули, и в них вспыхнула дикая надежда.
— Это была настоящая железнодорожная катастрофа, — тихо и мягко сказал Аслан. — Ваши папа и мама и все вы, как называют это в стране теней, — мертвы. Учебный год позади, настали каникулы. Сон кончился, вот и утро.
И, пока Он говорил, Он все меньше и меньше походил на Льва. А то, что случилось дальше, было так прекрасно, что писать об этом я не могу. Для нас это завершение всех историй, и мы честно можем сказать, что они жили долго и счастливо. Но для них это было только началом настоящей истории. Вся их жизнь в нашем мире, все приключения в Нарнии были только обложкой и титульным листом; теперь наконец началась глава Первая Великой Истории, которую не читал ни один человек на земле; Истории, которая длится вечно; Истории, в которой каждая глава лучше предыдущей».
ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Серебряное кресло
В тот скучный осенний день Джил Поул плакала, стоя позади одного из школьных зданий. Плакала она потому, что ее дразнили. Наша история вовсе не о школе, так что о ней много рассказывать не стоит. Мальчики учились там вместе с девочками, и в старину такие заведения называли школами смешанного обучения. Только если где что и смешалось, так в головах начальства. Эти горе-учителя считали, что детям надо позволять все, что им нравится. Как на беду, десятку ребят постарше больше всего нравилось дразнить и мучить остальных. В любой другой школе навели бы порядок за пару месяцев, но в этой творились жуткие вещи. А если что и всплывало на свет Божий, то никого не наказывали. Директриса заявляла, что это – «интересный случай», вызывала провинившихся и часами с ними беседовала. Тот, кто знал, как ей подыграть, мог даже стать ее любимчиком.
Вот почему Джил Поул и плакала скучным осенним днем на мокрой тропинке между физкультурным залом и зарослями кустарника. Она еще вдоволь не наплакалась, когда из-за угла вылетел, чуть не наскочив на нее, насвистывающий мальчик – руки в карманах.
– Ты что, слепой? – спросила Джил.
– Ладно, – начал было мальчик, но тут заметил ее заплаканное лицо. – Чего это ты, Джил?
Губы у девочки дергались. Так всегда бывает, когда хочешь что-то сказать, но знаешь, что расплачешься, едва откроешь рот.
– Значит, опять они, – нахмурился мальчик, еще глубже засовывая руки в карман.
Джил кивнула. Обоим и без слов было понятно, о чем речь.
– Слушай, – сказал мальчик, – ну что толку, если мы все… Он думал ее утешить, а вышло, будто начал читать лекцию. Джил вдруг вскипела, да и как не вскипеть, когда не дают выплакаться.
– Вали отсюда, – сказала она. – Тебя забыли спросить. Тоже мне, учитель выискался. По-твоему, значит, надо к ним подлизываться всю жизнь, и, вообще, вокруг них плясать, да?
– Господи, – сказал мальчик. Он присел на травянистый пригорок под кустами, но тут же вскочил, потому что трава была жутко мокрая. Звали его Юстас Ерш, но был он парень ничего. – Джил! Это нечестно. Я в этой четверти ничего подобного не делал. Ты что, забыла, как я за Картера вступился, ну тогда, с кроликом? И Спиввинса я не выдал, даже когда меня колотили. А помнишь…
– Ничего не знаю и знать не хочу, – всхлипнула Джил.
Юстас понял, что она еще не пришла в себя и протянул ей мятный леденец, положив такой же и себе за щеку. Джил понемногу успокаивалась.
– Ты извини, Ерш, – сказала она. – Это, правда, нечестно. Ты в этой четверти очень хороший.
– Ну и забудь, какой я раньше был, – сказал Юстас. – В прошлой четверти я точно был скотина.
– Был, был, – сказала Джил.
– Значит, ты думаешь, я изменился?
– Я не одна так думаю, – сказала Джил. – Они тоже заметили. Мне Элеонора Блейкстоун сказала, что про тебя Адела Пеннифазер говорила у нас в раздевалке: – «Этот мальчишка, Ерш, он в этой четверти совсем плох. Но мы им скоро займемся».
Юстас вздрогнул. Все в этом заведении – а оно называлось, к слову, Экспериментальной школой, – знали, чем такие слова пахнут.
Дети замолчали. Слышно было, как падали капли воды с листьев лавра.
– А почему ты так переменился? – спросила Джил.
– Со мной на каникулах случилась куча интересных вещей, – загадочно произнес Юстас.
– Слушай, Джил, – сказал Юстас, помолчав, – мы ведь с тобой оба жутко ненавидим эту школу, точно?
– Еще бы, – сказала Джил.
– Значит, я тебе могу доверять.
– И на том спасибо, – отозвалась Джил.
– Так вот. Я тебе могу рассказать потрясающие вещи. Послушай, смогла бы ты поверить в разные такие штуки, над которыми другие смеются?
– Не знаю, не пробовала, – сказала Джил. – Наверное, сумею.
– Ты сможешь поверить, если скажу тебе, что я на каникулах побывал в другом мире?
– То есть как это?
– В другом мире, в смысле… ну ладно. В таком месте, где животные умеют разговаривать и где есть… ну… чудеса и драконы, и все прочее, как в сказках…
Ершу было так трудно все это объяснять, что он даже покраснел.
– А как же ты туда попал? – спросила Джил.
Почему-то она тоже смутилась.
– Способ тут один-единственный, – тихо сказал Юстас, – волшебство. Мы там были с моей двоюродной
Читайте также: