Конструктор первой атомной подводной лодки
09 сентября 1952 года Иосиф Виссарионович Сталин подписал постановление Совета Министров СССР «О проектировании и строительстве объекта № 627» (шифр первой атомной подводной лодки).
Научным руководителем работ по созданию атомной субмарины назначили А.П. Александрова, главным конструктором — В.Н. Перегудова, главным конструктором по ядерной энергетической установке — директора НИИ-8 Н.А. Доллежаля. 24 сентября 1955 года на заводе № 402 в Молотовске (Северном машиностроительном предприятии, г. Северодвинск) состоялась церемония закладки первой отечественной атомной подводной лодки К-3.
К-3 «Ленинский комсомол» — первая советская третья в мире атомная подводная лодка, головной корабль проекта 627 «Кит», все последующие лодки серии строились по доработанному проекту 627А.
Наименование «Ленинский комсомол» унаследовала от одноименной дизельной подводной лодки «М-106» Северного флота, погибшей в одном из боевых походов в 1943 году. Это почётное имя носила с 09 октября 1962 года. В последние годы службы была переклассифицирована из крейсерской в большую подводную лодку, сменив действительное наименование К-3 на Б-3. Первая советская атомная субмарина, получившая название «Ленинский комсомол», была сооружена за короткий срок — шесть лет и четыре месяца. За создание первой атомной подводной лодки ряду учёных и конструкторов во главе с А.П. Александровым в 1959 году была присуждена Ленинская премия.
Первый атомоход строила вся страна, хотя большинство участников этого небывалого дела и не подозревало о своей причастности к уникальному проекту. В Москве разработали новую сталь, позволявшую лодке погружаться на немыслимую для того времени глубину – 300 метров; реакторы изготовили в Горьком, паротурбинные установки дал ленинградский Кировский завод; архитектуру К-3 отрабатывали в Центральном аэрогидродинамическом институте. В Обнинске на специальном стенде стажировался экипаж. В создании первенца советского атомного подводного флота приняли участие порядка 140 предприятий и организаций страны, в том числе 35 Научно-исследовательских институтов, 20 конструкторских бюро и около 80 заводов. Научное руководство этим сложнейшим технологическим проектом осуществлял Курчатовский институт.
Лодка спущена на воду 09 августа 1957 года. Вступила в строй (поднят флаг Военно-Морского Флота) 01 июля 1958 года и 04 июля 1958 года впервые в СССР дала ход под атомной силовой установкой. 17 декабря 1958 года лодка принята у оборонной промышленности под гарантию устранения недостатков. 12 марта 1959 года вошла в состав 206-й отдельной бригады подводных лодок с базированием на Северодвинск. В октябре 1959 года перешла в Западную Лицу. В августе 1955 года первым командиром лодки был назначен капитан 1 ранга Леонид Гаврилович Осипенко.
23 июля 1959 года за успешное выполнение правительственного задания по приёму в состав ВМФ СССР первой подводной лодки с ядерной энергетической установкой и проявленные при этом мужество и отвагу капитану 1 ранга Л.Г. Осипенко было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». При этом Л.Г. Осипенко стал первым подводником, удостоенным этого звания с момента окончания Великой Отечественной войны.
Тактико-технические характеристики К-3:
Размеры: длина лодки – 107,4 м; ширина – 7,9 м, осадка – 5,6 м;
Водоизмещение надводное – 3065 т, подводное – 4750 т;
Энергетическая установка – атомная, 2 водо-водяных реактора ВМ-А, мощность на валах 35 000 л.с.;
Скорость подводного хода – 30 узлов, надводного – 15 узлов;
Рабочая глубина погружения – 300 м;
Автономность плавания – 50-60 суток;
Экипаж – 104 человека;
Вооружение: 8 носовых 533-мм торпедных аппаратов (20 торпед), 6 торпед с ядерными зарядами по 15 кт.
Появился новый корабль. Началась эра боевого использования подводных лодок с атомными энергоресурсами. Энерговооруженность первой атомной подводной лодки была в 100 раз больше, чем подводных лодок Второй мировой войны, в 2-3 раза превосходила глубина погружения, подводная скорость и автономность. Дальность плавания была по сути неограниченной. Вскоре корабль был успешно освоен — в 1961 году корабль вышел на первую боевую службу в Атлантическом океане.
Появление атомной энергетики позволило решить еще одну важную задачу – подледное плавание и изучение акватории Северного Ледовитого океана.
В июле 1962 года впервые в истории Советского Военно-Морского Флота К-3 под командованием капитана 2 ранга Льва Михайловича Жильцова совершила первый длительный поход подо льдами Северного Ледовитого океана.
Вместе со своим экипажем командир вел лодку подо льдом прямо к «макушке» Земли. В то время не было подробной карты с изобатами глубин и отметками подводных вершин — передвигалась лодка вслепую и вглухую. Огромная толща льда над субмариной отражала шумы собственных винтов, порождая слуховые иллюзии, акустики работали в тяжелейших условиях. И вот, однажды, почувствовали, что глубина под килем резко снизилась.
Получив тревожный доклад, Л.М. Жильцов приказал немного подняться наверх и снизить ход лодки. Специалисты внимательно изучили эхограмму, так был обнаружен гигантский подводный хребет на дне Ледовитого океана. Это стало крупнейшим географическим открытием ХХ века, после Северной Земли, нанесенной на карту в 1913 году. Обнаруженный подводный хребет позже назовут в честь известного гидрографа Якова Гаккеля.
Советская атомная подлодка К-3 пересекла точку Северного полюса 17 июля 1962 года в 6 часов 50 минут и 10 секунд. Лев Михайлович позже вспоминал: “Толщина льда в тех местах составляла примерно 25 метров. Лодку вели близко к поверхности, а когда заметили полынью, то сразу всплыли. Нос субмарины тогда замер у самой кромки льда, со всех сторон К-3 была зажата бескрайними снегами. Вокруг стояла такая тишина, что даже в ушах звенело”.
Государственный флаг СССР торжественно водрузили на самом высоком торосе, а экипаж получил увольнение на берег. Тот незабываемый день в жизни подводников запечатлен на множестве снимков.
Это была не просто сенсация, а событие планетарного масштаба, сродни полету в космос Юрия Гагарина. На Западе тогда не то, что не ждали русских на полюсе — вообще немногие верили в существование у разрушенного войной Советского Союза атомного подводного флота. Американский «Наутилус» пересек полюс 03 августа 1958 года, и с той поры они чувствовали себя на Севере комфортно, а Советский Союз оказался в зоне досягаемости ракет, пущенных с любой подводной лодки США, находящейся в Арктике. Никто и представить себе не мог, что русские атомные подводные лодки способны достичь Северного полюса. Директор ЦРУ — могущественный Ален Даллес — лишился своего поста за то, что «прошляпил» северный поход русских. Именно с этого момента СССР доказал всему миру: страна обладает достаточными ресурсами, чтобы осуществлять контроль над своими полярными владениями. И это в условиях Карибского кризиса, когда мир стоял в шаге от новой войны. Но экипаж К-3 сделал это! И всемирная история потекла по другому руслу. Это была арктическая победа наших военных моряков, открывшая не только подледные просторы Северного Ледовитого океана, а новый этап в освоении атомоходами океанских глубин.
Поход атомохода «Ленинский комсомол» доказал возможность плавания наших подводных лодок в высоких широтах под толщей арктического льда, были собраны ценные научные данные по глубинам океана, рельефу поверхности дна. Была подтверждена гипотеза советского океанографа Якова Гаккеля о наличии в Арктике еще одного подводного хребта (хребт Гаккеля), одну из вершин назвали именем подводной лодки «Ленинский комсомол». Отечественные судостроители и конструкторы доказали, что они находятся на самых передовых рубежах научно- технического прогресса.
После возвращения в базу лодку на пирсе встречали Н.С. Хрущев и министр обороны Р.Я. Малиновский.
Руководителю похода контр-адмиралу А.И. Петелину, командиру лодки капитану 2 ранга Л.М. Жильцову и командиру БЧ-5 капитану 2 ранга – инженеру Р.А. Тимофееву присвоено звание Героя Советского Союза. Весь личный состав корабля был награждён орденами и медалями.
С тех пор, когда советские подводники впервые всплыли в районе Северного полюса, прошло уже много лет, но их подвиг живет в памяти всех, кому дорога история нашего государства и его Военно-Морского Флота.
Послесловие.
Создание «Ленинского комсомола» было первым (и самым сложным) этапом в развитии атомного подводного флота нашей страны. Успех в этом деле позволил перейти к массовому строительству атомных подводных лодок первого и последующих поколений. Многие решения, найденные при её разработке, оказались очень удачными и использовались в последующих поколениях атомных субмарин.
За годы службы корабля 10 членов экипажа удостоены звания Героев Советского Союза, 13 стали кавалерами Ордена Ленина, 60 были награждены Орденом Красной Звезды. Первая атомная подводная лодка 6 раз приказом Командующего СФ объявлялась «отличной». «Ленинский комсомол» нёс боевую службу на Северном флоте без малого 30 лет, соверши в общей сложности 14 дальних походов, в том числе первое подлёдное плавание в Карском и Гренландском морях в 1958 году.
В настоящее время субмарина находится на стапеле в эллинге судоремонтного завода «Нерпа» в Снежногорске (Мурманская область). Согласно постановлению правительства РФ первая атомная подводная лодка должна быть переоборудована в музей.
Бомбардировка Хиросимы и Нагасаки открыла новую эру в истории человечества. Атомную. Оказалось, что убить огромное количество людей можно легко и непринужденно, с минимальными усилиями. Военная машина двух сверхдержав вздрогнула и немедленно, даже с удовольствием шагнула в этот новый страшный мир. Теперь-то казалось, что ядерным может быть все.
Содержание
Что касается подводных лодок, работающих на атомной силовой установке, то СССР оказался в числе догоняющих. В 1954 году США спустили на воду «Наутилус» — первую в мире атомную подлодку. Но Советский Союз не собирался сдаваться. Он готовил свою машину — куда более совершенную, чем то, что вышло у заклятого друга. Как это часто бывает, не все пошло по плану. Более того, первая советская атомная подлодка стала символом одной из самых страшных трагедий в истории морского флота.
Догнать и перегнать американцев
Создателя первой советской атомной подлодки называли «Туполевым кораблестроения». В начале 1920-х годов, спасаясь от голода на Поволжье, совсем юный Владимир Перегудов прибыл в Петроград, где поступил в Военно-морское инженерное училище. Так вышло, что он оказался среди тех, кому довелось работать над первыми советскими подлодками. Потом специалист отсидел в сталинских лагерях, чудом вернулся, а в 1952-м его вызвали в Кремль.
Задача сложная. Разведке стало известно о разработке атомной подлодки в США — значит, нужно сделать если не быстрее их, то лучше. Перегудов, которому к тому времени перевалило за 50, согласился курировать проект.
Вместе с командой конструкторов и академиков он днями и ночами не выходил из конструкторского бюро. Предстояло решить огромное количество проблем, с которым до сих пор не приходилось сталкиваться. Как поведет себя атомный реактор под водой? Как на работе системы отразятся качка и сложные маневры? В конце концов, как вообще должна выглядеть атомная подлодка?
Невероятно, но буквально за год большинство основных вопросов были решены. К моменту спуска на воду американского «Наутилуса» Перегудов разработал подлодку, которая не имела ничего общего с проектом из США. Если «Наутилус» фактически повторял форму дизельного собрата, то советская «К-3» была похожа на торпеду.
Строительство первого атомохода Советского Союза началось 24 сентября 1955 года в Северодвинске. Проект был секретный, и о том, что именно собирают в доках, было известно считанным людям. При этом масштабы стройки были колоссальными — над «К-3» работала фактически вся страна. В Ленинграде собирали паротурбинные установки, в Горьком — реакторы, в Москве раскатали особо прочную сталь, с разных уголков СССР подбирали самых способных моряков.
Разумеется, все делалось в авральном порядке. Немаловажен и тот факт, что ответственным за строительство атомной подлодки было назначено Министерство среднего машиностроения, подавляющее большинство сотрудников которого вообще ни разу не видели моря. Многое приходилось переделывать буквально на ходу.
Взять хотя бы вооружение. Изначально в ведомстве решили, что судно надо вооружить огромной водородной торпедой длиной 28 метров и диаметром 1,5 метра. Предполагалось, что подлодка добирается до места назначения, выпускает эту торпеду и быстренько ретируется. Лишь когда за дело взялись специалисты, оказалось, что при выстреле атомоход встанет на попа, его будет невероятно сложно выровнять, но даже если это удастся, то на поверхность поднимется гигантский воздушный пузырь, который выдаст месторасположение судна врагу.
В результате проект изменили, носовую часть подлодки пришлось перестраивать — на это ушел год. Зато в конце концов «К-3» оснастили торпедами нормального размера. Но это лишь один пример. Всего во время проектирования и строительства объекта в его конструкцию было внесено более тысячи правок! Тем не менее вскоре судно было более-менее готово.
По сотне предельных доз облучения каждому
Один из важнейших вопросов на атомной подлодке — безопасность экипажа. Здоровье матросов фактически оберегал лишь тонкий слой металла, разделявший два контура: первый непосредственно охлаждал ядерный реактор, а второй считался чистым и отвечал за вращение паром турбин.
Парогенераторы постоянно протекали, появлялись радиоактивные аэрозоли, буквально отравлявшие воздух вокруг. Дозиметры, по воспоминаниям очевидцев, немедленно начинали зашкаливать. При этом тогда считалось, что здоровью крепкого мужчины не угрожает даже сотня предельно допустимых доз облучения.
Особенно несладко приходилось матросам, которые служили в пятом и шестом отсеках, примыкавших к реактору. Им доставалось больше всех. В какой-то момент командование решило разделить радиационную опасность поровну на весь экипаж.
— Когда предельно допустимая доза облучения превышалась в энергетических отсеках в сто раз, мы по всей лодке открывали переборки в другие отсеки и перемешивали радиоактивный воздух.
Таким образом, все члены экипажа — рулевые, торпедисты, командование и даже корабельный кок — получали равную дозу с управленцами и турбинистами. И только когда по сто доз получал каждый, мы всплывали и вентилировали отсеки в атмосферу, иногда даже приходилось быстро подавать в отсеки воздух высокого давления. А потом снова погружались — практически все испытания должны были проводиться в подводном состоянии. И так до следующего раза, — вспоминал капитан «К-3» Лев Жильцов.
Ситуация усугублялась бесконечными доработками, усовершенствованиями и просто починками. Из-за многочисленных переварок труб вода из первого контура оказалась на три-четыре порядка более радиоактивной, чем на подлодках следующего поколения. Поэтому испарение даже одной вытекшей капли приводило к резкому всплеску радиоактивности практически во всех отсеках судна.
Дырявая посудина на Северном полюсе
Первую советскую атомную подлодку спустили на воду весной 1957 года в обстановке строжайшей секретности. Корпус облепили фанерными конструкциями, сверху накинули парусину — поди пойми, что за зверь там таится.
При этом «К-3» была совершенно не готова к эксплуатации. Первые годы подлодка фактически все время находилась в состоянии перманентного ремонта. Протекали все парогенераторы, один из двух реакторов боялись запускать, повсеместно отказывали отдельные системы и механизмы. Но начальство торопило — надо действовать, пора показать кузькину мать и все такое. На кону находились погоны, премии, дачи — в общем, слишком многое, куда более ценное, чем чьи-то жизни.
Тогда специально для «К-3» придумали особенный термин — «опытная эксплуатация». Это означает, что судно вроде как и принято на вооружение, но работу по его улучшению можно продолжать прямо во время эксплуатации.
Таким образом подлодку и продолжали использовать: выходили в море, ломались, кое-как возвращались, резали, заваривали, и так по кругу. При этом по некоторым параметрам советская разработка и правда умудрилась превзойти своего американского конкурента. Так, при необходимости «К-3» могла достичь скорости в 30 узлов, тогда как «Наутилус» был в полтора раза медленнее.
А в 1962 году атомоход двинулся в сторону Северного полюса. Это был своеобразный подарок правительству. Летом в Мурманскую область собирался наведаться Никита Хрущев. Командование ВМФ решило отметить событие чем-нибудь необычным. Фактически аварийную «К-3» отправили на север. По пути судно ремонтировали, и чудом оно все же продвигалось подо льдами.
В какой-то момент штурман заметил неожиданное поднятие рельефа дна. Воды под килем становилось все меньше и меньше. Оказалось, случайно открыли настоящий подводный хребет! А 17 июля в 6:50 лодка «К-3» впервые в мире достигла Северного полюса. Хрущев был доволен — вручил медали, раздал ордена и звания Героев Советского Союза.
Атомоход, который вскоре опять сломался, переименовали в «Ленинский комсомол» и отбуксировали в Северодвинск. Там на заводе вырезали весь реакторный отсек, выбросили его и заменили новым. До страшной трагедии оставалось пять лет.
Копеечная запчасть ценой в 39 жизней
1967 год для «Ленинского комсомола» мало отличался от всей прошлой истории подлодки. Поломки постоянно преследовали машину. Во время патрулирования в Средиземном море внезапно скончался один из членов экипажа. Пришлось вызывать корабль, чтобы передать тело. После всплытия судно было рассекречено, значит, надо возвращаться на базу.
Было около двух часов ночи 8 сентября 1967 года, до базы оставалось меньше двух тысяч миль. Внезапно раздался сигнал тревоги. На центральный пульт поступил аварийный сигнал. Вахтенный щелкнул тумблером, но в ответ услышал только крики людей и страшный шум (как впоследствии выяснилось — бушующего пламени).
Никто толком не понял, что произошло. В мгновение ока первый и второй отсеки выгорели дотла вместе с 39 членами экипажа. Лишь позже в ходе расследования оказалось, что виной всему — маленькая уплотнительная прокладка на одном из узлов гидравлической системы. Она должна быть сделана из меди, но в ходе одного из бесчисленных ремонтов кто-то вместо нее поставил шайбу из паронита, совершенно не приспособленную к перепадам давления.
Прокладка со временем прохудилась, горючая жидкость начала протекать, скопились легко воспламеняющиеся пары. Небольшая искра — и первый отсек вспыхнул. Через открытую переборку пламя ворвалось во второй. Когда члены экипажа, дежурившие в третьем отсеке, попытались разведать ситуацию и приоткрыли дверь, то тоже начали терять сознание от угарного газа.
Благо переборку успели захлопнуть. Также во время воспламенения кто-то из матросов закрыл люк, ведущий в торпедный отсек. В противном случае вся подлодка была бы уничтожена.
В конце концов атомоход всплыл. Запустили дизель-генераторы и в течение нескольких часов провентилировали не затронутые огнем отсеки. На базу возвращались самостоятельно в течение четырех суток в надводном положении с наглухо загерметизированными первым и вторым отсеками.
На пути в музей
За инцидентом последовали разборки. Сначала специально сформированная комиссия назвала членов экипажа героями. Потом их же обвинили в пожаре — в одном из помещений нашли зажигалку.
Тем временем «К-3» почистили, подварили, подкрасили и укомплектовали новым экипажем. Служба подлодки продолжалась еще четверть века, пока не умер СССР. В 1991 году судно вывели из состава ВМФ и хотели превратить в музей. Но наступили тяжелые времена, и о «Ленинском комсомоле» надолго забыли. А когда вспомнили, оказалось, что атомоход сгнил и фактически развалился.
Несколько лет назад останки подлодки вот-вот должны были утилизировать. Однако на этот раз у Министерства обороны России нашлись деньги. «К-3» законсервировали и, поменяв реакторный отсек на пустой, даже спустили на воду. Сегодня судно стоит в порту в Мурманской области и ожидает очередного транша денег для превращения в плавучий музей.
учёный, инженер-конструктор, кораблестроитель, инженер-капитан 1-го ранга начальник и главный конструктор Специального конструкторского бюро № 143, Главный конструктор первых советских атомных подводных лодок. Герой Социалистического Труда (1959), лауреат Государственной премии СССР и Ленинской премии
Владимир Николаевич Перегудов родился в деревне Балаково (с 1913 года – город) Самарской губернии 28 июня 1902 года в крестьянской семье.
В годы гражданской войны В.Н. Перегудов записался добровольцем в комсомольский отряд особого назначения, боролся с контрреволюционными восстаниями, затем работал секретарем чрезвычайной следственной комиссии в Балаково.
С 3 июля 1921 года В.Н. Перегудов служит в рабоче-крестьянском Красном флоте. В этом же году оканчивает ускоренные курсы подготовки техников командного состава Балтфлота в Петрограде, в ноябре 1926 года – военно-морское инженерное училище им. Ф.Э. Дзержинского. В 1924 году в статусе курсанта училища участвовал на крейсере «Аврора» в первом дальнем переходе кораблей советского флота – плавании из Кронштадта в Архангельск с заходами в норвежские порты.
В сентябре 1926 года В.Н. Перегудов получает назначение на должность корабельного инженера на линкор «Октябрьская революция». В ноябре 1926 года его включают в комиссию по наблюдению за постройкой кораблей в Ленинграде. В феврале следующего года В.Н. Перегудов направляют на учебу в военно-морскую академию РККФ, которую он оканчивает в 1930 году. Здесь под руководством опытных преподавателей В.Н. Перегудов совершенствовался в проектировании подводных лодок, а летом 1928 года проходил практику на подводной лодке типа «Барс». По итогам защиты дипломной работы по теме «Эскадренная подводная лодка» ему присваивается квалификация инженер-кораблестроитель.
В феврале 1930 года выпускника академии назначают старшим инженером первой дистанции аварийных доков Кронштадта, в августе этого же года – инженером секции подводного плавания Научно-технического комитета (НТК) Управления военно-морских сил РККА.
В 1930-1931 гг. В.Н. Перегудов находится в командировке в Италии, где участвует в создании и испытании подводных лодок разных проектов. Служба сводит его с замечательными людьми, оставившими заметный след в истории советского подводного флота, в том числе с главным конструктором лодок типа «К» М.А. Рудницким. В личном деле В.Н. Перегудова появляется запись: «Особая наклонность – конструкторская и исследовательская работа. Является одним из ведущих работников по подводному кораблестроению». В июле 1932 года В.Н. Перегудова назначают старшим инженером отдела проектирования подводных лодок в только что созданном после расформирования НТК научно-исследовательскомй институте военного кораблестроения Управления ВМС РККА.
В 1934 году его вновь отправляют в командировку за рубеж, в Германию в специальное КБ фирмы «Дешимаг», занимающейся проектированием подводных лодок IX серии, для выбора лучшего проекта средней подводной лодки. В мае 1935 года В.Н. Перегудов возвращается в НИИ военного кораблестроения на должность начальника секции. В апреле 1936 года он становится начальником отдела проектирования подводных лодок.
В эти годы группа советских конструкторов под руководством С. Туркова, друга детства В.Н. Перегудова, вместе с ним пришедшим добровольцем на флот, занималась проектированием подводной лодки типа «С». Владимир Николаевич при проектировании головного корабля этой серии возглавлял корпусной сектор и внес немало интересных конструктивных решений. В 1937 году С. Туркова арестовали. Вызвали к следователю и В.Н. Перегудова, требуя обличения «врага народа и предателя Туркова», однако он отказался подписывать что-либо, порочащее товарища. В ноябре 1937 года арестовывают и самого В.Н. Перегудова. Находясь под предварительным следствием, он сидел в одной камере с будущим маршалом Советского Союза и дважды Героем Советского Союза К.К. Рокоссовским. 28 марта 1938 года его освобождают с формулировкой «за отсутствием вины», и В.Н. Перегудов возвращается на работу в НИИ военного кораблестроения (с 1939 года – ЦНИИ-45). Однако тюрьма и пытки серьезно подрывают его здоровье.
15 января 1941 года В.Н. Перегудова назначают начальником корпусного отдела Центрального конструкторского бюро № 18 (ныне ЦКБ «Рубин). С 1943 года он – главный конструктор средних дизель-электрических подводных лодок проектов 608 и 613 (последняя являлась развитием проекта 608 с учетом опыта второй мировой войны). Во время войны Владимир Николаевич вместе ЦКБ-18 и с семьей находился в эвакуации в г. Горьком.
В свою группу В.Н. Перегудов пригласил специалистов, с которыми ранее работал и которых знал как профессионалов высокой квалификации. Как главный конструктор, на начальных стадиях проектирования, В.Н Перегудов внес большой вклад в создание первой послевоенной подводной лодки среднего водоизмещения. В проекте 613 реализован ряд важных технических решений, многие из которых нашли широкое применение в последующих послевоенных проектах подводных лодок. Среди них – увеличение вдвое глубины погружения, применение новых более прочных марок корпусной стали, использование мощных двигателей для надводного хода с уменьшением весогабаритных показателей, оснащение корабля устройством, обеспечивающим работу дизелей на перископной глубине, и многие другие прогрессивные решения по корпусу, энергетической установке, системам и устройствам корабля.
В дальнейшем, подводная лодка проекта 613 стала одной из самых массовых в истории советского подводного флота – было построено 215 судов для отечественного ВМФ и поставок за рубеж.
Довести до конца свою работу по проекту 613 Владимиру Николаевичу не представилось возможным, так как в 1947 году он был вновь переведен в ЦНИИ-45. Здесь он выполнил исследования движения подводных лодок в вертикальной плоскости, устойчивости формы цилиндрических оболочек, проанализировал причины аварий подводных лодок.
В апреле 1951 года В.Н Перегудов становится заместителем директора ЦНИИ-45 по научной работе.
Создание подводного атомохода усложнялось обстановкой крайне высокой секретности проекта. Проектанты атомной энергетической установки не имели представления, какую энергетическую установку можно предложить для подводной лодки, а проектанты атомной подводной лодки, не имея данных по энергоустановке и условиям ее эксплуатации на корабле, не могли проектировать сам корабль. Чтобы проект развивался, А.П. Александров, научный руководитель работ по «объекту № 627» договорился с В.Н. Перегудовым оставить под энергоустановку белое место на чертеже, задав при этом вес энергоустановки, её центр тяжести, и выходы паропроводов.
В работе Владимиру Николаевичу Перегудову помогали целые коллективы, десятки блестящих специалистов, талантливых конструкторов, организаторов производства. Обсуждалась конструкция буквально каждой детали будущего атомохода. Большую дискуссию вызвала форма носовой оконечности корабля. У дизельных подводных лодок обводы корпуса были нацелены на достижение наилучшей мореходности в надводном положении. Для атомной лодки требовался другой подход, но на это надо было решиться. В.Н. Перегудов предложил придать носовой оконечности атомной подводной лодки китообразную форму, являющуюся оптимальной для подводного плавания. Такой нос поставил перед конструкторами другие вопросы, например, размещения торпедных аппаратов. Но в главном В.Н. Перегудов оказался прав – АПЛ, прежде всего, предназначена для плавания под водой с большой скоростью.
Работа проектировщиков велась сумасшедшими темпами: уже 24 сентября 1955 года на судостроительном заводе № 402 состоялась церемония закладки атомохода, получившего тактический номер К-3.
В августе 1957 года первая АПЛ была спущена на воду. На ней начались пуско-наладочные работы, плавно перешедшие в швартовные испытания. 13-14 сентября того же года в реакторы было загружено ядерное топливо, после чего осуществлены их физические пуски. 5 июня 1958 года под руководством межведомственной комиссии завершились комплексные швартовные испытания энергоустановки, а 1 декабря 1958 года – ходовые испытания, проводимые под руководством главного конструктора, после чего АПЛ «К-3» была передана флоту в опытную эксплуатацию.
Указом президиума Верховного Совета СССР от 23 июля 1959 года за заслуги в деле создания специальной техники Владимиру Николаевичу Перегудову присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и молот».
В дальнейшем в СКБ-143 под руководством В.Н. Перегудова велись работы по проектированию атомных подводных лодок проекта 645 – первой АПЛ с реактором с жидкометаллическим теплоносителем, проекта 627А – АПЛ, вооруженной крылатым самолетом-снарядом, 639 – первой АПЛ с баллистическими ракетами и др.
Однако годы напряженного труда не прошли даром – в 1958 году В.Н. Перегудов тяжело заболел. Сказались и последствия ареста. По состоянию здоровья в 1958 году Владимир Николаевич оставил должность начальника СКБ-143, оставаясь его главным конструктором. В 1960 году тяжелобольной главный конструктор, инженер-капитан 1-го ранга В.Н. Перегудов уволился в запас, продолжая до 1965 года работать в СКБ ведущим конструктором.
Он занимался и педагогической деятельностью: читал лекции по проектированию подводных лодок в Военно-морской академии, военно-морских училищах и в Ленинградском кораблестроительном институте.
В.Н. Перегудов отличался невероятной ответственностью за порученное дело. Никогда он не пытался снять с себя ответственность и переложить её на чужие плечи. Он обладал острой конструкторской интуицией и при этом был начисто лишен высокомерия. Редкие часы досуга он предпочитал проводить на берегу озера за рыбной ловлей.
Скончался В.Н. Перегудов 18 сентября 1967 года в Военно-морском госпитале. Похоронен на Серафимовском кладбище г. Санкт-Петербурга.
За свою деятельность инженер-капитан 1-го ранга Владимир Николаевич Перегудов награжден двумя орденами Ленина (5.11.1946 г. и 23.07.1959 г.), двумя орденами Трудового Красного Знамени (3.11.1944 г. и 26.02.1953 г.), двумя орденами Отечественной войны II степени, орденом Красной Звезды (31.03.1944 г.), Золотой медалью «Серп и Молот».
В целях увековечения памяти выдающегося кораблестроителя В.Н. Перегудова на здании СПМБМ «Малахит» 23 декабря 1994 года установлена мемориальная доска, а в бюро – памятный стенд.
В 1983 году на «Севмашпредприятии» был открыт памятник первостроителям родоначальницы советского атомного подводного флота – атомной подводной лодки «К-3» «Ленинский комсомол».
В честь основоположника отечественного атомного подводного флота в 1998 году приказом Главкома ВМФ судну контроля физических полей (Северный флот) было присвоено имя «Владимир Перегудов».
Крупнейшей вехой в 60-летней истории ПГУ-Минсредмаша-Минатома-Росатома стало создание ядерной энергетической установки (ЯЭУ) для первой в СССР атомной подводной лодки (АПЛ). Ей в решающей степени обязано рождение подводного, а затем и надводного атомных флотов страны.
Идеи использования невиданной по концентрации ядерной энергии не только в разрушительных целях появились у наших ученых и инженеров уже в ходе создания атомного оружия. Подтверждению возможности практического осуществления этих идей способствовали разработки, сооружение и эксплуатация первых промышленных реакторов, первой в мире АЭС. Замыслы использовать ядерные источники энергии на флоте, прежде всего подводном, позволяли решить задачи создания двигателя, способного обеспечить кораблю принципиально новые качества. Время показало, что в сочетании с новыми видами вооружения ядерная энергетика коренным образом изменила стратегические, тактические и технические возможности подводного флота, его роль в Мировом океане, что привело к существенной корректировке военных доктрин ведущих стран.
Как и в разработке ядерного оружия, в создании первой АПЛ нашей стране пришлось догонять США, опережавшие СССР в строительстве и вводе в строй своей первой АПЛ «Наутилус» на 4-5 лет, догонять самостоятельно, решая, при отсутствии аналогов, множество научно-инженерных проблем в новой области реакторостроения.
И все-таки приоритетной задачей Спецкомитета и начавшей создаваться атомной промышленности до конца 1940-х годов было создание ядерного оружия. Поэтому проработки энергоустановок осуществлялись малочисленными научно-инженерными группами. Некоторой поддержкой этих работ стал утвержденный СМ СССР план НИР на 1948 год, которым предусматривалась разработка предварительных проектных заданий по нескольким типам сравнительно больших по тепловой мощности (300-500 МВт) реакторов на обогащенном уране с различными замедлителями нейтронов и теплоносителями.
Что касается корабельных установок, то по инициативе И.В. Курчатова НТС ПГУ в ноябре 1949 года рассматривает и поддерживает соображения С.М. Фейнберга (ЛИП АН СССР) о возможностях создания «…атомного двигателя для кораблей (применительно к подводной лодке) в трех вариантах (водяное, газовое и металлическое охлаждение), мощность двигателя 10000 кВт на валу». В 1950-1951 гг. в ИФП АН СССР под руководством А.П. Александрова прорабатывается возможность размещения (в первую очередь по массогабаритным характеристикам) на подводной лодке ядерной двухконтурной установки с реактором, охлаждаемым гелием, тепловой мощностью 40 МВт с графитовым замедлителем. В НИИхиммаш – разработчике первых в стране промышленных реакторов «А» и «АИ» – под руководством Н.А. Доллежаля конструируют установку на базе апробированных в них типов аппаратов - канального с водяным теплоносителем и графитовым замедлителем тепловой мощностью 150 МВт (мощность турбины – 25 МВт). Позднее, уже в 1952 году, на основе этих проработок совместно с ЛИП АН СССР выпускается проектное задание на энергоустановку, работающую на гребной винт, с двумя реакторами тепловой мощностью по 65 МВт. В это же время в ЛИП АН СССР в секторах С.М. Фейнберга и В.И. Меркина прорабатывается установка с двумя водо-водяными реакторами той же тепловой мощности.
Интенсивные проработки энергоустановки для подводных лодок велись и руководимой А.И. Лейпунским группой сотрудников в Лаборатории «В» вместе с конструкторами ОКБ «Гидропресс» во главе с Б.М. Шолковичем. Они развивали идеи использования реактора на промежуточных нейтронах со свинцово-висмутовым теплоносителем, что позволяло рассчитывать на резкое снижение давления в первом контуре и высокие параметры пара во втором. Эти идеи удалось реализовать в ЯЭУ атомной подводной лодки проекта 645, построенной через 5 лет после первой АПЛ.
Другая, руководимая Д.И. Блохинцевым, группа сотрудников Лаборатории «В» работала над схемой охлаждаемого водой реактора на тепловых нейтронах, но с бериллиевым замедлителем. Она была впоследствии использована (под индексом «БМ») наряду со схемой водо-водяного реактора (индекс «ВМ») на этапах предэскизного проектирования ЯЭУ первой АПЛ.
Широкие поисковые работы по энергоустановкам позволяли ставить вопрос о начале проектирования атомной подводной лодки. В 1951 году А.П. Александров и Н.А. Доллежаль направляют соответствующие предложения высшему командованию ВМФ, но поддержки не находят. Ситуацию удается изменить с помощью В.А. Малышева (заместитель председателя СМ СССР, Министр судостроительной промышленности), и после еще одного обращения И.В. Курчатова, А.П. Александрова и Н.А. Доллежаля в правительство (1952 г.) подготавливается и подписывается И.В. Сталиным упомянутое Постановление СМ СССР. Его выход активизировал поисковые научные и конструкторские работы, определив их конечную цель, создал организационные основы необходимой кооперации участников проекта как по сферам их деятельности, так и по срокам выполнения работ. Характерно, что на ПГУ возлагается не только ответственность за решение всех вопросов, связанных с созданием и испытаниями ЯЭУ, но и общее руководство научно-исследовательскими и проектными работами по объекту № 627, т.е. первой АПЛ. При НТС ПГУ была образована специальная секция № 8 во главе с В.А. Малышевым. Научным руководителем работ по «…осуществлению объекта № 627» назначается А.П. Александров, его заместителем по «…ядерным расчетам и исследованиям» - Д.И. Блохинцев, главным конструктором «…комплексной энергетической установки» – Н.А. Доллежаль, главным конструктором объекта № 627 – В.Н. Перегудов. Признается необходимым «…для выполнения проектных, опытных и научно-исследовательских работ по созданию комплексной энергосиловой установки для объекта № 627» организовать на базе подразделений НИИхиммаша специальный Научно-исследовательский институт № 8 (НИИ-8), директором которого назначается Н.А. Доллежаль. Принимается принципиальное решение о сооружении и проведении испытаний «…опытного энергетического агрегата» (т.е. стендовой ЯЭУ) в Лаборатории «В».
Одной из особенностей постановления правительства было то, что в нем совсем не были обозначены интересы ВМФ и его участие в работах. Это необычное положение сохранялось вплоть до выпуска технического проекта АПЛ, когда перед его утверждением в правительстве к рассмотрению проекта были привлечены специалисты ВМФ. По их замечаниям проект корабля подвергся существенной корректировке.
Нетрадиционной была и организация проектных работ на первых этапах. С одной стороны, идея создания АПЛ была выдвинута и настойчиво «пробивалась» специалистами-реакторщиками, достаточно далекими по роду занятий от проблем кораблестроения, а с другой - создатели подводных лодок фактически начали знакомиться с возможностями ядерных реакторов и особенностями их применения только после выхода постановления правительства, которым разработка АПЛ поручалась СКБ-143 Минсудпрома. Поэтому под руководством В.Н. Перегудова и Ф.Ф. Полушкина (начальник отдела Минсудпрома) была сформирована (в основном из сотрудников СКБ-143) проектная группа для выполнения первоначальных проработок по лодке. Большая часть этой группы работала в НИИхиммаше (там еще долго находился НИИ-8) вместе с конструкторами реакторной установки и сотрудниками ЛИПАН СССР. В сентябре-октябре 1952 года на основе анализа выполненных ранее проработок и заданных характеристик корабля В.Н. Перегудовым, Н.А. Доллежалем и Г.А. Гасановым (руководитель СКБК-189 – разработчика парогенераторов) при активном участии И.В. Курчатова и А.П. Александрова были определены необходимые для проектирования ЯЭУ основные исходные данные – мощность, продолжительность и режимы работы, условия размещения на подводной лодке, массогабаритные ограничения и др.
Уже первые совместные с проектантами АПЛ проработки показали бесперспективность применения на лодке уран-графитового реактора из-за его чрезмерно больших массогабаритных характеристик. Вместо него, по предложению специалистов Лаборатории «В» были начаты разработки варианта установки с уже упоминавшимся реактором «БМ». Таким образом, предэскизный проект ЯЭУ представлен с двумя вариантами реакторов – «ВМ» и «БМ». Проекты ЯЭУ и самой АПЛ разрабатывались сотрудниками НИИ-8, ЛИП АН СССР, СКБ-143 и СКБК-189 и выпущены в январе 1953 года в НИИхиммаше. Сразу же предэскизный проект ЯЭУ в обоих вариантах был рассмотрен секцией № 8 НТС ПГУ, которая одобрила принципиальные основы ЯЭУ и поручила начать разработку эскизных проектов установки не только для АПЛ, но и наземного стенда.
При выполнении предэскизных проработок выявился ряд крупных научно-инженерных проблем, без решения которых невозможна практическая реализация идеи создания реакторной установки как основы энергетики подводной лодки. Такими проблемами в те годы были, например, выбор и обоснование нейтронно-физических и теплотехнических характеристик первого в нашей стране водо-водяного реактора, разработка методов и средств контроля за протекающими в нем и в установке процессами, способов управления ими, формирование с учетом корабельной специфики рациональной и эффективной радиационной защиты (ее доля в общей массе реакторной установки достигала 60-70 %), организация контроля за радиационной обстановкой на корабле, обеспечение комфортных условий работы экипажа и др.
Для решения этих проблем под руководством А.П. Александрова и Н.А. Доллежаля были развернуты крупномасштабные научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. К их выполнению, а также к разработкам оборудования и систем ЯЭУ были привлечены (помимо специалистов ЛИП АН СССР и НИИ-8) научные учреждения АН СССР, институты и конструкторские бюро различных министерств и ведомств: Лаборатория «В», НИИ-9, СКБК-189, КБ Кировского завода, ЦНИИ-45, ЦНИИ-48, ВИАМ, ОКБ-12, ЦКБ ГМ, ПКБ-12, НИИ «Проектстальконструкция», ФХИ им. Карпова и др. Во всех «корабельных» вопросах большую помощь разработчикам ЯЭУ оказывали сотрудники СКБ-143. Работая над проектом принципиально нового подводного корабля (в США приспособили под «Наутилус» обычную подводную лодку), они в то же время уделяли большое внимание ЯЭУ и обеспечивали постановку и решение многих научно-технических задач по энергетике.
В июле 1954 года к работам по созданию АПЛ и ее энергоустановки впервые привлекаются военные моряки. Рассмотрение экспертами ВМФ технического проекта лодки привело к пересмотру боевого назначения корабля и состава его вооружения, но практически не отразилось на проектах ЯЭУ и ее составных частей.
Параллельно с разработкой АПЛ и ее энергоустановки проектируется наземный стенд ЯЭУ (его индекс – 27ВМ), на котором воспроизводятся реакторный и турбинный отсеки лодки с оборудованием и системами установки правого борта. Задачи стенда – проверка работоспособности установки и ее элементов, удобства обслуживания и ремонтов, условий обитаемости в энергоотсеках, а также подготовка экипажей АПЛ. В июле 1955 года завершились основные строительные работы по зданию и сооружениям стенда, заканчивалось изготовление основного оборудования. Изготовителем турбоагрегатов для стенда, а затем для АПЛ был Кировский завод, а большей части оборудования стендовой и корабельной реакторных установок – от самих реакторов до крупных трубопроводов – завод № 92. Их рабочие чертежи разрабатывались сотрудниками возглавляемого И.И. Африкантовым заводского ОКБ вместе с откомандированной в бюро летом 1954 года большой группой конструкторов НИИ-8, чертежи механизмов СУЗ – с группой С.М. Франкштейна (ОКБ-12). Руководили разработкой рабочего проекта от ОКБ завода – Ю.Н. Кошкин и от НИИ-8 – П.А. Деленс. Технологическая отработка чертежей осуществлялась специалистами соответствующих служб завода, после чего они сразу же поступали в цеха. Параллельно разрабатывались и изготовлялись необходимые стенды и оснастка для проверки оборудования и его узлов.
На завод регулярно приезжали научный руководитель А.П. Александров и главный конструктор Н.А. Доллежаль, что позволяло конструкторам и производственникам оперативно решать возникавшие наиболее сложные вопросы. Ход рабочего проектирования и изготовления контролировался руководящими работниками Минсредмаша и Миноборонпрома, в систему которого входил завод.
К марту 1956 года вся материальная часть наземного стенда была смонтирована и подготовлена к действию, и 8 марта на стенде 27ВМ под руководством А.П. Александрова был осуществлен физический пуск реактора. В первый период эксплуатации стенда 27ВМ были проведены физические исследования активной зоны реактора, в том числе при рабочих давлениях и температурах теплоносителя, которые подтвердили проектные нейтронно-физические характеристики зоны и позволили развернуть работы по их дальнейшему усовершенствованию.
В это время уже вовсю шло строительство самой подводной лодки, закладка которой на стапеле завода № 402 в г. Северодвинске состоялась 24 сентября 1955 года. На темпы работ по строительству АПЛ практически не повлияли весьма значительные корректировки ее технического проекта и рабочей документации, сделанные по замечаниям ВМФ. Специалистам СКБ-143 удалось провести все изменения чертежей по ходу строительства с сохранением большей части имевшегося задела. Процесс строительства осложнялся другим: сказывались трудности с поставкой комплектующего корабль оборудования от многочисленных (около 80) заводов, вызванные недостатком опыта изготовления новых для нашей промышленности изделий с повышенными требованиями к качеству, освоением нетрадиционных конструкционных материалов и технологий. Да и для самого завода № 402 атомная лодка была первой, что проявлялось, например, в требовавших особого внимания работах по монтажу, сварке и контролю разветвленных трубопроводов высокого давления в реакторном отсеке. В этих обстоятельствах пригодился опыт минсредмашевских организаций, за плечами которых уже было сооружение наземного стенда 27ВМ.
В августе 1957 года первая АПЛ была спущена на воду. На ней начались пуско-наладочные работы, плавно перешедшие в швартовные испытания. 13-14 сентября того же года в реакторы было загружено ядерное топливо, после чего осуществлены их физические пуски. Руководил всеми операциями А.П. Александров, а выполняли их специалисты ИАЭ, НИИ-8, заводов №№ 402 и 92, офицеры военной приемки. 19 апреля 1958 года после завершения монтажа трубопроводов в реакторном отсеке, проверки работы турбины с подачей пара от другого корабля, окончания всех пуско-наладочных и проверочных операций офицеры-операторы первого экипажа АПЛ под контролем сотрудников ИАЭ впервые выводят на мощность установку левого борта, а через месяц – и установку правого борта. Далее последовали проверки основных параметров ЯЭУ, радиационной обстановки и т.п. Положительные результаты этих работ позволили до 5 июня 1958 г. провести под руководством межведомственной комиссии комплексные швартовные испытания энергоустановки. Мощность ее была ограничена 60 % от номинальной (выше она к тому времени не поднималась на стенде 27ВМ). Такое же ограничение действовало и в процессе ходовых испытаний АПЛ, продолжавшихся до 1 декабря 1958 года. Следует особо отметить, что при ограничении мощности ЯЭУ подводная лодка достигла скорости на мерной миле в 23,3 узла. В пересчете на номинальную мощность скорость лодки составила бы 30,2 узла против 27,2 узла, гарантированных спецификацией на корабль.
Ходовые испытания проводились правительственной комиссией под председательством заместителя Главнокомандующего ВМФ В.Н. Иванова. Научное руководство испытаниями осуществлял А.П. Александров. В энергетическую секцию комиссии, возглавляемую И.Д. Дорофеевым (ВМФ) входили Н.А. Доллежаль, В.Н. Перегудов, Г.А. Гасанов, П.А. Деленс, Н.М. Синев, Г.А. Гладков, Ю.Н. Кошкин и др. В итоговом акте комиссии, утвержденном позднее Советом Министров СССР, указывалось, что созданная в СССР атомная подводная лодка является крупнейшим отечественным научно-инженерным достижением в области подводного кораблестроения. Атомная подводная лодка передавалась в опытную эксплуатацию, а до ее начала должны быть выполнены работы по устранению ряда недостатков, отмеченных комиссией, в т.ч. и в энергоустановке.
Опытная эксплуатация первой АПЛ (ее тактический номер – К-3) продолжалась до конца 1959 года. За это время было совершено 3 выхода в море, мощность установки поднималась уже до 80 % от номинальной, проверялись и отрабатывались различные режимы эксплуатации.
После завершения опытной эксплуатации АПЛ К-3 начала использоваться и для выполнения специальных заданий командования, и для несения службы на просторах Мирового океана – нового вида боевой деятельности ВМФ. В 1962 году она совершила первый в отечественном подводном флоте поход к Северному полюсу, пройдя подо льдами Арктики 1294 мили. В 1966-1967 гг. – два автономных похода общей продолжительностью 111 суток, в 1973-1975 гг. – три похода (суммарно 149 суток). Всего со времени окончания испытаний ЯЭУ в 1958 году подводная лодка прошла 128443 мили.
Первая отечественная АПЛ (с конца 1962 года она носила имя «Ленинский комсомол») до вывода из боевого состава ВМФ прослужила без малого 30 лет.
Было бы неверным представлять себе процессы создания и последующей эксплуатации ее, а затем головной и серийных АПЛ (всего с ЯЭУ этого типа было построено 55 АПЛ) как цепь непрерывных успехов. На этом пути было множество проблем, связанных, прежде всего, с принципиально новой энергетикой, накоплением опыта эксплуатации АПЛ, становлением новых отраслей промышленности – атомного машиностроения и атомного судостроения. Вот лишь две из этих проблем начального периода эксплуатации АПЛ: малая продолжительность кампании активных зон реакторов и низкая работоспособность парогенераторов из-за потери герметичности их трубными поверхностями. Острота этих проблем определялась, в частности, тем, что они впрямую сказывались на боеспособности атомного подводного флота. Поэтому начатые организациями Минсредмаша во взаимодействии с учреждениями других ведомств еще в ходе проектирования ЯЭУ научно-исследовательские, опытно-конструкторские и технологические работы не прекратились с вводом в строй первой АПЛ. Они были развиты с повышением глубины ранее начатых исследований, с охватом новых направлений. Так, многоплановые работы по физике, теплогидравлике, прочности, материаловедению, металлургии сплавов и др., проведенные в ИАЭ, НИИ-8, НИИ-9, ВИАМ, ФЭИ с реализацией их результатов на ведущих предприятиях отрасли – заводах № 12 и «А» позволили на основе новых научно-технических решений за несколько лет в 6-7 раз увеличить продолжительность кампании активных зон, доведя ее до приемлемых для флота значений. Проблема парогенераторов решалась как путем поиска методов и средств обеспечения качества теплоносителей, омывающих их трубы (работали специалисты ИАЭ, ФХИ им. Карпова, НИИ-8), так и изысканием коррозионно-стойких материалов, улучшенных технологий изготовления, гибки, сварки труб (СКБК-189, ЦНИИ-48). Конечным результатом этих работ явилось внедрение парогенераторов с трубами из титановых сплавов, снявших эту проблему. Важнейшую роль в отработке найденных решений этих и других проблем играл стенд 27ВМ. На нем проходила апробация большинства нововведений.
Нельзя не отметить еще одну сторону выполнявшихся работ. Они не только позволили решить задачи совершенствования энергоустановок и обеспечения нормальной эксплуатации действовавших АПЛ, но и наметили пути развития ЯЭУ для подводных лодок последующих поколений, стали отправными точками для проработки и реализации новых творческих замыслов.
Читайте также: