С теткой на кровати
Пока мы жили в коммуналке родители скопили немного денег и заняв недостающую часть у материной сестры тёть Даши купили земельный участок в черте города с огородом, банькой, летней кухней и недостроенным большим домом, который родители за лето достроили, и мы переехали жить в частный дом.
А тёть Люся получила двухкомнатную благоустроенную квартиру на другом конце города далековато от нас, где они со Стасиком стали жить.
Встречаться мы стали реже, и наша дружба со Стасиком постепенно сошла на нет. У него появилась своя компашка с его района – у меня своя, а мать с тёть Люсей продолжали дружить так как вместе работали в железнодорожной больнице мать была медсестрой, а тёть Люся санитаркой.
Тёть Люся иногда по выходным приезжала к нам попариться в баньке — сперва со Стасиком, а потом стала ездить одна.
Ну после баньки как всегда была грандиозная пьянка, мать выпивала немного для компании, а батя с тёть Люсей поддавали изрядно после чего естественно тёть Люся оставалась ночевать у нас.
Чаще всего пьяную тетю Люсю ложили спать одну в летней кухне так как она напивалась до чёртиков и не в состоянии была передвигаться сама.
Вскоре батя загулял даже иногда даже не приходил домой ночевать… в оправдание он рассказывал байки, что пьяный спал у друга. Естественно после каждой его такой выходки дома был грандиозный скандал, иногда переходивший в драку.
Мать терпела-терпела всё это, но после того как «добрые люди» донесли е, что батя не только пьёт, но и гуляет вовсю с одной шалавой у матери наконец лопнуло терпение, и она подала на развод и раздел имущества.
Заняв опять у тёть Даши приличную сумму денег мать выплатила бате половину стоимости дома и имущества после чего, они разошлись, и батя уехал жить к своей матери, а мы остались жить втроём мать я и моя младшая сестрёнка Светка.
Конечно жить в частном доме без мужика сложновато, поэтому вся мужская работа по дому почти полностью легла на мои плечи. Но были в этом и свои плюсы: батя был таким занудой, что портил мне всю жизнь.
В отличии от него мать ко мне относилась хорошо, и я даже рад был тому что родители разошлись мне была предоставлена свобода.
Мать всё также рано уходила на работу вначале седьмого утром и возвращалась около шести вечера, а в выходные была занята домашними делами.
Обычно мать была пунктуальной и никогда не задерживалась на работе, а в эту пятницу, она задержалась дольше обычного и пришла домой поздно вместе с тёть Люсей, с которой они продолжали по-прежнему дружить и после развода стали ещё чаще встречаться.
Они отмечали на работе, какое-то мероприятие и были изрядно подвыпившими, принеся с собой ещё закуски и спирта.
Я понял, намечается продолжение банкета. Вообще-то мать до развода с отцом редко пила, только в гостях изредка и то чуть-чуть. А тут я был удивлён, в таком состоянии свою мать я видел первый раз.
Мать была прилично пьяна, не говоря о тёть Люсе, которая была вообще в хлам. Но, тем не менее, мать собрала на стол в летней кухне, и они с тёть Люсей ещё долго сидели там за столом, понемногу выпивали обсуждая женские проблемы.
Этот раз по-видимому тёть Люся приехала с матерью прямо с работы потому что Стасика с ними не было. Я поинтересовался у тёть Люси где он, на что она заплетающимся языком пробормотала что уехал в деревню к бабуле.
Потолкавшись немного дома, я ушёл на улицу к пацанам, пришёл домой поздно, когда все уже спали. Зайдя в дом, и услышав громкое храпение, я подумал, что все спят в доме включая тёть Люсю.
Чтоб никого не разбудить я, не включая свет сразу пошёл в летнюю кухню.
Я летом иногда ночевал там, когда поздно приходил домой. Вот и в этот раз я решил переночевать в летней кухне, чтоб не слушать музыкальный храп разносившейся на весь дом.
Водя на кухню, я увидел на столе остатки пиршества, две рюмки, чашки с закусками и недопитую бутылку медицинского спирта.
Видно хорошо погуляли допоздна, даже свет забыли выключить на кухне, размышлял я.
Только я собрался попить чая, как услышал негромкое похрапывание, доносившееся с соседней комнаты.
Я удивился, кто же это там? Вроде все в доме спят.
Быстро подойдя к двери, я приоткрыл шторку, и заглянул в спальню.
На кровати, на которой я собирался спать, лежала пьяная тёть Люся. Она спала на правом боку, полураздетая, в одних трусах и бюзгалтере, её юбка с блузкой висели рядом на стуле.
В спальне было душно, и поэтому тёть Люся полностью раскрылась, сбросив на пол одеяло.
Я стоял возле двери в спальню и смотрел на спящую тёть Люсю, припоминая рассказы Стасика, о том, как он пользовался таким состоянием своей матери, когда они жили ещё с нами в коммуналке, а тёть Люся даже не разу не просыпалась и не догадывалась об этом.
А может это действительно правда, размышлял я. И Стасик на самом деле имел свою мать.
Чем чёрт не шутит?
Не зря ведь говорят: «у пьяной бабы – пи*да чужая».
Постояв так в раздумье какое-то время, я решился хотя бы попробовать пошарить тёть Люсю между ног, когда выпадет ещё такая возможность побыть на едине с спящей пьяной полуобнаженной женщиной. От этих мыслей у меня даже похолодело в низу живота, яйца сжались в комочек, а член стал наливаться кровью.
Набравшись смелости, я потихоньку направился к кровати, и, подойдя к ней вплотную, начал трогать тётю Люсю за ляжку, чтобы убедится, крепко ли она спит. Погладив несколько раз, я, затаив дыхание прислушивался к её храпу, и, не заметив никаких изменений, стал действовать дальше, медленно поднимая руку в верх по тёть Люсиной ляжке к её пи*де, чтобы пощупать её хотя бы через трусы. Прикоснувшись пальцами к матне, я осторожно стал всё там ощупывать, изучая рельеф тёти Люсиной промежности, при этом продолжая следить за тем, чтобы она не проснулась.
Пьяная тётя Люся скорее всего с вечера была не в состоянии подмыться и поэтому вся матня её трусов была мокрой, насквозь пропитанная вагинальными выделениями, перемешанными с остатками мочи. Пока я шарил тётю Люсю между ног она продолжала мелодично похрапывать, не подавая признаков для беспокойства. Тогда я уже осмелев совсем, засунул ладошку вниз под матню трусов, и осторожно потрогал рукой у тёть Люси голую пи*ду. Она у неё, как и у мамани была обильно заросшая от лобка до жопы густыми зарослями волос, которые мешали прощупать все прелести запретного плода, и, к тому же ещё матня ограничивала перемещение руки.
Видя, что тётя Люся никак не реагирует на моя интимные домогательства и продолжает спокойно спать, я решился на дерзкий поступок, приспустить ей трусы, и продолжить обследование запретного плода, а, если она будет также продолжать крепко спать, то попытаться хотя бы потеряться писуном по её голой пи*де .
Вытащив руку из матни, я, взяв обоими руками за резинку и стал приспускать трусы с тёть Люсиной жопы, чтоб не мешали исполнению моих дерзких планов.
Правда мне удалось приспустить трусы у тёти Люси только на левой ляжке – правая часть трусов была придавлена её попой, и я побоялся что тётя Люся хоть пьяная может почувствовать, как я стаскиваю с неё трусы, но этого было вполне достаточно, матня на трусах приспустилась и теперь была возможность оттянув матню вниз подобраться к голой тёть Люсиной пи*зде и пощупать её.
Пока я приспускал на ней трусы, тётя Люся во сне пробурчала что-то невнятное, и тут-же опять захрапела, давая мне повод дальше продолжать свои сексуальные домогательства.
К тому времени во мне пробудился животный инстинкт и уже взял верх над разумом, я, ничего не соображая, быстро стянув с себя штаны вместе с трусами, и прилёг сзади к тёть Люсе на кровать, не обращая внимания на раздавшийся громкий скрип панцирной сетки. Тёть Люся лежала в той же позе на правом боку, подогнув ноги к стене и выставив в мою сторону как специально свою соблазнительную попу.
Я стал сзади энергично пристраиваться к ней, двигаться всё ближе, пока мой возбуждённый член не упёрся тёть Люсе между ляжек. Дальше оттянув матню тёть Люсиных трусов в сторону, я стал толкать свой упругий член ей между ног пытаясь всунуть его в тёть Люсину пи*ду — благо что она была влажная от вагинальных выделений, и твёрдая головка моего члена без особого труда проскользнула между половых губ тёть Люсиной пи*ды до самого клитора.
Я стал двигать тазом взад в перёд, но не имея полового опыта я никак не мог попасть в тёть Люсино влагалище. Член всё время проскальзывал поверху её гениталий, то между половых губ в сторону лобка, то в разрез между ягодиц. После нескольких неудачных попыток, засунуть член в тёть Люсину пи*ду, я от перевозбуждения начал кончать, спустив первую струю спермы ей между ягодиц, а при попытке встать, вторая партия спермы брызнула тёть Люсе прямо на наружную сторону матни её приспущенных трусов. Я даже не сразу понял, что кончил.
Вообщем пока я вставал, успел обтрухать всю тёть Люсину жопу и трусы.
Разозлившись сам на себя, за то, что не смог по-настоящему отъиметь тёть Люсю, и к тому же ещё наследил, даже не успев побывать своим членом в её влагалище.
Разочарованный неудачей я, натянув трусы со штанами поплёлся на кухню.
Залпом выпив бокал воды, утоляя невыносимую жажду, я присел возле стола, раздумывая, что делать дальше, не замечая, что через штаны стимулирую рукой свой слегка опавший член, но готовый к очередному половому акту. Посидев так какое-то время, и проанализировав все свои ошибки, я решил повторить попытку отъиметь тёть Люсю поновой, тем более, что мой член опять стал возбуждаться и был готов к бою.
Теперь я решил предварительно изучить теть Люсины гениталии досконально прежде чем заняться с ней сексом, чтобы опять не попасть впросак и точно определить куда нужно всунуть член.
Я взял фонарик и став на колени возле кровати оттянул левой рукой матню тёть Люсиных трусов и раздвинув пальцами её ляжки стал светить фонариком на тёть Люсины гениталии. Так близко взрослую волосатую пи*ду и покрытую волосиками жопу я ещё никогда не видел. Правда я раньше подсматривал за подмывающейся маманей с большого расстояния, но там было видно лиши волосатый чуб ее лобка и руку, промывающую между половых губ ну иногда ещё я умудрялся подсмотреть детскую письку у своей спящей сестрёнки, но это не то там был маленький голенький пирожок с разрезом по середине, а тут такая картина просто загляденье тёть Люсина пи*да и жопа были буквально перед моим носом. Я даже чувствовал ароматные запахи, извергающие её гениталиями, это совсем не то что нюхать маманины или её же тёть Люсины грязные трусы ведь тут свежак. Я приблизился вплотную лицом к тёть Люсиной промежности и стал нюхать её гениталии чуть ли не всунув свой нос ей в пи*ду.
Ароматы были обалденные у меня аж закружилась голова от обильного прилива крови, в висках застучали молоточки и защемило в яйцах, меня начало всего потрясывать. Бедный мой член и так был возбуждён, а от таких запахов его буквально распирало от перенапряжения он до боли упёрся в трусы, нужна бала срочная разрядка.
Я дрожащей правой рукой положил фонарик на кровать направив луч света на тёть Люсину жопу стал правой рукой изучать её пи*ду ища вход во влагалище. Поводив средним пальцем между половых губ, пока не нащупал заветный вход в её вагину. Он находился буквально рядом с анальным входом.
Теперь, я уже нагло, без всяких церемоний, быстренько стянул с себя штаны вместе с трусами и, запрыгнув к тёте Люсе в постель, начал толкать свой возбуждённый член туда куда надо, на всякий случай придерживая его рукой, чтобы не проскальзывал мимо.
На этот раз, я точно попал в цель и мой член без особых проблем вошёл в смазанную моей спермой тёть Люсину пи*ду, растягивая твёрдой головкой мягкие эластичные стенки влагалища, проникая всё глубже в него, пока не почувствовал, что упёрся яйцами в тёть Люсины ляжки.
Я почувствовал неописуемое блаженство, оттого, что первый раз в жизни по-настоящему на яву засунул свой член в женское лоно. Мне хотелось поглубже войти туда, и я сильнее прижался всем телом к тёте Люсе, что аж сдвинул её с места. Но в тот момент мне было безразлично, я уже ничего не соображал, мною руководил дикий, животный инстинкт самца. Полежав так какое-то время без движения с членом в её пи*де, и насладившись первоначальными впечатлениями, я потихоньку начал е*ать тёть Люсю, двигая тазом взад-вперёд.
По мере возбуждения я стал наращивать темп движений, и в скором времени буквально уже долбил тёть Люсю сзади, вгоняя в неё глубоко свой возбуждённый половой орган. При каждом моём толчке жопа у тёти Люси двигалась взад-вперёд и содрогалось всё тело, но я этого не замечал, мне было не до этого, я даже не заметил, что тёть
Люся постепенно перешла с мелодичного похрапывания на мелодичный стон, и сама стала подмахивать жопой в такт моим движениям.
В тот момент я не слышал и не видел ничего вокруг себя, я слишком был увлечён сексом.
Не знаю сколько времени я драл тёть Люсю, да именно драл вгоняя свой перевозбуждённый член в чвакающую её пи*ду.
В тот момент я потерял ориентир во времени.
Очнулся я только тогда, когда спустил всю сперму тёть Люсе в пи*ду и услышал её пьяный хриплый голос:
-Ой, Володенька, ты сегодня словно жеребец! Ё* как молодой!
(Володенька — это мой батя. Только тёть Люся его так ласково называла).
Сообразив, что тётя Люся пробудилась я буквально одним прыжком спрыгнул с кровати и закатившись под неё затаился как испуганный зверёк.
Ещё не протрезвевшая тёть Люся спросонья пошарила рукой по кровати туго соображая, что проходит и буркнув:
— Надо ж такому присниться… — дальше увалилась спать, перевернувшись на живот.
Я лежал ни живой, ни мёртвый под кроватью пока не услышал знакомое похрапывание.
Только тогда я осторожно выполз из-под кровати и схватив штаны с трусами и фонарик на цыпочках выбежал из спальни.
Трусы со штанами я натянул уже на кухне.
Удовлетворённый и гордый сам за себя, что я смог повторить «подвиг» Стасика и отъиметь его пьяную мать я пошёл спать в дом на свой диван, не осознавая, что я чуть ли не спалился…
племяш
Хочу рассказать про происшествие, которое случилось со мной этим летом. Для начала представлюсь. Меня зовут Елена, мне 27 лет, замужем, детей нет. С мужем живем уже 5 лет, у нас хорошая дружная семья, отсутствие детей позволяет много времени уделять себе и друг другу. Муж работает снабженцем в крупной фирме, нередко в командировках, но как правило они не длинные, 2-3 дня максимум. Когда он уезжает, я остаюсь дома одна, иногда бывает скучно, но я человек общительный и нахожу чем заняться, есть друзья. Самые лучшие друзья, это как ни странно родственникиJ Я поддерживаю хорошие отношения с родителями, сестрами. Особенно близка с сестрой, она старше меня на 11 лет, но мы много общаемся. Когда я была маленькой она много времени проводила со мной, а когда я подросла, то уже сама помогала ей воспитывать ее ребенка. Мне было 11, когда у меня появился племянник. Сестра с мужем и ребенком жила с нами в одном доме, так что ребенок рос под моим присмотром, практически как младший брат. Мы вместе играли, проводили очень много времени. Мы даже спали с ним в одной широкой кровати, т.к. места было немного. Брак у сестры был не долгим, она развелась, а когда ее сыну было 12 лет они переехали в свою квартиру, но мальчик, Максим, очень часто бывал у моей мамы, а летом так вообще жил у нее все каникулы. Я и сама часто наведываюсь к родителям в гости, и к сестре тоже, так что отношения у нас были очень тесные.
Как то родители пригласили нас к себе, приехали родственники из другого города, мы давно не виделись и хотели пообщаться. Я люблю такие семейные застолья с разговорами. Мужа к сожалению не было, он был в очередном отъезде, и я пошла одна. Лето, жара, одела легкое платьице и отправилась. Гостей оказалось 4 человека, были так же родители и Максик, сестры увы не было, она прийти не смогла. Потекли разговоры, кто как живет, с кем, кем работает и т.д. Домашнее вино привезенное гостями пилось легко, но через какое то время я поняла, что мне уже хватит. Домой идти было поздно, да и ноги после выпитого не хотели меня так далеко нести, и я решила ночевать у родителей. В комнате, которая когда то была моей, все было так же как когда то, даже в шкафу хранились мои старые вещи, которые мама не выкидывала. В мою пьяную голову не пришло, что в летнее время там жил мой племянник, но свет я не включала, фонари с улицы немного светили через окно, и его вещей не было видно. В шкафу нашлась моя старая ночнушка, она была коротковата, а у меня под платьем лишь стринги и бюстик, не буду же в этом спать. Бюстик отправился в шкаф, а я в старой уютной ночнушке улеглась на свою кровать.
Сон долго не шел, было очень душно, даже полностью скинув одеяло я не чувствовала прохлады, громкие голоса из соседних комнат тоже не способствовали. Была уже глубокая ночь. В полудремотном состоянии я слышала как мои родственники запели песни, потом слышала как мама ругается с Максиком, он похоже тоже выпил вина и это было заметно. Хоть ему и было 16, алкоголь пить ему было рано. Слышались ее отдельные слова и фразы «Зачем столько выпил!», «Иди спать!», «Ну иди к теть Лене ляжь, вы всю жизнь на одной кровати спали». И буквально несколько секунд спустя в комнату открылась и дверь. Я не видела вошедшего Максика, т.к. лежала к стене лицом, к нему спиной. Через полудрему подумала, что не буду просыпаться, я сплю. Племяш, бормоча себе что-то под нос, несколько раз прошелся по комнате, потом зашуршала одежда, раздевается. Потом позвал пару раз шепотом «теть Лен, ты спишь?» Я не шевелилась, типа сплю. А потом тишина. Я не сразу сообразила почему он затих, но тут до меня дошло, что картину-то он увидел веселую. Я как будто со стороны увидела нашу комнату. Вот он в одних трусах стоит перед кроватью, а на ней в полупрозрачной короткой ночной рубашке, спиной к нему, подогнув ноги, лежу я. Мои ноги и считай вся попа в стрингах были открыты его взору. Я конечно давно не девушка, но могу без ложной скромности сказать, что с фигурой у меня все в порядке. Вот на нее он и смотрел… Сердце гулко забилось у меня в груди, казалось его стук слышно во всей комнате, сон слетел мигом, я не знала что делать, боялась пошевелиться. Старалась дышать как можно размереннее, что бы он не подумал, что я не сплю. Ему ведь 16, уже не маленький, а тут тетка полуголая в его кровати. А ведь не так уж давно мы спали вместе в этой самой кровати и все было просто и нормально А сейчас это была ужасная ситуация.
Матрас сзади меня прогнулся, он лег, я слышала его дыхание. Мое сердце все еще колотилось, и меня всю тоже как будто колотило от нездорового нервного возбуждения. Да что это со мной! Несколько минут прошли в тишине, я стала уже успокаиваться, как вдруг его рука легла мне на бедро. Я опять смалодушничала и решила что не подам вида, я сплю, и он сейчас успокоится. А его ладонь двинулась вниз, потом назад уже по ляшке, потом несколько раз прошлась по ягодицам. Что же он делает, бессовестный, он же тетю свою лапает. А дальше его рука скользнула под ночнушку и нежно сжала мою грудь. Этого я уже не стерпела. «Что ты делаешь?» спросила я. Он в ответ придвинулся ко мне поближе, прижался телом ко мне сзади и все еще тиская мою грудь горячо зашептал на ухо «теть Лен, ну ты же всегда говорила что любишь меня, ну теть Лен» Мое тело само ответило ему, под его пальцами сосок затвердел, он дышал мне прямо в шею…
Когда мне было лет 12-13, зашла я как то в ванную комнату, а там сестра как раз закончила купать Максика, поставила его мокрого на табуреточку и вытирала полотенцем. Помню с каким удивлением я увидела, что его детский членик был как то непропорционально длинен для такого малыша. Сестра заметив мое удивление и проследив направление взгляда расхохоталась, «да, говорит, вот такой писюкастый, весь в папочку, осчастливит кого то когда вырастет» и наклонившись поцеловала его детскую пиписку.
Я вспомнила эту давнее событие, потому что теперь в кровати прижимался ко мне сзади этот Максик, а я чувствовала ягодицами и спиной что то длинное и твердое, и понимала что та детская пиписка превратилась теперь в мужской член. Я как будто не владела своим телом, во рту было сухо, я чувствовала волнение, стыд, возбуждение, страх, предвкушение. Я невинности в 16 лишилась, замужем давно, регулярная половая жизнь, но я себя так даже в первый свой секс не чувствовала. А племяш осмелевший от выпитого вина начал стаскивать с меня трусики, я на автомате приподняла бедра, чтобы облегчить работу и внутренне ужаснулась осознав еще раз происходящее. За стенкой родственники гуляют, а меня тут пьяненькую, замужнюю женщину, пытается трахнуть мой же пьяненький племяш, а я еще попу приподнимаю, чтоб ему легче было трусики с меня стянуть. Но ситуация была уже необратима. Еще секунда какой то возни и вот его уже голый член прижался к моей попе, горячий, твердый. Я все так и лежала на боку и дрожала как осиновый лист пока он тыкался мне между ног пытаясь найти вход в мое влагалище. А там была уже ниагара, я знала что внизу у меня все мокро и горячо. Приподняла немного одну ногу и тут же его член нашел вход, Максик задергал бедрами и его член погрузился в меня весь. Я слышала его поскуливания как будто издалека, потому что меня просто захлестнули ощущения. Мурашки побежали по всему телу, он заполнил меня всю, достал до самого донышка, я ощущала что он весь во мне и я вся полна им. Я люблю секс, мой муж умеет дарить мне удовольствие, у него небольшой член, но он умело работает язычком и пальчиками, мне этого всегда хватало. Он даже приобрел искусственный член, сантиметров 16 длинной, чтобы компенсировать свои размеры, но правду скажу, когда мы игрались этим ненастоящим членом мне всегда хотелось чтобы во мне был живой, горячий, человеческий. И сейчас во мне был член даже ощутимее больше того здорового ненастоящего, и он был горячий, человеческий, он двигался во мне, доставал до дна моей матки, мужская рука сжимала мою грудь а бедра прижимались к моим ягодицам и это было волшебно. А его член стал как будто толще во мне, набух и я прямо ощутила его оргазм, потоки спермы вылетали мне прямо в матку, Максик бормотал что о неразборчивое над моим ухом и продолжал двигать бедрами заталкивая в меня членом выливающуюся молодую сперму. Фрикции прекратились. Я почувствовала разочарование от того что все так быстро кончилось. Но Максик был еще во мне а его член не терял твердость. «Это было офигенно, услышала я над ухом,- теть Лен, давай теперь по другому» Его длинный член выскользнул из меня и я как будто ощутила потерю чего то. Потом встала на четвереньки, зарывшись лицом в подушку. Руки племянника легли мне на ягодицы, он раздвигал и сдвигал их несколько раз, видимо любуясь моими дырочками. Мое все еще раскрытое влагалище должно быть производило впечатление. «Блин, какой вид!» услышала я. Положив руки на мои бедра он подтянул меня к себе поближе и опять вошел в меня. Вошел сразу на всю, и я снова почувствовала себя полноценной. В этой позе он казалось доставал еще глубже, трахал на всю длину члена лаская руками то мои бедра, то ягодицы и ноги, то спину, то наклоняясь тискал грудь. Мои ощущения трудно описать, мне кажется я кричала в подушку. Острые, почти болезненный толчки волнами расходились по всему телу. Мысли и ощущения все слилось воедино, это был безумно приятный секс. Дни были небезопасные, но меня дико возбуждало что он уже слил в меня свое семя и скоро опять заполнит своей спермой. Толчки стали резче, болезненнее, он снова был близок к разрядке и это меня как будто подстегнуло, волны удовольствия пошли по всему телу, в глазах потемнело, подушку я прокусила наверное. Мой тело просто забилось в конвульсиях, сокращения матки ускорили и максимов оргазм, толчки спермы во мне прибавили кайфа, я ощущала себя страшно развратной давалкой, меня трахали здоровым членом, в меня кончали, а я балдела от всего этого. Я так и упала на кровать, не в силах больше стоять раком. Максик обеспокоено спрашивал шепотом в порядке ли я. А я лишь слабо рукой отмахнулась. Думаю он понял что я кончила и оргазм был крышесносящий. Я уже чувствовала как сперма племянника начала вытекать из моей растянутой дырочки, но не могла пошевелиться, да вытекло надо сказать немного, большую часть впитала жадная матка. А Максик поцеловал мою попу, одернул на ней ночнушку, накрыл одеялом и забрав свои трусы ушел стать на кресло, сидя. Так нас и разбудили мои родители, Максим спал на кресле, а я на кровати ничком. Промежность склеилась от его засохшего семени. Никто ничего не узнал. А мы с племянником за все наше бурное соитие ни разу даже в лицо друг другу не посмотрели. А как теперь друг на друга глядеть будем- понятия не имею.
Любимая тетя
ИЗ СЕТИ . АВТОР НЕИЗВЕСТЕН..
Эта история произошла со мной прошлой зимою, когда я оставался на ночь у своей любимой тётушки Ольги Михайловны. Тётя меня очень любила и всегда расхваливала меня всем своим знакомым и подругам (хотя я был уверен, что большей части из них на меня было абсолютно наплевать). Как всегда, когда я приходил к ней, мы очень дружно наливали чай и пили его с конфетами и вареньем у неё на кухне, находя тему почти всегда как-то связанную со мной. Мне это очень нравилось, и должен сказать, что ей я обязан решением очень многих моих проблем. Ей 35 лет, но, несмотря на столь почтенный возраст (да простят меня женщины), она сохранила себя весьма недурно, разве что немного потолстела, и у неё начинал появляться второй подбородок. Но из-за того, что я безумно любил свою тётю, даже в этом я видел свои красивые стороны. Она походила на тех пышногрудых русских красавиц, которые были в моде во времена Чехова, и чем-то напоминала мне Данаю, томно разлёгшуюся на своей опочивальне. Муж её умер очень давно - попал под машину в пьяном виде, и теперь она жила со своей 14-летней дочкой в недурном месте города в трехкомнатной квартире. Работает она поваром. или поварихой (не знаю как правильно) в очень крутом ресторане и, как мне кажется, в деньгах нуждается не более чем все нормальные люди. В тот вечер я пришёл к ней очень поздно с дружеской вечеринки в очень плохом настроении, так как разругался со своей подружкой, которую любил, или хотел думать, что любил до беспамятства. Как всегда я был принят с очень большой радостью и широкой улыбкой на её умном лице. Она обняла меня и, поцеловав в обе щеки, провела в ванную комнату, где специально повесила для меня новое полотенце. Зайдя в ванную комнату, я увидел тот милый беспорядок, который бывает всякий раз, когда женщина, недавно закончив купаться, выходит вся розовая в одном халате на голое тело и начинает расчёсывать волосы, стоя перед зеркалом. Я понял, что застал тётю врасплох - повсюду в ванной я заметил признаки того, что мужчины в доме нет и некому строго сказать ей что-нибудь вроде "убери свои трусы со стола - это неприлично". Но я как-то не очень обращал на это внимание. Тётя как-никак, да она и не видела во мне зрелого мужчину (мне 22 года), а только сладкого мальчика, каким я, наверное, всегда останусь для неё. Я тихо мыл руки, как вдруг одна деталь особенно привлекла моё внимание: посередине ванной была поставлена маленькая табуретка, и на ней я увидел чёткий водяной отпечаток попки моей дорогой тётушки. Я покраснел, и мне стало вдруг неловко от мысли, что тётя может потом себя неприятно чувствовать, если обнаружит этот отпечаток. Я осторожно ладонью левой руки аккуратно стёр отпечаток, и в этот момент мне стало очень приятно, что я дотронулся своей рукой до того места, где, может быть каких-то 5-10 минут тому назад, сидела полненькая попочка моей тёти. Обернувшись, я увидел трусики, которые она должно быть только что постирала и повесила сушиться. Рядом висел очень красивый и элегантный лифчик, который нагло уставился на меня своими выпуклыми глазами. Из оцепенения меня вывел голос тёти, который, как гром среди ясного неба, произнёс фразу, до сих пор сверлящую мой мозг: "Противный ребёнок, смеёшься над своей старой тёткой?" Я, наверное, покраснел, как стая помидоров. Я начал судорожно соображать что ответить, но ничего умнее чем: "ты не старая, тёть Оль", придумать не мог. Она, не глядя мне в лицо, зашла в ванную и начала быстро убираться в ней. Я поспешил выйти и постарался придать своей физиономии цвет максимально приближенный к телесному. Вскоре тётя пришла на кухню и поинтересовалась, не голоден ли я. Я ответил, что не очень, но если что-нибудь есть, то не откажусь. Тётя открыла холодильник и провозгласила: "Есть холодные сосиски. Будешь?" При этом слово "сосиски" у неё вышло как "сосиськи". Чувствовалось, что она ещё чувствует некоторую неловкость, стараясь замаскировать её под свой равнодушный тон о еде. Я это чувствовал и ещё больше смущался. Я ещё раз сказал, что не откажусь и начал ждать. Тётя села напротив меня, но не за стол, а в угол кухни, скрестив на груди руки и вытянув ноги в открытых тапках в мою сторону. Мне почему-то вспомнилась табуретка с отпечатком её попы. Я тщетно пытался вернуть разговор в свою обычную колею, но у меня ничего не получалось, и мысли о табуретке как психоз преследовали меня всё время. Она расспрашивала меня о сегодняшней вечеринке с большим интересом, и я мало помалу рассказал ей и о своей подружке и о своём паршивом настроении. Я говорил и говорил, временами вспоминал то её лифчик, нагло висевший посреди ванной, то смотрел на её пальчики на ногах, очень мило смотревших на меня из открытых тапок. Как и всегда, она давала очень правильные советы, но почему-то я не находил покоя ни в её словах, ни в тоне, которым она их произносила. Мне захотелось чаю, и я попросил каких-нибудь конфет, тётя ласково назвала меня неисправимым сладкоежкой и, достав из шкафа коробку конфет (которая, по-моему, обладала способностью регенерировать себя), положила её на стол. Я обожал эти конфеты, но сейчас мне почему-то было не до них. Я не понимал, что со мной. Тётя налила чай, поставила его на поднос вместе с салфетками и дольками лимона и поднесла его ко мне. Когда она медленно и очень осторожно ставила поднос с горячим чаем, воротник её халата нечаянно распахнулся, и наружу чуть не выскочила непослушная левая грудь тёти. Это длилось всего лишь мгновение, но этого было достаточно, что бы я понял, что со мной, и чего алчет душа, оставшаяся без девушки. Я испугался своих чувств, - ведь это была моя тётя. Я не знал, что с собой поделать. Очень часто в детстве она водила меня в туалет и даже держала мою маленькую письку в руках, стараясь сделать так, что бы я пописал. Наконец, десятки раз она мыла меня в ванной и тёрла мылом мои самые чувствительные места, но никогда я не чувствовал так сильно, что моя тётя - Красивая Женщина. В мою безумную голову начали лезть всякие мысли о сексе, но я тщетно старался гнать их от себя. Наконец, я решил развеяться и выйти на балкон, так сказать, остудиться. Но тут совсем себя опозорил и был готов провалиться сквозь паркет! Когда я поднимался из-за стола, тётя встала вместе со мной и протянула руку, чтобы убрать со стола мою вилку. В этот момент мой разгорячённый член, доселе прижатый брюками к ногам, выскочил бугром на брюках и сильно упёрся прямо в руку моей родной тёти. Меня точно кипятком ошпарили. Мне было очень стыдно, даже желание почти пропало. На лицо с радостью вернулся цвет спелых помидоров, и волосы на руках встали дыбом. Тётя, немного помолчав, села обратно и, опустив голову, стала одной рукой разглаживать на себе передник, а в другой продолжала держать чашку с допитым чаем (или просто пустую чашку). Я выдавил из себя циничный смешок и произнёс что-то, что должно было означать: "по-моему, я заболел". Тётя подняла голову и, серьёзно посмотрев на меня, сказала: "По-моему, тебе очень одиноко без твоей девушки. Ложись-ка спать, милый, завтра помиритесь". Такого такта от тёти я не ожидал. Я думал, что сейчас будет большой скандал, который положит конец всем конфетам и чаям навсегда, но . Я лёг в свежую, прохладную постель в страшном смятении духа. У меня из головы не выходили лифчик тёти, её чуть не вывалившаяся грудь, пальчики на ногах. Я лежал и размышлял, о своих неведомых мне до сих пор чувствах, где-то около часа. Я понял, что должен освободить себя от переполнявшей меня спермы, иначе я сойду с ума. Но только я притронулся к своему горячему стволу, как мне показалось, что я слышу где-то всхлипывания! Я, в одних трусах, привстал с постели и, прислушавшись, с ужасом обнаружил, что плач доносится из комнаты моей тётушки. Я никогда не слышал, как плачет моя тётя, и поэтому я совсем потерял голову от жалости к ней. "Может у неё что-нибудь болит. Может у неё какая-нибудь неизлечимая болезнь?!" - в ужасе думал я. Я сам не заметил, как очутился у двери в комнату тёти. Плач перешёл в горькие рыдания, которые тщетно подавлялись ею. Я в полном смятении чувств, в одних трусах, как полный кретин подбежал к своей любимой тётушке и сжал её руку в своей. "Что с тобой тётя. Что случилось, родная моя. " Она страшно испугалась, увидев меня, и мне её от этого стало ещё жальче. Она вырвала свою руку и закрыла лицо руками, теперь уже бесшумно подёргивая плечами, и я видел, как крупные слёзы скатывались с её щёк, падая на мои руки, какие они были тёплые. Только сейчас я заметил, что она была в том самом лифчике, который, как мне показалось, ласково подмигнул мне, и одеяло было небрежно накинуто на её сложенные по-турецки ноги. Мои глаза впились в её лифчик, я мог разглядеть форму и цвет её сосков, которые теперь подёргивались с каждым её всхлипом. Недавние желания взыграли во мне, и я еле удержал себя от того, чтобы не схватить эту толстую сиську и начать мять её, как бешеный. Я чувствовал, как заворочался мой пенис. Я говорил какие-то слова утешения, что-то объяснял, но тётя всё рыдала и рыдала. Я стал пугать её, что дочка сейчас услышит и испугается, но она не обратила на это никакого внимания, продолжая плакать и дрожать всем телом. "Да что случилось тётя?", - чуть ли не завопил, наконец, я. Она повернула ко мне своё заплаканное красивое лицо (таким обольстительным я его ещё никогда не видел) и, полу задыхаясь, начала говорить мне что-то, что я не совсем понял, но суть сводилась к следующему: "Я старая никому не нужная баба, все меня бросили, муж никогда не любил, а только трахал и после спать заваливался. Всех подруг потеряла потому, что те завидовали и думали, что у меня самая счастливая семья. Если бы мне было 16 лет. " и т. д. и т. п. Мне стало невыносимо жаль тётю, и я подсел к ней поближе, при этом одеяло с её ног сползло, и я увидел её большие, красивые, сильные ноги и почему-то почувствовал сильную злобу к портрету её мужа, висевшему на кухне. Я, как бы невзначай, положил руку ей на ляжку и начал гладить её волосы, шепча ей, что она ошибается. Никакая она не старая, а очень даже красивая, и что лично я предпочёл бы себе именно такую спутницу жизни, как она, что очень её люблю и никогда не брошу, что у меня тоже нет настоящих друзей. Я говорил, что я тоже одинок в этом мире, где никому нельзя доверять и ещё что-то в этом роде, закончил совсем уж тем чего от себя никогда бы не ожидал. Я сказал: "Тёть Оль, Я тебя очень сильно люблю". Она посмотрела на меня и, наверное, всё поняла. Мне было очень жаль мою любимую тётю, и я был готов на всё ради неё, она была единственный человек в моей жизни, кого я по-настоящему мог назвать Другом, и я решился на отчаянный шаг. Я отвёл её влажные руки от заплаканного лица и, приблизив своё лицо к её губам, поцеловал их, покусывая нежно сначала верхнюю, а потом и нижнюю губу. Она остолбенела, а я испугался, я думал, что она меня сейчас ударит, обзовёт сукиным сыном и выгонит из дома. Но она жалобно посмотрела на меня и сказала: "Подачка . да?" И тут началось. На меня нахлынуло такое желание, что я весь задрожал и 15 секунд только унимал эту дрожь. Я взял её лицо в свои руки и прошептал ей тихо: "Я люблю тебя, Тётя, всем сердцем, слышишь, да я за тебя жизнь отдам, родная. " Тут я присосался к её губам, одной рукой гладя её спину, а другой, гладя ляжку у самой промежности. Наконец, я осмелел и быстрым движением руки просунул руку ей под трусы. Какое это было наслаждение! Я начал теребить начинавший набухать бугорочек и половые губки, нежно оттягивая их. Я трогал её попку и тихонько засовывал ей во влагалище средний палец. Я чувствовал, как учащённо бьётся её сердце, и как прерывисто она дышит, видимо, отдавшись на волю чувств. Для неё это было так же неожиданно, как и для меня. Я смял и выкинул прочь одело и судорожно начал расстёгивать её лифчик. О, я сорвал его, и моему взору предстала такая обалденно красивая и вместе с тем милая грудь, с большими, красивыми толстыми, алыми сосками, о каких я не мог мечтать даже в самых безумных снах. Я оторопел и, вдруг, припал губами к её соску, нежно покусывая его. Другой рукой я начал мять её правую сиську, заставляя её сосок набухать и встать торчком. Мои трусы давно оттопырились и начали раздражать меня, а я настолько забылся, что не понимал, что же мне мешает такое. Но, к счастью, моя родная тётя сама догадалась нежно стянуть с меня трусы и, взяв меня правой рукой за зад, притянула к себе. Я чувствовал, как борется она со своим желанием, но посмотрев на себя, на свои торчащие соски и влажное пульсирующие влагалище поняла, что глупо сопротивляться такому океану желания и счастья охватившем нас с ней. Она начала целовать мои ноги и, вдруг, схватила мой пенис так, как никто этого ещё не делал. Она распустила волосы, и я увидел свой пенис на фоне такого знакомого родного мне с детства лица, и от этого он стал ещё больше, я стал мять его руками чтобы покайфовать от того, что я могу трогать свой член перед тётей, а она на это будет смотреть! Но тут она убрала мою руку от пениса и опустилась свои губы так близко к головке, что этого было бы достаточно, чтобы кончить. Тётя посмотрела на меня, придвинувшись ко мне, поцеловала меня безумно в губы, засовывая язык мне в рот и, опустившись, взяла в рот мой яростный пенис. О! Дьявол. Я думал, что прямо сейчас кончу ей в рот, но она, немного пососав, начала нежно мастурбировать его, поминутно целуя его и яички. Она чмокала и засасывала его, и эти чавкающие звуки возбуждали во мне ещё большего зверя. Я испытывал то, о чём никогда даже и не думал всерьёз - ну минет, ну и дальше что? А тут было волшебство, которое унесло меня в сказку, из которой я не хотел возвращаться. Моя тётя сосала мой пенис, засовывая его глубоко в рот и бешено вращая языком. Казалось, хотела высосать из меня всю сперму, бушующую во мне. Но когда я уже чувствовал, что ещё секунда, и я оболью всё её лицо и губы, она вытащила его изо рта и легла на спину, очень эффектно раздвинув свои красивые ноги. Я привстал и стал мять маленькие сладкие пальчики на её ножках, поминутно засовывая их в рот и облизывая. Она стонала и просила ещё. Затем я опустил своё лицо на её промежность и засунул язык как можно дальше ей во влагалище. Она начала постанывать, совершенно забыв о том, что в доме мы не одни. Я лизал её промежность, и сама мысль о том, что ещё недавно мы пили чай и были просто тётей с племянником, и через каких-нибудь три часа я уже сосал её клитор, а она ёрзала навстречу моему языку, доводила меня до беспамятства. Никогда я не испытывал ничего подобного ни с одной девушкой. Затем я залез на неё и всунул мой бешеный член ей во влагалище, она простонала и, всхлипывая, прошептала: "Тихо, осторожно, пожалуйста, осторожно", - но куда там "осторожно", я был вне себя, я ворвался в неё, как зверь, и уже начал её трахать так, что кровать визжала и тряслась, а она лежала с поднятыми ногами, и груди её тряслись, и это меня ещё больше возбуждало. Я трогал её за попу, мял её сиськи, целовал её в губы, и мне казалось, что я до этой ночи был абсолютным девственником. Я схватил её за волосы и начал насаживать, входить в неё всё глубже и глубже, она прикусила нижнюю губу от кайфа, и это у неё получилось так мило, что я захотел вот в таком виде выбросить ей килограмма два три спермы в живот. Вдруг она как-то особенно сильно сжала меня, засосала мои губы и начала судорожно содрогаться в конвульсиях долгожданного оргазма. Тут я совсем озверел. Я быстро вытащил свой мокрый пенис из своей тётушки, быстро лёг на спину и притянул её лицо к своему горячему готовому взорваться члену, она окунула его в свой рот, и я почувствовал, как я выстреливаю ей в горло целой кучей спермы. Она вытащила его изо рта и начала кончиком языка лизать головку, и от этого очень скоро всё её милое сладкое личико было в густых белых подтёках спермы. Она улыбалась и гладила мои ноги, а я теребил её грудь и, наконец, мы оба в изнеможении откинулись на кровать, держась за руки и, стесняясь посмотреть в глаза друг другу. Наконец, мы повернулись и посмотрели друг другу в лицо. Она улыбнулась и положила своё лицо мне на грудь, а ногу положила мне на живот. Я не помню, как заснул. Но помню, что я осознал, что с этого момента мне открылись врата земного рая, о существовании которого я даже не подозревал. А та девчонка, с которой мы поссорились, на следующее утро позвонила. Такая вся из себя, с претензиями! Я очень долго смеялся.
Осенние этюды тетя Наташа
Тетя Наташа была родной сестрой отца, работала завучем в поселковой школе и преподавала алгебру с геометрией.
Жила она в частном доме, двухэтажном.
На первом - кухня и бытовка, на втором - жилые комнаты, спальни.
В сентябре Вадим был уже на новом месте.
Он даже разволновался, когда зашел в дом..
Последний раз он приезжал сюда года три назад, на летние каникулы.
С городским бытом здешнее житье было не сравнить!
С раннего утра, наскоро попив чаю с домашними булками и закусив вареной картошкой, Вадька летел на улицу.
Там с местными пацанам они или шли на рыбалку, или в лес, или затевали в "разбойники".
Часам к 4 Вадим являлся домой, потный, лохматый и с чумазым фейсом, и тетя Наташа комила его куриным супом, салатом огурцы-помидоры ( все с огорода), котлетами с картошкой жареной и вкусным компотом из вишни.
И никогда не ругала. Каникулы ж!
Жила тетя Наташа всегда одна. Ни мужа, ни детей.
Школой одной и жила. Ну летом ещё сад - огород.
Встретила она племяша радушно, крепко обняла, покачала как в детстве.
Вадька чуть не расплакался. Но сдержался.
Повела его тетя Наташа на второй этаж, где была уже приготовлена ему комната.
В новой школе он уже был оформлен.
На следующей неделе случились аж две контрольные.
По русскому языку была тестовая работа. По физике - лабораторная.
Не успел Вадька и охнуть, как обе пары поплыли алыми лебедями в его дневнике.
В тот же вечер состоялся невероятный разговор с тетей Наташей.
Вадим слушал ее и отказывался верить.
Вообщем, его ожидала порка.
Разговор этот был в четверг, а порка была назначена в субботу.
Классика жанра!
Это уж у Вадьки мелькнуло, мол, когда ещё пороть, как не в субботу.
Пятница пролетела молнией. Та же школа, уроки, футбол(как же пацану без него?)
В субботу Вадька приуныл.
На уроках старался отвечать хорошо, что-то вспомнил, кто-то подсказал..вообщем вывернулся на троечку.
Наконец, долгожданная свобода, до понедельника.
Радоваться бы..Но ведь - порка!
Однажды Вадьке попало от отца, но наскоро, ремнем, раз пять-шесть через штаны.
И тогда он ревел вовсю.
Лет 8 ему было.
А счас - целых 12!
Как это тетя Наташа будеть пороть такого взрослого парня?
..Осенний холодок уже цеплял его.
Хотелось ужасно есть.
Надо бы домой, но вдруг тетя не передумала? Вдруг ?
Вадька ощущал внизу живота неприятное томление, как бывало перед дверью зубного врача.
Но идти надо было, иначе ведь только хуже будет.
Скрипнула входная дверь.
Неужели никого нет?
Стараясь не шуметь, Вадим прокрался в столовую.
Пусто!
На плите кастрюльки,сковорода. Все ещё горячее.
Он торопливо, всей лаптей, хватанул сразу две котлеты, стал жевать прямо над кастрюлей.
И тут конечно же вошла тетя Наташа.
Вадим уронил одну котлету на пол, наклонился, чтобы поднять.
- Потом поешь. Ну-ка, идем со мной! - тетя Наташа говорила непривычно резко, даже грубо.
Вадим обмер.
Кое как, вытер масленые руки о брюки, и, виновато наклонив голову, побрел за тетей Наташей.
Они вышли в сад.
Там, под навесом, стоял массивный стол. Возле него - скамейка.
На столе Вадька увидел охапку тонких длинных прутьев. На них поблескивали капельки воды.
Зачем они?
А внизу живота снова потянуло.
Страхом и ещё чем-то.
- Вообщем так, - тетя Наташа говорила негркомко, но у Вадима звенело где-то в макушке, - за твое разгильдяйство мне тебя придется высечь,
и пока будешь исправляться, порка будет систематической.
Каждую субботу! Мне уже в школе учителям в глаза стыдно смотреть! Родной племянник завуча, а плетется в хвосте!
Снимай штаны!!
На последней фразе голос тети взлетел вверх, а Вадька заметно вздрогнул.
- Я больше не буду. - прошептал он. А тетя продолжала сурово:
- Сейчас ты снимешь штаны, ляжешь на скамейку и получишь порку.
Хорошую порку за свою неуспеваемость!
Без штанов на скамейку? Вадьку обдало жаром.
Лицо побагровело.
Он провел вспотевшей ладонью по волосам и попробовав откашляться, хрипло затараторил:
- Тетя Наташа, простите меня, простите! Я все исправлю, все двойки, все тройки, всё-все исправлю! Не надо пороть, не надо пожалуйста! пожалуйста не надо!
ну не надо!!
Слезы уже капали. Но тетя Наташа была непреклонна.
- Сам штаны снимешь или мне тебе помочь?
Вадим деревянными пальцами начал расстегивать джинсы.
Молнию заело,он беспомощно дергал и дергал ее. Наконец расстегнулась.
- Трусы снимай!
Вадим надеялся на лучшее, что уж сами-то трусы не надо будет снимать.
Что не по голому лупить будут.
А тут" снимай трусы!"..
Он поежился.
Голые ноги пощипывало осенним холодком.
Взялся за резинку трусов.
- Живее!
Он спустил трусы до колен.
- Ложись на скамью!
Вадька растянулся на узкой шершавой скамье, заметив в руке тети сверкнувший пряжкой ремень.
Этим ремнем тетя Наташа крепко привязала трясущегося Вадима за поясницу к скамье, задрав повыше джемпер.
Потом потянулась за прутом. Длинный такой и тонкий!
И так засвистел в воздухе!
Тетя несколько раз опробовала прут. Потом сказала:
- Ты рассчитывал, что мне все равно, раз я завуч и ты мой племянник? Рассчитывал, что все тебе сойдет с рук? И подставлял меня? И плевал на меня. Получай теперь!
Свистящий звук завершился невыносимым обжигающим ударом по заду.
Вадька заорал, забился на лавке.
Подоспел и второй такой же жгучий, режущий остро удар. Третий, четвертый, пятый.
Тетя Наташа секла крепко.
Уже не отчитывая, но с силой размахивалась и врезала прутом по дергающися ягодицам.
Вадька пытался увернуться от звенящего в полете прута, выворачивался боком, насколько позволял ремень,
но розга настигала все равно, высекая ещё один румяный рубец на белой попке.
Пацан вопил, мешая сопли и слезы.
Не успевая переварить боль, охал, дергаясь от удара, хватая ртом воздух.
Пытался просить, кричал невнятно:
- АААА! НЕ БУУУУ..ААА.! ПАЖААААА!!ТЕТЯАААААА!
Тетя не реагировала на его вопли, продолжала сечь.
Измочаленный прут методично заменялся свежим.
Рубцы взбухали и пересекались друг с другом, разукрашивая в бордово-розовое поле наказуемое место.
Вадька хрипло взвизгивал, выл, сучил ногами по краю лавки, закидывал голову.
Теперь уже тетя Наташа с каждым новым замахом, ударом, c каждым свежим рубцом на мягком месте племянника стала приговаривать:
За лень! За разгильдяйство! За лень! За разгильдяйство!
Запомни! Запомни! Запомни!
Вадька снова пытался умолять: НЕ БУУУ! НЕ НАААДАА! Я БУУУДУУУ! ТЕЕЕТЯАААА!
..Наконец - последний звенящий свист прута.
И порка закончилась.
Тетя Наташа отвязала рыдающего Вадима, помогла ему подняться с ложа наказания.
Сама натянула ему трусы, штаны. Обняла племянника.
Спросила, понял ли за что высекли?
Вадим клялся, что все понял, что уроки учить будет вовремя.
А учиться - только на 4 и 5.
Но не одну субботу пришлось полежать Вадику на той самой садовой скамье со спущенными штанами, чтобы выполнить свое обещание и учиться как и положено племяннику завуча.
Женатый племянник остался ночевать у своей тети, а чтобы смочь крепко уснуть, попросил ее руки помощь.
Праздник уже закончился, а приключения продолжались. Пока все гости разошлись по комнатам, пацану не хватило отдельной кровати, пришлось ночевать рядышком со своей двоюродной тетей. Чувак не растерялся, а наоборот обрадовался. Увидев пухлый задок одинокой милфы, женатый племянник запхал руку в трусы и стал дрочить своего стоячего писюна. Одной дрочкой не обошлось, член все время приближался к заднице спящей родственницы, а вскоре парнеь не смог больше молчать и напрямую попросил руку помощи у своей любимой тети и она ему не отказала.
Похожее видео:
Сеструха подала руку помощи своему братишке, а вскоре сама за нуждалась, только не в руке, а в писюне.
Родной племянник теперь на долго останется гостевать у своей прекрасной тети, ведь теперь между ними совсем другие отношения.
Не смог сдержать в штанах своего настойчивого, брючного жителя, глядя на сексапильную подружку своей девахи.
Женатый мажорчик из Москвы заказал услуги частной уборщицы на дом и предложил ей легким способом подзаработать еще больше.
Только для совершеннолетних! Если Вам еще не исполнилось 18 лет - покиньте сайт немедленно. Все изображения на сайте отвечают требованиям 18 USC 225. Все модели являются совершеннолетними на момент съемок. Все сцены насилия являются постановочными.
Читайте также: